Лекс А'Шер. Да все мои самые мрачные прогнозы по поводу того, что мы найдем в храме, выглядели слишком оптимистичными

Да… все мои самые мрачные прогнозы по поводу того, что мы найдем в храме, выглядели слишком оптимистичными.

Хотя, надо признаться честно, кое-что кажется немного обидным. Получается, что встреча Таи с Артуром была всего-навсего попыткой мира защитить Странника. Да и наше своевременное появление, тоже неплохо укладывается в эту схему.

Ладно, с такими силами и законами вряд ли можно поспорить. Да и претензии они принимать, не будут.

Теперь, хотя бы понятно, зачем нужно было столько попыток отправить герцога в путешествие, из которого не возвращаются. Проверяли, действительно ли он, всеми теми способностями обладает.

Проверили.

Только теперь, как мне кажется, Повелитель примет все меры к тому, чтобы артефакт тот уничтожить. Или… к своим ручонками прибрать. Хозяйственный он, больно. Что где не так лежит, все в свою сокровищницу тянет.

Уважаю такой подход. Импонирует он мне.

Короче, после всех этих рассуждений, расстроенным я себя не чувствую. В отличие, от герцога. Не ожидал он, такого подарочка от своих родителей.

Ничего, приспособится. Найдет, как способностями своими распорядиться. А если все, как мне видится, развиваться будет, еще и послом станет. Нашего веера, к какому-нибудь другому. Уж таких уникумов наши правители найдут, к какому делу пристроить.

Вообщем, сам себя успокаиваю, что все не так плохо, как на первый взгляд кажется.

И тут Вельз голос подает. Вот только в тишине задумчивости, в пещере установившейся, громовым раскатом он прозвучал.

— А где Тая?

И на меня смотрит.

И тут я понимаю, что уже какое-то время, ее совсем не чувствую. А ведь недавно о таком только и мечтал.

Артура с Камиллой и охраной, в пещере оставляем. Книгу упаковать. Да еще осмотреться, может, что упустили.

Сами по лабиринту наверх кинулись. Вельз в боевую, прямо на бегу, перетек. Терес уже зверем на поверхность выпрыгнул. Мы мечи из ножен вынули.

И… тишина. Ветер в кронах деревьев играет. Солнце садится. Даже птичьего пения не слышно.

А на траве, под деревом, синий кристалл возврата отсвечивает.

И не надо вопросов друг другу задавать, выясняя, куда это наша девочка могла запропаститься.

И так ясно, чья демонская рожа здесь топталась.

— Порталом ушел. Остаточная магия еще не рассеялась.

Едва себя сдержал, чтобы на Альдера не кинулся. А то я сам не чувствую. Портальная магия свой оттенок имеет. Демон заклинание перехода накладывал.

— На землях Повелителя его быть не может. Там за его голову такая награда назначена. — Это снова Вельз голос подает.

А мысли у него разумные. Вот только, лучше бы он, что другое подсказал. Только ведь не знает. По морде видно.

— Если артефакт у него, то ему не Тая нужна — я. — Вот и остатки нашей армии подтянулись. Артур одной рукой книгу держит, второй, Камиллу.

— Не нужен ты ему. — Головой качаю. В таком варианте все значительно проще было бы. — Нет у него артефакта. Темные Азмаила клятвенно заверили, что хорошо его припрятали. Мстить он настроился.

Молчим. Думаем. А у меня в голове ни одной мысли. Одни слова. Да и те все, не печатного содержания.

И никого, кроме себя, винить не приходится. Может прав Повелитель. И на пенсию мне пора, цветочки выращивать.

Ага… цветочки… Репейнички… В хвост этому гаду. Вот найду, верну, рога пообломаю. И на пенсию.

Вместе с мышкой своей. Деток, внуков нянчить.

— Может, гонца к Повелителю…

— К Повелителю, к Повелителю… Тебе, что не терпится все его рассуждения о собственной проф. непригодности услышать? — На Вельзя рычу, а у самого какая-то мысль неясная, в голове пойманной рыбкой бьется.

К Артуру поворачиваюсь. А на лице у меня уже просветление ума отражается. И улыбка идиотская расползается.

— А напомни-ка мне, что тебе мышонок говорил, когда на храм наводку давала?

Только у герцога в глазах ни одного проблеска мысли. Лишь опасения в здравости моего рассудка. Ладно, этот вопрос мы с тобой попозже обсудим. Когда с первоочередным разберемся.

Рукой махнул, к Вельзу подхожу. Вплотную. Вот с этим можно разговаривать. На морде ни тени сомнения.

Да и Тени мои подобрались. На лицах полная готовность куда угодно и зачем угодно.

— Он там, где его меньше всего искать будут. Во дворце у Азмаила.

Как ни странно, спорить со мной никто не стал.

* * *

Я пришла в себя лежа на сыром каменном полу. Мои руки, ноги окоченели. И зубы, немедленно, начали выбивать чечетку.

Первое, что попыталась сделать, растереть себя, разгоняя кровь. Получилось не очень. Скрюченные пальцы отказывались повиноваться. Да и в голове, при каждом движении, раздавался набат.

И все-таки, пришлось разыскивать в себе силы. На помощь приходить никто не торопился. Так что выходов оставалось только два. Или дожидаться появления рыцаря на белом коне. Который меня, глупую, из очередной передряги вытаскивать будет.

Или…

Короче, вариантов не было.

С трудом приподнявшись, огляделась.

Да, пещера в лабиринте храма, по сравнению с этим номером, казалась люксом. То, что я нахожусь в подземелье, сомнений не вызывало. Только там может быть такой тяжелый земляной воздух. Ко всем прочим недостаткам, еще и влажный. На камне, которым стены выложены, капельки воды поблескивают.

Освещение тоже оставляет желать лучшего. Магические светильники явно давно не заправляли. Или, специально, для создания соответствующей атмосферы, притушили.

На одной из стен, дверь. Из толстых досок.

Напротив меня, небольшое возвышение, на котором в ворохе полусгнивших тряпок…

Насколько возможно, в моем положении, быстро доползаю туда.

Судя по фигуре — женщина. Но измождена очень. Кожа, что из-под ткани разъеденной кое-где просвечивает, больше на пергамент похожа. Осторожно прикасаюсь — тепло еле чувствуется.

Похоже, прогнозы моего здесь пребывания, очень незавидные. Вряд ли как танцовщицу пригласили.

Кстати… Вот что значит, по голове ударили. И так с мыслительными процессами трудности возникали. А тут, видно, последние извилины в прямые переквалифицировались.

Тянусь к стихиям… И… ничего. Словно их не существует. Но я же вижу… Капельки воды, земля, что между камней проступает. Да и с дыханием, вроде, пока проблем нет.

Пробую снова… И вновь, полное разочарование.

И как-то, сразу, расклад становится понятным. Блокировка стихий. Полная. А такое только одни существа могут. Те, кто волен приказы стихиям раздавать.

Давно я демонами не виделась.

Вельз ни в счет будет. Неплохой парень. Свой. Он мне несколько интересных приколов с огнем показывал. Пока Лекс от меня бегал.

Так, отставить Лекса. А то у меня при мысли о нем состояние тяжелой степени озверения наступает.

Просто так. Чтобы за воспитанницами своими лучше смотрел.

Возвращаюсь к своей находке. Волосы, спутанные, с лица убираю.

И… замираю. От радости и ужаса.

Тереза.

Лицо прочерчивают бугристые рубцы от когтей. Щеки впали, губы запеклись кровавой коркой.

Но жизнь еще теплится в измученном теле.

Эх, Альдера бы сюда. Он бы с этим вопросом быстро разобрался.

А из меня целитель… Только и могу, что силой своей жизненной поделиться.

Но, раз ничего другого не умею… Беру ее руки в свои, начинаю разгонять энергию по каналам. Сколько так сидела, не знаю. Только, вдруг, почувствовала, как на кончиках пальцев забилось. В ритме моего пульса. Начала откликаться. Принимать в себя.

Тогда я уже и рядом пристроилась. Противно было, под эти грязные тряпки забираться, но… Пересилила себя. К ней прижалась, осторожно, чтобы не причинить боли, обняла.

Вроде, даже теплее стало. Так незаметно и задремала.

Проснулась от ощущения взгляда.

Прежде чем открыть глаза, прислушалась. Похоже, в камере нашей, больше никого нет. Значит…

И точно.

— Он все-таки, тебя поймал. — Голос слабый, на сердце от жалости к ней камень лежит. Но, нельзя вида показывать. Из нас двоих, ей сейчас больше поддержка нужна.

Поднимаюсь, стараясь ее раны не потревожить. Рассмотрела, когда импровизированное одеяло поднимала.

Головой киваю, грустно улыбаясь.

— Расскажи мне все.

Камзол с себя снимаю, в рубашке одной остаюсь. Машинально за ворот хватаюсь, кристалл на шее проверяя.

Так, и с этим проблемы. Ладно, если в лесу выронила — ребята подберут. А вот если в чужие руки попадет… Обидно будет. Таким трудом достался.

А у самой даже мысли не возникает, что не выберусь отсюда.

Или сама выход найду.

Или…В Лексе сомнений не наблюдается. Точнее, в Повелителе, когда тот узнает, как его вокруг пальца обвели.

Вот уже не хотелось бы мне на месте этого кретина оказаться. Правда, он, похоже, себя таким не считает.

Пока.

Вообщем, камзол свернула, Терезе под голову положила.

И рассказала. Все. С того момента, как она меня под ноги к Альдеру отправила. И до того, как здесь очнулась. Не всегда смешно получалась, как хотелось. Но… самой понравилось. Некоторые места, прямо как сказка звучали. Да и Лекс во всей этой истории очень положительно смотрелся. Любовалась, пока его геройства расписывала.

А вот сама… Далеко не взрослой и рассудительной.

Да только, похоже, Терезу мой рассказ не сильно успокоил. И надежд не прибавил.

Потому что, не успела я еще жирную точку в конце поставить, а она, мои пальцы, тихонечко, сжала.

— Тая, обещай мне, что когда-нибудь, ты восстановишь храм.

Мы несколько минут молчали. Она, видно, ждала моего ответа. А я… Я пыталась разобраться в своих чувствах. Пыталась понять, что стоит за ее просьбой. Нет, не просьбой. Категоричным решением. Которое было принято за меня.

Конечно, за эти три месяца самостоятельной жизни в этом мире, я многое поняла. О свободе выбора, когда этого выбора нет. О дружбе, для которой преградой не может служить ни гнев Повелителя, ни мнение иных не заинтересованных в этой дружбе лиц.

О свободе, которую начинаешь ценить только тогда, когда кто-либо пытается для тебя ее ограничить. О любви… О долге… О ненависти… О бессилии… Об ответственности…

Вот только понять и принять, к сожалению, очень разные вещи. Особенно, когда это касается самого тебя.

И я тихо прошептала:

— Нет. Я не могу…

Тереза не стала со мной спорить, не стала убеждать. Она просто, также тихо напомнила.

— Ты не должна была жить. И твои родители обещали тебя храму. — Я хотела ее перебить, но, она мне не дала, быстро закончив — Дело не в том, что ты — должна. Просто, если не будет храма, у матери, на руках которой будет умирать ребенок, не останется последней надежды.

Как гвоздем к стене пригвоздила.

— Но почему ты не можешь этого сделать сама?

На ее глазах выступила одинокая слеза. И еще до ее ответа, я все поняла.

— Моя сущность танцовщицы погибла в храме. Я теперь, самый обычный человек. — И вновь она не позволила мне, не продемонстрировать свою жалость, ни поддержать себя. — Ты должны бежать. Пока у тебя еще есть силы.

— Как? Стихии заблокированы. А других вариантов у меня нет.

— Есть. — Она молчала, с сомнением глядя на меня, словно, оценивая, готова я к тому, что она мне скажет. И только, все крепче сжимала мою ладонь. Потом, все-таки, решившись, начала говорить. — Когда тебя привезли в храм, и я проводила инициацию, на твой зов откликнулись не только стихии. Так бывало в истории танцовщиц. Сначала с основательницей, потом… с тобой. Кроме стихий, ты можешь пригласить на танец еще двоих. — А я вспомнила видение, что накрыло меня в дороге. Видно, все это отразилось на моем лице, потому, что Тереза, вместо того, чтобы закончить, спросила. — Ты видела их?

— Да. Жизнь и… Смерть.

Она слабо улыбнулась.

— Это будет круче Эрис-Мариола.

Я попыталась улыбнуться тоже.

— Только рядом нет наставницы и дракона, чтобы меня остановить.

Наш разговор утомил Терезу. Она еще успела тихонько прошептать:

— Только, если не будет другого выхода. — И замерла. То ли в беспамятстве, то ли уснув.

А я сидела рядом с ней, гладила шершавую, тонкую руку, и молила, чтобы у меня остался выбор. Чтобы мне не пришлось воспользоваться этим, последним, шансом.

Поиск по сайту: