|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой в Лес приходит Тигра и завтракает
Винни-Пух внезапно проснулся в полночь и насторожился. Потом он встал с постели, зажег свечку и пошел к буфету-проверить, не пытается ли кто-нибудь туда залезть, но там никого не было, так что он, успокоенный, вернулся обратно, задул свечку и лег в постель. И тут он снова услышал Подозрительный Звук — тот самый, который его разбудил. — Это ты, Пятачок? — спросил Пух. Но это был не он. — Входи, Кристофер Робин, — сказал Пух. Но Кристофер Робин не вошел. — Завтра расскажешь, Иа, — сказал Пух сонным голосом. Но звук продолжался. — ВОРРАВОРРАВОРРАВОРРАВОРРА! — говорил Неизвестно Кто, и Пух вдруг почувствовал, что ему, в общем, совершенно не хочется спать. «Что это может быть такое? — подумал он. — У нас в Лесу бывает множество всяких звуков, но этот какой-то странный. Это и не пение, и не сопение, и не хрипение… Это даже не тот звук, который издаешь перед тем, как прочитать вслух стихи. Это какой-то незнакомый шум, и шумит какой-то незнакомый зверь. А главное, он шумит у самой моей двери. Очевидно, надо встать и попросить его перестать». Винни встал с постели и открыл дверь. — Привет! — сказал он, обращаясь неизвестно к кому. — Привет! — ответил Неизвестно Кто. — Ох! — сказал Пух. — Привет! — Привет! — А, это ты! — сказал Пух. — Привет! — Привет! — сказал Чужой Зверь, недоумевая, до каких пор этот обмен приветствиями будет продолжаться. Пух как раз собирался сказать «Привет!» в четвертый раз, но подумал, что, пожалуй, не стоит, и вместо этого он спросил: — А кто это? — Я, — отвечал Голос. — Правда? — сказал Пух. — Ну, тогда входи! Тут Неизвестно Кто вошел, и при свете свечи он и Пух уставились друг на друга. — Я — Пух, — сказал Винни-Пух. — А я — Тигра, — сказал Тигра. — Ох! — сказал Пух. (Ведь он никогда раньше видел таких зверей.) — А Кристофер Робин знает про тебя? — Конечно, знает! — сказал Тигра. — Ну, — сказал Пух, — сейчас полночь, и это самое подходящее время, чтобы лечь спать, а завтра утром у нас будет мед на завтрак. Тигры любят мед? — Они все любят! — весело сказал Тигра. — Тогда, раз они любят спать на полу, я пойду опять лягу в постель, — сказал Пух, — а завтра мы займемся делами. Спокойной ночи! И он лег в постель и поскорее заснул. Первое, что он увидел утром, проснувшись, — был Тигра, который сидел перед зеркалом, уставившись на свое отражение. — Доброе утро! — сказал Пух. — Доброе утро! — сказал Тигра. — Смотри-ка, тут есть кто-то, точь-в-точь как я, а я думал, я только один такой.
Пух вылез из постели и начал объяснять, что такое зеркало, но едва он дошел до самого интересного места, Тигра сказал: — Минуточку! Извини, пожалуйста, но там кто-то лезет на твой стол!.. ВОРРАВОРРАВОРРАВОРРАВОРРА! — проворчал он, схватил угол скатерти, стащил ее на пол, завернулся в нее три раза, перекатился в другой конец комнаты и, после отчаянной борьбы, сунул голову из-под скатерти и весело спросил: — Ну, кто победил? Я? — Это моя скатерть, — сказал Пух, начиная развертывать Тигру. — Никогда бы не подумал, что ее так зовут, — сказал Тигра. — Ее стелют на стол, и на нее потом все ставят. — А тогда зачем она старалась укусить меня, когда я не смотрел? — Не думаю, чтобы она очень старалась. — сказал Пух. — Она старалась, — сказал Титра, — но где ей со мной справиться! Пух расстелил скатерть на столе, поставил большой горшок меду на скатерть, и они сели завтракать. Как только они сели, Тигра набрал полный рот меду… и поглядел на потолок, склонив голову набок. Потом послышалось чмоканье — удивленное чмоканье, и задумчивое чмоканье, и чмоканье, означающее: «Интересно, что же это нам такое дали?» А потом он сказал очень решительным голосом: — Тигры не любят меда! — Ай-ай-ай! — сказал Пух, стараясь показать, что его это ужасно огорчило. — А я-то думал, что они любят все. — Все, кроме меда, — сказал Тигра. Сказать по совести, Винни-Пуху это было довольно приятно, и он поспешно сообщил Тигре, что, как только он, Пух, справится со своим завтраком, они пойдут в гости к Пятачку, и, может быть, он угостит их желудями. — Спасибо, Пух, — сказал Тигра, — потому что как раз желуди Тигры любят больше всего на свете! И вот после завтрака они отправились в гости к Пятачку, и Пух по дороге объяснял, что Пятачок — очень Маленькое Существо и не любит, когда на него наскакивают, так что он, Пух, просит Тигру не очень распрыгиваться для первого знакомства, а Тигра, который всю дорогу прятался за деревьями, то вдруг выскакивал из засады, стараясь поймать тень Пуха, когда она не смотрела, отвечал, что Тигры наскакивают только до завтрака, а едва они съедят немного желудей, они становятся Тихими и Вежливыми. Так они незаметно дошли до дверей Пятачка и постучали. — Здравствуй, Пух, — сказал Пятачок. — Здравствуй, Пятачок. А это — Тигра. — П-п-правда? — спросил Пятачок, отъезжая на стуле к противоположному краю стола. — А я думал, Тигры не такие большие. — Ого-го! Это ты не видал больших! — сказал Тигра. — Они любят желуди, — сказал Пух, — поэтому мы и пришли. Потому что бедный Тигра до сих пор еще совсем не завтракал. Пятачок подвинул корзинку с желудями Тигре и сказал: «Угощайтесь, пожалуйста», а сам крепко прижался к Пуху и, почувствовав себя гораздо храбрее, сказал: «Так ты Тигра? Ну-ну!» — почти веселым голосом. Но Тигра ничего не ответил, потому что рот у него был набит желудями… Он долго и громко жевал их, а потом сказал: — Мимы ме мюмят момумей. А когда Пух и Пятачок спросили: «Что, что?» — он сказал: — Мимимите! — и выбежал на улицу. Почти в ту же секунду он вернулся и уверенно объявил: — Тигры не любят желудей. — А ты говорил, они любят все, кроме меда, — сказал Пух. — Все, кроме меда и желудей, — объяснил Тигра. Услышав это, Пух сказал: «А-а, понятно!» — а Пятачок, который был, пожалуй, немного рад, что Тигры не любят желудей, спросил: — А как насчет чертополоха? — Чертополох, — сказал Тигра, — Тигры действительно любят больше всего-всего на свете! — Тогда пойдем навестим Иа, — предложил Пятачок. Все трое отправились в путь. Они шли, и шли, и шли и наконец пришли в тот уголок Леса, где находился Иа-Иа. — Здравствуй, Иа! — сказал Пух. — Вот это — Тигра. — Кто вот это? — спросил Иа. — Вот это, — в один голос объяснили Пух и Пятачок, а Тигра улыбнулся во весь рот и ничего не сказал. Иа обошел вокруг Тигры два раза: сначала с одной стороны, потом с другой.
— Как, вы сказали, это называется? — спросил он, закончив осмотр. — Тигра. — Угу, — сказал Иа. — Он только что пришел, — объяснил Пятачок. — Угу, — повторил Иа. Он некоторое время размышлял, а потом сказал: — А когда он уходит? Пух стал объяснять Иа, что Тигра — большой друг Кристофера Робина и он теперь всегда будет в Лесу, а Пятачок объяснил Тигре, что он не должен обижаться на то, что сказал Иа, потому что он, то есть Иа, всегда такой угрюмый; а Иа-Иа объяснил Пятачку, что наоборот, сегодня утром он необыкновенно весел: а Тигра объяснил всем и каждому, что он до сих пор еще не завтракал. — Ох, так и знал, что позабуду, — сказал наконец Пух. — Тигры всегда едят чертополох — вот почему мы пришли к тебе в гости. — Спасибо, Пух! Очень, очень тронут твоим вниманием! — Ой, Иа, я не хотел сказать, что мы не хотели тебя видеть… — Понятно, понятно. Словом, ваш новый полосатый друг хочет позавтракать. Вполне естественно. Как, вы говорите, его зовут? — Тигра. — Ну, тогда пойдем сюда, Тигра. Иа проводил Тигру к самому колючему кусту чертополоха и для верности показал на него копытом. — Этот кустик я берег для своего дня рождения, — сказал он, — но, в конце концов, что такое день рождения? Сегодня он тут, а завтра его нет. Пожалуйста, Тигра, угощайся. Тигра сказал «спасибо» и неуверенно покосился на Пуха. — Это и есть чертополох? — шепнул он. — Да, — сказал Пух. — Тот, который Тигры любят больше всего на свете? — Совершенно верно, — сказал Пух. — Понятно, — сказал Тигра. И он храбро откусил большущую ветку и громко захрустел ею. В ту же секунду он сел на землю и сунул лапу в рот. — Ой-ой-ой, — сказал он. — В чем дело? — спросил Пух. — Жжется! — пробормотал Тигра. — Кажется, — сказал Иа, — наш друг проглотил пчелу. Друг Пуха на секунду перестал трясти головой (он пытался вытрясти колючки) и объяснил, что Тигры не любят чертополоха. — Тогда зачем было портить такой отличный экземпляр? — сурово спросил Иа. — Но ведь ты сам говорил, — начал Пух, — ты говорил, что Тигры любят все, кроме меда и желудей. — И чертополоха! — крикнул Тигра, который в это время бегал с высунутым языком, описывая огромные круги.
Пух грустно посмотрел на него. — Что же мы будем делать? — спросил он Пятачка. Пятачок знал, что ответить. Он сказал не задумываясь, что нужно пойти к Кристоферу Робину. — Вы найдете его у Кенги, — сказал Иа. Потом он подошел поближе к Пуху и сказал громким шепотом: — Не могли бы вы попросить вашего друга перенести свои спортивные упражнения в какое-нибудь другое место? Я сегодня собираюсь обедать, и мне не очень хочется, чтобы весь мой обед истоптали ногами. Конечно, это пустяки, прихоть, можно сказать, но всех у нас есть свои маленькие капризы. Пух важно кивнул и позвал Тигру. — Пошли! Мы сейчас пойдем к Кенге, уж у нее обязательно найдется для тебя куча всяких завтраков. Тигра закончил последний круг и подбежал к Пуху. — Жжется! — объяснил он, широко и приветливо улыбаясь. — Пошли! — И побежал первым. Пух и Пятачок медленно побрели за ним. По дороге Пятачок ничего не говорил, потому что он не мог ни о чем думать, а Пух ничего не говорил, потому что думал о новом стихотворении, и, когда он все хорошенько обдумал, он начал:
Что делать с бедным Тигрой? Как нам его спасти? Ведь тот, кто ничего не ест, Не может и расти! А он не ест ни меду, Ни вкусных желудей — Ну ничего, чем кормят Порядочных людей! Он даже отказался Жевать чертополох, Чем вызвал в нашем Обществе Большой переполох! Так что ж нам делать с Тигрой? Как нам его спасти? Ведь Тигре очень нужно Немного подрасти!
— Да он ведь и так уже очень большой, — сказал Пятачок. — На самом деле он еще не очень большой. — Ну, он кажется очень большим. Просто огромным. Пух, услыхав это, задумался и пробормотал про себя:
Не знаю я сколько в нем Метров, И Литров, и Килограмм, Но Тигры, когда они прыгают, ОГРОМНЫМИ кажутся нам!
— Теперь стихотворение закончено, — сказал он. — Тебе оно нравится, Пятачок? — Все, кроме Литров, — сказал Пятачок. — По-моему, они тут ни к чему. — А они обязательно хотели встать сзади Метров, — объяснил Пух. — Вот я их и впустил туда, чтобы отвязаться. Вообще это самый лучший способ писать стихи — позволять вещам становиться туда, куда они хотят. — Этого я не знал, — сказал Пятачок. Тигра тем временем весело прыгал впереди, поминутно возвращаясь, чтобы спросить: «Сюда идти?» И вот наконец показался домик Кенги, и там был Кристофер Робин. Тигра бросился со всех ног к нему.
— Ах, это ты, Тигра! — сказал Кристофер Робин. — Я знал, что ты где-нибудь тут. — А я сколько всего нашел в лесу! — с гордостью сказал Тигра. — Я нашел пух, и пятачок нашел, и еще иа нашел! А вот завтрака я нигде не нашел. Пух и Пятачок подошли к Кристоферу Робину обнялись с ним и рассказали, в чем дело. — Ты, наверно, знаешь, что Тигры любят? — спросил Пух. — Если я очень постараюсь, я, наверно, вспомню, — сказал Кристофер Робин. — но я думаю, что Тигра сам знает. — Я знаю, — сказал Тигра, — они любят все на свете, кроме меда и желудей и еще — как эти жгучки называются? — Чертополох. — Да и еще кроме этих. — Ну что же, ладно. Уж Кенга накормит тебя завтраком. Они вошли в дом, и когда Крошка Ру сказал «Здравствуй, Пух», и «Здравствуй, Пятачок» (по одному разу), и «Здравствуй, Тигра» (два раза, потому что это очень забавно звучало и, кроме того, он ведь никогда еще так не здоровался), они рассказали Кенге, зачем они пришли, и Кенга очень ласково сказала: «Ну что ж, милый Тигра, загляни в мой буфет и посмотри — что тебе там понравится». Ведь Кенга сразу поняла, что, хотя с виду Тигра очень большой, он так же нуждается в ласке, как и Крошка Ру. — А можно мне тоже поглядеть? — сказал Пух который уже начал себя чувствовать немножко одиннадцатичасно, и, получив согласие, он разыскал небольшую банку сгущенного молока. Что-то, видимо, подсказало ему, что Тигры не любят сгущенного молока, и он тихонечко унес банку в уголок и спокойно занялся ею. Но чем больше Тигра совал то свой нос, то лапу, то в одну, то в другую банку, тем больше он находил вещей, которые Тигры не любят. И когда он перерыл весь буфет и нашел все, что там было, и оказалось, что он ничего этого есть не может, он спросил Кенгу: — Что же теперь будет? Но Кенга, и Кристофер Робин, и Пятачок — все стояли вокруг Крошки Ру, уговаривая его принять рыбий жир. И Ру говорил: «Может, не надо?» — а Кенга говорила: «Ну-ну, милый Ру, вспомни, что ты мне обещал». — Что это там такое? — шепнул Тигра Пятачку. — Это ему лекарство дают, — сказал Пятачок. — Витамины! Он их ненавидит! Тигра подошел поближе и наклонился над спинкой кресла Ру. И вдруг он высунул язык, послышалось громкое «буль-буль», и, подскочив от удивления, Кенга вскрикнула: «Ох!» — и ухватила ложку как раз в ту секунду, когда она уже исчезала в пасти Тигры. Ложку она спасла, но рыбий жир исчез. — Господи, Тигра, милый! — сказала Кенга. — Он мое лекарство принял, он мое лекарство принял, он принял мое лекарство! — в восторге запищал Ру, решивший, что это отличная шутка. Тут Тигра посмотрел на потолок, закрыл глаза, и язык его пошел ходить кругами вокруг мордочки, на тот случай, если что-нибудь осталось снаружи. Затем его озарила умиротворенная улыбка, и он сказал: — Так вот что Тигры действительно любят!
Теперь нас не удивит, что он поселился в доме у Кенги и всегда получал рыбий жир на завтрак, обед и ужин. Иногда (когда Кенга считала, что ему нужно подкрепиться) он вместо лекарства принимал ложку-другую кашки, которой завтракал Ру. — Но я лично считаю, — говаривал в таких случаях Пятачок Пуху, — я лично считаю, что он и так достаточно крепкий!
Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.022 сек.) |