Двойственная зависимость и легитимность политического поля

Как уже отмечалось, политическое поле, наряду с другими полями общества, является автономным полем позиций и политических агентов. В то же время ста­новление и автономизация поля политики сопровожда­ется выделением и дифференциацией внутриполитиче­ских полей и субполей. Прежде всего происходит деление на поле профессионального специализированного про­изводства политики и на поле массового производства политики, в котором участвуют все граждане, обладаю­щие политическими правами. Структуру профессио­нального субполя политики, в свою очередь, составляют поля идеологического производства, «специализирован­ного производства и рынка культуры» (П. Бурдье), про­изводства политических мнений профессиональных продавцов политических услуг — политических деяте­лей, журналистов, высокопоставленных чиновников, партий — и внутрипартийные поля. В поле массового производства политики основными являются поля — электоральное, общественного мнения и опросов общест­венного мнения. С автономизацией и дифференциацией политического поля идет процесс профессионализации политической деятельности, который сопровождается усилением влияния внутренних законов поля политики. Появляются законы конкуренции между профессионалами, ориентация политиков любых направлений на возможные действия политиков иных ориентации. Этот процесс сопровождается сделками, пактами, кулуарны­ми договоренностями. Политическое поле все больше функционирует как поле специализированных институ­ций — партий, движений, а также как поле доверенных лиц, представителей — партийных лидеров, госслужа­щих, депутатов, освобожденных работников партийного аппарата и т. д.

В рамках профессионального политического поля завязывается игра профессионалов, возникают специ­фические интересы и ставки в игре, «козыри» и т. п, Иначе говоря, любой политик оказывается между таки­ми же, как он, профессионалами и теми группами до­верителей, которые доверили ему представительство в политике от своего имени. В отличие от научного, художественного, литературного и других полей, более замкнутых и профессионализированных, куда допуск непрофессионалов затруднен, а отбор более жесток, — политическое поле колеблется между двумя критериями оценки и легитимации: профессиональными, в том чис­ле социальными и политическими науками, и плебис­цитом, волей избирателей.

Поле политики менее закрыто для непрофессиона­лов. Для него характерна зависимость, — для победы во внутренней борьбе профессиональные политики выну­ждены взывать к силам, которые находятся за предела­ми этого поля (в отличие, например, от поля науки и интеллектуальной деятельности, где обращение к обы­вателю как к конечной инстанции легитимации может служить фактом дискредитации).

Двойственность оценок и двойственность легитима­ции, вокруг которых колеблется политическое поле, проявляется в специфических логиках и колебаниях по­литических субполей, например, в специфической ло­гике эволюции тех или иных партий. Существует опре­деленная динамика и напряжение между поиском голосов избирателей и идеологической чистотой, кото­рая толкает партию к чередованию (изменению) своего политического курса и к смене позиций. Так называе­мые партии авангарда, идеологические партии, мелкие авангардистские группы и политические секты склонны смещаться к логике функционирования, характерной для интеллектуального и научного полей с соответствую­щими ценностями, иерархиями, как то приверженность истинно научным теориям или доктринам, предназна­ченным для небольших, но радикальных политических групп. Партии, обеспокоенные мобилизацией электората, политическим влиянием и завоеванием государственных постов, склонны функционировать по логике демокра­тического выбора и выходить за рамки чисто профес­сионального поля политики к полю массового полити­ческого производства, основным субполем которого является электоральный процесс. Партия вынуждена жертвовать «чистотой» своей доктрины, теоретической Правильностью политической программы, чтобы обеспечить эффективность своих стратегий и большую мо­билизацию своих сторонников и голосов избирателей.

Разные принципы легитимации оказывают влияние и на внутриполевые стратегии профессиональных поли­тиков, и на подвижность и смещение границ политиче­ского поля. Внутренняя легитимация подталкивает по­литиков к стратегиям символического исключения тех, кто не вписался или не вписывается в принятые в дан­ном обществе легитимные границы политического поля. С помощью номинаций (ярлыков), которые могут быть рассмотрены как научные эквиваленты оскорблений — «парвеню», «выскочка», «радикал», «коммуно-фашисты», «антигосударственные силы», — часть политических агентов может быть делегитимирована и исключена из поля профессиональных политиков. Одной из основных ставок игры профессионалов, а особенно тех, кто имеет доступ к производству политических представлений, является само определение «легитимного политика», «легитимной политической компетенции» и, соответст­венно, легитимного определения того, что может быть определено как политика и политическое в конкретном политическом поле.

Такого рода игру можно было наблюдать в процессе выборов региональных властей в России в сентябре— декабре 1996 года. В ходе предвыборной кампании столкнулись две модели представлений, восприятий и теоретических схем политики и политиков: так назы­ваемых «политиков-идеологов» — представителей партий или идеологических движений («демократы», «коммунисты» и т. п.) и «политиков дела» — «хозяйственников», «прагматиков», — публично сторонящихся идеологических позиций (представлению о них наиболее соответствова­ли мэр Москвы Лужков и в Украине — бывший пре­мьер-министр П.Лазаренко). Фактически это была борьба не просто конкурентов на выборные посты, но символическая борьба за то, кого считать «настоящим» (легитимным) политиком и что является «настоящей», «правильной» (легитимной) политикой; что может быть признано политическим, а что — не может. Характерно, что на нынешнем этапе постсоветской демократии более легитимным становится понимание политики как дея­тельности, связанной с «реальными делами» (с выпла­тами зарплат, строительством дорог и т. д.). Это объяс­няется, в частности, тем, что экономический кризис вызвал массовое разочарование в «идеологической по­литике» («демократы против коммунистов») и сосредо­точил основные интересы населения на элементарном выживании. При таком подходе, разумеется, воспри­ятие политики ограничивается кругом тем и схем, не выходящих за пределы текущих жизненных нужд. В результате устанавливаются и границы данного конкрет­ного политического поля, а также право на вход в это поле тем или иным политикам, партиям и прочим по­литическим агентам. Фактически это означало создание новых позиций и границ, а стало быть, и перекомбини­рование политического поля: была проделана определен­ная работа против поля, сдвинуто сложившееся динамиче­ское равновесие сил. Но это не значит, что через какое-то время нельзя будет изменить его границы, изменив струк­туру его позиций и соотношение политических сил.

Поиск по сайту: