Четверг, поздно вечером

Водитель свернул за угол и въехал в парк. Его сердце стучало в такт «дворникам», быстро сколь­зящим туда-сюда по ветровому стеклу. Водитель затормозил и выключил мотор. «Дворники» за­мерли на полпути, но сердце продолжало коло­титься. Человек не пытался выйти из машины — он даже не был уверен, послушаются ли его ноги. Просто сидел, глядя прямо перед собой, ожидая, когда перестанут дрожать руки, успокоится серд­це. Если вообще когда-нибудь успокоится...

Дождь прошел так же быстро, как и начался.

Где он? Человек оглянулся по сторонам. При­шлось напрячь память, чтобы что-нибудь вспо­мнить. Ах, да. Это же дом его двоюродного брата Марка. А он сидит в машине Марка, которую одолжил ненадолго сегодня утром. Он как раз ехал ее возвращать, когда вдруг заметил Мег, то­ропливо идущую по дороге. И тут...

Он сбил Мег.

Нет, не сбил. Чуть не сбил. Как это могло прий­ти ему в голову? Что у него вообще с головой? Его вдруг прошиб пот. Лоб покрылся испариной, майка мгновенно промокла насквозь. Ему стало страшно жарко. Боже, что с ним такое?

Окно запотело. Теперь его никто не увидит, не узнает, что он здесь. Он будет в безопасности. Хо­рошо бы остаться тут навсегда.

Он чуть не сбил Мег. Направил машину прямо на нее и резко вывернул руль лишь в самый по­следний момент. Он слышал, как она закричала, видел, как в ужасе распахнулись ее глаза, как бес­помощно она вскинула руки. Но его руки не дрог^: нули. Затем она все-таки кинулась куда-то вбок, споткнулась, полетела на тротуар. И только тогда он резко свернул в сторону, с трудом выровнял руль. Он умчался не оглядываясь.

Может быть, он уже никогда не станет нормаль­ным? Но он хотел только напугать ее. Всего толь­ко напугать. Дать понять, что он не шутит, что прошла пора глупых звонков, и записок, и крови из гуаши. Но сейчас, увидев ее на улице, совсем одну, он вдруг забыл, что собирался сделать. Он хорошо помнил, почему ее надо напугать, почему не должно быть вечеринки. О, да. Это он помнил хорошо. Но он забыл, что со всей силы жмет на газ, что его руки мертвой хваткой сомкнулись на руле. Он мог ее убить.

Он ведь уже убил однажды. А теперь чуть не убил во второй раз. Ему просто повезло, что она от­скочила. Мег в безопасности, с ней все в порядке. Но достаточно ли он ее напугал? Может быть, те­перь-то она откажется от вечеринки. И тогда все снова будет как прежде. Он станет нормальным. И будет думать лишь об одном убийстве. Каждый день. Всю свою жизнь.

Он в отчаянии ударился головой о боковое стекло.

Нет. Не надо. Спокойно. Все будет отлично.

После удара левая сторона головы тупо заныла. Это хорошо. Он снова чувствует себя. Спокойнее. Дыши глубже. Вот так. В конце концов, ты ее про­сто напугал. А ты ведь этого и хотел. Припугнуть, чтобы она отказалась от вечеринки. У тебя нет вы­бора. Ты не можешь позволить себе эту вечеринку. Они не должны снова собраться вместе. Ты не дашь Эллен разболтать... о том, что случилось в прошлом году.

Мег содрала с себя мокрую грязную одежду и, бросив ее кучей на полу спальни, ринулась под го­рячий душ. Если не считать огромного синяка на плече — удар об асфальт — она совершенно не по­страдала. Теперь бы еще руки и ноги перестали дрожать, а сердце — колотиться, и все будет в по­рядке. Ничего, горячий душ ей поможет. Слава богу, что родители уже спят. А то пришлось бы объяснять, почему она выглядит так, словно весь вёчер проплавала в луже. А как это объяснить?

Она и сама не до конца понимала, что произо­шло. Вызвать полицию? И что сказать? Она даже не разглядела машину. Сначала было слишком темно. А потом ее совершенно ослепил свет фар. Точно ли машина пыталась на нее наехать? Или шофер просто не справился с управлением на мок­рой дороге? Может быть, он ее не видел. А она раздувает из мухи слона.

Из мухи? Да ее чуть не убили.

Мег содрогнулась. Горячая вода ее не согрева­ла. Она быстро вылезла из ванны, вытерлась насу­хо, все еще дрожа, и натянула теплую фланелевую пижаму. Затем собрала мокрую одежду и сунула в ящик с грязным бельем.

Что или кто может ей сейчас помочь?

Тони. Он-то придумает, что сказать, как успоко­ить. Она так скучала по Тони. Он был ей так нужен.

Девочка накинула поверх пижамы просторный розовый халат и уселась около телефона. Бросив взгляд в окно, она заметила, что небо проясни­лось, месяц выглянул из-за туч. Она набрала но­мер Тони. Один гудок, второй, пятый. Ну же, То­ни, подойди. Где ты?

— Алло.

— Тони?

— Н-нет, это его от-тец.

Мистер Колавито слегка заикался. Значит, опять провел вечер в баре на углу. Ничего удиви­тельного. Он все вечера проводил в этом баре.

— Мистер Колавито, это я, Мег.

— Мег? — Судя по тону, он мучительно пытал­ся вспомнить, кто это.

— Да, Мег. А Тони дома?

— Нет, не сейчас.

— Нет?

— Наверное, куда-то ушел.

Спасибо за помощь. Без тебя не догадалась бы.

— Понятно. Извините за то, что разбудила. До свидания.

— Ничего страшного. Я всего лишь спал.

Она положила трубку. Последнее время отец Тони стал пить больше обычного. Тони об этом особенно не распространялся, но Мег знала, что это его беспокоит.

Она смотрела на телефон. Где он может быть так поздно ночью в будний день?

Где ты, Тони? Позвони мне. Ты мне нужен, То­ни. Ты улавливаешь мои сигналы?

Она напряженно морщила лоб, напрягая все свои телепатические способности, — если они у нее имелись. И тут отвратительная мысль прерва­ла телепатический сеанс.

А вдруг он сейчас с какой-то другой девчонкой?

Тони не улавливал сигналов Мег. Он быстро шел по дороге в шести кварталах от своего дома. Крос­совки промокли насквозь, так же, как и джинсы снизу до колен. Сам того не замечая, он шагал пря­мо по лужам. Скорее, скорее домой, переодеться, скинуть мокрое тряпье. Вокруг царила тишина, только время от времени капли срывались с дере­вьев и разлетались брызгами, ударяясь о мокрый асфальт. Неожиданно раздался громкий стук. Т: - ни испуганно схватился за сердце. Но нет, это что- то другое. Стук шел от одного из домов впереди. Бе­лый свет фонарей заливал часть улицы и площад­ку перед домом. Казалось, что там светло как днем. Подойдя поближе, Тони наконец-то понял, кто здесь живет. Перед баскетбольной сеткой, поигры­вая мячом, стоял приятель Брайана — Дуэйн.

— Эй, Дуэйн!

Тот, не поворачивая головы, кинул мяч в кор­зину, промахнулся, снова кинул.

— То-то мне все казалось, что тобой воняет, Колавито, — сказал он без всякого выражения.

Тони быстро пересек лужайку и ловким движе­нием выхватил мяч из-под рук здоровяка.

— Ну ты, не хватай своими грязными лапами! — заорал тот.

— Учись, пока я жив, дурень. — Тони размах­нулся и метнул мяч.

— Отличный удар, — съязвил Дуэйн. Мяч даже не коснулся края корзины.

— Ты что здесь делаешь так поздно? — поинте­ресовался Тони.

— Люблю покидать мячик в ночи, — ответил Дуэйн, поигрывая мячом. — Меня это успокаива­ет. Он швырнул мяч о стену и тут же поймал. — А ты откуда путь держишь, Тони?

— Так, гуляю.

Дуэйн, поигрывая мускулами, пружинисто расхаживал вокруг Тони. У него были сильные ру­ки, мощное тело — тело молодого мужчины, а не подростка. Он долго тренировался, чтобы стать та­ким.

— Ну, и как дела? — осведомился Тони лишь бы не молчать.

— Идут. — Дуэйн в очередной раз промазал.

— А как с Шеннон?

— Да неважно, — серьезно ответил Дуэйн. Он с силой метнул мяч в стену. — Дело в том, что она не хочет со мной встречаться.

— Обидно. — Тони снова перехватил мяч.

— Не понимаю я этого, — Дуэйн начал делать что-то вроде легкой разминки. — Правда, ее брат меня терпеть не мог.

— Эван?

— Он меня просто ненавидел. Сказал, чтобы я держался от его сестры подальше. Он знал, что она мне нравится. Ты, говорит, сильно пожалеешь, ес­ли когда-нибудь приблизишься к ней.

— Вот как? — Тони перекидывал мяч с руки на руку. Он впервые об этом слышал. Эван никогда не говорил ему о Дуэйне.

— Знаешь что, — Дуэйн широко ухмыльнулся, когда Эвана нашли мертвым в лесу, я здорово обрадовался. Потому что теперь я мог спокойно заняться его сестрой.

Тони почувствовал, как его затрясло от ярости.

— Эван был моим лучшим другом!

Он с силой швырнул мяч Дуэйну в живот. Тот охнул от неожиданной боли. Тони кинулся бе­жать, скользя кроссовками по мокрой земле. Он отбежал уже довольно далеко, когда Дуэйн при­шел в себя.

— Ты что, больной? — Заорал он, но за Тони не погнался.

А Тони продолжал бежать все быстрее и быстрее.

— Псих! — кричал ему вслед Дуэйн, прижимая мяч к животу своими огромными мясистыми ру­чищами. — Тебе лечиться надо!

Тони замедлил бег только через пару кварталов. Он весь взмок и запыхался. Но ему стало лучше. Гораздо лучше. Он не любил, когда кто-нибудь плохо отзывался об Эване. Он никому бы этого не позволил. Эван был классным парнем. А Дуэйн — омерзительным уродом. И Тони не допустит чтобы этот накачанный слизняк говорил гадости об Эване. Дуэйн получил в живот за дело. И Тони сразу стало легче. Так легко, что он бежал всю дорогу до самого дома.

Поиск по сайту: