ПРОБЛЕМА ИНЫХ СУБЪЕКТОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

В литературе весьма активно обсуждается проблема международной правосубъектности физических и юридических лиц. Международная правосубъектность индивида и корпораций с определенными оговорками признается таким авторитетным учреждением, как Американский институт права. Правда, оговорки весьма существенны: "Хотя индивиды и корпорации обладают некоторым независимым статусом в международном праве, основные отношения между индивидами и международным правом все еще проходят через государство".[86]

Физические лица. Международная правосубъектность индивида нашла широкое признание в западной литературе. В последнее время и ряд российских авторов поддержали эту идею. Известный специалист в области прав человека В.А. Карташкин считает, что "индивид стал непосредственным субъектом международного права".[87]

Нет сомнений в том, что становление в международном праве отрасли, посвященной правам человека, представляет собой революционное событие. Оно имеет огромное значение как для международного, так и для внутреннего права государств. Еще в Древней Греции была высказана мысль о том, что человек - мера всех вещей. Однако международное право на протяжении всей своей истории имело дело только с государствами, полностью игнорируя человека. Начало становлению нового подхода к правам человека было положено Уставом ООН. В качестве одной из главных целей Устав определил поощрение и развитие уважения к правам человека. Одним из основных прав человека признано право на международный порядок, в котором могут осуществляться его права и свободы (ст. 28 Всеобщей декларации прав человека).

Устав ООН достаточно четко определил межгосударственный характер международной защиты прав человека: "Осуществлять МЕЖДУНАРОДНОЕ сотрудничество... в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам". Осуществляя сотрудничество, государства принимают на себя обязательства признать за индивидом определенные права, создают соответствующие механизмы их реализации, включая международные.

Анализ конвенций о правах человека не оставляет сомнений в том, что они обязывают государства обеспечить эти права. В тех исключительных случаях, когда речь идет о непосредственном создании права, используются иные формулировки. Право народов на самоопределение может реально существовать при условии, что оно непосредственно вытекает из международного права и не зависит от права государств. Как известно, подавляющее большинство конституций не содержит положений о праве на самоопределение. Поэтому в Международном пакте о гражданских и политических правах говорится: "Все народы имеют право на самоопределение". В отношении прав человека Пакт содержит иную формулировку: "Каждое участвующее в настоящем Пакте государство обязуется уважать и обеспечивать всем находящимся в пределах его территории лицам права, признаваемые в настоящем Пакте...".

Объектом регулирования и в данном случае являются межгосударственные отношения - отношения сотрудничества в поощрении уважения к правам человека. Непонимание этого принципиального положения ведет к превратному представлению о самой природе международного права, которая определяется тем, что его объектом являются межгосударственные отношения, и только они.

О том, что такая опасность реальна, свидетельствуют встречающиеся в литературе высказывания, согласно которым международные нормы непосредственно регулируют внутриобщественные отношения, а нормы о правах человека регулируют отношения между государством и его гражданами. Договоры о правах человека "содержат обязательства государств не только перед другими государствами-участниками, но и перед своими гражданами".[88]

В связи с этим следует отметить, что законы РФ нередко содержат положения, согласно которым международные договоры непосредственно регулируют внутренние отношения. В Законе об охране окружающей среды 2001 г. сказано: "Отношения, возникающие в области охраны окружающей среды... регулируются международными договорами..." (п. 4 ст. 2). Такого рода упрощенная формулировка призвана облегчить понимание и применение закона. Но на самом деле договорные нормы регулируют внутренние отношения не непосредственно, а будучи законодательно включенными в правовую систему страны, действуют как часть этой системы. Это же относится и к аналогичным формулировкам, содержащимся в международных договорах. Так, в российско-украинском Соглашении о трудовой деятельности и социальной защите граждан России и Украины, работающих за пределами границ своих государств 1993 г. говорится: "Действие настоящего Соглашения распространяется на лиц..." (БМД. 1993. N 3. С. 23).

Представляется, что это не совсем так. Отношения государства со своими гражданами регулируются внутренним правом и лишь при его опосредовании - международным. Согласно Российской Конституции, в РФ "признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина СОГЛАСНО (выделено мной. - И.Л.) общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией" (ч. 1 ст. 17). Иными словами, права человека признаются и гарантируются все же внутренним правом согласно общепризнанным принципам и нормам международного права.

Особым случаем непосредственного создания международным правом прав и обязанностей для индивида является тот, когда с помощью внутреннего права цель не может быть достигнута. В приговоре Международного военного трибунала в Нюрнберге говорилось: "Преступления против международного права совершаются людьми, а не абстрактными образованиями, и только путем наказания индивидов, совершающих такие преступления, предписания международного права могут быть принудительно осуществлены".

Речь идет о непосредственной уголовной ответственности индивида по международному праву за особо тяжкие международные преступления - преступления против мира и безопасности человечества. На этом основаны статуты международных трибуналов, включая Статут Международного уголовного суда. Заметим, что такое преступление, как пиратство, издавна считалось международным, но никто на этом основании не считал индивида субъектом международного права. Как видим, в определенных случаях международное право предусматривает уголовную ответственность индивида непосредственно на основе международных норм.

Судебная практика государств всегда придерживалась правила, согласно которому международное право непосредственно создает права и обязанности для государств, а не для физических и юридических лиц.

Так, в решении по спору между двумя авиационными компаниями от 10 декабря 1984 г. окружной суд США отверг принцип, согласно которому международное право наделяет ответчиков более широкими правами, чем право США и Великобритании.[89]

При рассмотрении канадским судом дела "Винсент" (1993 г.) местная индианка, обвиненная в контрабанде сигарет, апеллировала к Договору Джея 1794 г. между США и Великобританией. Она утверждала, что договор дает ей право ввозить товары без пошлины. Однако суд определил, что, как и любой иной договор, Договор Джея предоставляет права только участвующим государствам, а не индивидам.[90]

Принципиальное изменение в существующее положение вносит практика Европейского суда по правам человека.[91] В ряде его решений содержится положение, согласно которому международный договор непосредственно порождает права для граждан участвующего государства, несмотря на то что по форме и формулировке он является межгосударственным обязательством.[92]

Такого рода практика оставалась чисто европейской. Однако в 2001 г. она нашла отражение в решении Международного Суда ООН по спору между ФРГ и США (дело ЛеГрандов). В нарушение Венской конвенции о консульских сношениях в США без информирования германского консула были осуждены за убийство немецкие граждане братья ЛеГранд. В своем заявлении Германия утверждала, что тем самым были нарушены не только ее права, но и права ее граждан, непосредственно вытекающие из Венской конвенции. США доказывали, что международный договор порождает права лишь для государства.

В своем решении Суд признал, что США нарушили вытекающие из Венской конвенции права не только Германии, но и ее граждан. По мнению Суда, в случае если договор создает права для индивидов, государство может возбуждать международный судебный процесс от имени своего гражданина на основании общей формулы признания юрисдикции Суда в отношении споров между сторонами в договоре.[93]

Нет сомнений в том, что становление в международном праве отрасли, посвященной правам человека, представляет собой революционное событие. Начали создаваться международные органы, включая судебные, с помощью которых человек может защищать свои права даже против собственного государства. Все это имеет большое значение как для международного, так и для внутреннего права государств. Тем не менее говорить о международной правосубъектности человека по крайней мере преждевременно. Для обозначения статуса индивида достаточно обоснованно используется термин "бенефициарий международного права".[94] Нормы о правах человека регулируют сотрудничество государств в этой области. Что же касается человека, то он пользуется плодами такого сотрудничества; осуществляет права в соответствии с внутренним и международным правом, которые закрепили результаты сотрудничества.

Признание индивида субъектом международного права потребовало бы изменения самой природы этого права. Кроме того, есть существенные сомнения в том, что такое признание явилось бы лучшим способом обеспечения прав человека. Индивид едва ли смог бы пользоваться своими правами наряду с государствами. Необходимо учитывать специфику правового статуса индивида, находящегося в сфере действия суверенной власти государства, а также его реальные возможности защищать свои права на международном уровне.

Международное сообщество в состоянии обеспечить права человека лишь через государство, оказывая на него соответствующее влияние. С другой стороны, всеобщее уважение прав человека было бы нереальной задачей без сотрудничества государств.

Юридические лица. В юридической литературе промышленно развитых стран активно поддерживается идея признания за крупными корпорациями статуса субъекта международного права.[95] Малые и средние компании немногое могли бы извлечь из этого статуса. Иное дело гигантские транснациональные корпорации (ТНК). Они контролируют крупные сектора производства и финансов, играют огромную роль в мировой экономике, превосходя в этом отношении многие государства. Поэтому они добиваются, чтобы их интересы учитывались как в национальном, так и в международном праве, стремятся предельно сократить контроль государств за своей деятельностью. Заметим, что правительства промышленно развитых стран с пониманием относятся к повышению статуса корпораций. Постоянный представитель Японии при ООН Хиташи Овада считает, что "современный мир страдает от разрыва, который возник между быстро развивающейся социально-экономической реальностью, состоящей в том, что предприниматели как индивиды участвуют в деятельности на глобальной основе, и столь же стойкой реальностью, заключающейся в том, что эта деятельность все еще ограничивается национальными государствами...".[96]

Однако статус субъектов международного права, тем более в той или иной мере ограниченный, не удовлетворяет ТНК. Они заинтересованы в создании особого права, которое бы формировалось ими и осуществлялось с помощью ими же созданного механизма. Отсюда концепция квазимеждународного права.

Вот как излагает эту концепцию известный британский юрист Б. Ченг: квазимеждународное право "состоит из соглашений, заключаемых образованиями, обладающими международной правосубъектностью по существующей системе, и частными образованиями, такими как многонациональные корпорации, соглашениями, которые находятся вне норм и юрисдикции какой бы то ни было системы национального права...".[97]

Сторонники рассматриваемой концепции утверждают, что ТНК не являются продуктом какой-либо правовой системы. Они не контролируются и не могут эффективно контролироваться какой-либо из существующих правовых систем или их общими усилиями. Иными словами, ТНК ставятся вне и над правом. Между тем, как свидетельствует опыт, деятельность ТНК может и должна регулироваться в процессе взаимодействия международного и национального права. В противном случае не смогут быть обеспечены государственные, общенациональные интересы. Все это не отрицает и необходимость значительной автономии заключаемых ТНК соглашений, но в рамках общего правопорядка.

Концепция международной правосубъектности ТНК обсуждалась Комиссией международного права в ходе кодификации права договоров, но была отклонена.

Международный Суд ООН также признал, что споры, возникающие из соглашения иностранной корпорации с государством, должны решаться на основе национального права.[98]

Тот факт, что компании не являются субъектами международного права, ни в коей мере не означает отрицания их роли в мировой экономике, а также настоятельной необходимости регулирования их деятельности, в том числе и с помощью международного права. В разработке соответствующих правовых и иных международных норм принимают участие и компании. Декларация тысячелетия ООН предусматривает предоставление больших возможностей частному сектору внести свой вклад в реализацию целей и программ ООН.

ООН разработала программу действий в рамках проекта "Глобальный договор", определяющего основы сотрудничества Организации с деловым миром. Последний в своей деятельности обязан уважать трудовые права и признавать ответственность за соблюдение природоохранительных норм. В целом речь идет о сотрудничестве с миром корпораций на условиях глобальной ответственности в целях реализации идеи "глобализация с человеческим лицом".

Поиск по сайту: