Глава 2: Общие сведения о поведских семьях

История села Поведи – это история людей, волею судеб оказавшихся на дальней стороне новоторжского края. Их дела и свершения составляют летопись, которая насчитывает почти две тысячи лет. Первопроходцы оказались на здешних берегах в середине 1-го тысячелетия, когда местные просторы были покрыты непролазными лесами и болотами. Разведчики из финно-угорского племени «весь» появились на реке Поведи со стороны Осуги, где находились более ранние поселения. Обосновались пионеры на берегу, где нынче располагается деревня Бобров Городок. По данным археологических раскопок первые люди появились здесь в 4-7 веках нашей эры. В ста метрах от русла размещалась одна из первых местных стоянок древнего человека. Городище как укреплённое поселение, находилось в данном месте, пока не наступили относительно мирные времена. В какой-то момент произошёл переезд на левый берег реки в район, где и поныне существует село Поведь. Так сформировалось селище (неукреплённая стоянка), которое стало началом долгой жизни этого населённого пункта.

В 8-10 веках на здешних берегах появились новгородские словене (не путать со славянами), которые по рекам Мсте, Тверце, Осуге добрались до поведского края. По отрывочным сведениям, отношения между финно-уграми и новыми поселенцами сложились миролюбиво. Однако более активная народность северных колонистов смогла занять в регионе доминирующее положение, подобно славянам с южной стороны Торжка. Потомки «чуди белоглазой» (финно-угров) к 13 веку растворились в Древней Руси, оставив о себе память только в названиях мест. Так, имя Поведь предположительно образовалось на основе финно-угорских слов «пуу» — дерево и «ведь» — вода. Получается простой перевод – «лЛ111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111111есная река», или «река, где много деревьев».

Останки словен новгородских и племени весь сохранились в здешнем крае благодаря таинственным курганам. Вопреки поверью об их татарском происхождении, давние погребальные холмы сооружены в 8-13 веках при захоронениях в эпоху трупосожжений. До середины 16 века жизнь в Поведи мы можем предполагать только по аналогии, поскольку никаких свидетельств не сохранилось.

Период с 13 по 15 век окрашен в чёрные тона татаро-монгольского ига, которое несколько столетий смертельным ярмом нависало над русским народом. История жителей Поведи могла сложиться трагически. Многие новоторжские деревни в то время неоднократно выжигались, а люди истреблялись или уводились в полон. Помимо ордынской угрозы, ранее и в означенные столетия, уездный центр Торжок и прилегающие районы подвергались опустошительным набегам соседних княжеств.

С 1471 года Торжок вместе с уездом оказался в подчинении Московского государства. Закончилась эпоха Новгородского владычества, длившаяся полтысячи лет. В 1485 году под Москву окончательно попал Великий Новгород. Поведчане стали жить в новом государстве, которое со временем преобразовалось в Российскую империю.

В 1568 году в «изустной памяти» (завещании) Аграфены, жены князя Ивана Семеновича Ростовского, дочери Семена Алексеевича Лыкова сообщалось о том, что после своей смерти она жертвует «2 рубля — к Николе Чюдотворцу на Поведь». Данная запись с недавних пор стала самым ранним упоминанием Поведи в письменных источниках. Таким образом, можно достоверно сказать, что в середине 16 века здесь проживали люди, где находилась церковь, достаточно широко известная. Никаких конкретных имён в документе не называлось.

Начало 17 века ознаменовалось разгулом Смутного времени. Внутренние распри, запорожские бандиты и интервенты из Польши, Швеции поставили страну на грань катастрофы. Положение выправилось только после заключения мира с поляками в 1619 году. Только после указанного события, возможно говорить о какой-либо стабильности на Руси, что позволило мне найти осевую точку для проведения генеалогического исследования.

Вся история Поведи с середины первого тысячелетия до 17 столетия может представлять собой только безличное повествование. Не сохранилось никаких свидетельств о людях средневековья, проживавших в селении. Немым покрывалом заволокло ту тысячелетнюю историю поведчан, когда они пахали землю, водили хороводы, пели песни, рожали детей и умирали, отжив свой век, как и последующие поколения крестьян 17-20 веков. Попробуем оценить скрытые годы по аналогии.

Допустив, что первые люди оказались на месте Поведи в пятом столетии, сможем сделать нехитрый расчёт о числе жителей за эти годы. Поскольку селения в Древней Руси долгое время состояли из 1-3 дворов, то к 1626 году общее количество поведчан можно оценить следующими арифметическими выкладками: 55 поколений (при периоде в 20 лет) и 500 человек при условии средней продолжительности жизни 50 лет и порядка 10 жителей в среднем. Далее сможем вычислить суммарное число за весь период по настоящее время.

Итак, первые поведчане жили в шалашах. Обустроившись, они перебрались в полуземлянки, которые постепенно трансформировались в различные срубные дома, топившиеся по-чёрному. Вплоть до конца 19 века в России попадались указанные реликтовые избы, что говорит об особом технологическом пути нашей страны. Топить «по-белому» долгое время считалось непозволительной роскошью.

Общей отличительной особенностью поведчан являлся их нетипичный для России социальный статус. Во времена формирования Древнерусского государства люди жили семьями, объединёнными в родовые кланы. Постепенно сложилась подворная структура селений, когда 1-3 поколения семьи объединялись и жили в одном доме с общим хозяйством. Менялись национальности и государства, проходили столетия, но неизменным оставалось положение крестьян в Поведи. Они назывались «чёрными», церковными, экономическими, государственными, советскими, но оставались свободными гражданами, имевшими землю и право на независимость. Подобно другим крестьянам поведчане организовывали общину («мир»), выбирая старост и старшин для самоуправления. Так было и при княжеской власти, и в эпоху самодержавия, когда бремя крепостничества опустилось на русский народ тяжкой ношей. Когда большинство крестьян стали не просто «крепкими земле», но и попали в холопское (рабское) положение в 17 столетии, в Поведи жители могли сохранить своё достоинство и права. Конечно, в данном утверждении есть определённое лукавство, поскольку на Руси обычный человек постоянно оказывался песчинкой в жерновах военно-политических баталий и административных пут. Поведчане не избежали всех злоключений, но юридически они могли себя чувствовать полноценными гражданами, исключая возможность вольного передвижения.

Предполагаю, что исторические перипетии могли коренным образом влиять на жизнь Поведи. До 17 века произошло немало событий, которые угрожали жизни селения огнём и мечом. Вряд ли развитие села развивалось стабильно и равномерно. Однако судьбе было угодно, чтобы Поведь прошла сквозь невзгоды, и с определённого момента стало возможно достоверно говорить о её жителях. Такая знаменательная дата фиксируется 1626 годом.

«Писцовая книги поместных и вотчинных земель в губах и волостях … (в том числе Теребенской) письма и меры Владимира Полтинина и подъячего Ивана Фёдоровича» 7134 года от сотворения мира даёт отсчёт имён поведчан, открывая нам далёкий мир личностей, живших полтысячи лет назад. В 1626 году от Рождества Христова два переписчика составили документ о Новоторжском уезде, когда Поведь входила в состав Теребенской волости. В этой книге Поведь называется погостом, как древненовгородское селение с церковью, сохранив данный статус до 1918 года. Примечательно, что в 17 веке переписи подлежали только мужчины. Упоминание женщин мы найдём лишь в 18 веке. Благодаря писцовым и метрическим книгам мне удалось составить целостную генеалогическую картину за период с середины 16 века вплоть до нынешнего времени. Хотя, из-за специфики учёта и хранения архивных материалов большинство родословных ограничивается серединой 20 века.

Таким образом, можно сделать приблизительный подсчёт поведчан за весь известный период. Около 500 человек проживало до 16 века, до начала 20 века прибавилось ещё около тысячи, за последние сто лет добавим примерно 200 персоналий. В сумме получаем ориентировочно 1500-2000 поведчан с 5 века по 2011 год. В моём исследовании охватываются 1000 жителей Поведи, упоминаемых за последние пять веков.

Красноречивую информацию об этих людях, в первую очередь, может дать Таблица количества жителей в Приложении №5 данного издания. Например, из самого раннего документального источника известно, что в 1626 в погосте Поведь числилось 9 мужчин. Женщины и церковнослужители тогда не брались в расчёт. Имена первых известных поведчан: «Ивашка Мартинов прозвище Рябина, да Данилко Иванов сын прозвище Козел, да Варламка Иванов; да Ивашка /Тес/, да Ивашка прозвище Лытка, да Матешко Гаврилов».

В Писцовой книге их называют церковными бобылями. Это означало, что крестьяне были освобождены от налогов после лихолетья Смутного времени и «закреплены» к местной церкви. Удивительно, что к 17 веку здесь располагались два храмовых здания – Николая Чудотворца и Покрова Божьей Матери. Церковная прописка поведчан была достаточно формальной, поскольку крестьяне жили в верхней части Поведи, независимо от причта. Церковники же вели своё хозяйство автономно, самостоятельно обеспечивая себя. Проживал клир компактно на низу у реки, владея землёй погоста поровну с крестьянами.

Раздельное сосуществование крестьян и причта сложилось в первой половине второго тысячелетия после принятия христианства на Руси. Как и когда образовалось такое двухчастное разделение неизвестно. Предполагаю, что в результате какого-либо несчастья коренные жители погибли или оставили насиженные места. Безвестные христианские миссионеры организовали на берегу реки Поведи первый храм в промежутке с 11 по 16 века. Скорее всего, это произошло задолго до появления того Никольского храма, что упоминается в 1568 году, поскольку статус погоста свидетельствовал об исконном новгородском происхождении селения. Кроме того, поблизости от Поведи в Княщинах и Яконово в середине 16 века также имелись церкви, что говорит о широком распространении духовенства в округе.

По данным различных источников количество жителей в Поведи могло резко колебаться, то возрастая или сокращаясь. Причинами подобной нестабильности могли быть различные эпидемии и миграции. Согласно Метрической книги Покровской церкви в 1781 году умерло шесть человек от оспы, а по переписи 1811 года в начале 19 века из погоста переехало множество семей по неизвестным мотивам.

До середины 18 столетия число поведчан не превышало ста человек, постепенно увеличиваясь. Затем последовал «демографический взрыв», который затронул всю Россию. Число детей в семьях стремительно возрастало, доходя до 10 человек и более. К 1896 году в погосте находилось 214 жителей, что является рекордом для Поведи на все времена. Катастрофические коллизии 20 века смерчем прошлись по русским селениям, после чего большое их количество закончило свою историю или влачит ныне жалкое существование. Благодаря дачникам и переселенцам село Поведь сохранило свой облик, потеряв попутно почти всех своих старожилов, кроме Абрамовых и потомков Жиглинских.

Самую достоверную информацию о крестьянах можно получить из Метрических книг, в которых фиксировались сведения о рождении детей, браках и смерти. Вели их в церковных приходах церковнослужители. В Поведи записи стали производить с 1781 года. После Октябрьской революции регистрацией стали заниматься отделы ЗАГС. Только Метрическая книга подтверждает данные о человеке, как ни один другой документ. Так, дата рождения самого известного новоторжского деятеля Львова Н.А прояснилась совсем недавно по записи в указанном церковном документе. При составлении родословных в спорных моментах я отдавал предпочтение Метрическим книгам.

Ценнейшим источником генеалогической информации также являются Ландратские книги, Ревизские сказки, Писцовые и Переписные книги. С их помощью удалось составить достоверные списки поведчан с 16 по 20 век. Удивительно, что в России вопреки социальным и военным потрясениям сохранились регистрационные документы в архивах, позволяющие восстанавливать реальную картину жителей деревней и сёл. При этом картотеки Советского времени находятся в гораздо более ограниченном состоянии, чем данные до 1917 года.

Особой темой в жизни поведчан стало появление фамилий. До 20-го века в деревнях употреблялись только имена и отчества. Также в документах фигурируют прозвища. Фамилиями на Руси обладали раньше только знатные лица и горожане. Сельское духовенство получило такую возможность с 18-го века. Среди крестьян первыми получали фамилии зажиточные мужики. В Поведи такими стали купцы Головин и Елисеев. Раньше всех в Метрической книге Покровской церкви погоста Поведь за 1896 год упоминается Фёдор Петрович (№63 в главе №3), 1859 г.р.

Наречение происходило спонтанно, в силу тех или иных житейских обстоятельств. Чаще всего фамилии образовывались от отчеств, как было в случае Абрамовых от отца Абрама. Другими источниками могли быть прозвища, название местности и т.п. Такое стихийное возникновение фамилий среди крестьян приводило к тому, что некоторые меняли их по нескольку раз. На одном жилом дворе и даже в одной семье могли быть разные фамилии.

К 1917 году почти все крестьяне получили фамилии. К этому времени в Поведи образовалось пять основных семейств:

• Головины, Елисеевы, Петровы
• Топтыгины, Никаноровы
• Абрамовы, Кудрявцевы, Рубцовы, Смирновы
• Барановы
• Жиглинские

Особо выделю линии Абрамовых и Барановых, которые являются самыми продолжительными, начиная свою историю в Поведи с 17 века! Объединение нескольких фамилий в рамках одной семьи связано с их неравномерной регистрацией. При этом под семьёй здесь понимаются родственники, имеющие единого родоначальника. По житейским причинам они могли проживать в разных домах, вести раздельное подворное хозяйство, получать различные фамилии, но в рамках селения подразумевались как отдельная общность. Ситуаций, при которых родственники разъезжались в селе по разным дворам, было множество. Чаще всего это происходило в результате женитьбы, кода сыновья застраивали новые избы. Старший ребёнок обычно оставался в отчем доме, где могли проживать два-три поколения семьи. Так, естественным образом складывались внутрисельские связи — человек к человеку, дом к дому. В итоге Поведь к началу 20 века сформировалась в большое селение с двумя сотнями жителей, являясь центром местной округи.

Поведчане в большинстве случаев брак заключали с выходцами из государственных крестьян. Дела любовные государство стремилась ввести в единое узкое русло. Большинство же деревень в районе были помещичьими. Поэтому среди брачующихся поведчан мы находим только жителей считанных казённых селений – села Раменье, деревень Скрылёво и Родионково, погоста Есеновичи. «Белой вороной» выглядит невеста поведского жениха из «господской деревни Малиново», венчавшаяся в 1795 году в Покровской церкви. В основном, невесты с нехитрым приданым (одежда, ткани и прочее) переезжали на жительство к мужу.

Итак, пять основных поведских семей составляли большинство поведчан, проживавших в последние 500 лет. О них и пойдёт основной разговор в этой книге. Структура изложения складывается из посемейного описания, в котором каждый факт можно воспринимать как неповторимую реликвию. Так мало можно почерпнуть из сухих текстов церковных записей, не отличающихся высоким слогом и изяществом изложения. Каждую главу, посвящённую конкретной семье, предваряет краткое собрание любопытных сведений, добытых среди толщи порожней породы канцелярского письма. Крестьянская история не блещет красками и потому излагаемые данные подобны золотому песку, намытому терпеливым старателем. Описательная часть подкрепляется развёрнутой родословной росписью, позволяющей чётко проследить развитие данной семьи поколенно, понимая судьбу каждого поведчанина. Перед глазами внимательного читателя будет развёрнута история людей, объединённых одной кровью и одной землёй. Конечно «Сага о Форсайтах» превосходит по содержанию генеалогические очерки, но основная интрига проявляется в сохранении памяти, в особой ценности каждой личности, проявившейся сквозь пелену давних лет. В завершении глав можно наглядно ознакомиться с родословной конкретного семейства в виде нисходящего древа, которое подобно вечным пирамидам.

В особую 10 главу выделены поведчане, чьи жизни не были связаны с Поведью долгосрочными отношениями. Их я выделил в группу «Одиночки и маленькие семьи». Большинство из них по касательной упоминались в истории села, не оставив после себя ни фамилий, ни потомства. Среди них можно отметить несколько семей, которые я условно называл по имени первородителя: «Романовы», «Никифоровы» и другие. Их жизнь в Поведи упоминается в определённый период, который по разным причинам в данном селении оборвался. Поскольку судьба каждого человека бесценна и уникальна, то значение людей, даже отрывочно мелькнувших на фоне поведской истории, уникальна. Приятно сознавать, что огромная когорта давно забытых поведчан обретёт вторую жизнь, благодаря этому изданию.

Алгоритм построения глав:

Поиск по сайту: