Начало цепной реакции

Сначала ты думаешь, что есть черное и белое. Потом ты понимаешь, что многое черное на самом деле белое, и наоборот. А затем оказывается, что нет ни того, ни другого. Не является ли этот принцип главным знаменателем всего, под чем мы понимаем жизнь?

Ныне отъявленному материалисту и матерому прагматику, мне долгое время казалось, что я занимаюсь вещами, которые не только крайне сумасшедшие по своей природе, но и не имеют никакой связи с действительностью, с окружающим нас миром. Однако мой разум не мог жить в такой неопределенности и всегда пытался найти объяснение сложившейся ситуации. Как итог, каждый новый шаг на пути поиска ответа невероятно расширял сферу моей деятельности и пугающе приближал ее к самым фундаментальным основам жизни каждого из нас.

Пройдя путь от собственных многолетних исследований до массовых нелегальных экспериментов на людях, я выяснил, что в природе все логично и целостно, а чудеса – лишь заблуждение неискушенного обывателя. Но хотим ли мы знать настоящую правду о нашем мире и готовы ли жить в такой реальности?

Дорогой читатель, совсем скоро тебе предстоит переосмыслить некоторые важные аспекты твоей повседневной жизни. Чтобы это не было слишком резко и болезненно, мы начнем разговор с довольно странных на первый взгляд вещей, но речь не о них, и потому не стоит делать поспешных выводов. Все события нашей жизни гораздо более тесно связаны между собой, чем принято считать, поэтому история решения моей нетривиальной задачи будет понятна гораздо лучше, если вы узнаете, с чего все началось.

Я родился в новосибирском Академгородке, научном сердце Сибири. С самого детства я привык к тому, что, например, Ядерная физика, Теплофизика или Вычислительный центр – это такие же нормальные названия остановок автобуса, как средняя зимняя температура минус 15–20 градусов и лето продолжительностью 2 месяца. Я рос с матерью один в тяжелые времена для страны, поэтому почти все детство прошло в общежитиях и постоянной нужде в самых простых вещах и продуктах. Возможно, поэтому я постоянно болел, простывал и страдал от бронхиальной астмы. Врачи даже освободили меня от физкультуры в школе, но это не помешало мне с первого класса плотно заниматься единоборствами, а позже еще и тяжелой атлетикой.

Поскольку бабушка была главным бухгалтером в крупном научно-исследовательском институте, а мать гистологом в морге, то самые яркие воспоминания детства связаны с грохочущими компьютерами размером с двухэтажный дом и играми с деревянными кубиками на работе у матери. Именно на эти кубики парафином прикреплялись фрагменты мягких тканей умерших, с которых она затем срезала тончайшие образцы микротомом для отправки на исследования. Только сейчас я понимаю странные взгляды случайных прохожих, когда они смотрели на меня, играющего и ловящего кузнечиков у здания, где работала мама.

Однако ключевым фактором, из-за которого я только благодаря чуду и везению закончил школу, стала одна особенность моего мозга. Мое сознание напрочь отказывается воспринимать частности и пытается оперировать исключительно целостными понятиями и системами. Это что-то вроде невнимательности к мелочам, но в очень ярко выраженной форме. Например, в школе я мог хорошо знать правила русского языка, но слово из 7 букв мог написать 6-ю буквами или сделать 2–3 очевидные ошибки/описки в нем. Можно было просить меня хоть сто раз перечитывать слово, но я не видел этих ошибок. Только через несколько часов или дней, когда мозг забывал, что было написано, я мог увидеть эти ошибки сразу же. До подобного момента это было не слово из букв, а смысл из символов. С таким отклонением было возможно получать только самые низкие оценки по многим предметам в школе, даже хорошо зная их в теории.

Эта же особенность имела и другую сторону: очень развитое воображение и целостное восприятие систем. В детстве это помогало любой предмет быта превратить в объект для игр. Любой карандаш или даже мясорубка легко превращались в реалистичный космический корабль или огнестрельное оружие. Как был не способен написать без ошибок и одного предложения, с тем же успехом закончил школу лучшим учеником по истории и единственным, кто перечитал всего Тургенева, Толстого, Ремарка и многих других.

Закомплексованность в подростковом возрасте держала меня дома и заставляла читать все подряд и мечтать о невозможном. Ныне придерживаясь весьма прагматичной картины мира, тогда я верил любой сомнительной газетенке или журналу, которые рассказывали про вчерашнее нашествие инопланетян, завтрашний конец света и снежного человека, поджидающего нас в каждом перелеске. Сами понятия «экстрасенс» и «паранормальное» были для меня святыми. Я всегда надеялся найти у себя какие-то сверхспособности и, наконец, наверняка выйти за рамки привычного мира, который казался каким-то серым и скучным. Я верил во всякую чепуху, в надежде, что мир интереснее, чем кажется. И мечта сбылась.

Однажды осенью, когда мне было 16 лет, я проснулся среди ночи и открыл глаза. Проснулся как-то необычно ярко; сознание и зрение сразу были очень четкими. Удивившись, я решил перевернуться на бок и дальше спать, но у меня не получилось… Я не мог двигаться! Первая мысль: всё, умер! Тут же вторая гениальная мысль: меня похищают инопланетяне! Разве не так обычно начинаются истории про похищения инопланетянами? Ночь, кровать, двигаться не можешь… Я сразу понял, что будет происходить дальше: сейчас меня потащат на улицу в летающую тарелку.

Хотя я всю жизнь мечтал об этом событии, по факту оказался не готов. Животный ужас еще больше усилился, когда я почувствовал, как мое тело взлетает над кроватью. Взмолившись к невидимым инопланетянам, я почувствовал, как меня вернули обратно. «Спасибо! Ребята, следующий раз смелости точно хватит!» – только успел мысленно сообщить им я, как меня снова нечто подняло над кроватью и ногами вперед понесло к окну. В какой-то момент я смог пошевелить рукой и даже схватился за одеяло, но оно будто весило целую тонну, и я выронил его.

Страх значительно притупился, когда я понял, что лечу к закрытому окну. Мною разобьют стекло?.. Таких деталей в газетах про НЛО не пишут! Я зажмурил глаза, приближаясь к препятствию. К удивлению, физическое тело прошло сквозь стекло и я это почувствовал всеми своими органами! Оказавшись на сибирском холоде, напротив окна и под звездным небом, я наконец решил, что теперь уже не боюсь и будь, что будет. Судя по всему, меня ждало нечто удивительное, но в этот же момент я вскочил у себя на кровати в полном шоке. Естественно, я уже не мог уснуть до утра.

Сразу хочу успокоить и, возможно, разочаровать: эта книга точно не об инопланетянах и даже не о том, о чем вы могли бы предположить. Но что же тогда случилось? Сон? Мне с раннего детства снилось много красочных снов, но это совсем не сон, ведь я все понимал и мое физическое тело вылетело на улицу. Почему я пролетел сквозь стекло? Мало ли на что способны зеленые человечки! Почему так резко снова оказался в комнате? Инопланетяне мне стерли память о дальнейших событиях! Сознание игнорировало любые нестыковки. Я просто не знал, что самое интересное только впереди. Произошедшее куда удивительнее, чем я думал изначально, в чем вскоре убедился.

В 1803 году Томас Юнг направил пучок света на непрозрачную ширму с двумя прорезями. Вместо ожидаемых двух полосок света на проекционном экране он увидел несколько полос, как если бы произошла интерференция (наложение) двух волн света из каждой прорези. В XX–XXI вв. было показано, что не только свет, но любая одиночная элементарная частица и даже некоторые молекулы ведут себя как волна, будто проходя через обе щели одновременно. Однако если поставить у щелей датчик, который определяет, что именно происходит с частицей в этом месте и через какую именно щель она все-таки проходит, то на проекционном экране появляются только две полосы, словно факт наблюдения (косвенного влияния) рушит волновую функцию и объект ведет себя как материя.

Поиск по сайту: