Георгий: работа с «Кристаллом сновидений»

Ведущий: – Погружайся в себя. Шесть вершин кристалла. Первая – «Путешествие».

Георгий: – «Путешествие» противоположно «Смерти-возрождению»

В: – «Путешествие» - направление, развитие, линейное течение времени.

Г: – Первым появился образ реки лавы. Я это по телевизору видел. Очень яркая красно-оранжевая река лавы, которая течет вниз по склону от вершины вулкана. Эта река сжигает все на своем пути. Картинка – катастрофа, получается у меня в «Путешествии». Гнев стихии подземной, мантия выплескивается наружу, течет, сжигая все на своем пути, леса, дома и впадает в океан. Там эта стихия огня соприкасается с водой, пар, шипение. Вижу как она вытекает из вершины вулкана, иногда выплескивается со взрывом, иногда просто переливается через край, и вниз-вниз-вниз-вниз до океана. И в океане вижу как оно продолжает стекать по склону уже под водой, все еще горячее, раскаленное, постепенно остывая, падая с высот подводного обрыва.

Интересно, почему у меня к вершине «Путешествие» такой образ вышел. Насколько это адекватно?

В: – К этой вершине относятся образы «пути», «дерева», «реки». Так что «огненная река» вполне подходит. Она не оканчивается в твоем видении?

Г: – Да, новая лава постоянно вытекает из жерла и течет до океана. Там какое-то расстояние течет в шельфовой зоне по склону под водой, и падает отдельными большими каплями с океанического обрыва. Капли охлаждаются и тонут в пучине уже черными камнями. Есть начало и итог движения.

В: – Постоянная трансформация!

Г: – Плутон гневается и Нептун принимает. Подземная буря и океан. Эти архетипы кажется связаны с этой вершиной.

В: – Что ты сейчас чувствуешь?

Г: – Что чувствую? У меня идет возбуждение от этих образов. Голова начинает гудеть. Очередной взрыв вулкана! Бах!… Здесь все-таки центральный образ – образ огненной реки.

В: – Пойдем к противоположной вершине, “Смерть-Возрождение” в твоих снах или еще что-то почерпнем в “Путешествии”?

Г: – Ты знаешь, хочу все-таки сказать, что именно гневливый Плутон, думаю, стал инициатором картинки, потому она меня так поразила по телевизору и сейчас вспомнилась. Почему он гневается, я не очень понимаю.

В: – Возможно у него есть какая-то информация для тебя?

Г: – Возможно есть, но мне почему-то не хочется подходить к извергающемуся вулкану и спрашивать про информацию… В нем можно сгореть.

В: – А как бы ты хотел с ним повзаимодействовать? Или просто осознать его достаточно на сегодняшний день?

Г: – Думаю, надо внимание держать в этом направлении. За этим буйством огненной стихии что-то значимое может быть для меня.

В: – Тебя удовлетворяет этот ответ или надо его конкретизировать?

Г: – Пока достаточно. Пойдем дальше.

В: – Нептуна, не будем трогать?

Г: – Нет. Тут главное – река огненная.

В: – Пойдем в “Смерть-Возрождение”?

Г: – Да, пойдем в “Смерть-Возрождение”.

В: – У нас там такие важные понятия как кризис, циклическое-мифологическое, время.

Г: – Вершина “Смерть и Возрождение”!

В: – Символика имеющая отношение к этой вершине – это землетрясение, времена года, похороны.

Г: – Землетрясение?! Это связано с вулканической деятельностью, только чего ж тут циклического?

В: – Они периодически возникают…

Г: – Итак. Как представлено у меня в снах “Смерть-Возрождение”? “Смерть и Возрождение”? Ну были у меня сны про циклические процессы… Что-то меня этот кристалл раздражает.

В: – Я вижу.

Г: – Я не понимаю.

В: – Благодаря работе с кристаллом можно провести обозрение различных аспектов души, с последующей их сборкой. Плюс работа с архетипами, которые стоят за вершинами.

Г: – Угу… К снам это прямого отношения не имеет, но образ дерева, которое растет, зеленеет, потом сбрасывает листву, опять зеленеет. Вот “Смерть и Возрождение”. Неспешный, растянутый во времени процесс.

В: – Это дерево из твоего сна или образ, который сейчас пришел?

Г: – Мне в ответ на призыв вершин кристалла сновидений не приходят пока образы из снов и не хочется их за уши притягивать. А эти образы проявились. В первой вершине «Путешествие» – огненная река, а здесь – зеленеющее и облетающее древо. Листочек выходит из почки, висит какое-то время, потом падает. Контраст яркий наблюдается. Если в первом случает – ярость огненной стихии, то здесь – нежный циклический процесс. Там вспышка – символ той энергии, то что задает течение огненной реки, а здесь – неспешность, нежность, плавность. Там – часы, здесь – годы.

В: – Что с деревом происходит?

Г: – Дерево растет, развивается.

В: – Ты видишь, как оно растет?

Г: – Я вижу, и хочется отметить, что в дереве более богатая символика, не только «Смерть-Возрождение», но и к вершине «Путешествие» оно имеет отношение, через тему развитие. О состоянии можно сказать: тихо, спокойно. Дерево получается некое архитипическое, а не конкретное дерево.

В: – А кто-то из Богов стоит за этим деревом?

Г: – Пожалуй, тут какая-то женская фигура, богиня к природе имеющая отношение. Может Деметра? Она вспомнилась. Там яростный Плутон, здесь спокойная Деметра. Я с ней раньше не общался. Получается некий значимый для меня урок. То что связано с длительным временем существования, жизни, со стабильностью, более имеет отношение к циклическим, спокойным процессам. Этому не свойственны взрывные энергии. Ценностью является постепенность, неспешность. Развитие – взрыв, скорость. Вершина «Смерть-Возрождение» вроде как задает фоновые процессы. А на этом фоне уже может быть развитие, взрыв, свойственное для меня сейчас в вершине «Путешествие». Если не будет спокойного фона, среды обитания, то негде будет «бабахать», развиваться.

В: – Как это применимо к твоей жизни?

Г: – Когда я говорил о желаности счастливого обывательского существования, имел в виду как раз то, что проявилось в нижней вершине, т.е. циклические спокойные процессы, которые поддерживают структуру жизни, задают ее воспроизводимость, саму возможность жить, а не выживать. А на этом фоне уже возможны какие-то свершения. Если бы природы не было на планете, если бы год за годом не воспроизводилась среда обитания, то всем творческим, вдохновенным прорывным достижениям человечества не где было бы базироваться. Природные естественные циклы задают базу, точку опоры. Имея эту точку опоры можно уже взрываться, добиваться, восхищаться и всячески безумствовать! А если ты весь такой безумный, творческий и т.д., но не на чем тебе стоять ногами, то один раз взорвешься и все! Ты потеряешь свою возможность развития. Так наверное… Поэтому действительно актуально, что к первой вершине «Путешествие», пришел мужской архетип, яростный, огненный. К второй вершине – женский архетип. Она сохраняет жизнь, бережет, тихо воспроизводит живую природу. А яростное мужское связано с развитием, прогрессом.

В: – Хорошо. Если это все, давай перейдем ко второй паре вершин. «Герой» – «Противник» или «Мужественность» и «Женственность»?

Г: – Мужественности и женственности мы немного уже коснулись. Давай «Герой» - «Противник».

В: – Хорошо, начнем с «Героя».

Г: – Так, вершина - «Герой»… Всадник, копье, Дон Кихот, мельница! Поскакал, атакует мельницу, воткнулся в нее. Бестолковый у меня герой получается.

В: – Кажется чего-то не хватает твоему герою…

Г: – Ума ему не хватает!

В: – Может ему надо пережить свой опыт?

Г: – Да, ему надо пережить свой опыт. Но почему именно Дон Кихот с его наивностью и отсутствием заземленности? Видимо во мне присутствует такой странный героизм. С ветряными мельницами бьется, а смысл? Это конечно романтично и все такое, но зачем прекрасной даме, чтобы кто-то крушил мельницы?!

В: – Но для чего-то в тебе этот герой есть? В нем много интересного.

Г: – Ну… он очень вдохновенен…, а толку?! Как-то пока я к нему очень скептически отношусь. Я понимаю! Мне не нравится такой подход к геройствованию! И кстати, я понял сейчас, что мне геройствование вообще не нравится! Подвиги всякие, и прочее. Не хочу совершать подвиги… Наелся подвигов уже. Спокойно, размеренно жить, посапывать в неге…

В: – Как ты понял, что надо жить, «посапывая в неге»?

Г: – Я устал от бури чувств, охов, ахов. Всех этих стонов, страстей. Хватит уже. Хочется просто жить спокойно. Не понятен мне этот пафос! Вот! Чего так пафосно скакать-то на свои мельницы?

В: – Спроси его.

Г: – Дон Кихот, ну зачем ты все это делаешь? Что тебе дома не сидится? Уж пошел бы на охоту сходил что ли!

…

Г: – Говорит, что он ответственен за сохранение в этом мире незримых ценностей. И что бы понять в полноте его казалось бы бессмысленный труд, надо как-то иначе на это взглянуть. На самом деле в этом есть глубокий смысл, хотя он отдает себе отчет, что выглядит его активность странно. Причем он считает, что действует вполне прагматично с точки зрения выживания самой идеи «человека». Не животного, а именно человека! Именно благодаря его героики возможна важная вещь, он пограничник. Пограничник не в смысле защиты границ, а в смысле обеспечения коммуникации через границу. Он обеспечивает проходимость границ между биологическим в человеке и высшим, божественным, архитепическим. Это его постоянное «С копьем «УРА!» растрясает жесткие основания биологического существа и настолько это действие выглядит несуразным, сбивает с толку, что становится возможным просачивание божественных энергий. Человек может их воспринять, именно благодаря его Дон Кихота героики.

Да, в этом есть смысл… Хотя за это не заплатят… Это интересно. Сейчас моя первая скептическая реакция сменилась, на чувство некоторого уважения. Хотя я еще не вполне понимаю. Очень может быть, что этот архетип во мне настолько велик, и я жил именно им, что для выживания качнулся в другую сторону, и пытаюсь его теперь отвергать. А на самом деле он все равно во мне существует, и я понимаю, что от него нельзя отказываться. Именно с точки зрения не биологического, но иного выживания. Вот так!

В: – У меня остался вопрос о заземлении, гармоническом уровновешивании этой фигуры в тебе. Но наверно, мы сейчас с этим и поработаем, когда перейдем к второй оппонирующей вершине, к «Противнику».

Г: – Давай посмотрим. «Противник»… Противник… Здесь образ Сатаны стоит, достаточно яркий и однозначный. Его символизирует глумливая улыбка. Ну, да! Чем больше Дон Кихот перетягивает на себя канат, приписывая ценность своей деятельности, тем мощнее тема Сатаны. Красные, черные краски. Причем разный масштаб. Если Дон Кихот явление локальное, то здесь – глобальное пространство, наблюдающее, могучее, неудержимое. Оно пока смотрит и ухмыляется.

В: – Ты чувствуешь, что у тебя есть взаимодействие с Сатаной?

Г: – Да. Они оба во мне присутствует, причем не пятьдесят на пятьдесят. Перевес в пользу Сатаны… Странный образ пришел. Если взять «копье», то «древко» у него – Сатана, а «наконечник» – Дон Кихот. «Наконечник» ярко светится, но разгоняет его энергия Сатаны. В каком-то смысле Сатана прикрывается Дон Кихотом. Дон Кихот обеспечивает влияние высших сил, богов и в пределе Единого… Но Единый далеко, а Сатана-то он здесь в миру. Может поэтому пропорции кажутся разными… Когда я был в Дон Кихоте, в вершине «Герой» там тоже было мощное состояние. Хотя это локальное явление, а Сатана заполняет все пространство.

В: – Ты можешь сказать сейчас о своем отношении к Сатане?

Г: – У меня есть осознание, что пространство этого мира дано ему на откуп и это попущено. Человек, живущий здесь в его пространстве пребывает. Он каждого искушает отвернуться от божественного в себе, а человек, хотя будучи в миру теряет связь с высшим, именно благодаря подвигу Дон Кихота может найти выход на лестницу Иакова и подымается к Богу. Человек загрузился в мир, пропитался энергиями Сатаны, а в какой-то момент вспоминает себя как божественное существо, очищается. И эта возможность у него есть благодаря подвигу Дон Кихота. Потом новый этап потери себя и новая очистка, более глубокого уровня. Эта тема приходила ко мне в одном из сновидений, касающихся устройства нашего мира, подробно прорабатывал эту информацию.

В: – Сейчас с Сатаной есть потребность поговорить?

Г: – Давай пока дальше пойдем.

В: – Давай. Остались две вершины: «Мужественность» - «Женственность». Может начнем с «Мужественности», ты уже начал эту тему освещать.

Г: – Хорошо. Итак, вершина кристалла сновидений под названием «Мужественность».

В: – Структура, действие, фокусирование.

Г: – Больше «меч» мне идет. Осознание, устремление… Меч… Мужественность. Вот еще сон вспомнился. Был сон о разных ликах мужественности. Марс там активно участвовал, который гневался на меня за то, что я по его мнению не являясь мужчиной, претендую на то, что б считаться таковым. А для него актуальны стандарты неудержимости, непобедимости, организованного порядка, движения. Символ – «Римский легион». У меня конфликт внутренний, с одной стороны Марс, с другой стороны – пребывание без движения в солнечном, естественном состоянии. Персонаж с таким качеством говорил мне о том, что не надо Марса бояться. Что его силы не меньше. Один вроде как «я-воля», другой состояние «я-есть». Один – направляемый поток, организованное действие, второй – просто пребывание. Причем и тот, и другой очень мужественны, оба они – два разных способа организации силы, и они во мне конфликтуют. Об этом говорил материал того сна. Кроме того, там еще Джокер присутствовал. Он для меня выступил в виде учителя. Он собой во сне показывал, что можно сочетать в себе эти две энергии. Что и является для меня актуальной задачкой, научиться сочетать Марс и Солнце через архетип Джокера, который мне дает эталон пластичности, отношения к себе с юмором. Такой яркий сон у меня был!

Г: – Что еще насчет мужественности?! А вот, отец неожиданно ко мне во сне пришел, в прошлый раз с я этим работал. Вроде как не может упокоиться после смерти. Я поначалу испытал раздражение. Потом спросил: «Что ты хочешь?» Он сказал, что должен передать некоторую родовую тоску мужчин нашего рода, чтобы ему успокоиться. А он уже дряхлый весь. Я понял, это то, от чего я сознательно отказывался. Тогда я согласился это сделать, сказал ему о своей любви, о том, что я теперь принял эту ношу. И я понял, что тяжелые чувства связанные с мужественностью – это не только мое, но и родовое. Я не чувствую себя вполне мужчиной. А недавно моя дорогая сформулировала мне свой запрос, ожидание ко мне: «быть мудрым отцом семейства, любящим и любимым мужем, отцом и озорным ребенком». В этом много аспектов, и это трудно выполнить, особенно в материальной части. Действительно я ощущаю себя так, будто я не вполне мужчина. Как будто мужские роли, связанные с семьей для меня закрыты. А это в свою очередь связано с тем, что я не могу пользоваться энергиями Марса, а значит не могу внедряться в социум, где царит жесткая конкурентная борьба. А мне не хочется биться и побеждать. Я отсиживаюсь в сторонке. Как солнышко свечу во все стороны, это хорошо, но нужно еще конкретное действие. С Марсом подружиться у меня не получалось.

В: – Сейчас есть такая возможность?

Г: – Не знаю скорее сейчас ведется обзор актуальных состояний. По ощущениям нету у меня сейчас ресурса глубже пройти.

В: – А может это очередное бегство?

Г: – Да, нет. Я запланировал отдельную большую работу на эту тему. Сейчас в том числе готовлюсь. Собираю разную информацию благодаря кристаллу сновидений. А перепроживание того сна закончилось тем, что Марс гневно на меня со своими фалангами шел, я только успел отпрыгнуть, стою со стороны смотрю как они мимо маршируют. А солнечный сказал, что если бояться не будешь их, то они тебя примут за того с кем можно вести диалог. Я их в общем и не боюсь, но сил нет в контакт входить с ними.

В: – Не боишься, но сил нет! А где их взять? Они же нужны.

Г: – А я не знаю.

В: – Так Марс знает.

Г: – Да, наверно, но он гневается на меня.

В: – Спроси его

Г: – Марс, чего гневаешься. Так он сказал, что не считает меня мужчиной, а он только с мужчиной говорит.

В: – Так ты сам себя мужчиной не считаешь. И сам на него гневаешься. У вас война с Марсом!

Г: – Да он вообще занят, у него поход очередной. Он штурмом город берет.

В: – А ты и рад, что он занят! Не до ерунды, мол, ему. Крикни его! Сколько ты будешь ждать то?

Г: – Прям так Марса крикнуть?

В: – Конечно!

Г: – А он повернется и как шарахнет чем-нибудь тяжелым?! Да?!

В: – Ну, конечно, оставайся со своим бессилием.

Г: – …можно я тебя придушу?!

В: – Можно…

Г: – Душу...

…

Г: – Ну, что! Мне хочется матом к нему, но ведь это неправильно так к богу обращаться.

В: – Что ж ты думаешь, он твои маты не знает? Ты извинись, а потом матом. Правда, я сама начинаю волноваться. Может, и меня шарахнет…

Г: – Ха-ха… Ааа! Марс, так-перетак… Да спертые ругательства во мне сидят я боюсь их выпустить, боюсь ответного удара. Хотя это же мои энергии, энергии Марса во мне. Это какая-то моя часть, агрессивная, жесткая, и я ее сам боюсь.

В: – Мужественная она.

Г: – Ну определенный аспект мужественности в ней. И именно его мне не хватает до целого. Некий сегмент мужественности вырезан совсем. Причем очень чисто вырезан, не вырван, а ровненько по линеечке, как хирургическая операция произведена… Кстати, интересное ощущение… Я подошел в жизни к границам этого сегмента. Остальное сделал, а вот здесь… Может действительно нужно какое-то простое действие, чтобы он включился… Как в розетку воткнуть… Но как это сделать я не знаю. Хотя со спертыми матами – это интересно. Я оказывается очень сильно зол на него! На себя получается…

В: – Ты признал эту злость, это очень важно.

Г: – Да, признал. Злость признал, и страх выражать ее, так как это может мне аукнуться.

В: – Но она есть!

Г: – Ох! Давай к женственности перейдем.

В: – Давай. Так ты с Марсом все закончил уже диалог?

Г: – Да, пока все. Давай перейдем к женщине, а потом подумаем.

В: – Давай.

Г: – Так. На предыдущих вершинах у нас там – Плутон-Деметра, Дон Кихот-Сатана, Марс и теперь вершина «Женственность». «Женственность». А чего там у нас про «женственность» есть?

В: – Рост, бытие, принятие. Сосуд, утроба, озеро.

Г: – «Женственность»… «Женственность»… Женственность ощущаю в тебе… Так, что же для меня женственность? – Афродита!

В: – Собственной персоной! Очень ответственно.

Г: – Да. Скептически с улыбочкой на меня смотрит, соблазняющий, интригующий, дразняще-манящий взгляд, но в тоже время не подпускающий до конца.

В: – Наверно, нужно подвиг совершить какой-то?!

Г: – Да, нужно с Марсом договориться…. В ней образ женской телесности, но не просто тело. Внутри все так изощренно… Зовет и мотивирует, искушает и радует, но до конца не дается.

В: – Что хочет она все-таки?

Г: – Ну, что хочет эта женщина? Кто ж ее знает? Я со стороны смотрю на нее. Она манит.

В: – Голова у тебя кажется кружится от нее. Потеряна она (голова). Наконец, твой интеллект перестал бубнить…

Г: – Мой блестящий интеллект никуда не делся! Черт подери! … Но вот она не досягаема.

В: – Но шанс есть вроде бы…

Г: – Ну она близко, хотя я ее вижу на горке. И я Тут, а она Там! В тоже время мне от нее не отвертеться… Я конечно могу отвернуться, сделать вид, что не больно то и хотелось… Но как отвернусь, то вижу Марса, который там город какой-то штурмует… идиот… нет чтобы мне помочь в нужном деле!

В: – Тебе двое могут помочь.

Г: – Кто мне может помочь?

В: – Мне еще Люцифер видится помощником!

Г: – Ух!… Люцифер-Дон Кихот, Афродита-Марс, Деметра-Плутон… Ну теперь давай по центру встанем. Я – сновидящее Эго. Я центр мироздания Георгия! Я смотрю направо, там штурмующий город Марс, я смотрю налево, вижу Афродиту на горе, танцующую свой танец. Я смотрю вперед и вижу – там Люцифер – могучая энергия! Смотрю назад и вижу Дон Кихота, небольшой такой. Его энергия сдувается. Люцифер преобладает над Дон Кихотом. Смотрю вверх и вижу яростного Плутона, взрывы, грохот. Смотрю вниз и вижу Деметру, нежное цветение. Энергетика этих двух образов соразмерна, и Марса с Афродитой тоже. А вот Люцифер и Дон Кихот, тут преобладание Люцифера.

В: – Все же я чувствую твое нежелание общаться с Люцифером, принимать его послание.

Г: – Ну может быть. Марсу я все-таки признался, что маты на него во мне есть, а здесь труднее, никаких своих эмоций не выразил, не ощутил.

В: – Хотя у него такая сила! Если бы ты смог с ним взаимодействовать на равных, по честному, это многое бы тебе дало.

Г: – Да, может быть. Спасибо.

В: – Спасибо.

Поиск по сайту: