ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА

Итак, вам представлены два альтернативных мнения о моем открытии возбудителя рака, заключение двух докторов наук. О. Нифантьев, который несет ответственность за ухудшение здоровья россиян, называет мое открытие абсолютно абсурдным. А Б. Минин, независимый эксперт, здоровье которого в немалой степени зависит от характера научной политики в медицине, оценивает мое открытие как панацею. Кто из них прав, вы сможете сами решить, дочитав эту книгу до конца.

А я хочу вернуться к письму-клевете Нифантьева. Не было у нас с ним многократных встреч. И уверена, что в отличие от Минина он даже не читал мои «Отчеты об экспериментах», подтвердившие паразитарную природу рака. А если читал и ничего не понял, значит, должность начальника управления по науке ему не по плечу. Об этом можно судить и по контраргументам, которые Нифантьев выдвигает не против сути открытия мирового значения, а против его автора: «По специальности она химик, нигде не работает, занимается тем, что пишет письма «во всевозможные инстанции и газеты».

О разнице между химиком и медиком я уже говорила онкологам. Сейчас готова с небольшой редакцией это повторить: если положить перед медиком набор костей, он безошибочно их перечислит: берцовая, лобная, лопатка..... а химик, даже не зная их названий, скажет, что между ними общего и в чем они различны. А все потому, что в медицине обучение построено на зубрежке, а работа — на готовых методиках и впрок заготовленных рецептах. Для медика прозрачный раствор — это только прозрачный, а для химика — это предмет для анализа. Но сделав его, химик назовет состав и порекомендует, на что его можно употребить. А медики не любят анализировать истинную причину болезни и не докапываются до ее биологической природы, они ее определяют по симптомам: голова болит — давление, температура и кашель — простуда, слабость — переутомление, тошнота — отравление. Пропишут таблетки или микстуры и отправят домой. А у больных со временем эти симптомы обогатятся другими, которые тоже будут подавляться врачами. И смотришь, через несколько лет у них окажется: у кого голова болела — инсульт, у кого кашель был — рак горла, у страдавшего слабостью — инфаркт, а тошнотой — диабет или рак желудка. Химик бы этого не допустил!

По поводу моей не работы Нифантьев тоже лукавит. Хотя я действительно почти восемь лет не получаю от государства зарплаты и трудовой стаж мне не засчитывается, но я регулярно работаю по 10-14 часов без выходных. Сначала месяцами не выходила из библиотек, законспектировав 50 тетрадей мелким почерком, затем организовывала научные эксперименты на животных с опухолевыми клетками и трихомонадами, проводила обследования людей на трихомонаду, изучала и фотографировала препараты крови, ротовой и вагинальной трихомонад, разрабатывала методики доопухолевой диагностики, профилактики и лечения рака. И все это, по- нифантьевски, не работа?! Что ж, консерваторам это не понять. И когда он по телефону однажды меня упрекнул в том, что я печатаюсь в газетах и журналах, то есть довожу до людей свое открытие и предупреждаю их о заразности рака, мне пришлось ответить: «Время нас рассудит...»

Единственно, в чем прав Олег Евгеньевич, так это в том, что я обращалась во всевозможные инстанции, в том числе и к нему, но... бесполезно. Раньше было достаточно одного письма в газету, не говоря о статье, или одной встречи с умным руководителем, и любой сложности вопрос можно было, решить. Сейчас по моей проблеме вышло более 50 публикаций, 5 выступлений по центральному радио и столько же по телевидению, но реагируют только простые люди, преимущественно заложники официальной онкологии.

А в государственные инстанции пишу не только я... Есть письма обо мне, есть и ко мне. Два из них представляю вашему вниманию. Письмо первое.

Председателю Комитета Государственной Думы по охране здоровья Н. Ф. Герасименко

Уважаемый Николай Федорович!

Направляя Вам материалы исследователя-практика Свищевой Тамары Яковлевны, надеюсь на объективную профессиональную оценку ее пионерского взгляда на природу раковых заболеваний.

Не берусь давать советы, но слишком страшна эта болезнь, чтобы игнорировать малейший шанс на ее обуздание. Тем более, что печальный опыт замалчивания даже реальных побед на этом фронте Россия уже имеет — достаточно вспомнить Троицкую из Калуги, которая в семидесятые годы не только успешно излечивала созданной ею вакциной целые семьи членов ЦК от некоторых видов рака, но и освоила профилактику болезни. Приложение: материалы на 9 л.

Председатель Комитета С. С. Говорухин.

Как не быть благодарной далекому от медицины Станиславу Сергеевичу, который озабочен здоровьем своего народа и состоянием науки в России.

А вот письмо второе.

Свищевой Т. Я.

Уважаемая Тамара Яковлевна!

Ваши материалы еще раз внимательно просмотрены ведущими специалистами Российской академии медицинских наук. На них получены отрицательные рецензии. В связи с этим повторно сообщаем, что Ваши материалы могут быть заслушаны на бюро Отдела клинической медицины РАМН после получения новых дополнительных научных данных, подтверждающих Вашу теорию.

Академик-секретарь ОКМ РАМН академик РАМН Е. М. Гусев.

Чувствуете, какая разница между этими письмами? Представляете, могущественная.

Академия медицинских наук великой державы предлагает безработной Свищевой на собственные средства продолжить исследования для получения новых дополнительных научных данных?! Но разве тот объем исследований, который был мною осуществлен на клеточном, молекулярном и генетическом уровнях, а также многочисленные фотоснимки жгутиковых амебовидных и цистоподобных трихомонад в крови недостаточны для того, чтобы принять их за отправную основу для дальнейших исследований уже на официальном уровне?

Кроме того, в какой науке умозрительное заключение «ведущих специалистов», не знающих паразитологии (трихомонады), ценится выше результатов научных экспе­риментов, проведенных в ведущих институтах страны? И наконец, сейчас половина научного потенциала уехала за рубеж, институты полупустуют, а Свищевой, открытие которой только по раку имеет экономический эффект 1 600 миллиардов рублей, не могут предоставить рабочее место для проведения дальнейших экспе­риментов. Я даже денег не прошу, которые смогла бы, возможно, найти у спонсоров под такое событие — сотрудничество с официальной медициной! Только непонятно, какие дополнительные научные данные нужны академику Гусеву.

Говорят, безвыходных положений нет. А что, если и я на время отторгну официальную медицину? Ведь кроме нее есть люди, которым нужно мое открытие и те рекомендации по профилактике и лечению рака, которые я могу дать. Есть и такие специалисты, которые способны поверить в достоверность моего открытия и готовы помочь в его реализации. В первую очередь это известные ведущие радио- и телевизионных передач, журналисты и редакторы журналов и газет, публиковавшие мои статьи. Особо благодарна главному редактору журнала «Природа и человек» («Свет») Захаренкову Владимиру Изотовичу, принявшему решение издать мою книгу.

Писать ее было нелегко, работая по 14 часов в сутки.

Сделать открытие возбудителя рака для меня было делом несложным. Сложности начались позднее, когда нужно было экспериментально доказать себе и другим достоверность своего открытия. Вот тогда я и стала себе задавать вопрос: «Почему — я?» Какие силы заставили меня, далекого от медицины сибирского химика по образованию и изобретателя технологий по призванию, заняться страшной и таинственной проблемой рака, а затем — инфаркта и СПИДа, над которыми не одно столетие работают специально подготовленные ученые и врачи всего мира?

Может, это высшие силы остановили свой выбор на мне? Говорят, каждый появившийся на Земле предназначен для выполнения определенной миссии. Но не все ее выполняют. Возможно, не одной мне было поручено разоблачить коварную трихомонаду, и только я довела это дело до логического конца? Вопросов много — ответа пока нет.

Но у нас в России каждый по-своему пытается объяснить происходящие в мире явления. Например, Е, Л. делает это с помощью СЛОВА. Ему принадлежат следующие умозаключения: «Вначале было Слово... Хотелось бы сказать: Огненное Слово, или Солнечное Слово. Уверовавший в тайны Слова, раскрывающий их, распространяющий их и вовлекающий других людей в сотворчество оздоравливается духовно — душевно — телесно сам и помогает обрести целостность, исцелиться человечеству.

Звуки наших фамилий, имен, отчеств, псевдонимов, кличек, прозвищ влияют на нашу судьбу и проявляются в словах, которые образуются из сочетаний этих звуков. Многие имена, названия рек, городов, поселений на планете Земля — ТерРА сохраняют тайну РА. РА — есть Солнце в понимании древ­них. Слова «врач» и «здравие» объединяются созвучием РА.

В нашем Отечестве все более ощущается и для многих уже видится солнечно-огненное преобРАжение. Второе РАжение человечества становится явью и проявляется через многих солнечно-огненных людей, увлекающих за собой сподвижников, добровольцев, желающих окунуться в тайны солнечной речи.

Солнечно-огненное предназначение Свищевой Тамары Яковлевны проявляется явно в ее подвижнической деятельности, в поисках оздоровления человечества. Солнечно-огненное пРАполе, состоящее из слов и созвучий ее имени, фамилии, отчества направляет подсознательно ее деятельность, отображая пРАВолю ПРАБога.

ТА-ТАйна, изобреТАтельность, аТАка, каТАклиз-мы, ТАктика...

МА — дуМАть, ПОНИМАТЬ, приниМАть, обни-МАть...

РА — Рак, РАй. РАзум. РАционализация, оздоРАвливание...

ЯковЛЕВна — ЛЕВ (в астрологии ЛЕВ является символом Солнца) — воЛЕВая... (у Иисуса Христа было два апостола Якова, а всем известные библейские братья Авель и Иуда по отчеству были Яковлевичами).

Свищева — Вещая, посвященная, просвещение, освящение, предвещение...

Искра ПРАБога есть в каждом?»

Итак, искра Божья есть в каждом — с ней мы появляемся на свет. И никому из людей не дано гасить искры чужих жизней, особенно если раскрыта тайна их горения. Не своей волей я вошла в медицину и открыла возбудителя рака, и потому грешно оскорблять и третировать меня. Умные люди должны уметь из всего извлекать пользу: на базе любого открытия можно сделать тысячи новых открытий и изобретений. Но все-таки почему я занялась раком? Ответ на этот вопрос дала сама жизнь.

Самым ярким воспоминанием раннего детства были похороны бабушки, которую очень любила вся наша многочисленная семья. Моя мама буквально бросалась в могилу, когда опускали гроб. И я, плача навзрыд, вместе с другими пыталась ее удержать. Тогда я еще не понимала, что бабушка умерла от рака желудка.

Позднее, учась в школе, попала на трофейный фильм «Собор Парижской Богоматери». В нем несчастный горбун-звонарь наверху, вдали людей, постоянно писал слово «рок». Машинально, задумавшись, я стала тоже выводить на бумаге это слово. Но однажды, испугавшись, заменила букву «а» и получила слово «рак», посчитав его более безобидным. Наверно, тогда я имела в виду обыкновенного рака, который для многих является приятным деликатесом. Но дальнейшая жизнь показала, что именно раковая болезнь стала роком моей семьи, а проблема рака — моим роком. Переехав из родного

Красноярска на Енисее в другой город, я не теряла связи с родными, но самыми мучительными поездками туда были — на похороны. До гибели младших братьев, когда от рака умирали старшие родственники, я в полной мере еще не ощущала тяжесть своего рока. Близнецы Алеша и Миша были на 9 лет моложе меня. Ровесники их в шутку прозвали пятнадцатиминутниками. Старший из них, Алеша, был более здоровым, судьба его была более удачной: имел семью, воспитал хорошего сына. А Миша с детства был очень болезненным: всякая инфекция к нему липла. Личная жизнь не сложилась, да и встреченная им женщина была не из лучших. В возрасте 25 лет у Миши появился гастрит, к 30 годам — импотенция. Кто ему тогда мог помочь? Это сейчас я твердо знаю, что в бедах моего младшего брата были виновны трихомонады. Первое заражение вагинальной трихомонадой произошло, вероятно, в утробе матери. Второе — ротовой трихомонадой из «жвачки» — жеванным пожилой няней хлебом с сахаром в марле, которую принято было давать послевоенным детям. И далее, во взрослой жизни, конечно, происходили заражения трихомонадами, о которых не догадывался ни мой брат, ни виновники инфекции...

Расщепляя питательные вещества в желудке и выделяя молочную кислоту, они вызывали жжение, которое Миша нейтрализовал раствором питьевой соды, и боль на время стихала. Другие колонии паразитов обосновались в половом органе и, перекрыв кровеносные сосуды, стали причиной развития ранней импотенции.

Официальная медицина импотенцию и за болезнь не считает. Медики не предполагают самого факта существования возбудителя этого заболевания, поэтому и не знают, как лечить. Между тем раннее половое бессилие — это не только трагедия мужской половины населения нашей страны, которая обедняет их сексуальную жизнь, но и государства в целом: оно не досчитывается многих своих граждан, которые не смогли появиться на свет. Стыдясь своей тайной болезни, мужчины по-разному ищут выход из своего положения: одни, страдая, остаются в семье, другие надеются на возбуждение потенции на стороне, третьи... кончают жизнь самоубийством. Последнее выбрал мой брат. Умея хорошо плавать, так как вырос на берегу великого Енисея, он утонул на глазах отца и товарищей по работе в водоеме, на берегу которого они отдыхали. Какое надо иметь мужество, чтобы решиться на это! Ведь ему было всего 30 лет. Но он знал, что желанных детей и семьи не будет, а впереди только — рак желудка...

Спустя 10 лет оставшийся в живых второй брат Алеша почувствовал боли в спине. Предполагали аппен­дицит. Сделали операцию, вырезали аппендикс. Но боли продолжались, у больного создалось впечатление, что во время операции в желудке по забывчивости оставили ножницы. Вскоре его вновь положили в больницу, разрезали и... зашили: злокачественный рак желудка с множественными метастазами не оставлял надежды на жизнь. Приезжая проведывать брата, я ходила по врачам и задавала вопросы. Хирурга спросила: «Зачем было резать, если после этого только зашили?» Участковому врачу, копошившемуся в бумагах и не обращавшему на меня внимания, предложила: «Посмотрите мне в глаза и скажите, почему за длительное время болезни вашего пациента вы ни разу не побывали у него дома?» А когда попросила совета у онколога, как спасти брата, врач посоветовала: «Скрасьте последние дни жизни больного вкусными продуктами». Вероятно, для того, чтобы труднее было расставаться с жизнью? В первый день лета 1988 г. я потеряла своего второго брата. После этого еще были смерти, а с ними обострялись чувство бессилия и горечь потерь.

Сейчас, вспоминая прожитые годы, я убеждаюсь, что вся моя жизнь, полная лишений и утрат, а также потерь людей, которые смогли бы повернуть мою жизнь по-другому, и изобретательство, которым я занялась в последние годы, — все это было подготовкой к тому, чтобы я занялась проблемой рака. Мое вторжение в святое святых медицины — онкологию было встречено онкологами крайне негативно. И я их понимала. Над решением проблемы рака не одно десятилетие бились маститые ученые. А здесь вдруг появляется без званий и имени провинциалка из далекой Сибири, вообще не имеющая отношения к медицине, и не только заявляет: «Я не верю, что мои клетки способны превращаться в опухолевые», но и называет возбудителя рака — трихомонаду, что повергает многих в шок. Недаром один из руководителей НИИ Санкт-Петербурга еще в 1990 г. спросил: «Ну почему именно трихомонада? Могли бы что-то другое назвать». Не моя вина, что именно трихомонада — наш враг № 1.

Я знаю, у многих целые династии вымирают от рака или гибнут от инфаркта. И этими болезнями интересуются и борются с ними самостоятельно многие люди, утратившие надежду на медицину, которые стараются спасти свою собственную жизнь или своих близких. И только мне почему-то удалось более глубоко вникнуть в суть вопроса, сделать открытия и подтвердить их экспериментально А главное, в них поверили люди. Значит, усмотрели истину. Все это заставляло меня неоднократно ставить перед собой вопрос: «Почему — я?»

Ответ пришел совсем недавно и неожиданно. Оказывается, судьба метит некоторых людей. Например, историки установили, что российские цари имели метку на спине — пятно в виде креста, солнца или месяца. Этим они отличались и от самозванцев, претендующих на престол. Зная об этом, сподвижники Емельяна Пугачева интересовались меткой у своего предводителя. Не имея ничего на спине, Пугачев показывал следы от ран на груди и пятно на шее.

Услышав это радиосообщение, я вспомнила, что с детства у себя на спине, ниже левого плеча, видела какое-то своеобразное родимое пятно. Посмотрев в зеркало, поразилась — оказалось, что это двойной знак: крест, который соединен с месяцем. А в целом это пигментное пятно похоже на свободноживущий жгутиконосец, имеющий впереди головку с тремя жгутиками, переходящую в мощное изогнутое тело — задний рулевой жгутик. Интересно, что подобный жгутиконосец был мною обнаружен при микроскопическом изучении препаратов карценомы шейки матки HeLa. Его своеобразие и отличие от трихомонады вызвало удивление сотрудниц лаборатории микробиологии НИИ акушерства и гинекологии имени Отта, в которой я в 1990-1991 гг. проводила исследования. Рисунок 2 представляет жгутиконосца, обнаруженного в музейном штамме опухоли в процессе исследований, и двойную метку на спине автора открытия трихомонадной этиологии рака.

Но интересно и другое: изучение «длиннохвостых» клеток карциномы шейки матки HeLa, морфологически отличающихся от трихомонад, навело меня на мысль, что эта опухоль состоит из... свободноживущих жгутиконосцев. Скорее всего, онкобольная HeLa, в честь которой назван этот штамм опухоли, заразилась жгутиконосцами во время купания (например Ю. Шмидт и У. Франк в 1937-1938 гг. писали: «Частым источником заражения служит загрязненная стоячая вода Бадена, озера штата Висконсин (США)»), которые -проникнув в ее вагину, нашли благоприятные для себя условия и, перейдя на паразитизм, начали там размножаться, образовав колонию. Перейти в безжгутиковую форму заставил их иммунитет. Известен и тот факт, что из этого штамма ученым не удалось получить злокачественную опухоль. И это понятно: свободноживущие жгутиконосцы, не имеющие опыта паразитирования в иммунном организме, не выработали всего разнообразия средств «уклонения» от иммунитета. Поэтому чужеродных пришельцев узнают защитные силы организма и препятствуют их озлокачественности. Морфологические и физиологические отличия клеток HeLa не дают возможности делать окончательные выводы об их природе. Но эта новая гипотеза достойна дальнейшего изучения: наверняка для человека не только внутренние паразиты, но и свободноживущие одноклеточные представляют угрозу. И в этом нужно разобраться.

Может, этот знак судьбы не только определил мое предназначение — «открыть» трихомонаду, но и помогает вынести в течение долгих семи лет многие превратности жизни: бездомность и безденежье, чинимые препятствия, клевету и измены? И пусть на меня не сердятся руководящие мужи и гениальные ученые, не одно поколение занимающееся проблемой рака: я не стремилась оскорбить их лучшие чувства или самолюбие. И не моя вина, а беда, что важнейшие открытия возбудителя рака, инфаркта и СПИДа сделаны человеком «со стороны». И пусть не упрекают меня, что не имею специального медицинского образования. Ведь всем должно быть понятно: закончи я медицинский институт и пройди аспирантуру в том же ВОНЦе, стала бы узким специалистом и никогда бы не усомнилась в ошибочной догме, что нормальные клетки способны превращаться в опухолевые. А вдруг бы следующий автор открытий из вашей плеяды или другой человек «со стороны» запоздал, и не успела ли бы к тому времени природа забрать всех наших потомков в свое лоно, наказав их за наше неразумие участью динозавров?

Возможно, не только двойной знак судьбы, но и двойной медицинско — славянский смысл моей фамилии Свищева также обрекал меня на занятие медициной. Образование свища в опухоли — результат активизации иммунитета и признак выздоровления: через свищ выходит гной и отторгается опухоль. В Древней Руси свищами называли гусей, которые всегда были украшением создавшей их природы. Отсюда: Свищева, значит, Гусева.

А потому, оставив в стороне взаимное недовольство, возрадуемся тому, что мировой значимости открытия сделаны в нашей родной России, и объединим усилия против трихомонады.

Поиск по сайту: