Отрицание

Отрицание - это, возможно, самая эффективная защита от любого некомфортного чувства или факта. Lewis (1971) специально связывал отрицание со стыдом, поскольку это могущественное чувство может быть слишком невыносимым. Потребность отрицать стыд может быть единственной причиной того, что многие люди даже не знают о таком чувстве. К тому же термин "стыд" используется в Западном обществе сравнительно редко, по крайней мере по сравнению с "виной", что еще раз показывает, как хорошо мы защищены от стыда.

Суть отрицания - самообман. Крайняя степень последнего - это вытеснение, полное отсутствие сознательной мысли и связанного с ней чувства. Индивиды могут вытеснить травматические события, типа физического или сексуального абъюза. Стыд, сопровождающий эти события, также вытесняется. Позже, когда события вновь осознаются (возможно, в процессе терапии или спонтанно), эти люди, похоже, испытывают стыд на его изначальном уровне. Традиционным аспектом психоаналитически ориентированной терапии является помощь клиентам обрести вновь свои вытесненные воспоминания и чувства, чтобы такие травматические события могли быть проработаны.

Отрицание не может быть всегда таким полным, как вытеснение. Иногда индивиды будут вспоминать специфические аспекты случившегося, но либо

воспоминания будут неполными, либо потеряется чувство, сопровождавшее их поведение. Например, сын алкоголика может быть способен обсуждать случай, когда его отец угрожал побить его в присутствии его друзей, но он не помнит, как ему было стыдно при этом. В процессе консультирования эти люди часто делятся такими воспоминаниями в неестественной, отстраненной манере, как если бы это случилось с кем-то другим, а они только оказались свидетелями, происшествия.

Минимизация - это процесс, тесно связанный с отрицанием. Когда клиенты минимизируют, они могут понимать, что определенные события случились в действительности, но не признают физической или эмоциональной значимости этого. Алкоголик может с готовностью признать, что пьет слишком много, но отказывается понимать, как сильно это поведение повредило ему или его семье. Минимизация может осуществляться произвольно, чтобы "отделаться от этих людей"; чаще же она указывает на серьезный самообман, который защищает индивида от неприемлемой реальности, держа его в неведении. Алкоголик., используя' фразу, заимствованную у общества Анонимных Алкоголиков, "ис-кренне заблуждается" относительно своей болезни.

Отрицание уменьшает не только стыд. Эта защита полезна против любого болезненного осознания. Отрицание особенно эффективно со стыдом, так как он угрожает центральной идентичности. Немногие люди настолько сильны и уверены в себе, чтобы с легкостью предстать перед лицом угрозы своей базовой идентичности; отрицание служит ее защитой, когда она может быть подавлена стыдом.

Алкоголики вынуждены встретиться с двойной угрозой своей идентичности. Во-первых, сам по себе

___60___61

ярлык "алкоголик". Как только человек получил его, это становится первым, что думают о нем другие и он сам. Он становится в первую очередь и прежде всего алкоголиком. Другие аспекты его идентичности, например, его рабочая и семейная роли, начинают рассматриваться как вторичные. Быть алкоголиком - это стигма (Goffman, 1973) в том смысле, что центральная идентичность человека превращается в таковую алкоголика. Во-вторых, многие алкоголики действуют совершенно по-другому, будучи пьяны. Позже они вынуждены смотреть на это поведение и пытаться понять, как такое могло случиться. Они должны или расширить концепцию себя, чтобы она включала в себя возможность поведения, демонстрируемого в пьяном виде (что означает принятие стыда, сопровождающего такое поведение), или отрицать, что они "действительно" делали все эти постыдные вещи. Отрицая свой алкоголизм, эти люди могут защититься от специфического, вызывающего стыд поведения, а также предохранить свою угрожаемую идентичность от хороших и достойных членов сообщества.

Консультанты, знакомые с химической зависимостью, знают, что отрицание - не простой процесс: Пациенты могут казаться полностью отрицающими свои проблемы сегодня, целиком принимающими их завтра и частично отрицающими - послезавтра. Стыдящийся индивид может чувствовать себя переполненным стыдом на одной сессии, однако "забыть", что так расстроило его, к следующей встрече. И это не всегда плохо. Хотя вообще целью терапии является показывать отрицаемую реальность при каждой возможности, клиент Может нуждаться в том, чтобы предохранить себя от стыда путем его отрицания или минимизации. Кон-

сультант может прозондировать эти защиты, чтобы посмотреть, возможно ли коснуться отрицания. Если последнее - часть паттерна срыва, могущего привести клиента назад к пьянству, им надо заняться немедленно. Однако, если консультант верит, что это отрицание - временный маневр, необходимый в этот момент клиенту,; чтобы защититься от подавляющего стыда, тогда лучше будет уважать данную защиту вместо попыток "атаковать" ее. Терапевт должен помнить, что стыд постепенно показывается и помощнику, и - внутренне - клиенту.

Уход (withdrawal)

Второй важнейшей защитой от стыда является уход (Kaufman, 1980; Thrane, 1979). Когда кто-то

прибегает к уходу, он пытается сбежать от чего-либо некомфортного - почти как ребенок, который,

притронувшись к печке рукой, инстинктивно отдергивает ее. Персоны, уходящие от стыда, могут

делать это и физически, и эмоционально. Чем более болезнен эпизод стыда, тем более вероятно, что

индивид сбежит. Физические признаки, обычно сопутствующие стыду, - опускание взгляда, отворачивание, покраснение и т.д. - все показывают, что жертва переживает подавляющие и остро болезненные чувства и что она одновременно пытается ослабить эти чувства, отклоняя их1. В этот момент человек не может встретиться глазами со своим обвинителем не только потому, что чувствует себя осуждаемым им; стыдящийся человек должен также справиться с неожиданным выбросом адреналина, сопровождающим это тревожное переживание. Он может нуждаться в том, чтобы покинуть сцену до того, как его тело заставит его плакать, кричать или драться.

___62___63

Стыдящиеся люди, использующие уход, соприкасаются со своим стыдом. Они не отрицают полностью свои чувства. Фактически, все они слишком осознают свою боль и не уверены, что выдержат ее еще больше. Они чувствуют себя видимыми до глубины, неспособными предохранить свою основную идентичность от атак и разрушения. Бегство - естественная реакция на такую,ситуацию.

Физический уход - наиболее прямой путь к избежанию стыда. Алкоголик может делать попытки "географического бегства", переезжая из города в город, когда его поведение приводит к тому, что становится слишком ужасной мысль увидеть своих друзей вновь. Каждый раз человек получает шанс начать сначала — новые знакомства до появления подозрений могут принести ему выгоду и вылечить его уважением и доверием. К несчастью, алкоголик несет свою болезнь с собой; порождающее стыд поведение скоро вернется, начиная другой непродуктивный круг стыда. Проблема такого поведения в том, что алкоголик настолько стыдится себя, что уходи, вместо того чтобы бороться с подлинными причинами. Этот человек отчаянно бежит от своего стыда, не понимая, что на самом деле берет его с собой, куда бы он ни шел.

Физический уход может быть гораздо более тонким, чем буквальное бегство. Клиент, который избегает контакта глаз, рассказывая особенно чувствительный секрет, модулирует величину контакта, которую может выносить сейчас. Так же и ребенок, вертящийся, пока мать отчитывает его, поворачиваясь из стороны в сторону, осуществляет приспособление и пытается минимизировать свой стыд. Родители, которые, видя такое поведение и расценивая его как неповиновение, настаивают: "Стой

прямо и смотри прямо на меня, когда я говорю с тобой", сильно увеличивают стыд ребенка, так как теперь он не имеет защиты в виде частичного ухода.

Как и в случае с отрицанием, терапевт должен уважать потребность клиента в уходе. Это подразумевает позволение клиенту разорвать контакт глаз без интерпретации этого события как трусости или уклонения. Чувствительный консультант может даже отодвинуть стул на несколько дюймов или посмотреть в сторону, чтобы- показать клиенту, что не будет посягать на его территорию и позволит клиенту контролировать интенсивность эмоций, сопровождающих значимое самораскрытие. И наоборот, помощник может предложить поддерживающий физический контакт во время таких событий, такой как небольшое объятие или прикосновение к руке, отслеживая реакцию клиента, чтобы убедиться, что эти действия действительно желанны для этого человека в это время. Важно помнить, что каждый имеет уникальную историю прикосновений; индивид может ассоциировать кажущийся безобидным контакт, типа сердечного похлопывания по спине, с провоцирующим стыд поведением родителей.

Уход может стать привычным. Когда это случается, человек начинает убегать от тех аспектов жизни, которые особенно опасны, от зон, где он может испытать стыд. Эмоционально это означает развитие способности оставаться в стороне от других. Некоторые стыдящиеся люди кажутся друзьям и семье эмоционально недоступными, в то время как в действительности они не осмеливаются стать ближе из-за своего страха отвержения и оставления. Они уверены, что другие могут увидеть их недо-

___64

статки, и поэтому они могут быть в безопасности, только сохраняя дистанцию.

Этот паттерн эмоционального отхода обычен для аддиктов и членов их семей. Алкоголик может пить частично для того, чтобы помочь себе уйти от угроз ежедневного существования, включающих стыд. Алкоголь затем может стать единственным другом употребляющего, единственным, к кому он может обратиться, когда эти чувства приближаются. Этот паттерн особенно вреден для тех химически зависимых лиц, которые предпочитают пить или принимать наркотики в одиночку; гонимые от других страхом стыда, эти одиночки в конце концов могут стать почти полностью изолированными. Хотя даже кажущиеся "социабельными" употребляющие могут пасть жертвой прогресса такого поведения, постепенно становясь менее заинтересованным в других по мере усиления зависимости.

Невидимость - другой симптом потребности в уходе от стыда. Стыдящиеся люди привыкают к тому, что быть увиденными - значит пережить болезненное унижение; в своих попытках предохранить себя от таких чувств они приходят к тому, что самое безопасное - это когда никто вообще не обращает на них внимания. Такие люди развивают замечательную способность сливаться с фоном. Они просто отказываются привлекать к себе внимание, предпочитая жизненную позицию "за сценой", позволяя другим получать признание за те хорошие вещи, которые они делают, чтобы только не быть отвергнутыми за какой-нибудь из своих недостатков. Цена, которую они платят за безопасность, -это то, что они не могут дать другим возможности отблагодарить их. Эти люди не получают позитивного внимания, и поэтому у них мало шансов под-

___65

крепить приятное чувство гордости собой. Они остаются в убеждении, что с ними что-то не так, и поэтому продолжают прятаться в фоне.

Алкоголики, добившиеся невидимости, извлекают пользу из этого паттерна, поскольку другие склонны не замечать проблем их пьянства, так же как и другой их активности. Эти люди могут быть "вторыми" алкоголиками в семье, относительно незаметным благодаря вопиющему поведению более очевидного пьяницы. Например, когда главный алкоголик сильно пьян и смущает всех окружающих, этот может выпить столько же, но тихонько "отрубиться" в углу. Позже, когда его алкоголизм откроется, его друзья и семья, вероятно, не поверят в это. Они могут отказываться принять такой диагноз, потому что "он просто не может быть алкоголиком - он никогда не создает неприятностей, как его брат". Конечно, невидимый алкоголик может привести в точности те же аргумента, чтобы объяснить свои проблемы. Ему понадобится помощь, чтобы принять идею о том, что можно быть алкоголиком, даже не отличаясь открыто несносным поведением.

-Стыдящийся человек может найти другие способы ухода. Он может разработать концепцию своей полной некомпетентности в жизни, своей сущностной несостоятельности. Такие индивиды бросают попытки управлять своей средой. Как это ни странно, они достигают определенного чувства автономии, когда другие, убедившись в их бестолковости, оставляют их одних. Как бы то ни было, цена противостояния стыду таким образом огромна; однажды получив ярлык неудачника, очень трудно от него избавиться.

___66___67

Индивиды, чья идентичность базируется на несостоятельности, становятся экспертами в том, как "вырвать неудачу из пасти победы". Они могут оставить стационар за день до выписки, не в силах принять необходимость изменения образа себя в случае успеха в чем-то важном. Их подспудный страх состоит в том, что успех приведет к их видимости, которая, в свою очередь, повлечет за собой только стыд и позор. Такие люди предпочитают принять свою тотальную несостоятельность, потому что стыд, подразумеваемый этой ситуацией, может быть разбавлен и абсорбирован с меньшей болью, чем если бы он был непосредственно переживаемой эмоцией.

Понятие заброшенного ребенка, введенное Wegscheider (1981), - другой пример того, как дети, вырастающие в семьях алкоголиков, могут защищаться от стыда и других болезненных аффектов. Заброшенный ребенок прерывает контакты с семьей и друзьями. Он не способен выносить дисфункциональные аспекты жизни в этом доме и покидает его эмоционально, а иногда и физически, чтобы выжить. Позже, будучи взрослым, такой человек может не знать, как выразить свои потребности или как получить заслуженное внимание других.

В общем, уход есть важная защита, используемая для уменьшения чувства стыда. Алкоголизм способствует уходу и может быть рассмотрен в этой перспективе как центральная защита против стыда.

Поиск по сайту: