|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой Кристофер Робин устраивает торжественный Пиргорой и мы говорим Всем-Всем-Всем До Свиданья
В один прекрасный день, когда солнце снова встало над Лесом и в воздухе разлился майский аромат; когда все речонки и ручейки в Лесу звонко журчали, радуясь, что опять стали маленькими и хорошенькими, а вода в тихих, сонных лужицах только грезила о чудесах, которые ей довелось повидать, и о славных делах, которые она совершила; когда в тёплой лесной тишине Кукушка заботливо пробовала свой голос, и трепетно вслушивалась, стараясь понять — нравится он ей или нет; когда Горлицы кротко жаловались друг другу, лениво повторяя, что дрругой, дрругой виноват, но всё рравно, всё рравно всё прройдёт — именно в такой день Кристофер Робин свистнул на свой особенный манер и Сова тут же прилетела из Дремучего-Дремучего Леса — узнать, что требуется. — Сова, — сказал Кристофер Робин, — я собираюсь устроить Пиргорой. — Да ну! Подумать только, — сказала Сова. — Да. И не простой Пиргорой, а торжественный, потому что он будет в честь Винни-Пуха, — в честь того, что Пух сделал, когда он сделал то, что сделал, когда спас Пятачка от наводнения. — Нет, вы представьте себе! Подумать только! — сказала Сова. — Да. Так что ты, пожалуйста, поскорей скажи Всем-Всем-Всем, потому что Пиргорой будет завтра. — Нет, вы подумайте! Завтра! Не может быть! — сказала Сова, изо всех сил стараясь поддержать разговор. — Нет, может, — сказал Кристофер Робин, — так что ты лети скорей, ладно? Сова попыталась придумать ещё что-нибудь Очень Умное, но у неё не получилось, так что она полетела искать Всех-Всех-Всех. И первым, кого она встретила, был Винни-Пух. — Пух, — сказала она, — Кристофер Робин устраивает Пиргорой. — Ох! — сказал Пух. А потом, заметив, что Сова ожидает, что он ещё что-нибудь скажет, добавил: — А там будут такие вроде печеньиц с розовой глазурью? Сова почувствовала, что говорить о таких вроде печеньиц с розовой глазурью как-то ниже её достоинства, поэтому она просто слово в слово повторила то, что сказал ей Кристофер Робин, и улетела искать Иа-Иа. — Пиргорой в мою честь? — подумал Пух. — Вот это да! И он стал раздумывать, будут ли Все-Все-Все знать, что это специальный торжественный Пиргорой в честь Пуха, и расскажет ли Кристофер Робин Всем-Всем-Всем про «Плавучего Медведя» и про «Мудрость Пуха» — про те чудесные корабли, которые Пух придумал и спустил на воду, и он задумался о том, как было бы грустно, если бы все об этом забыли и никто бы не знал, в чью честь этот Торжественный Пиргорой; и чем больше он раздумывал, тем больше всё путалось у него в голове, как в беспокойном сне, когда всё вдруг идёт вкривь и вкось и ничто не слушается… И этот сон вдруг начал сам собою шуметь у него прямо в ушах, а сам Пух стал легонечко похрапывать и так получилось что-то вроде шумелки. Это была БЕСПОКОЙНАЯ ПУХОВА ХРАПЕЛКА:
Ура! Да здравствует Пух! (Ух! А кто это — Пух?) — Ну, наш Пиргорой! — КТО, КТО? — Наш герой! (Неужто же это наш Винни-Пух?) — Он самый! Да разве возможны сомнения? Он друга спас от беды! (От беды?) — Ну, проще тебе сказать — от воды! Да здравствует Пух! Он остался сух Невзирая на все наводнения! Он плыл в первый раз, Но всё-таки спас (Кого?) — Его! (Кого его?) — Его! То есть того, кого надо! За это его (Кого?) Его самого! Пуха, понятно! Теперь ожидает награда. Да, Пух — он медведь с Большущим Умом! Да здравствует Пух! (Повтори это вслух!) — С Большущим Умом! (С умом — или, может, с животиком?) С животиком тоже — Поесть он любил — Ну и что же? Но всё же Плавать он не умел, но всё же поплыл На таком корабле, Какой — что скрывать — Мы не можем назвать Ни бригом, ни яхтой, ни лодкой, ни плотиком… Да здравствует, здравствует, здравствует Пух! Чей бестрепетный дух… (Ух!) Так крикнем все вместе тройное ура! (Давно пора!) И дадим ему то, чем его наградим!.. (А может быть, просто ему зададим?) Да нет же, — Вручим или, лучше, вручем… (Кому?!) — Какой бестолковый! Конечно, ему — Кого мы поздравим, А также прославим: Да здравствует Здравствует, Здравствует Пух! (Скажите мне только — А ОН ТУТ ПРИ ЧЁМ?)
В то время, как в душе Пуха творилось всё это, Сова беседовала с Иа. — Иа-Иа, — сказала Сова, — Кристофер Робин устраивает Пиргорой. — Очень интересно, — сказал Иа-Иа. — Полагаю, они пришлют мне крошек, упавших со стола. На которые успели наступить. Ногами. Очень любезно и заботливо с их стороны. Большое спасибо. — Они прислали тебе приглашение. — Любопытно. Можно поглядеть? — Это при-гла-ше-ни-е. — Да-да, я расслышал. А кто его обронил? — Это не то, что едят. Это значит, что тебя зовут на Пиргорой. Приглашают. На завтра. Иа-Иа медленно покачал головой. — Ты хочешь сказать — Пятачка. Этого малыша с нервными ушками. Это Пятачок. Я ему передам. — Да нет же, нет, — сказала Сова, всё же не давая сбить себя с толку. — Это ты! — Ты уверена? — Совершенно, совершенно уверена! Кристофер Робин сказал: «Пригласи Всех-Всех-Всех!» — Всех-Всех-Всех, кроме Иа? — Всех-Всех-Всех, — повторила Сова с досадой. — Хм, — сказал Иа-Иа. — Несомненно, тут ошибка, но я всё-таки приду. Только не вините меня, если будет дождь. Но дождя не было. Кристофер Робин устроил из дощечек длинный стол под деревом. На одном Председательском месте — в конце стола — сидел Кристофер Робин, а на другом Председательском месте — в другом конце стола — сидел сам Винни-Пух, а на остальных местах, между ними, расположились Гости — с одной стороны Сова, Иа-Иа и Пятачок, а напротив — Кролик, Крошка Ру и Кенга. А кругом, прямо на траве, разместились Родственники и Знакомые Кролика, всех сортов и размеров (начиная с тех, на которых вы нечаянно наступаете, и кончая теми, которые иногда нечаянно залетают вам в глаз), и терпеливо ждали, что кто-нибудь из Гостей заговорит с ними, или что-нибудь уронит, или хотя бы спросит у них, который час. Крошка Ру попал на Пиргорой впервые в жизни, и он, понятно, был ужасно взволнован. Как только все сели за стол, он заговорил и никак не мог угомониться. — Привет, Пух! — пискнул он первым делом. — Привет, Ру! — ответил Пух. Крошка Ру попрыгал на своём стульчике и снова начал. — Привет, Пятачок! — пискнул он ещё громче. Пятачок в ответ только помахал ему лапкой, так как рот у него был слишком занят. — Привет, Иа-Иа, — сказал Крошка Ру. Иа-Иа печально посмотрел на него. — Скоро пойдёт дождь, вот увидишь, — сказал он. — Привет, Сова! Сова ласково ответила ему: «Привет, малыш!» — и продолжала рассказывать Кристоферу Робину о несчастном случае, который чуть не произошёл с одним её другом (о котором Кристофер Робин и не слыхивал), и Кенга сказала Ру: — Сначала выпей молочко, дорогой, а потом говори. И понятно, Крошка Ру, который как раз пил молоко, попытался сказать, что он может делать и то и другое одновременно… так что его пришлось похлопать по спинке, а потом довольно долго просушивать. Когда Все-Все-Все славно угостились (и почти закончили), Кристофер Робин постучал ложкой по столу; разговоры сразу прекратились и все затихли, за исключением Крошки Ру, который только что справился с приступом икоты и теперь старался сделать вид, что это совсем не он, а кто-то из Родственников и Знакомых Кролика. — Этот Пиргорой, — сказал Кристофер Робин, — Пиргорой в честь того, кто что-то сделал, и мы все знаем, кто этот Кто-то, и это — его Пиргорой, в честь того, что он сделал, и у меня есть для него подарок — вот он. Тут он пошарил вокруг и шёпотом спросил: — Где же он? А пока он осматривался в поисках, Иа-Иа внушительно прокашлялся и заговорил. — Друзья, — начал он, — друзья мои… включая прочих! Для меня большая радость — во всяком случае, до настоящей минуты было большой радостью — видеть вас на моём Пиргорое. То, что я совершил, — просто пустяк. Каждый из вас — конечно, за исключением Кролика, Совы и Кенги — на моём месте сделал бы то же самое. Ах, да и кроме Пуха. К Пятачку и Крошке Ру мои замечания, естественно, не относятся — оба они слишком малы. Словом, любой из присутствующих мог бы так поступить. Чисто случайно героем оказался я. Думаю, нет нужды упоминать о том, что я поступил так не ради того, что Кристофер Робин сейчас ищет… Тут Иа-Иа поднёс ко рту переднюю ногу и страшным шёпотом произнёс: — Посмотри под столом! — и продолжал: — Нет. Я совершил то, что совершил, исключительно из чувства долга, то есть поступил так, как обязан, мне кажется, поступать любой из нас, без всяких исключений, — делать всё, что в наших силах, чтобы помочь… И мне кажется, что все мы… — И-ик! — громко, хотя и нечаянно, сказал Крошка Ру. — Дорогой мой! — укоризненно сказала Кенга. — Разве это я? — с искренним удивлением спросил Ру. — О чём это Иа говорит? — шепнул Пятачок Пуху. — Я не знаю, — ответил Пух не очень весело. — Я думал, это твой Пиргорой. — И я так сначала думал. Но теперь я уж перестал. — Пусть бы лучше праздник был в твою честь, — сказал Пятачок. — И я не против, — сказал Пух. — И-ик! — снова сказал Крошка Ру. — И — МНЕ — КАЖЕТСЯ, — произнёс Иа-Иа громко и строго, — мне кажется, как я говорил, пока мне не помешали разные бессмысленные звуки, мне кажется, что… — Вот они! Нашёл! — радостно крикнул Кристофер Робин. — Передайте, пожалуйста, Винни-Пуху. Это для Пуха. — Для Пуха? — сказал Иа-Иа. — Конечно. Для самого лучшего медвежонка на свете! — Я должен был это предвидеть, — сказал Иа-Иа. — Что ж, жаловаться не приходится. У меня есть друзья. Кто-то заговорил со мной не далее, как вчера. А на прошлой неделе — или это было на позапрошлой? — Кролик сбил меня с ног и почти извинился. Общество, общество. Постоянно что-то происходит. Но никто его не слушал. Все столпились вокруг Винни-Пуха, крича наперебой: «Разворачивай, Пух!», «Открывай скорей!», «А я знаю, что там есть!», «Ничего ты не знаешь!» — и делая другие полезные замечания. И, наконец, Пух развернул Подарок — а он был большой и тщательно упакованный — и хотя Пух очень спешил, он всё-таки не разрезал, а развязал ленточку — ведь она всегда может вдруг понадобиться. И тут Все-Все-Все так и ахнули. А сам Пух чуть не упал — так он обрадовался. Потому что это оказалась красивая, большая Специальная Коробка с чудеснейшим набором карандашей! Там были карандаши, помеченные «В» — в честь Винни-Пуха, и карандаши, помеченные «НВ» — в честь Неустрашимого Винни, и ещё карандаши, помеченные «ВВ» — в честь… в честь Выручательного Винни, потому что ведь это он выручил Пятачка; и ещё там была Машинка для точки карандашей, и Красная Резинка, которая очень хорошо стирает всё, что вы написали неправильно, и потом Линейка, и Синие Карандаши, и Красные Карандаши, и даже Зелёные, и Красно-Синие, совсем как у взрослых. И всё это было для Пуха! — Ох, — сказал Пух. — Ой, Пух! — сказали Все-Все-Все, за исключением Иа-Иа. — Спасибо! — еле-еле выговорил Пух. А Иа-Иа бормотал себе под нос: — Подумаешь, карандаши или как их там… Писалки! Большое дело! Кому они нужны! Чепуха! Потом, когда все уже сказали Кристоферу Робину «До свиданья» и «Спасибо», Пух и Пятачок вдвоём возвращались домой. Вечер был совсем золотой, и друзья долго молчали. — Пух! Когда ты просыпаешься утром, — сказал, наконец, Пятачок, — что ты говоришь сам себе первым делом? — Что у нас на завтрак? — сказал Пух. — А ты, Пятачок, что говоришь? — Я говорю: «Интересно, что сегодня случится интересное?» — сказал Пятачок. Пух задумчиво кивнул. — Это то же самое, — сказал он.
— И что же случилось? — спросил Кристофер Робин. — Когда? — Завтра утром. — Я не знаю — сказал Папа. — А ты можешь подумать и когда-нибудь потом рассказать нам с Пухом? — Если вам очень-очень захочется. — Пуху очень-очень хочется, — сказал Кристофер Робин. Он глубоко вздохнул, подхватил своего медвежонка за ногу и направился к двери, волоча Винни-Пуха за собой. На пороге он обернулся и сказал: — Придёшь посмотреть, как я купаюсь? — Наверно, — сказал Папа. — А Пухова коробка с карандашами была лучше моей? — Один к одному, — ответил Папа. Мальчик кивнул и вышел… и почти сразу же Папа услышал, как Винни-Пух поднимается по лестнице: бум-бум-бум.
Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.012 сек.) |