Реформа европейской банковской системы

16 июня 2012 г. главы европейских стран совместно с руководством ЕЦБ достигли соглашения о предоставлении ЕЦБ полномочий контрольно-надзорного органа банковской отрасли Европы и созданию дополнительно к национальным страховым программам программы страхования депозитов на уровне ЕС. Также были озвучены другие предложения по реформам для стимулирования экономического роста и сокращения уровня безработицы в Европе^[271].

[править] Европейский стабилизационный механизм

Основная статья: Европейский стабилизационный механизм

Европейский стабилизационный механизм — постоянная программа предоставления фондов экстренного финансирования, которая вступит в действие в июле 2012 г., сменив две временные программы экстренного финансирования: Европейский фонд финансовой стабильности и Европейский механизм финансовой стабилизации^[238].

16 декабря 2010 г. Европейским советом было принято решение о внесении поправок к Лиссабонскому договору с целью создания постоянного механизма оказания экстренной финансовой помощи с более строгими штрафными санкциями^[272]. Поправки к соглашению были одобрены в марте 2011 г., после того, как члены Европейского парламента были убеждены в том, что руководство Европейским стабилизационным механизмом будет осуществлять Европейская комиссия, а не отдельные страны-члены ЕС^[273][274]. Европейский стабилизационный механизм станет межправительственной организацией, подчиняющейся нормам международного публичного права; штаб-квартира будет располагаться в Люксембурге^[275][276].

Цель механизма — создание «финансовой защиты от функциональных перегрузок»: вместо того, чтобы допускать возникновение финансовой цепной реакции, механизм защиты позволит обезопасить положение других стран и банковских систем путем предоставления гарантий по отдельным или даже всем долговым обязательствам. После того, как распространение финансовой цепной реакции будет остановлено, можно будет оказывать содействие стране, неспособной выполнять свои обязательства.

[править] Европейское соглашение о налогово-бюджетной стабильности

В марте 2011 г. была проведена новая реформа Пакта стабильности и роста, целью которой была корректировка существующих правил налоговой и бюджетной политики ЕС, в том числе автоматическое вступление в действие санкций против стран, государственная задолженность или бюджетный дефицит которых превышают заданные Пактом величины^[277][278]. К концу 2011 г. лидерами Германии, Франции и некоторых других стран ЕС было принято решение о принятии дополнительного соглашения о создании бюджетно-налогового союза в рамках еврозоны, принятии практически осуществимых и строгих правил и внедрении системы автоматических санкций на основе соглашений ЕС^[17][18]. На заседании Европейского совета 9 декабря 2011 г. представители всех 17 стран-членов еврозоны и шести стран-кандидатов заключили межправительственное соглашение о вступлении в силу строгих ограничений размеров государственных расходов и задолженности, а также применении санкций против стран-нарушителей^[279]. Все другие страны, не входящие в еврозону, за исключением Великобритании, также готовы подписать соглашение в случае положительных результатов парламентского голосования^[238]. В том случае, если правительства 12 стран-членов еврозоны проведут ратификацию соглашения, оно вступит в силу 1 января 2013 г.^[280].

Первоначально руководство ЕС планировало внести изменения в существующие соглашения ЕС, но премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон препятствовал осуществлению их намерений: Кэмерон требовал предоставления лондонскому Сити особого статуса, освобождающего его от необходимости подчиняться новым правилам финансового законодательства, в том числе осуществлять выплату налогов по инвестиционным сделкам^[281][282]. В конечном счёте 26 стран одобрили первоначальный план действий, а Великобритания оказалась единственной страной, отказывающейся поддержать его^[283]. Впоследствии Кэмерон признал, что его действия не позволили гарантировать экономическую стабильность страны^[284]. Фактически отказ Великобритании (премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон наложил вето на проект) одобрить соглашение о налогово-бюджетной стабильности является отказом от кардинального пересмотра условий Лиссабонского соглашения за счёт суверенитета Великобритании: по мнению многих центристких аналитиков, например, Джона Рентула из газеты «Индепендент» (по большинству вопросов придерживающегося про-европейской позиции), «любой премьер-министр на месте Кэмерона поступил бы так же»^[285].

[править] Экономические реформы и восстановление экономики

[править] Увеличение объёма инвестиций

Ряд экономистов подверг критике меры жёсткой экономии, осуществляемые большинством европейских стран для выхода из долгового кризиса. Некоторые специалисты утверждают, что такое резкое возвращение к «не-кейнсианской» финансовой политике не является жизнеспособным решением^[286] и предсказывают, что дефляционная кредитно-денежная политика, навязываемая таким странам, как Греция и Испания, может привести к более долгому и тяжёлому экономическому спаду^[287]. В исследовании, осуществлённом в 2003 г. независимым отделом по оценке эффективности деятельности МВФ, был проведён анализ 133 программ жёсткой экономии, инициированных МВФ, в результате которого было установлено, что разработчики этих программ систематически недооценивают катастрофическое влияние жёсткого сокращения расходов на экономический рост^[288][289]. Меры по сокращению расходов, вступившие в силу в ряде стран, «остаются незначительными по сравнению с масштабом их экономических проблем, а комплексные структурные реформы осуществляются крайне редко»^[290]. В большинстве случаев сокращение госрасходов сопровождалось значительным ростом налогового бремени^[291][292].

В начале 2012 г. представитель МВФ, который вел переговоры с греческим правительством по внедрению программы экономии, признал, что сокращение расходов наносит Греции значительный ущерб^[98][98]. Кроме того, как утверждает Нуриель Рубини, для стран со значительным госдолгом получение нового кредита не приводит к немедленному возвращению экономического благосостояния: «Денежные средства, о предоставлении которых ведутся переговоры, будут выделены только при условии проведения всеми этими странами налоговых и структурных реформ»^[293].

Согласно положениям кейнсианской теории, концепция «экономии, стимулирующей экономический рост» исходит из (неверной) предпосылки, согласно которой уменьшение государственных расходов будет компенсировано увеличением потребительских расходов и расходов компаний, которая пока не была подтверждена на практике. Так, в Греции чрезмерно высокий уровень частной задолженности и крах общественного доверия (свыше 90% греков боятся безработицы, нищеты и закрытия предприятий)^[294], привели к тому, что расходы частного сектора резко упали, поскольку население предпочитает откладывать всё большую часть доходов «на чёрный день». Это вызвало дальнее снижение спроса как на товары, так и на рабочую силу, дальнейшее ухудшение экономического положения Греции, а так же сделало ещё более затруднительным увеличение налоговых сборов и уменьшение государственной задолженности^[295]. По мнению главного экономического специалиста газеты «Нью-Йорк таймс» Мартина Вулфа, «сокращение структурного дефицита влияет на размер действительного бюджетного дефицита, но не прямо пропорциально (1:1). Сокращение структурного дефицита на 1 процентный пункт приводит к уменьшению действительного бюджетного дефицита на 0,67 процентного пункта». Это означает, что, например, в Ирландии для того, чтобы в бюджете на 2012 г. не было действительного дефицита, структурный дефицит должен упасть на более чем 12%, что возможно только в случае экономического роста во всех странах еврозоны^[296].

Режим экономии может быть успешным инструментом выхода из кризиса только в том случае, если он основан в первую очередь на сокращении государственных расходов и одновременном стимулировании «частных инвестиций и создания венчурных предприятий, увеличении мобильности и гибкости рабочей силы, прекращении контроля цен, введении налоговых ставок, делающих выгодным привлечение капитала...», как это делалось в Германии в десятилетие, предшествовавшее кризису, а не на увеличении налогового бремени на население^[291][297].

Согласно положениям кейнсианской теории, вместо того чтобы проводить курс жесткой экономии, необходимо провести увеличение объёмов госинвестиций и снизить ставку подоходного налога для жителей с низким уровнем дохода для того, чтобы добиться улучшения экономической конъюнктуры и роста занятости^[298]. Поскольку европейские страны, испытывающие экономические затруднения, не располагают достаточными средствами для того, чтобы осуществлять финансирование дефицита бюджета, немецкий экономист, член Экспертного совета по оценке макроэкономического развития ФРГ (нем. Sachverständigenrat zur Begutachtung der gesamtwirtschaftlichen Entwicklung) Петер Бофингер и Сони Капур, специалист международного аналитического центра «РеДифайн» (Re-Define), предлагают для привлечения средств на дополнительные государственные инвестиции провести увеличение ставки тех налогов, которые способствуют экономическому росту, например, налогов на «собственность, земельные ресурсы, имущество, выбросы углекислого газа и на деятельность финансового сектора, налоговое бремя которого в настоящее время является чрезмерно низким». Эти специалисты также призвали страны ЕС пересмотреть директиву ЕС по налогу на источники дохода и подписать соглашение о взаимной помощи по предотвращению уклонения от выплаты налогов и преследованию неплательщиков. В настоящее время налоговым организациям удаётся добиться выплаты менее чем 1% от общей годовой суммы невыплаченных налогов по доходам, переведенным в другие страны-члены ЕС. Кроме того оба специалиста выступают за предоставление дополнительных средств Европейскому инвестиционному банку (ЕИБ), который затем мог бы предоставлять в десятки раз большие средства небольшим организациям, привлекающим местную рабочую силу^[295].

Независимо от споров о том, какие именно меры макроэкономической политики позволят странам выйти из долгового кризиса (режим жесткой экономии, увеличение или сохранение на прежнем уровне государственных расходов)^[299], необходимо учесть, что последствия действий экономистов, инвесторов и банкиров и правительственных ошибок в области экономической политики отражаются на положении рабочего населения, а не истинных виновников (как утверждают представители профсоюзов по всей Европе). После того, как из-за глобального экономического кризиса в 2007–2010 гг. более 23 миллионов трудящихся потеряли работу, многие специалисты стали призывать к введению дополнительных мер банковского регулирования не только в Европе, но и по всему миру^[300].

В середине апреля 2012 г. главы европейских стран одобрили выделение средств объёмом в миллиарды евро на осуществление пилотных проектов, например, для строительства магистралей в Греции, после чего Олли Рен, европейский комиссар по финансам «с энтузиазмом объявил парлементариям ЕС о том, что «экономический прорыв произошёл ещё до наступления Пасхи». Среди других мер по стимулированию роста экономики «проектные облигации», по которым Европейский инвестиционный банк будет «предоставлять гарантии сохранности инвестиций частных инвесторов. Во время пилотной фазы проекта, которая завершится в конце 2013 г., средства ЕС в размере до 230 миллиардов евро должны будут привлечь инвестиции величиной вплоть до €4,6 миллиардов». Согласно статье, опубликованной журналом «Дер шпигель», «источники в правительстве Германии сообщили о том, что членам правительства более перспективным кажется развитие сектора малых и средних предприятий, а не финансирование строительства новых магистралей. Для того, чтобы обеспечеть максимально профессиональное распределение средств, желательным является создание южными странами-членами ЕС правительственных банков развития, подобных банковской группе «Кредитанштальт фюр фидерауфбау» (нем. Kreditanstalt für Wiederaufbau) (созданной в эпоху плана Маршалла). Многие члены правительства выразили надежду на то, что это приведёт к экономическому росту в Греции и Португалии»^[301].

[править] Увеличение конкурентоспособности

Изменение удельных затрат на рабочую силу в ряде европейских стран, 2000–2010 гг.

Медленные темпы роста ВВП европейских стран вызваны замедлением роста величины налоговых поступлений и более высокими расходами на систему социальной защиты, а также увеличением величины государственного долга и бюджетного дефицита. В ноябре 2011 г. Фарид Закария перечислил факторы, приводящие к замедлению экономического роста стран еврозоны: «Главной проблемой Европы является отсутствие экономического роста... В Италии стагнация экономики продолжалась целое десятилетие, и если она продолжаться ещё одно десятилетие, то реструктуризация долга будет бессмысленной... В действительности западные страны, поддерживающие высокий уровень заработной платы, предоставляющие щедрые субсидии среднему классу и поддерживающие сложную систему государственного регулирования и налогообложения, перестали развиваться. Сейчас перед ними стоит задача решения трёх проблем: демографической (старение населения), технологической (рост производительности и снижение числа рабочих) и глобализации (перенос производства и возможность оказывать услуги по всему миру)». Закария выступил за снижение уровня заработной платы и разработку ряда шагов по привлечению дополнительных иностранных капитальных инвестиций^[302].

Британский историк экономики Роберт Скидельски не согласен с точкой зрения Закарии. По его мнению, европейский долговой кризис вызван чрезмерным банковским кредитованием, а не финансированием бюджетных дефицитов за счёт заёмных средств. Рост государственной задолженности, как считает Скидельски, является результатом реагирования правительства на экономический спад, при котором расходы растут, а налоговые поступления падают, а не его причиной^[303].

Чтобы улучшить своё экономическое положение, страны должны добиться значительного роста конкурентоспособности на международных рынках. Обычно этого можно добиться путём девальвации валюты, как это было сделано в Исландии, правительству которой удалось восстановить экономику страны после финансового кризиса2008-2011 гг., крупнейшего финансового кризиса в истории экономики. Так как страны еврозоны не могут провести девальвацию валюты, представители правительственных структур стараются добиться роста конкурентоспособности за счёт внутренней девальвации, сложного процесса экономической перестройки, при котором страны стремятся уменьшить удельные затраты на рабочую силу^[304].

Немецкий экономист Ханс-Вернер Зинн отметил в 2012 г., что Ирландия является единственной страной, в которой темпы роста заработной платы в последние пять лет оставались умеренными, что позволило добиться снижения относительного соотношения уровня цен и заработной платы на 16%. По его мнению, Греции будет необходимо снизить этот показатель на 31%, фактически до уровня Турции^[305][306].

По мнению других экономистов, независимо от того, насколько Греции и Португалии удастся снизить уровень заработной платы, эти страны никогда не могут конкурировать по уровню издержек с развивающимися странами, например, Китем или Индией. Вместо этого странам Европы со слабой экономикой необходимо перейти к производству высококачественных товаров и услуг, хотя это и является долгосрочным процессом и не поможет быстро разрешить экономические затруднения^[307].

По мнению Джереми Дж. Сигеля, добиться увеличения конкурентоспособности рабочей силы можно только за счёт девальвации валюты, что возможно в том случае, если правительство Греции примет решение выйти из еврозоны. При этом выход из еврозоны приведёт к массовому изъятию средств из банков в Греции и других странах ЕС. Использование метода т.н. «внутренней девальвации» возможно, но на практике будет эквивалентно политическому самоубийству. Сигель утверждает, что в том случае, если страны еврозоны хотят сохранить единую валюту, единственным выходом из положения является девальвация евро (по отношению к доллару)^[308].

Поиск по сайту: