IV Тайна Третьего рейха 1 страница

Виталий Лиходед

Последняя тайна

Покушение

— Ты готова убить его? – спросила себя заведующая экспериментальной лабораторией Берлинского медицинского центра Вита. Она стояла перед зеркалом и наводила последний лоск. Оправила белый халат, пристегнула к карману пластиковую карточку, подтверждавшую, что Вита действительно является врачом медицинского центра, привычным движением, чуть-чуть набок, надела пилотку со свастикой, и, придирчиво оглядев свое отражение, снова спросила вслух:

— Готова, или сомневаешься?

Отражение вслед за Витой кивнуло головой, девушка улыбнулась и вышла на улицу. Путь ей предстоял недолгий — по асфальтированной дорожке до центрального входа многоэтажного, с тонированными зеркальными окнами главного здания было метров сто. Сам медицинский центр «Нойес докторен» («Новые доктора») был построен недавно и с большим размахом. Власти Третьего рейха собрали здесь лучших врачей и ученых со всего мира, закупили новейшее оборудование и даже пристроили небольшой фармацевтический цех.

Весь медицинский объект занимал несколько гектаров земли, ведь кроме института и лабораторий на его территории находились еще три больницы. В первой лечили руководителей партии и правительства, во втором корпусе — людей состоятельных, на деньги которых во многом и существовал центр. А в третьем корпусе не лечили: там содержали «подопытных кроликов» — людей, на которых испытывали новые лекарства и разные методы лечения. Было и еще одно небольшое здание — серый, приземистый «инкубатор», где для медицинских целей рождались и росли дети-доноры, но об этом здании не принято было говорить вслух.

Все это скрывалась за белым бетонным забором, из-за которого любопытный прохожий мог увидеть только статую на главном здании института — десятиметрового чугунного орла, держащего в когтях змею. Редкому прохожему это зрелище доставляло удовольствие. Этот район Берлина был заново отстроен Гитлером после войны и имел все «прелести» тоталитарного архитектурного стиля. В окружении строгих бетонных многоэтажек, сверкающий белизной забор медцентра, выглядел оазисом света посреди серости и мрака главного города земли. Но это днем. А ночью, когда на здании центра включались лампы подсветки, главный символ нацистской власти пугал редких прохожих до полусмерти. Освещенная прожекторами, птица казалась живой. Она зловеще глядела из темноты, расправив свои гигантские крылья, будто собиралась спикировать на тротуар и вонзить свои кривые когти в новую жертву.

В медицинском центре сегодня ждали известного ученого — исследователя человеческого мозга Курта Золингера, сына не менее известного нейрофизиолога. Курт Золингер был директором одного из вышестоящих строго засекреченных медицинских учреждений, поэтому к его встрече готовились весьма серьезно. Практически все ведущие сотрудники центра выстроились во дворе перед главным зданием; охрана была усилена. Вита поспешила присоединиться к группе ученых. Она встала с краю, рядом со своим научным руководителем. Было тихо и солнечно, но ни ученые, ни охрана не замечали красоты раннего утра — они существовали в собственной атмосфере — в атмосфере напряженного ожидания.

— Отто, вы действительно многого ожидаете от приезда этого человека?

— Да. Ты и сама прекрасно знаешь, что от него зависят поддержка правительства, и финансирование новых проектов. Я …

Отто, смешной коротышка в очках с толстыми линзами, получил высокую должность только благодаря связям в «верхах». Научный руководитель уже напыжился, приготовившись рассказать Вите, как он преподнесет свои сомнительные идеи столь известному ученому, но его потенциальная слушательница вдруг закричала:

— На территории посторонние! Двое! За вторым корпусом!

К Вите подбежал рослый парень в униформе:

— Где? Кого вы увидели?

— Да вон там! — Вита показала рукой в сторону служебных построек, куда побежали подозрительные личности. — Это точно не наши сотрудники: они прятались! Боже мой, это кемпферы! — голос Виты готов был сорваться в истерику.

— Успокойся ты! — одернул ее Отто. — Машина Золингера уже въехала во дво…

Закончить фразу научный руководитель так и не успел — рядом взорвалась граната. Встречающих отбросило взрывной волной, кто-то закричал от боли. Руководитель центра и его секретарша, скатились со ступеней центра, убитые осколками гранаты. Вита упала, отлетев в сторону от толпы, и скатилась вниз с боковой лестницы на дорогу. Полежав секунду без движения, девушка поняла, что ее не ранило – острой боли не было. Она попыталась собраться с мыслями, но тут со всех сторон грянули автоматные очереди. Вита вжалась в бордюр подъездной дороги, она затаила дыхание, закрыла глаза, чтобы не видеть, как в ступени лестницы, практически рядом с ее головой, врезаются пули. Все окутал черный дым. Автоматные очереди на мгновение стихли и тогда со стороны здания стали слышны крики боли. Затем снова затрещали автоматы — прямо у Виты над головой.

Вита от страха открыла глаза. Несколько человек в черных кожаных куртках, стреляя, пробежали мимо. Девушка сжалась еще больше, надеясь, что ее не заметят. В это время справа раздался еще один мощный взрыв.

Этот взрыв остановил прибывшие машины. К автомобилю Золингера, зажатому между двух машин сопровождения, тут же бросились находившиеся во дворе сотрудники охраны центра. Прикрывая ученого, они открыли огонь по нападавшим. Бой был недолгим — незнакомцы расстреляли охрану ученого практически в упор и, держа наперевес советские автоматы, приблизились к автомобилю Золингера. Выстрелы на мгновение стихли, но тут в дело вступила охрана здания. Рослые парни в нацистской форме выбежали на улицу и, скрываясь за выступами крыльца, открыли хаотичный огонь по черным курткам. Если и до этого нападавшие стреляли по каждому, кто пошевелится (не то, что направит на них оружие!) то теперь пули просто роились в воздухе.

Уже через несколько минут, оставшиеся в живых охранники центра пожалели о собственном героизме и, осознав бесполезность сопротивления, по одному начали отползать за здание. Они продолжали отстреливаться из пистолетов, но что значили их редкие выстрелы против автоматных очередей чернокурточников! Лениво, но метко отвечая на незначительные пистолетные хлопки, кемпферы окружили прибывшие машины — точнее, то, что от них осталось. Если автомобиль ученого еще можно было назвать автомобилем, то машины сопровождения напоминали скорее мясорубки: их настолько изрешетили пулями, что водители и телохранители, не успевшие вовремя выскочить из салонов авто, превратились в кровавый фарш.

Все пассажиры главного автомобиля остались в живых просто чудом. Но радоваться им пришлось недолго — подошедшие кемпферы тут же наставили на них дула автоматов. «Всем выйти!» — скомандовал высокий черноволосый парень, по виду главный среди нападавших, и, не дожидаясь ответных действий, грубо вытащил Золингера из машины и швырнул профессора на дорогу. Остальные пассажиры — два пожилых генерала и водитель поспешили выбраться самостоятельно. Они встали в ряд у правого бампера, не сомневаясь в том, что приговор им вынесен заранее. На террористов пленники смотрели с ненавистью и презрением, но сильнее, чем ненависть, в их взглядах читался страх. Покосившись на генералов, черноволосый главарь то ли поморщился, то ли усмехнулся и сквозь зубы бросил своим людям: «Ну, чего встали? Действуйте!» Тут же два рослых небритых парня в рваных джинсах, не задумываясь, выпустили в пленников по длинной автоматной очереди. Старики тяжело осели на пыльный асфальт. Небритый здоровяк подошел к каждому расстрелянному, методично пнул каждого ногой, чтобы проверить признаки жизни, немного подумал и, на всякий случай, выпустил по трупам еще одну очередь.

Именно в этот момент Вита приподняла голову. Она увидела рваные грязные джинсы нападавших, мундиры генералов в дорожной пыли, смешанной с кровью. Затем, когда человек, выпустивший «контрольную» очередь, отошел в сторону, Вита увидела бледное, залитое кровью лицо пожилого генерала, его мертвые, быстро стекленеющие глаза… Вите никогда еще не было так страшно — казалось, она встретилась глазами с самой смертью — девушка до боли закусила губу, чтобы сдержать крик, и уткнулась лицом в асфальт.

Тем временем черноволосый подошел к лежащему на дороге Золингеру. Толстяк был без сознания. От сильного кровотечения лицо ученого по цвету сравнялось с его же серым костюмом, а потные залысины неприятно блестели на солнце. Вен снова то ли поморщился, то ли усмехнулся и крикнул скуластому парню, стоявшему на лестнице:

— Бой, он ранен! Найди врача!

Скуластый огляделся вокруг и, увидев, что Вита дернула головой, тут же подбежал к ней. Он рывком поднял девушку на ноги, посмотрел на прицепленный к халату бейдж и громко ответил:

— Вот врач! — Бой еще раз оглядел двор: ни одно из лежащих на нем тел не шевелилось. — Остальные, похоже, убиты, — добавил он, как бы оправдываясь.

— Тащи ее сюда! – закричал высокий, и Виту буквально на руках понесли в сторону изрешеченных машин.

— Доктор, будете вести себя правильно — останетесь в живых! — произнес скуластый.

— Я… Что я должна сделать? – дрожащим голосом спросила девушка.

— Видишь толстяка?

— Золингера? Да.

— Нельзя допустить, чтобы он умер.

— Хорошо. Я постараюсь.

Кемпферы сгрудились вокруг лежащего на дороге ученого. Виту подвели к ним. Девушка от страха почти потеряла контроль над собой. Ее трясло, ноги ослабели: даже если бы она и захотела бы вдруг броситься в сторону и убежать, то все равно не смогла бы этого сделать. Вита боялась, что через несколько минут и ее расстреляют, как генералов и охранников Золингера, поэтому она безропотно присела рядом с ученым, осмотрела его рану на плече. Затем, подняв голову и глядя на высокого парня снизу вверх, робко произнесла:

— Ему на операционный стол нужно. Срочно. Рана рваная, инфицированная, к тому же старик потерял много крови…

Не успела она договорить, а кемпферы принять какое-либо решение, как у главных ворот центра раздались выстрелы.

— Эй! Что там такое? – крикнул черноволосый парень в сторону группы прикрытия, расположившейся за углом третьего корпуса.

— Вен, там два автобуса СС, — ответил командир группы прикрытия. — Все серьезно.

— Неужели СС? — удивился Вен. – Бой, проверь, машина на ходу?

Скуластый парень, отпустив Виту, прыгнул на место водителя. Повернул ключ зажигания, машина заурчала.

— Давай в машину, — сквозь зубы кинул черноволосый Вите. — Бой, заводи, уходим! За руль сяду я — ты прикрываешь. Передай прикрытию – после операции встречаемся в четвертом подвале!

Виту втолкнули на заднее сиденье, туда же запихали раненого Золингера. Автомобиль, резко сорвавшись с места, помчался на задворки медцентра, к хозяйственным воротам. Не успел он скрыться за углом главного здания, как во двор въехали два автобуса цвета хаки с эмблемой специальной группы СС «Легион Гиммлера». Вновь затрещали автоматы, загремели взрывы гранат — кемпферы прикрывали отход захваченной машины.

Выбив ворота, автомобиль Золингера вылетел на широкую Кёпениккер шрассе. Тут же из-за угла вывернули две машины полиции. Эти черные «Хорьхи» еще не успели въехать в ворота медцентра, когда раздались выстрелы, поэтому и решили объехать центр с обратной стороны — и, как оказалось, не прогадали. Скуластый парень — Бой обернулся и, заметив погоню, выругался:

— Сволочи! Сейчас я вас остановлю! — он перезарядил автомат и перелез на заднее сиденье, навалившись на раненого Золингера. Прикладом автомата Бой выбил заднее стекло и выпустил несколько очередей по машинам преследователей. Полиция не осталась в долгу. Вен изо всех сил старался не попасть под огонь, виляя по трассе — полицейские, высунувшись из боковых окон, палили по колесам угнанной машины.

— Я… их… сейчас… отрежу! — орал скуластый в такт автоматной очереди. – Вен, дай гранату!

Черноволосый протянул гранату и Бой, сорвав чеку зубами, бросил снаряд на дорогу. Граната взорвалась в тот момент, когда полицейские машины поравнялись. Преследователей развернуло и разбросало по обочинам. Правый «Хорьх» перевернулся на бок. Несколько автомобилей, ехавших за ними по Кёпениккер шрассе, закрутившись, врезались в полицию и друг в друга. Испугавшись взрывов и выстрелов, водители попросту не справились с управлением. Из-за аварии на дороге образовалась пробка, поэтому второй, устоявшего на колесах автомобиль полиции, не смог двигаться дальше и его пассажирам — двум полицейским в форме, не оставалось только выскочить из машины и стрелять вслед похитителям. Через несколько секунд взорвался опрокинутый «Хорьх», и новая взрывная волна повалила сотрудников полиции на землю. Преследование не состоялось.

Вен выжимал из машины предельную скорость. Зеркало заднего вида отразило взрыв и клубы дыма, через секунду до слуха донесся грохот. Автомобиль Золингера резко свернул на обочину и, перескочив через бордюры, выехал на параллельную дорогу, ведущую к промышленному району Берлина. От резких толчков Вита съехала на пол и, зажав уши руками, сжалась между передним и задним сиденьями.

— Вен, ты чего скачешь? — спросил скуластый с заднего сиденья.

— Это «Унтер-ден-лиден», по ней проще выехать за город. Сейчас доедем до старого промышленного района, там сменим машину. Трассу, наверное, уже перекрыли и это единственный выход. Ты смотри по сторонам, чтобы нас не обстреляли неожиданно.

— Понял! – сказал скуластый и, поудобнее устроившись на ногах Золингера, выставил ствол автомата в окно.

— Спрячь пушку! Не привлекай внимания! – заорал на него Вен. Тогда Бой двумя толчками переместил Золингера в бок салона, освободив для себя место, и сел на сиденье, сжимая автомат побелевшими от злости пальцами.

Машина свернула с главной дороги и въехала в узкий обшарпанный двор. Возле старых полуразвалившихся домов шумно играли дети, перескакивая через кучи мусора. Они не обратили внимания на подъехавшую машину. Худой, сгорбленный старик выглянул было в окно на первом этаже, но, увидев бойцов сопротивления, тут же спрятался за старую тряпку, служившую ему шторой. В этом районе никто ничего не видел. Даже полиция появлялась здесь редко. Власти обещали снести старые дома, а жителей расселить по новым районам, но дело так и не сдвинулось дальше обещаний. Все более-менее благополучные жители давно убрались из этого гетто, и район остался прибежищем старых отшельников, хронических безработных и сумасшедших. Буквально в двух шагах отсюда кипела другая жизнь: высотные дома, чистые дороги, подстриженные газоны и украшенные цветами клумбы. В старом промышленном районе время остановилось, законсервировав дома и их обитателей, давно забывших, в какой стране они живут.

— Этих в багажник! – крикнул Вен скуластому. Парень выскочил из машины, открыл двери, схватил Виту за волосы и потащил за собой к старенькому вишневому Мерседесу, стоящему у обочины. Бой открыл багажник и, даже не выкинув лежащего там хлама, попытался заставить девушку залезть внутрь. Опомнившись, Вита начала сопротивляться, за что скуластый наотмашь ударил ее по лицу и добавил ребром ладони по почке. От резкой боли Вита упала в обморок. Бой спокойно поднял ее на руки, и сунул в багажник. Затем секунду полюбовался на «дело рук своих» и весьма грубо пихнул девушку ногой, чтобы освободить в багажнике место для еще одного пассажира. С толстяком Золингером управиться было сложнее, но уже через пять минут все были на месте, а крышка багажника с силой захлопнута. Машина тихо поехала по довоенной, уложенной булыжником дороге. Террористы вели себя как рядовые обыватели: Бой демонстративно отхлебывал пиво из бутылки, рассказывал Вену сальные шутки и оба хохотали во весь голос.

Вита начала приходить в себя. Сначала она ощутила, что с одного боку в ее тело врезаются острые металлические предметы, в другой бок упирается не менее жесткий локоть Золингера (очертания его тела можно было разглядеть сквозь неплотно пригнанную крышку багажника). Но даже если бы она не увидела, что находится в одном багажнике с этим нацистским ученым, она определила бы это по запаху — тошнотворному запаху пота и крови толстяка. Скованное неудобным положением тело начинало болеть, ноги и руки немилосердно затекли... Но сильнее этих ощущений была ненависть к этому нацисту. Наверное, в конце концов, за неимением другого оружия, Вита вцепилась бы в горло Золингера зубами, но вовремя вспомнила разговор похитителей, услышанный еще до «пересадки»:

— Что будем делать, если он сдохнет? – спросил скуластый.

— Выбросим в реку. И девку с ним заодно: зачем нам свидетели? – ответил Вен, голосом, лишенным каких бы то ни было эмоций.

— Точно. Так и поступим! Хотя, жаль нацистку…

— Что, понравилась?

— Нет. Но я бы сегодня ею занялся...

— Не тронь. Пока Золингер жив, она будет следить за ним. От его открытия зависит слишком много жизней.

— Ну, разок-то можно?

— Нет! Я же сказал, не тронь! Узнаю, под трибунал отдам за нарушение приказа!

— Да понял я. Буду только охранять, — улыбаясь, ответил Бой. Он еще раз посмотрел на Виту и добавил, — Ну, не трону. Обещаю.

— Смотри, я не шучу. У нас дисциплина — первое дело.

— Знаю.

— Вот и хорошо. Как приедем, ты и ее, и Золингера вынимай осторожно. На землю положишь, пусть отлежится,, в себя придет. Главное, с раненым поаккуратней. Я сгоняю на станцию «Скорой помощи», привезу лекарств, бинтов: ну, все, что потребуется. А ты следи — чтоб все было тихо. Не ори и не бей пленных, понял?

— Да понял, говорю же тебе!

— Ну-ка глянь назад — вон тот «Мерседес», кажется, нас преследует? — перевел разговор Вен, показывая в зеркале заднего вида подозрительную машину.

— Нет, он свернул. — «переключился» Бой, — Показалось тебе, Вен. Все чисто. Раз мы из города выскочили, значит все — ушли. Тут они нас не скоро достанут. А здорово мы сегодня повеселились!

— Да, нехилый переполох устроили. Не заметил, сколько наших погибло?

— При мне никого не пристрелили, а потом, похоже, ребятам досталось. Откуда же эсесовцы взялись? Причем, не простые — в черной форме с эмблемой на фуражках.

— Это особая группа ликвидации «Легион Гиммлера», Бой. Очень трудные ребята… И кто мог их вызвать? Неужели нас снова предали?

— Похоже на то, - согласился Бой и, достав новую бутылку пива, погрузился в раздумья.

Машина ехала долго. Боль от неудобного положения сковала все тело Виты, ноги сводило судорогой. Наконец, пленница услышала скрип открываемых железные ворот, машина остановилась и крышка багажника поднялась. Скуластый парень и двое незнакомых мужчин с трудом вытащили Золингера, затем, так же осторожно, хотя и легко — девушку. Виту положили на землю рядом с ученым. Боль не проходила, в затекшие руки и ноги как будто вонзали острые иглы.

— Ну, ты как, подруга? – спросил скуластый. – Жива?

Вита с трудом кивнула головой.

— Молодец. Проверь, профессор жив?

Вита привстала, и, непослушными пальцами, нащупала сонную артерию Золингера.

— Пульс есть, но слабый — нитевидный. Большая кровопотеря. Нужна кровь и кардиостимуляторы. Ну, такие инъекции для поддержания сердца.

— Понял. Группу крови можешь узнать? – спросил Вен.

— Да. Золингер — сотрудник СС. У них на левой руке татуировка с группой крови и резусом.

Бой с силой рванул рукав костюма ученого и, увидев на оголившемся плече непонятные знаки, озадаченно спросил:

— Вот, что-то есть — но как это понять?

— Вторая группа, резус отрицательный, — спокойно ответила девушка.

— Хорошо, все достану. Только постарайтесь, чтобы он не умер до моего приезда. Я скоро, – произнес Вен, сел в машину и выехал за ворота на грязную, заросшую колючими кустами улицу. Ворота закрылись. Незнакомые мужчины, кряхтя, подняли Золингера с земли и понесли в комнату. Вита, опираясь на руку Боя, пошла следом за ними. Уложив раненого на деревянный обеденный стол, мужчины вышли, а Вита, еще раз осмотрев плечо профессора, зажала пальцами артерию выше места ранения. Кровотечение остановилось. Минут десять девушка стояла над Золингером и, сменяя руки, зажимала перебитую артерию, сдерживая кровь.

Вскоре вернулся Вен. Он принес пластиковые пакеты с заготовленной кровью и «Экстренную сумку врача» — набор медикаментов для оказания первой помощи. Видимо он взял все это на одной из станций скорой помощи. Вита тут же сделала инъекции, необходимые для поддержания сердечной деятельности, обработала и перевязала рану, подсоединила к вене Золингера капельницу с кровью.

— Теперь он в руках Божьих. Я сделала, все что смогла — наконец, произнесла девушка, посмотрев на Вена.

— Хорошо. Присмотрите за ним. — устало ответил Вен, почему-то перейдя на «вы», — Сейчас принесут поесть. Вы останетесь у нас — вдруг понадобиться какая-нибудь помощь.

Вен вышел, Вита осталась одна в комнате. Она села на стул рядом с раненым профессором и только теперь смогла осознать все, что с ней произошло.

— Террористы? Откуда они? — пыталась понять Вита, — Неужели в нашем сильном и гармоничном обществе есть люди, желающие изменить этот мир? Что будет со мной? Нужно придумать что-то значительное, заинтересовать их своими знаниями, открытиями, доказать им свою необходимость — чтобы меня не убили. Врачи, по-видимому, у них есть свои. Может, рассказать им, кто я? Нет, вряд ли эти люди поверят. Им проще убить свидетельницу. Вот и старик Золингер... Сколько лет я мечтала встретиться с ним. Приготовила специальный яд, по его же формуле. А теперь даже яда не нужно — его жизнь полностью в моей власти: небольшая передозировка препарата или пара несовместимых друг с другом уколов, или просто — два кубика воздуха в вену — ему этого будет достаточно, чтобы умереть. Но и мне этого будет достаточно: со смертью ученого старикашки окончится и моя жизнь. Сбросят в реку и даже не вспомнят. Сколько народа они перестреляли сегодня? Убили двух видных генералов, а профессору оставили жизнь. Им нужна какая-то из его формул, ведь он много чего изобрел. Как и его отец во время войны, Курт всю жизнь проводил опыты на людях, и год от года результаты его опытов становились все более ошеломляющими. Что же понадобилось террористам?

Вита долго еще сидела рядом с профессором, следила за его состоянием и думала о своей судьбе. Золингер, золотой мозг Третьего рейха, как его называли, был беззащитен, как щенок, но убить его сейчас было невозможно. Принесли еды, Вита поела, даже не обратив внимания, что это была за еда. В голове ее крутились варианты побега. Постепенно в комнате стемнело. Девушка подошла к окну и в сгущающихся сумерках увидела двор, кусты, забор, и метнувшийся от забора к кустам силуэт человека с автоматом.

— Еще один террорист или к дому подходит группа захвата? – подумала Вита.

В комнату вошел Вен. Вита посмотрела на этого черноволосого, с голубыми глазами парня и почувствовала, как защемило ее сердце. «Да, бесстрашный герой, его жизнь — постоянный риск, все мышцы накачены, ни капли лишнего жира. Мечта любой девушки,» — невольно подумала Вита.

— Что это вы меня так рассматриваете? – спросил Вен.

— Я просто задумалась, — смутилась Вита.

— Да ладно. Как Золингер?

— Приходит в норму. Я прокапала кровь, теперь ввожу глюкозу. К утру должен прийти в себя, если не будет ухудшения.

— А отчего оно может произойти? — встревожился Вен.

— От старости.

— Вы ему еще чего-нибудь вколите. Говорите, я достану все, что нужно.

— Все, что нужно я уже сделала. Больше ничего сделать нельзя.

— Хорошо. Приглядывайте за ним.

— Послушайте, — неожиданно для себя самой произнесла Вита. – Я сама из людей второй категории — моя мать умерла в концлагере. Если вы меня отпустите, я никому о вас не расскажу.

— А вы знаете, как здорово сейчас пытают? — с сарказмом сказал Вен, — Как в 43-ем. Да еще «Сыворотку правды» придумали. Один укол — и вы расскажете все, чего и сами не знали. Ну, или забыли, что знали.

— Меня не будут пытать. Я врач, сотрудник национального медцентра. Я ученый — у меня много разработок, полезных для нашего процветающего общества… — Вита говорила, но уже и сама себе не верила.

— Да бросьте, — со злостью произнес Вен. – Какие разработки? Нацистам они уже не нужны — их власть пошатнулась. Они убивают каждого, кто встанет на их пути. Вы что, с Луны свалились? Процветающее общество! Вы не видите, что происходит в стране? Вы телевизор-то смотрите?

— Нет. Я целый день в лаборатории. Домой прихожу только поесть, да выспаться.

— Везет, а у меня и дома-то как такового нет. Как и у всех наших ребят. Крутишься, как белка в колесе: каждый день кто-то преследует, стреляют, и мы стреляем. И всем нужна моя голова. Не знаете, сколько она сейчас стоит?

— Нет.

— Сейчас я вам включу телевизор, — Вен подошел к шкафу, открыл дверцу, за которой маячил довольно современный телеприемник и щелкнул пультом дистанционного управления. Передавали последние новости. Камера была установлена у здания медицинского центра и показывала выщербленные пулями стены зданий и тела людей, погибших при нападении. Вита уже во второй раз за сегодняшний день встретилась глазами с расстрелянным генералом. На этот раз утреннего мертвящего страха уже не было. С особым смаком показывались изрешеченные пулями черные куртки убитых террористов. Корреспондент, захлебываясь слюной, клеймил предателей нацистской партии, врагов общества, террористов, а особенно досталось организатору теракта — бойцу сопротивления по имени Вен, за голову которого правительство Германии назначило двести тысяч крон.

Вита поморщилась и отвернулась от экрана, на котором продолжали демонстрировать последствия утреннего похищения. Она посмотрела на Вена, лицо которого было на редкость неэмоционально. Оно не выражало никаких чувств, и лишь в минуты сильного волнения по нему, казалось, пробегала какая-то то ли тень, Ито ли судорога.

— Зачем вы это делаете? — гневно спросила его Вита, пытаясь вызвать у этого бесчувственного человека хоть какие-то эмоции, — Чего вы добиваетесь?

— Можно подумать, вам — человеку второй категории — нравиться жить в этой стране? — на лице Вена не шелохнулся ни один мускул, но голос был злой и решительный. — Да, вы же многого добились, стали врачом. У вас есть квартира, любимая работа. А сколько французов, поляков, англичан живут в лагерях и поселениях! После войны прошло столько лет, а у нас продолжается рабство. Гитлер выиграл войну, но вместо мира и процветания в стране начал распространяться террор. Так что это не мы террористы, хотя нас так и называют – мы просто боремся за свободу нашей страны. Мы не признаем деления на расы, главное чтобы человек верил в победу добра и хотел жить как свободный человек. Нас преследуют, но мы свободны. Пусть кемпферы живут недолго, рано погибают, но за то, чтобы прожить свободным хотя бы один день, стоит умереть. Мы ничего не боимся. Мы делаем все, чтобы помочь людям, задавленным этим нечеловеческим режимом.

— Кажется, — задумчиво произнесла Вита, — я вас понимаю. У меня тоже бывали такие мысли. Поэтому я хочу вас предупредить: у забора я видела силуэт человека с автоматом. Примерно час назад. Может, это был кто-то из ваших людей, но скорее всего — это группа захвата. Уходите, Вен, такие люди, как вы, должны жить. Ваша борьба дарит людям веру в будущее...

Вен рукой прикрыл Вите рот, чем прервал страстный поток красноречия. Одним быстрым движением главарь проскользнул к выключателю и погасил свет, а затем подошел к окну и стал пристально вглядываться в кусты, растущие у забора. Наконец, он отпрянул от окна и выругался: — Вот черт, обложили! Но как они узнали, что мы здесь? Эта явка у нас недавно, ее еще не успели засветить.

— Скорее всего, сработал передатчик Золингера. Все персоны такого уровня имеют «маячок», — объяснила Вита. – кому-то он вживлен под кожу, а у кого-то спрятан в складках одежды.

— Искать передатчик поздно — нас уже вычислили. Будем прорываться с боем. В подземном гараже есть еще одна машина. Вы поедите с нами, — спокойно сказал Вен Вите, затем крикнул в приоткрытые двери, — Ребята, Золингера — в запасную машину. Быстро! Нас окружают!

Вен взял автомат и «Экстренную сумку врача». Двое мужчин понесли в машину профессора. Вита шла рядом с раненым, держа в поднятой руке капельницу с глюкозой. Осторожно они с профессором загрузились в автомобиль.

Вен сел за руль, а его друг, скуластый Бой — рядом. Мужчины, несшие Золингера, поспешно открыли двери гаража. Автомобиль с визгом сорвался с места и, сбив часть забора, вылетел на дорогу. Сзади раздалась стрельба, и две машины, стоявшие на соседней улице, рванули следом за похитителями профессора. Немного повиляв по переулкам, «Мерседес» съехал с дороги и, прыгая по колдобинам, помчался по непаханому полю к лесу. Затем, не сбавляя скорости, машина выехала на дорогу, ведущую вдоль леса, где через пару километров чуть было не столкнулась с автобусом, стоявшим на дороге с выключенными фарами. Неожиданно фары загорелись, а из автобуса посыпались вооруженные люди.

— Перекрыли, гады! — закричал Бой. – Бросаем машину, уходим в лес!

Вен перегнулся через сиденье к Вите:

— Послушай, подруга. Достань нам формулу вещества для чтения мыслей — это последняя разработка Золингера. Попробуешь? А его, — Вен пренебрежительно кивнул на профессора, — придется пристрелить.

Вен приставил к виску Золингера дуло автомата и хотел уже нажать на курок, но в это время радом с автомобилем разорвалась граната. Ввзрывной волной Вена бросило на руль.

— Убей его! Убей! – услышала Вита голос террориста.

Поиск по сайту: