Предательство элиты

Как я уже говорил, вопреки исторической надобности, Николай II не желал рушить сложившихся в стране порядков, а именно, менять свою социальную опору. Но, не смотря на верность государя дворянству, оно ответной преданности не испытывало, заботилось не об интересах государства, а о своих личных экономических выгодах (что видно из приведённого мной ранее примера) – т.е. сохраняло нейтралитет между Царём и революционерами. Тем временем, рвущаяся к власти буржуазия, видя что государь ничего менять не станет, начала настраиваться против него. Таким образом, положение Николая II было очень шатким, дворянству он был не нужен, а буржуазии просто мешал. Такая ситуация долго существовать не могла – дворянству нужно было сделать выбор поддержать царя или нет. В итоге, оно сделало выбор не в пользу Государя. На мой взгляд, эту ситуацию хорошо иллюстрирует убийство Григория Распутина – 17 декабря 1916г. Распутин лечил Цесаревича Алексея от гемофилии и неоднократно спасал ему жизнь. Это сблизило Распутина с царской семьёй, тем самым вовлекая его в политику. Несмотря на то, что существует много споров, о том какое влияние Распутин имел на Царскую Семью и имел ли он его вообще, я считаю, что убийство человека от которого зависит жизнь наследника престола в любом случае предательство.

В заговоре с целью убить Распутина состояло несколько крайне высокопоставленных особ в том числе представители одного из богатейших дворянских домов Европы - князья Юсуповы. Приведу отрывок из воспоминаний личного секретаря Григория Распутина:

С епископом Исидором я направился в полицейский участок в районе дворца

Юсуповых. Участковый пристав, с которым я был дружен, также разделял мое

мнение, что Распутин убит. Ему уже доносили, что ночью из дворца Юсуповых

были слышны выстрелы. С тех пор как стало известно о заговоре, квартира

заговорщиков находилась под постоянным полицейским наблюдением. Городовой,

находившийся ночью на этом посту у дворца Юсуповых, доносил, что ночью к

нему подошел неизвестный, назвался членом Государственной Думы Пуришкевичем,

передал ему пятьдесят рублей и заявил, что он убил Распутина.

- Я освободил Россию от этого чудовища. Он был другом германцев и хотел

мира. Теперь мы можем продолжать войну. Ты также должен быть верным своему

отечеству и молчать.

Городовой направился в участок, где обо всем и доложил. Пристав велел

вызвать в участок кого-нибудь из слуг Юсуповых.

Вызванный слуга был бледен и сильно взволнован. Он заявил, что видел

автомобиль, которым управлял великий князь Димитрий Павлович. В этом

автомобиле сидели Юсупов и Распутин, а рядом с великим князем с нарочно

измененным лицом Пуришкевич. Он им открывал двери и потом получил от Юсупова

распоряжение удалиться. Дальнейшие подробности затем сообщила

присутствовавшая при убийстве и тоже стрелявшая двоюродная сестра Юсупова.

Участниками заговора были великий князь Димитрий Павлович, оба сына

великого князя Александра Михайловича, братья жены Юсупова, и Пуришкевич.

Отец Юсупова и бывший министр внутренних дел Хвостов ожидали результатов

убийства в другой части дворца. В убийстве Распутина принимала участие

двоюродная сестра Юсупова танцовщица Вера Коралли. Один из шуринов Юсупова

находился спрятанным за портьерами в передней. При входе Распутина он

выстрелил в него и попал ему в глаз. В упавшего Распутина стреляли уже все,

только Вера Коралли отказалась и кричала: "Я не хочу стрелять!"

Ее крик был услышан даже в соседних помещениях.

Заговорщики полагали, что Распутин уже мертв. Они одели на него его шубу,

завернули его в дорожный плед и спрятали в подвал дома с намерением потом

его удалить из дома.

Но Распутин был еще жив, хотя в него и было сделано одиннадцать

выстрелов.

Он пришел в себя, выбрался из подвала, направился в окруженный высокой

стеной сад и там искал выход из него. Он даже старался перелезть через

стену, но это ему не удалось.

Собаки подняли сильный лай, который привлек внимание убийц. Они бросились

и начали ловить Распутина. Последний, несмотря на свои раны отчаянно

сопротивлялся. Наконец Димитрию Павловичу удалось поймать Распутина, и он

был связан по рукам и ногам веревками. Впавшего в то время в обморочное

состояние Распутина повезли в автомобиле в заранее выбранное место на

скованной льдом Неве, близ Каменного острова. С деревянного моста сбросили

Распутина в воду, которая около моста была незамерзшей.

Из этого видно, насколько страшно было положение Николая II – против него выступило и дворянство (такие рода как Юсуповы, на мой взгляд, являлись камертоном обще дворянского мнения), и государственная дума, и даже его собственная семья, Романовы! О том, что семья не одобряла действий Николая и хотела его отстранения от власти свидетельствуют и другие случаи. К примеру, как-то князь Г.Е. Львов пригласил к себе на частную встречу нескольких видных деятелей Земгора. Там он заявил, что выход из кризиса возможен только с помощью дворцового переворота. Городской голова Тифлиса А.И. Хатисов, поддержал это заявление и согласился известить о позиции Земгора Николая Николаевича-мл., находившегося в Тифлисе, и сообщить о его реакции в Петроград. Как и обещал, Хатисов сообщил Николаю Николаевичу о том, что многие политики хотели бы организовать отречение Николая II и его сына Алексея. Николай Николаевич взял на размышление несколько дней (!), но по их истечении отказался поддерживать переворот, однако, что важно, о состоявшемся диалоге императору не доложил. Из этого видно, что Николай Николаевич-мл. не сочувствовал императору и не считал его в праве находиться на престоле.

В заговоре против Императора участвовало также большинство генералов ставки главнокомандующего, а многие генералы изначально не принимавших участия в заговоре, по мере ухудшения ситуации для царя, переходили на другую сторону. В частности Генерал Н.И.Иванов. В феврале 1917г. он был назначен главнокомандующим петроградским военным округом. В его задачу входило войти в Петроград с 50 000 бойцами и подавить волнения. Но, подойдя к Петрограду и оценив ситуацию, он передумал, и наступать не стал.

По всему видно, что почти всё ближайшее окружение Государя желало его отречения от престола. В такой ситуации власть Николая не могла продлиться хоть сколько-нибудь долго. Это подтверждает в своих мемуарах Д. С. Боткин (брат расстрелянного с Царской Семьей в Екатеринбурге лейб-медика Царской Семьи):

«Революция началась задолго до того дня, когда А. И. Гучков и Шульгин добивались в Пскове отречения Государя. Как теперь установлено, Государь фактически был узником заговорщиков еще до подписания отречения. Когда Царский поезд остановился на станции Псков, Государь уже не был его хозяином. Он не мог направлять свой поезд

согласно его желанию и усмотрению, и самая остановка в Пскове не была им намечена.

Генерал Радко-Дмитриев говорил впоследствии, что если бы Государь, вместо того, чтобы ожидать в своем вагоне думских делегатов из Петербурга, сошел бы на станции Псков и поехал в автомобиле по направлению расположений войск вверенной ему армии, события приняли бы совсем иной оборот. Несомненно, что прием Государем г.г. Гучкова и Шульгина в штабе Радко-Дмитриева носил бы иной характер и имел бы совершенно иные последствия; но остается под вопросом: мог ли Государь осуществить свой отъезд на автомобиле со станции Псков? Мы не должны забывать, что вся поездная прислуга, вплоть до последнего механика на Царском поезде, была причастна к революции».

Поиск по сайту: