ЛЮБЯЩИЙ, ДАЮЩИЙ ОТЕЦ

Бледно-золотистое свечение от лампы медленно наполняло комнату своим светом. Сидя в удобном кресле с моим сыном Джошуа на коленях, я ненадолго расслабился, размышляя о событиях прошедшего дня. Внизу в коридоре я слышал знакомые голоса Джессики и Наташи, которые готовились ко сну. Элиша, наша младшая дочь, уже спала. Как только в доме стало тихо, Джошуа ближе прижался ко мне. Было позднее время, и мальчик даже с энергией моего сына тоже устает. Активность в другой части дома утихла, в то время как я продолжал перебирать в уме события прошедшего дня.

Когда, наконец, я закончил свои размышления, я взглянул на Джошуа: он уже заснул у меня на руках. Он выглядел таким мирным — почти ангелом. Я сидел в тишине ночи, наблюдая, как ребенок спит, а он слегка пошевелил головой, стараясь поудобнее устроиться. Когда он сменил позу, его каштаново-коричневые волосы промелькнули в едва различимом свете. Я нежно погладил волосы Джошуа. «Как я лелею такие моменты, как этот, с моими детьми, — думал я, любовно прикасаясь к волосам сына. — Какой замечательный дар от Господа!» И я не знаю, сколько я просидел там, наслаждаясь этим моментом, но моё сердце кипело от Любви к Джошуа и его сестрам, которые к этому моменту уже крепко спали внизу. На лице Джошуа я видел такую невинность и такое полное доверие: ведь он лежал на папиных руках. А Любовь, которую я чувствовал в тот момент по отношению к нему, не поддавалась описанию.

«Мой сын, мой Джошуа, — думал я и легко касался его ниспадающих каскадами волос. — Мой единственный мальчик... Как я Люблю его. Нет ничего на свете, что я не дал бы этому мальчику... ничего, что я не сделал бы для него или кого-нибудь из моих детей... Нет ничего, что он мог сделать, чтобы заставить меня перестать Любить его или заставить меня по-другому относиться к нему. Даже когда я должен проявлять строгость к нему, моя Любовь никогда не изменяется». Я чувствовал переполняющее излияние неугасимой Любви к сыну.

Пока я продолжал нежно гладить его голову, наслаждаясь красотой этого бесценного момента, Господь прошептал: «Каковы твои чувства к твоему сыну сейчас?» Хотя я узнал Его спокойный, тихий голос, я был удивлён этим вопросом. Снова нежный голос Господа мягко спросил: «Можешь ли описать то, что сейчас чувствуешь?» Я пытался найти нужные слова и наконец ответил: «Нет, Господи, я не знаю, как это выразить словами. Глубина и широта моей Любви к сыну не поддается описанию».

«Бенни, — сказал Господь, — то, что ты чувствуешь, даже нельзя и сравнить с Любовью, которую Я испытываю к тебе. Это только крошечная капля в океане. Это слабый и мирской пример того, что Я чувствую по отношению к тебе. Моя любовь к тебе полна доброты — Моя доброта полна Любви. Моя Любовь непреклонна, неэгоистична, неизменчива и бесконечна. Моя Любовь к тебе никогда, никогда не перестаёт».

В этот нежный момент, когда я держал на руках своего спящего ребенка, Любовь, которую я чувствовал как отец, была такой богатой. Но как только Господь проговорил моему сердцу, сравнивая Любовь, которую я чувствовал к Джошуа, с величием Своей нежной Любви ко Мне, я понял какой слабой и хрупкой была моя Любовь к сыну в сравнении с бесконечной Любовью Бога Отца для нас, его детей.

Как для отца для меня не существует ничего, что я не мог бы сделать для моих Джессики, Наташи или Элиши. Ничто не могло бы заставить меня перестать Любить их или оставить моё посвящение им как их отца. Но Моя Любовь к ним вместе с моей способностью и готовностью обеспечивать моих детей и заботиться о них не может сравниться с той чудесной, верной Любовью, которую наш Небесный Отец имеет для тебя и меня — Любовь, которая никогда не была более заметной, чем на Голгофе.

Поиск по сайту: