САНЬЯСА: УМИРАНИЕ ДЛЯ ПРОШЛОГО

Для меня саньяса - вещь не очень серьезная. Сама жизнь не очень серьезна, а тот, кто серьезен, всегда мертв. Жизнь есть просто разлив энергии без всякой цели, так что для меня саньяса означает жизнь без цели. Пусть ваша жизнь будет не работой, а игрой. Если вы можете принять всю эту жизнь просто как игру, вы саньясин, вы отреклись. Отречение означает не уход от мира, а изменение отношения к нему.

[ Ошо посвящает своих учеников в древнюю традицию саньясы. Но его саньяса, в отличие от традиционной, не есть отречение от общества, это не отречение от мира. Это скорее отречение от своей привязанности к миру. Ученику дают новое имя, новую одежду и нитку четок с медальоном на ней, в который вставлен портрет Ошо, чтобы они напоминали ему, что он уже не прежний. Он начал новую жизнь, он вновь родился. Всякого, кто готов совершить прыжок, Ошо готов толкнуть. Он говорит: "Чудо не в том, что кто-то достигает. Чудо в том, что он начинается". ]

Вот почему я могу посвятить в саньясу любого. Для меня само посвящение - игра. Я не потребую от вас никакой подготовки: не буду проверять, готовы вы или нет - потому что подготовка требуется для чего-то серьезного. Каждый готов к тому, чтобы поиграть, просто потому, что он существует, и даже если он не подготовлен, чтобы быть саньясином, это не имеет значения, потому что это просто игра!

Поэтому я не требую никакой подготовки. И моя саньяса не налагает никаких обязательств. Как только вы стали саньясином (или саньясини), вы совершенно свободны. Это означает, что вы приняли решение, и это последнее решение: жить без решений, жить свободой.

Как только вы посвящены в саньясу, вы посвящены в нерасписанное, незапланированное будущее. Теперь вы уже не связаны с прошлым. Вы вольны жить! Поэтому для меня саньясин - это человек, решивший жить до краев, до оптимума, до максимума. Вы живете от мгновения к мгновению. Вы действуете от мгновения к мгновению. Каждый момент полон, завершен в себе. Вы не решаете, как вам действовать. Наступает момент, и вы действуете. Вы не предопределяете, не планируете наперед. Саньяса означает жить из мгновения в мгновение без каких-либо обязательств в прошлом. Если я даю вам малу и новую одежду, это только для того, чтобы вы вспоминали, чтобы они напоминали вам, что вам не нужно принимать никаких решений, что вы уже не тот, что раньше. Когда сознание этого становится настолько глубоким, что вам больше не нужно об этом вспоминать выбросьте рясу, выбросьте малу. Но не прежде, чем это сознание станет настолько глубоким, что теперь даже во сне вы знаете, что вы саньясин. Так что новое имя, ряса и мала - это только способ, чтобы помочь вам, помочь достичь совершенной свободы, помочь достичь целостности вашего существа, достичь целостного действия.

Саньяса означает, что вам надлежит понять, что вы - семя, возможность. Вы сейчас приняли решение расти... и это последнее решение. Решиться расти - это великое отречение - отречение от защищенности временем, отречение от "целости" семени. Но эта защищенность стоит очень дорого. Семя мертво, оно живо только, как возможность. Пока оно не стало деревом, пока оно не проросло, оно мертво - оно живо только как возможность. И насколько я знаю, человеческие существа, пока они не решили расти, пока они не совершили прыжок в неведомое, как семена: мертвы, замкнуты.

Быть саньясином - значит решиться расти, решиться идти в неведомое, решиться жить без решений. Это прыжок в неведомое. Это не религия, и это не связано ни с какой религией. Это сама религиозность.

ВОПРОС На первый взгляд кажется, что саньяса - нечто, ограничивающее ваши действия. Почему нужно менять свою одежду на оранжевую, зачем изменять свой внешний вид, если саньяса - это нечто внутреннее, а не внешнее?

ОТВЕТ Саньяса не негативна. Само слово имеет отрицательный смысл, но это не чистое отрицание. Оно означает, что что-то оставлено, но оставлено потому, что вы получили что-то другое.

Кое-что нужно оставить. Важно не то, что вы что-то оставили, а то, что благодаря этому возникло место для чего-то нового. Отрицание - это просто освобождение места, а если вы собираетесь расти, вам нужно пространство.

У нас, таких как мы есть, нет места внутри. Мы так набиты ненужными вещами и мыслями! Саньяса в своем негативном аспекте означает просто освобождение места - означает выбрасывание всего тривиального, бесполезного, бессмысленного для того, чтобы вы могли расти внутри.

Рост есть разложение, но рост имеет позитивную сторону. И я категорически утверждаю, что саньяса позитивна! Негативность ее - это просто расчистка места, чтобы мог начаться рост. Это негативность только внешняя, наружная, а внутри - рост. Положительное - в центре, отрицательное - на периферии.

В самом деле, не может существовать ничто просто негативное или просто позитивное. Это невозможно, потому что это две полярные противоположности. Бытие между ними; это два берега, между которыми течет бытие. Не может быть реки с одним берегом, так же как и бытия с одним полюсом. Когда обращают внимание только на одну сторону, только на один берег, на один из полюсов, это рождает ошибку. Но если вы принимаете все целиком, тогда вы не акцентируете ничего. Вы просто принимаете обе противоположности, и тогда вы внутренне растете. И вы используете их обе, как диалектику для своего продвижения. Саньясу понимают негативно. Ей придали негативное значение, потому что вам приходится начинать с негативного, с периферии. Это требует понимания, поскольку саньяса есть внутренний процесс. Нечто должно вырасти внутри, так почему же нужно начинать с внешнего? Если вы должны расти внутренне, почему бы вам не начать с внутреннего?

Но вы не можете начать изнутри, потому что, будучи тем, что вы есть сейчас, вы - на периферии, вовне. Вы должны начать с того места, где вы сейчас. Вы не можете начать оттуда, где вас нет.

Например, здоровье есть нечто внутреннее, оно растет. Но вы больны и немощны, и поэтому вы должны начать с вашей болезни, а не с вашего здоровья. Вы должны уничтожить болезнь. Отрицая болезнь, мы только очищаем место, необходимое для роста здоровья. Но начало негативно.

В медицинской науке нет определения здоровья. Его не может там быть. Все, что может там быть - это определение того, что такое болезнь и способы ее лечения. Здоровье остается неопределимым, а болезнь определяется негативно, потому что вы должны начать с болезни. Нельзя начать со здоровья. Когда есть здоровье, вам вообще незачем начинать.

Так что если внутри вас есть место, саньяса вам не нужна. Саньяса нужна для излечения сансары (мира болезни). Когда я говорю о сансаре, я не имею в виду, что мир болен. Я говорю о мире, который мы создали вокруг себя. Каждый живет в мире собственного изготовления.

Я не отрицаю мир, существующий вовне. Его нельзя отрицать: он есть. Но вокруг вас есть мир фантазий, мир сновидений, и вы сами стали им. Периферия стала вашим центром, а о центре вы совершенно забыли. Поэтому, когда начинаешь, нужно совершенно отвергнуть этот мир снов, потому что это отвержение и есть начало.

Отказ негативен, и поэтому саньяса кажется негативной. Мы наделяем ее негативным смыслом, потому что она означает отказ от мира снов. Так что саньяса на самом деле есть лекарство, просто лекарство для лечения болезни. Когда болезнь вылечена, то, что внутри, получает возможность расти. Так что саньяса служит только для создания возможности.

Вы должны понимать ясно, что, когда я говорю об "отречении от мира", я имею в виду не тот мир, что существует вокруг, а тот, который каждый человек создает вокруг себя. Из-за этого мира снов мы не можем узнать мир, существующий на самом деле. Эти непрерывные сновидения становятся препятствиями. Это двойное препятствие: вы не можете войти внутрь (там есть нечто экзистенциальное), не можете выйти вовне (там тоже есть нечто экзистенциальное). Вы привязаны к вашему видящему сны уму и не можете никуда идти.

Когда это препятствие из снов уничтожено, происходит чудо. Нет более болезни. Вы начинаете существовать одновременно в двух мирах, но теперь они не разделены, потому что именно это препятствие разделяло их. Внутри вы становитесь экзистенциальным, и снаружи вы становитесь тоже экзистенциальным. Вот почему был негативный подход.

Как влияет принятие саньясы на ваше поведение? Есть две возможности: нужно либо сознательно изменить свое поведение, либо сознательно изменить свое сознание. Поведение есть не что иное, как выражение сознания, но если вы начнете с поведения, вы можете сохранить свое прошлое сознание. Можно к старому сознанию приспособить любое новое поведение, и тогда внешне поведение меняется, а реальные перемены не происходят.

Например, ваше сознание может остаться агрессивным, но ваше поведение может стать неагрессивным. Вы можете вести себя мирно, но ваше сознание останется таким же, как и тогда, когда вы вели себя агрессивно. Теперь вы начинаете подавлять свое сознание. Вы должны его подавлять, потому что вы изображаете поведение, не соответствующее вашему сознанию. Приходится подавлять это сознание, а когда вы его подавляете, вы порождаете в себе бессознательное.

Если вы начинаете вести себя таким образом, каким не готово вести себя ваше сознание, то вы отвергаете часть вашего сознания, отталкиваете его в сторону. Эта часть становится вашим бессознательным, и она становится более сильной, чем сознание, потому что вам придется и дальше отвергать свое поведение. Вы становитесь фальшивым, возникает фальшивая личность. Фальшивая личность существует лишь до тех пор, пока существует бессознательное. Поэтому, если вы попытаетесь изменить свое поведение, вы станете все менее и менее сознательным, и более и более бессознательным.

Человек, уделяющий внимание только своему поведению, станет просто автоматом. В нем останется очень мало сознания, столько, сколько нужно для работы автомата. Весь остальной ум станет бессознательным. А этот бессознательный ум - болезнь вашего сознания.

Вы можете начать менять свое поведение так, как обычно поступают более или менее "этичные" люди. Так называемая религия начинается со смены поведения. Но я начинаю не с перемены поведения, я начинаю с перемены вашего сознания. Потому что в действительности сознание определяет поведение. Сознание и есть поведение, внешнее поведение не имеет значения. Так что начинайте с перемены вашего сознания.

Вот почему я уделяю внимание медитации, а не поведению. Медитация меняет ваше сознание. Во-первых, она убирает барьер между вашим сознанием и бессознательным. Вы становитесь более текучими, становитесь более раскрепощенными, становитесь едиными со своим сознанием. Поэтому медитация должна в первую очередь разрушить барьер внутри вас. А разрушение барьера означает раскрытие, расширение вашего сознания.

Вы должны стать более сознательным. Так что прежде всего нужно полнее сознавать все, что вы делаете. Меня интересует не содержание ваших действий, а осознание вами ваших действий. Действуя, будьте сознательны!

Например, если вы склонны к насилию, так называемые моралисты и религиозные люди скажут: "Будьте мирны, культивируйте ненасилие". Но я не скажу вам этого. Я скажу: "Совершайте насилие, но теперь совершайте сознательно. Не меняйте своего поведения. Сознавайте свою склонность к насилию, и вы обнаружите, что вы не можете сознательно желать насилия, потому что, чем сознательнее вы становитесь, тем меньше возможности останется для насилия".

Насилие основано на некоем внутреннем процессе. Он может существовать, только если вы несознательны. Само ваше сознание все меняет: нельзя стремиться к насилию, если вы сознательны. Несознательность необходима для существования насилия, так же как и для гнева, и для секса, и для всего остального, от чего вы хотели бы избавиться в своем поведении.

Чем более развит этот внутренний механизм, тем меньше вы сознаете то, что делаете, и тем больше вы можете совершать поступков, несущих зло, - я имею в виду не содержание этой вещи или этого поступка. Я говорю, что нечто есть зло, если оно порождает бессознательное без необходимости: это мое определение. Я говорю, что насилие плохо не потому, что вы кого-то убили. Я говорю, что насилие плохо потому, что нельзя творить насилие, не будучи бессознательным. Эта бессознательность есть зло, потому что бессознательность есть фундамент, основа всего неведения, всех сновидений, всех иллюзий, всей чепухи, которую мы порождаем. Зло есть не что иное, как бессознательный ум.

Поэтому я подчеркиваю, что если вы саньясин - если вы приняли саньясу - продолжайте делать то, что вы делаете. Не изменяйте своего поведения, изменяйте свое сознание. Делайте то, что вы делаете, сознательно. Злитесь: злость - не причина для беспокойства. Злитесь сознательно. Это сознание трансформируется, изменяя все ваше поведение. Вы не сможете остаться тем же самым. Но теперь эта перемена - перемена не только в поведении. Изменяется ваше существо, ваше бытие, так же, как и ваше поведение.

Не нужно создавать фальшивую личность - маску. Вы можете быть совершенно естественным, чувствовать себя легко с самим собой. Но эта легкость с самим собой может наступить только тогда, когда вы стали полностью сознательным. Напряжение существует потому, что вы живете в масках: вы склонны к насилию, а должны быть мирным. Вы злитесь, но не должны злиться. Вы сексуальны, но должны быть несексуальны. Отсюда - напряжение, отсюда - беспокойство. Это страдание, все страдание. Вы должны быть чем-то таким, чем вы не являетесь, поэтому вы обречены постоянно жить в глубоком беспокойстве. Это "бытие чем-то таким, чем вы не являетесь" есть увядание и рассеивание всей вашей жизненной энергии в напряжении, в конфликтах. На самом деле не бывает конфликтов с кем-то другим. Конфликты всегда с самим собой.

Поэтому я подчеркиваю: будьте естественным, чувствуйте себя легко с самим собой. А таким вы можете быть только тогда, когда ваше поведение сознательно. Поэтому будьте сознательными, медитируйте и будьте сознательными в своем поведении. Тогда начнутся перемены, и вы даже не заметите их. Вы станете иным, потому что ваше сознание станет иным.

Вы спрашиваете, почему я настаиваю на изменении одежды, изменении имени - на этих внешних вещах. Это все настолько внешнее, совершенно внешнее.

Насколько я знаю, что такое человек, как существует человек - он есть одежда. Для человека, как он есть, одежда очень важна. Вы надеваете на человека военную униформу - и меняется даже его лицо. Меняется даже поза, отношение к жизни. В нем возникает что-то новое. Посмотрите на полицейского, когда он в штатском и когда он в форме. Он другой человек. Почему?

Внешние вещи вызывают перемены внутри вас, потому что вы не что иное, как внешность. Сию минуту в вас нет ничего такого, что можно было бы назвать внутренним. Гурджиев говорил нечто, имеющее глубокий смысл: у вас, таких, как вы есть сейчас, нет души. Он был прав и неправ. У вас есть душа, но вы не знаете о ней. Вы есть внешность, поэтому одежда имеет большое значение. Благодаря одежде человек становится красивым, и благодаря ей же человек становится уродливым. В соответствии с одеждой его уважают, в соответствии с одеждой его не уважают. Судья должен носить определенную одежду, судье в Верховном суде необходима определенная мантия. Никто не спрашивает: "Почему?" В этой мантии он - судья Верховного суда, без нее он - никто.

Вот каков человек. Когда я смотрю на человека, он есть скорее его одежда, чем его ум. Так и должно быть, потому что мы принадлежим телу. Мы отождествляем себя с телом. Это отождествление с телом становится отождествлением с одеждой.

Если я попрошу мужчину надеть женское платье и пройтись по улице, вы думаете, это будет только переменой одежды? Нет! Во-первых, он не захочет переодеться. Никакой мужчина не захочет. Откуда это нежелание, откуда это сопротивление? Это только перемена одежды, а одежда - ни мужского, ни женского пола. Как может быть одежда мужской или женской?

На самом деле одежда не просто одежда. Психологически она определена как мужская или женская. Что за ум у нас, если даже одежда для нас имеет пол?

Если вы пойдете в женской одежде, вы почувствуете в себе что-то женское. Другими станут ваши жесты, другой станет походка, изменятся ваши глаза, само ваше понимание того, что происходит на улице, будет другим. Вы заметите такие вещи, которых не замечали никогда раньше, несмотря на то, что, может быть, вы ходили по этой улице всю свою жизнь. И поскольку все в вас будет иным и другие будут глядеть на вас иначе, а вы будете на это реагировать иначе, вы будете не тем самым человеком.

Так что, когда я говорю, что одежда - это ваше внешнее, она лишь кажется внешней. Она вошла внутрь, она проникла в вас. Поэтому я требую перемены одежды. Готовность сменить одежду есть готовность выбросить старый ум, который был связан с одеждой. Готовность к этой перемене есть готовность к смене личности.

Когда кто-то не соглашается сменить одежду, я знаю, чему он сопротивляется. Он спрашивает: "Почему вы уделяете такое внимание одежде?" Но я не уделяю ей внимания. Это его внимание обращено на одежду. Он все повторяет: "К чему такой акцент на одежду? Она же снаружи. Какая разница, сменю я ее или буду продолжать носить свои старые вещи?"

Я совсем не делаю акцента на одежду: это он озабочен одеждой. И он даже не сознает, что сопротивляется. Тогда я спрашиваю: "Почему ты сопротивляешься?" Когда ко мне кто-то приходит и совершенно не сопротивляется, я могу даже не просить его сменить одежду. Если я прошу его сменить одежду и он говорит: "Хорошо", - тогда я могу не просить его сменить одежду, потому что он совершенно не отождествляет себя с ней.

Так что я могу попросить вас сменить одежду, носить определенную рясу определенного цвета. Как только вы сменили одежду, вы изменились. Иногда вы - один цвет, иногда - другой. Если я просто попрошу вас сменить тип одежды, не задав никакого конкретного цвета, это может совсем не быть переменой, потому что вы все время меняли тип своей одежды. Поэтому перемена может произойти, только если вы носите неизменную рясу. Тогда это настоящая перемена. Если я даю вам неизменную рясу, тогда в вас может произойти изменение.

Почему, в самом деле, мы сменяем одежду? Это вещь глубокая, не просто наружность. Почему нам надоедает один и тот же стиль, один цвет, один тип одежды? Почему это надоедает? Ум хочет все время чего-то нового, чего-то другого. Мы все спрашиваем, как остановить свой ум, чтобы он не бежал все время, и все же продолжаем подкармливать его новым. Мы все спрашиваем, как остановить свой непрерывно блуждающий ум, как заставить его стоять смирно, как быть молчаливым - но продолжаем тонко подкармливать его. Мы продолжаем менять одежду, менять окружение - продолжаем менять все, что остается постоянным. Но чем больше мы кормим ум переменами, тем сильнее он становится.

Если вы носите рясу, не меняя ее, впервые вашему уму приходится ежедневно (каждую минуту) бороться с признаком своей личности, который он хотел бы изменить. А если вы легко себя чувствуете в неизменной рясе, вскоре вы легко себя почувствуете в неизменном мире. Это только начало. Чем легче вы себя чувствуете без перемен, тем легче будет уму остановиться.

Поэтому важно чувствовать себя все легче и легче без перемен. Лишь тогда вы сможете прийти к вечному. С умом, требующим постоянных перемен, - как можно прийти к вечному? Вам придется начинать с неизменности.

Однажды, нося неизменную одежду, вы забудете об одежде. Если вы носите одну и ту же рясу одного и того же цвета, вскоре вы перестанете замечать свою одежду. Бродя по улицам, вы перестанете замечать магазины одежды. Ваше внимание к этим вещам просто пропадет, потому что это именно ум замечает их. А если ум опять смотрит на магазины и на одежду, наблюдайте, сознавайте это. Чего требует ваш ум?

Мы чувствуем эту постоянную смену одежды, как нечто прекрасное. Но в неизменной рясе можно достичь благодатной красоты, недостижимой в вечно меняющейся одежде. Меняя одежду, вы просто прячете уродство, но в неизменной рясе проявляется все, что в вас есть, так, как есть.

Когда вы меняете одежду, другие замечают вашу одежду. Вот почему все спрашивают о вашей новой одежде. Но если вы все время в одной и той же рясе, никто не спросит вас об одежде. Вопросы отпадают. И тогда смотрят на вас, а не на одежду.

Об этом знает каждая женщина. Если на ней украшения и красивое платье, вы замечаете украшение и красивое платье, и забываете о женщине. Одежда прячет, одежда не выражает вас, а скрывает. И чем драгоценнее украшение, тем глубже вы спрятались, потому что другие обращают больше внимания на украшение.

Если на моем пальце бриллиант, палец спрятан. Бриллиант так привлекает взгляды, и блеск его так оказывается связанным с моим пальцем, но он - совсем не часть пальца. Голый палец виден так, как он есть. Если он красив, то он красив, если он уродлив, то он уродлив.

В человеке, не прячущем свою уродливость, есть своеобразная красота, изящество, и эта грация приходит только тогда, когда вы абсолютно обнажены. Когда вы чувствуете себя легко, свободно, к вам приходит определенная прелесть и даже некрасивое лицо становится красивым. Но если вы что-то прячете, даже красивое лицо становится уродливым.

Для меня красота - значит быть таким, как вы есть на самом деле; быть, как вы есть, и быть совершенно расслабленным, свободным в этом. Если вы уродливы, вы уродливы и свободно себя чувствуете в своем уродстве. Тогда ваше лицо приобретает тонкую красоту. С расслабленностью и легкостью тонкое течение проявляется в вас. Оно исходит не из бриллианта, теперь оно исходит из вашего внутреннего "Я".

Тот, кто не чувствует себя легко с самим собой, не может чувствовать себя легко ни с кем другим. И того, кто не любит себя, кто прячется, не сможет любить никто другой. Он обманывает других, и другие обманывают его. Тогда мы никогда не встретимся по-настоящему. Встречаются лишь лица - очень далекие лица. Я пришел с заготовленным лицом, и вы пришли с заготовленным лицом. Я прячусь, и вы прячетесь. В этой комнате встретились два лица, но нигде нет соприкосновения, нигде не произошло подлинной встречи и сопричастия этих двух лиц.

Но зачем вы изменяете свои лица? Вы изменяете их потому, что если вы не сделаете этого, вы не будете уделять достаточно внимания лицу, которое вы показываете другому, и на нем может отразиться нечто подлинное. Вот почему возлюбленная становится совершенно кем-то другим, когда оказывается вашей женой. Она стала другой, потому что не может надеть новое лицо. Она настолько близка к вам, что непременно становится видимым нечто подлинное. Утром она будет такой, как она есть, и теперь она уродлива! На пляже вы были просто очарованы, но утром (в постели, после целой ночи) она будет просто такой, как она есть. А раз увидев свою жену утром, когда она только встает с постели, вы узнали ее уродливое лицо. Но ее лицо уродливо не потому, что она уродлива. Оно уродливо потому, что теперь не прячется ничего. Вы все видите, она все видит.

Поэтому, когда я говорю, что саньясин должен носить одну и ту же рясу, это значит быть свободным от смены одежды и смены индивидуальности - оставаться таким, как вы есть, и выражать собой все, что вы есть. Это значит просто принять себя. Как только вы примите себя, другие тоже начнут принимать вас, но это неважно. Принимают они вас или нет - неважно. Если вы будете думать о том, как люди принимают вас, вы создадите еще одно ложное лицо. Здесь не о чем думать: это просто происходит.

Так что я изменяю имя, изменяю одежду только для того, чтобы помочь человеку, живущему на периферии.

Поиск по сайту: