Сотворение мира

О динокая, грозная, совершенная в Самой Себе, Богиня, чье имя не может быть названо, пребывала в бездне внешней тьмы, прежде начала мира. И взглянув в изогнутое зеркало черного пространства, озаренное Ее собственным сиянием, Она узрела свое блистающее отражение и полюбила его. Силою, что была в Ней, Она извлекла отражение из зеркала, и познала любовь с Самою Собой, и дала Ей имя «Мирия, Чудесная».

Их блаженство хлынуло единой песней всего, что было, есть и когда-либо будет, и с песней пришло движение — волны, что устремились вовне и стали всеми сферами и кругами миров. Богиня исполнилась любви, переполнилась ею и породила ливень блистающих духов, которые вошли во все миры и стали всеми живыми существами.

Но в этом великом движении Мирия была увлечена прочь, и чем дальше Она удалялась от Богини, тем более мужской становилась Ее природа. Сначала Она предстала как Синий Бог, нежный смеющийся Бог любви. Затем Она явилась как Зеленый Бог, увенчанный виноградной лозой, земнорожденный дух всего, что растет из земли. И под конец стала Она Рогатым Богом, Охотником, чей лик подобен румяному солнцу и все же темен, как Смерть. Но неизбывное желание влечет Его назад к Богине, так что Он вечно кружит вокруг Нее, стремясь возвратиться к любви.

Все началось в любви; все жаждет вернуться к ней. Любовь — единственный закон, учитель мудрости, открывающий завесу Тайны.

Согласно представлениям племени сиу, все живые существа — и деревья, и буйволы, и люди
— это лишь временные вихри энергии, порожденные вечным движением <…> В сущности,
это не что иное, как раннее интуитивное прозрение об энергии как качестве вещества.
Но это, знаете ли, очень древнее прозрение — возможно, принадлежащее еще шаманам
палеолита. В архаических, первобытных учениях находятся разнообразные его следы.
И я бы назвал его основополагающим, самым важным из всех прозрений о природе вещей.
Общепринятое сейчас на Западе видение вселенной как состоящей из материальных объектов
— это лишь отклонение от естественного человеческого восприятия.

— Гэри Снайдер.

Мифология и космология Ведовства основаны именно на этом «прозрении шаманов палеолита», гласящем, что все объекты суть вихри энергии, водовороты подвижных сил, островки в вечно меняющемся море. За видимостью отдельных, фиксированных объектов внутри линейного потока времени скрывается реальность — поле энергий, временно застывающих в определенных формах. С течением времени все «фиксированные» объекты распадаются, но лишь затем, чтобы соединиться вновь — в новых формах.

Стархок (Мириам Саймос)

Такое видение вселенной как игры подвижных сил (кстати, удивительным образом согласующееся с воззрениями современных физиков) — следствие совершенно особого образа восприятия. Обычное бодрствующее сознание видит мир форм; оно способно сосредоточиваться только на одном объекте в один момент времени, изолируя его от всего остального, — как если бы мы разглядывали ночной лес при свете узкого луча фонарика, высвечивающего то отдельный лист, то одинокий камень. Необычное сознание — другой, более широкий, холистический и недифференцированный образ восприятия, — видит, скорее, не отдельные объекты, а паттерны и взаимодействия объектов. Этот способ подобен сиянию звездного света: серебристое, неяркое, с игрой волнующихся ветвей и танцующими тенями, среди которых лесные тропинки выглядят как разрывы в ткани реальности.

Магический и психический аспекты Ведовства связаны с пробуждением и развитием такого «звездного» зрения, как я люблю его называть, и превращения его посредством тренировки в полезный и доступный навык. Магия — это вовсе не что-то сверхъестественное; по определению Дион Форчун, это «искусство изменения сознания по собственной воле» — искусство включать и выключать фонарь; способность то подмечать детали, то созерцать общую картину, словно из поднебесья.

Обычное состояние сознания тоже высоко ценится в Ремесле, но ведьмы вполне отдают себе отчет в его ограниченности. По сути, оно представляет собой некую решетку, сквозь которую мы смотрим на мир, — культурно-обусловленную систему распознавания и классификации объектов. Но в действительности существует бесконечное множество способов смотреть на мир вокруг нас, и «другое видение» освобождает нас от ограничений, которые накладывает современная культура.

«Все люди вокруг нас — черные маги, — говорит дон Хуан, шаман из племени яки, своему ученику Карлосу Кастанеде в «Сказках о силе». — Задумайся на минутку. Можешь ли ты сойти с того пути, который они для тебя проложили? Нет. Все твои мысли и действия определены ими заранее и навсегда. Я же, наоборот, несу тебе свободу. Ее цена высока, но не непосильна. Бойся же тех, кто берет тебя в плен, кто повелевает тобой. Не трать время и силы на то, чтобы бояться меня».

В ведовстве «ценой свободы» являются, прежде всего, дисциплина и ответственность. Звездное зрение — одна из наших естественных врожденных способностей, но для его пробуждения и тренировки требуется много работы. Кроме того, силы и возможности, достигнутые через повышение осознания, следует использовать с чувством полной ответственности; иначе, подобно кольцу Саурона в толкиеновском «Властелине колец», они уничтожат своего обладателя. Тот, кто хочет быть свободным, должен быть готов, если необходимо, по собственной воле встать несколько в стороне от мэйнстрима. В современной западной культуре художники, поэты и визионеры, не говоря уже о ведьмах, мистиках и шаманах часто оказываются чужаками в своем социуме, обесценивающем все то, что нельзя потрогать руками, и превозносящем осязаемые и, желательно, финансовые, плоды успеха.

Однако окончательной платой за свободу становится готовность встретиться лицом к лицу с самым пугающим на свете созданием — со своим собственным «Я». Звездное зрение, «иной образ познания» — это способ восприятия не столько сознательного, сколько подсознательного. Глубины нашей личности отнюдь не залиты солнечным светом; дабы видеть ясно, мы должны быть готовы погрузиться во тьму, во внутреннюю бездну, и встретиться с ее обитателями. Ибо, как объясняет юнгианский психоаналитик М. Эстер Хардинг в своей книге «Женские тайны», «эти субъективные образования <…> — могущественные элементы нашей психики; они являются частью нашей сущности и не могут быть уничтожены. Пока наше сознание не признает их, они вечно будут стоять между нами и тем, что мы видим, и до тех пор наш мир будет то искажаться, то озаряться светом».

Чтобы представить ведовскую концепцию «Я» более убедительно, пожалуй, следует рассмотреть некоторые из экспериментальных открытий в области биологии и психологии, сделанных за последние годы. Роберт Орнштейн в своей работе «Психология сознательного» описывает эксперименты, проведенные с помощью пациентов с черепно-мозговыми травмами, а также страдающих эпилепсией. В результате этих экспериментов удалось доказать, что полушария головного мозга функционально специализируются на тех самых двух моделях сознания, которые мы обсудили выше в этой главе. «Левое полушарие (связанное с правой половиной тела) занимается, главным образом, аналитическим, логическим мышлением, и особенно связано с речевой и математической функциями. Его способ действия — преимущественно линейный. Это полушарие обрабатывает информацию последовательно». Как и наш луч фонарика, оно высвечивает одновременно только один объект и исключает остальные. Оно воспринимает мир как состоящий из отдельных предметов, которых мы можем бояться или, напротив, желать, и которыми способны манипулировать в своих целях. «По-видимому, основная цель, с которой оно развивалось, состояла в обеспечении биологического выживания».

«Правое полушарие (связанное, напомним, с левой стороной тела) специализируется на холистическом мышлении. Его языковые возможности крайне ограничены. Оно отвечает, прежде всего, за ориентацию в пространстве, творческие импульсы и умения, внешний вид тела, узнавание лиц. Оно обрабатывает информацию более распыленно, чем левое полушарие, и его функционирование требует готовности к одновременной интеграции множества данных». Это и есть звездное зрение, воспринимающее вселенную как танец вихрящихся энергий, утверждающий «не продолжительность времени, прошлое и будущее, причину и следствие, но системное вневременное целое».

Такой способ осознания жизненно необходим для творчества. Как утверждает Антон Эренцвейг в своей работе «Тайный порядок искусства», «сложность любого произведения искусства, даже самого простого, значительно превосходит возможности сознательного внимания с его точечным фокусом, с его способностью сосредоточиваться только на одном предмете единовременно. Распознать все эти сложности может только недифференцированное бессознательное восприятие. Только оно может охватить их единым несфокусированным взглядом и оценить объект и фон с одинаковой беспристрастностью».

Овладеть только что описанным образом осознания поможет следующее упражнение, которое часто используют в обучении художников.

Упражнение 1: игра теней

Возьмите чистый лист бумаги и мягкий карандаш или уголек. Сядьте и окиньте взглядом вид или сцену, которые привлекли ваше внимание. Забудьте о вещах, объектах и названиях, старайтесь видеть только игру света и тени на различных формах. Передайте на бумаге тени при помощи пятен и широких штрихов, а не линий. Не отвлекайтесь на локальные цвета, не старайтесь воспроизвести предметы. Пусть пятна тени сами создают формы. Потратьте на это упражнение не меньше десяти минут. Помните, что ваша цель — не в том, чтобы создать по-настоящему хороший рисунок или доказать присутствие (или отсутствие) у вас художественного дара, а в том, чтобы испытать другой способ мировидения, при котором отдельные объекты исчезают и остаются только паттерны.

Тем, кто менее ориентирован на зрение, возможно, больше понравится другое упражнение.

Поиск по сайту: