ИМПУЛЬСИВНАЯ МОДЕЛЬ ПОЗНАНИЯ

Я уже упоминал о неумении импульсивных людей строить долговременные планы. Можно вообразить, что этот дефицит автономен и просто следует из склонности к быстрым действиям. Однако, как правило, в импульсивном стиле познания не подвергаются коррекции ни активная концентрация, ни способность к абстракции, обобщению и обдумыванию. Фактически, познание импульсивных людей характеризуется недостаточным активным интегративным процессом, сравнимым с недостаточности интеграцией аффектов.

Сначала разберем так называемое суждение импульсивной личности. Любой, кто слышал ее суждение, знает, что оно неглубоко; некоторые добавят, что оно «произвольно» или «безрассудно». Хорошо известно, что импульсивная личность способна впутаться в сомнительное дело или неподходящий брак. У такого поведения есть когнитивный аспект, связанный со склонностью действовать. Дело кажется ей замечательным, хотя все остальные сомневаются; жениться нужно только на этой девушке (хотя человек с ней едва знаком); и даже — как будет показано дальше — кажется, что удастся совершить самое безнадежное преступление.

У сорокалетнего мужчины до начала психотерапии была богатая история разного рода импульсивных действий. Он в течении нескольких лет очень много играл; внезапно уходил с хорошей работы и часто выписывал фальшивые чеки. Это чередовалось с короткими периодами раскаяния, когда, он заявлял (скорее с чувством, чем с убеждением), что такое поведение не доведет сто до добра. Он описывал свои мысли во время выписывания фальшивых чеков следующим образом: ему казалось, что «как-нибудь» он избежит наказания; «возможно» ему удастся получить деньги; а если нет, он «рассчитывал», что все так или иначе обойдется. В действительности эти надежды никогда не оправдывались, и теперь он понимает, что они были тщетными, но в тот момент он думал именно так. Он добавил только, что «на самом-то деле он знал, что из этого выйдет».

Несмотря на некую неопределенность, его история звучала убедительно. Иными словами, его мышление приблизительно соответствовало этому описанию, то есть он без всякой определенности «рассчитывал», что все как-то обойдется. Однако следует согласиться с справедливостью его утверждения, что «на самом деле он знал, что из этого выйдет». Его анализ показывает ясное понимание, что шансы на успех у него были крайне малы, но не похоже, что в момент преступления это обстоятельство привлекло его внимание. Сейчас он прекрасно знает ответы и несомненно знал их и раньше. Остается только заключить, что ему удавалось не задавать себе вопросов.

Подобные самокритичные вопросы, активный анализ первого впечатления, организация информации и взвешивание возможностей — все это составляет обычный процесс формирования суждения. И, как правило, «суждению» импульсивной личности подобный процесс не предшествует. У такого человека была необходимая информация, но у него не было активного, анализирующего внимания и организационного процесса, обычно использующего эту информацию. Конечно, этот момент неоднозначный, и у многих импульсивных людей, в том числе, и у этого пациента, происходит определенный самокритичный процесс, который, однако он не слишком развит. Так, этот человек, еще до проигрыша на скачках, трезво оценивает своп шансы, по его внимание занято другой проблемой: на какую лошадь поставить?

Этот активный процесс критического анализа, который мы называем суждением, у обсессивных личностей растягивается и становится ритуалом, у нормальных людей он протекает сравнительно гладко и автоматически, а у импульсивных личностей он сокращается или вовсе уничтожается. Этот процесс совершенно не в их характере. Если что-либо толкает импульсивного человека ил быстрое действие, то его суждение (или скорее заменитель суждения) позволяет ему не замечать осложнений, которые любого другого заставили бы задуматься.

Так что неглубокое суждение импульсивной личности относится и к познанию в целом, а именно - к дефициту определенных активных процессов. Обычная личность анализирует, взвешивает и развивает первое впечатление, а импульсивная личность реагирует немедленно; ее первое впечатление или догадка мгновенно, без дальнейшего развития, становится решением. Импульсивное мышление «скачет». Истерический способ познания, в котором есть сходная недостаточность, я бы охарактеризовал как «впечатлительный»; импульсивное же познание, где недостаточность активного, критического внимания гораздо сильнее, можно назвать «пассивным» или «твердым». Я объясню, что под этими терминами имеется в виду, иллюстрируя следующее импульсивное «плохое суждение».

Импульсивной молодой женщине предложили непостоянную и, по всей вероятности, сомнительную работу. Но при этом обещали хорошо платить, а она очень нуждалась в деньгах. В первую очередь ее внимание привлекло обещание хорошей оплаты что в подобной ситуации характерно для любого другого человека. Но у этой работы были весьма неприятные особенности. Нужно было путешествовать по маленьким городкам без гарантии хороших условий и жить у людей, которых она не знала и которым не доверяла, и т. д.

Эти серьезные осложнения были очевидны при первом знакомстве с работой. Однако для нее они не были очевидными или же она не обратила на них внимания. Тогда она без дальнейших размышлений поступила на работу и через несколько недель уволилась. Теперь неудобства путешествий стали для нее самой насущной проблемой, а счета и кредиторы отошли на второй план.

На этом примере я хочу показать несколько вещей. Во-первых, говоря что внимание импульсивного человека не занимается активным анализом, следует добавить, что его вниманием очень легко полностью завладеть; он видит то, что его захватило, и это не только начало когнитивного интеграционного процесса, по в сущности и его завершение. В этом смысле его познание можно назвать пассивным.⁸ Во-вторых, если он критически не анализирует разные аспекты, он не может понять потенциальное и логическое значение вещей, и видит только то, что для него важно в данный момент. В этом смысле импульсивный метод познания относительно конкретный. Так женщина из приведенного выше примера не замечала потенциальные осложнения, связанные с предложенной работой, она была целиком увлечена возможностью получить деньги.

Ограничения этой модели познания проявляются по-разному; на некоторые из них мы уже указали, Как правило, у импульсивных людей не развиты планирование, концентрация; логическая объективность и анализ; для всего этого требуются модели познания, которые импульсивные люди не используют. Для планирования, как и для суждения, необходимо взвешивать разные возможности и обращать внимание не только на то, что впечатляет сейчас, но и на то, что может стать важным в будущем. Как правило, в твердом познании неизбежно доминирует настоящее и умаляется значение дальнего будущего. Концентрация требует острого, сфокусированного, постоянного внимания; а этого невозможно добиться, если пассивно увлекаться каждым новым событием.⁹ Для анализа необходимо прокрутить ситуацию в уме, активно обращая внимание то на один аспект, то на другой. Вместе с тем для объективности (чтобы, как говорится, взглянуть со стороны) необходимо направить внимание не только на текущие интересы и насущные заботы, но и на вещи более важные и долговременные. Таким образом, пассивное, твердое познание не является объективным и в целом оно эгоцентрично.

Здесь я снова должен подчеркнуть относительность этих ограничений. То, что сознание импульсивных людей не планирует, не абстрагирует и не анализирует, не означает его бездействия. Наоборот, этим людям часто присущ очень острый практический ум. успешно выполняющий краткосрочные насущные задачи. Даже крайне импульсивные люди, которым абсолютно чужды планирование и анализ, быстро схватывают те аспекты ситуации, которые относятся к их личным интересам, и могут реагировать па них весьма эффективно. Они «действуют» и могут достичь успеха. Рассмотрим следующий пример.

Во время посещения тюрьмы, я шел с тюремным психологом через двор, где было множество заключенных. Мы шли к соседнему зданию, путь занимал всего несколько минут, и в этот момент прямо к моему спутнику подошел заключенный и очень вежливо попросил о личной услуге. Из его поведения было ясно, что он быстро сообразил, что психолог, гуляющий по двору «в компании», — прекрасная возможность попросить об услуге. Позже мне описали этого молодого человека как умную, но крайне импульсивную и психопатичную личность. Он несколько раз совершал преступления и имел неприятности и в тюрьме, и на свободе. И этот человек, не обладавший хорошим суждением, не планировавший и не анализировавший, действовал из сиюминутных, крайне эгоцентрических побуждений и в этом преуспел.

Этот пример заставляет усомниться во всеобщем убеждении, что такие люди не способны к эмпатии. Этот человек весьма впечатляющее продемонстрировал (хотя и очень ограниченное) эмпатическое понимание. Несомненно сами по себе чувства психолога его мало интересовали. Он воспринимал только те из них, которые ему были полезны в данный момент, но при этом он их воспринимал. Наверное не так важно, назовем мы этот феномен «эмпатией» или пет. Но вне всякого сомнения — это психологическая чувствительность, сходная с чувствительностью импульсивно-нарциссических людей (что звучит парадоксально, если этого не понять). Хотя такие люди крайне мало (и лишь с целью эксплуатации) заинтересованы в других, но если затронуты их интересы, они совершают социальные манипуляции с большим пониманием.

Интересно отметить, что и у нормального, и у импульсивного человека когнитивный процесс занимает разное место в деятельности в целом, особенно если речь идет о его актуальных потребностях и импульсах. Обычно мы считаем, что когнитивный и мыслительный процесс — это один из факторов, поддерживающих стабильность личности. При обычной деятельности планирование, анализе суждение и объективность стабилизируют изменчивые и импульсивные действия. Например, импульс уйти с работы, потому что она сегодня раздражает, стабилизуется мыслями о том, что в другие дни работа не раздражает, или что это необходимая ступень к переходу на более приятную работу. Иногда анализ борется с импульсом; иногда он развивает желание или импульс в долговременный и активный план. В любом случае познание у обычного человека объединяется со стабильными эмоциональными структурами, чтобы не допустить немедленного освобождения немодулированного желания или импульса.

В импульсивном же характере незнание не выполняет стабилизирующей функции. Над осознанностью здесь доминирует все, что связано с текущим интересом или импульсом. Импульсивная личность не заглядывает в будущее, не смотрит «со стороны» и у нее ограничено восприятие логически важного содержания. Такой способ познания не может стабилизировать поспешное действие прихоти или импульса; наоборот, он служит сиюминутной прихоти или импульсу.

Можно пойти и дальше. С точки зрения такого познания, мир выглядит прерывистым и непостоянным: в виде серии возможностей, искушений, разочарований, переживаний и фрагментарных впечатлений. Такое познание и восприятие мира не только не стабилизируют импульсивное действие, но и способствуют ему. Когда над сознанием доминирует раздражение от работы, а восприятие логических соотношений и больших возможностей отсутствует, никакого сопротивления не будет. В таком субъективном мире сопротивляться будет бесполезно, а у мышления будет только одна функция — воплощение поспешного действия.

Способ познания и способ аффективной деятельности так приспосабливаются друг к другу, что их невозможно разъединить. Можно лишь спорить об их психологическом приоритете. Короче говоря, хорошо известно, что импульсивный человек не выходит за пределы настоящего, ибо его интересы и эмоциональные связи ограничены немедленным достижением и удовлетворением. Но вместе с тем можно утверждать, что ограничения познания и доминирование над сознанием текущих впечатлений и личных интересов сталкиваются с развитием долговременных интересов и ценностей. Я полагаю, что это уже частности. И деятельность, и характеризующие ее способы мышления существуют и развиваются вместе: одно трудно представить без другого. У обоих способов основные черты одинаковы; параллельно мгновенному восприятию и выражению импульса идет мгновенная когнитивная реакция. Недостаточным аффективным структурам, составляющим основу интеграционного развития прихоти или импульса, соответствует недостаточность когнитивного процесса. Например, у импульсивных людей не хватает таких частей когнитивного процесса, как твердое чувство объективности, независимой реальности, непрерывности, времени и так далее. Однако эту область еще предстоит исследовать.

Прежде чем преступить к рассмотрению двух вариантов импульсивного стиля, я хотел бы вернуться к проблеме, о которой я упомянул во вступлении. Я считаю, что это основная проблема, в понимании импульсивных людей и при общении с ними, а ее решение вместе с тем помогло бы подвести некоторые итоги их стиля.

Проблему можно представить в виде вопроса, заданного импульсивным пациентом.

«Видите ли, я не могу себя контролировать. Я не могу контролировать эти импульсы. Я знаю, что люди правы, говоря, что я наживу себе неприятности, но я ничего не могу поделать. Вы должны согласиться, что я ничего не могу поделать. Я знаю, что вы детерминист и признаете власть бессознательного. Вы со мной согласны?»

Как ответить па этот вопрос, ответить не только пациенту, но и самому себе? Как примирить то, что мы действительно детерминисты и признаем бессознательные силы, — с ощущением, что человек просто пользуется этим фактом? Психиатрический взгляд на человека как на марионетку вряд ли нам поможет; он просто вынудит нас ответить «да». Но есть и другой ответ.

Нет, я не согласен с твоим утверждением, ведь когда ты говоришь, что «не можешь» остановиться, то подразумеваешь, что хочешь остановиться; или, по крайней мере, этого хочет твое сознание. Я не думаю, что это так. Скорее всего, у тебя по этому поводу возникают смешанные чувства. Ты чувствуешь, что другие считают, что тебе следует остановиться; ты и сам чувствуешь, что следует остановиться, тебе неприятно, что ты не останавливаешься, а если ты будешь считать, что не останавливаешься добровольно, тебе будет неприятно вдвойне. Но захотеть остановиться — совсем другое дело.

Ты упомянул об отдаленной возможности появления неприятностей, но об этом я скажу почти то же самое. Ты чувствуешь, что должен обращать внимание на отдаленные возможности, интересоваться ими больше, чем немедленным удовлетворением. Но я не думаю, что они для тебя важны, что ты в них заинтересован.

Так что я не согласен с твоим утверждением, что ты «не можешь остановиться», поскольку не думаю, что ты сознательно заинтересован в том, чтобы остановиться. Но ты прав в одном: я детерминист и не верю, что кто-то другой может контролировать твою заинтересованность¹⁰.

Поиск по сайту: