Мальчик из облаков Кавказских гор 6 страница

И всю эту волшебную картину освещало удивительное синее солнце.

– Как красиво!.. Как прекрасно!.. Сделай еще один круг над горами!.. – то и дело восклицала Саломея. – Покажи еще раз эту деревню!

Внизу на синем поле мальчик пас стадо овец и играл на свирели.

– Прошу тебя, Амон-Pa, давай опустимся к этому мальчику и послушаем его замечательную игру! – взмолилась во сне Саломея.

А мама девочки слушала эти странные речи и никак не могла понять, что же за непонятный сон видела дочка. Она даже собралась было, разбудить Саломею, но душа Амон-Pa и на нее навеяла сладкий, светлый сон, и глаза ее закрылись.

...Саломея была очарована игрой на свирели маленького пастушка. Она хлопала от восторга в ладоши и восхищалась стадом синих овец, которое волнами колыхалось под музыку своего хозяина. Ее очень привлекло такое знакомое лицо пастушка, и она с удивлением воскликнула:

– Амон-Pa, как он на тебя похож, только чуть постарше тебя!

Амон-Pa ничего не ответил ей, а только улыбнулся. Улыбнулся и маленький пастух, и их улыбки таили в себе загадку.

– Как тебя зовут? – спросила Саломея.

– Геннадис! – ответил мальчик, продолжая все так же загадочно улыбаться.

Амон-Pa опять взял Саломею за руки и поднялся с нею над облаками...

Там, высоко-высоко, они увидели совершенно другие села и города. Саломея не могла описать словами эти необыкновенные, потрясающие цвета и образы, которые пленили и заворожили ее. Сердце ее наполнилось легкостью, радостью, светом...

Душа Амон-Pa оставила Саломею во сне со своими радостными переживаниями и полетела к Пещере Господа.

Амон-Pa по-прежнему без движения лежал на ковре у ног Образа и спал глубоким сном. Свечение влетевшей души озарило темную пещеру. Душа вознесла молитву в знак благодарности Господу, припала к ногам Образа, а затем спокойно и мягко вошла в тело Амон-Ра.

Амон-Pa потянулся. «Где я и сколько сейчас времени?» – подумал мальчик. Открыв глаза, он увидел прямо перед собой нарисованный на стене Образ, встал на колени и вознес Господу молитву с пожеланиями добра и счастья людям, а затем послал всю свою любовь Андрею. И в этот момент снаружи до него донесся осторожный, робкий зов:

– Амон-Pa, я пришел к тебе!.. Амон-Pa, я пришел к тебе!..

– Иорам?! – удивился Амон-Ра, не поверив своим ушам.

Он и понятия не имел о том, что его душа уже успела облететь половину Вселенной; посетила Мару и Саломею и одарила их добрыми и светлыми снами; и под конец, она помогла Иораму принять очень сложное, но такое нужное решение.

Амон-Pa быстро встал и вышел навстречу Иораму. Было раннее утро.

Глава 16

Никогда раньше по этой тропинке Иорам не ходил, да и на гору тоже никогда не поднимался. Дети обычно старались избегать этих мест. Во-первых, их пугали взрослые, говоря, что в пещерах живут черти, а в горах скрываются разные хищные животные, змеи и ящерицы. А во-вторых, зачем им нужно было ходить туда, где они не могли найти ничего хорошего и полезного для себя и своей семьи. Поэтому в Городе все были очень удивлены чудачеству Философа, узнав о том, что он поселился в этих заброшенных пещерах. Однако, когда разнесся слух, что на горе в пещерах вместе с Философом поселился семилетний мальчик, которого он учит чтению и наукам, то все разом заговорили об этом. «Что нужно маленькому мальчику в пещерах, среди змей и ящериц, в этом убежище чертей? И почему мать предала сына, позволив ему уйти?» – говорили те, кто почти не знал бедного рыбака и для кого Философ был посланником сатаны. «Большой черт воспитывает маленького черта!» – злословили они. Однако те, кто хорошо был знаком с Марой и Амоном и видели, какой у них вырос хороший сын, одобряли переселение мальчика к Андрею для обучения. «Научится чтению и наукам – человеком станет!» – говорили они.

Иорам был первым среди ребят Города, кто не побоялся пойти к пещерам. «Я не боюсь! Я иду с верой!» – упрямо повторял он, поднимаясь все выше и выше. Вокруг была непроглядная тьма, лес пугал мальчика непривычными для него звуками, а колючие кусты цеплялись за ноги, раздирая их до крови. Но он шел с верой в своем сердце! Он верил, что его сердце не ошибется, а ноги сами найдут дорогу.

Иорам уже не думал о том, что скажут его родители, когда утром они не увидят своего мальчика, спящего во дворе на ковре под деревом. И тем более, что будет, когда они узнают, что он тайком ушел к Философу и его ученику – «сатане и ученику сатаны», как сказал бы отец. Они могут возненавидеть сына, и тогда больше никогда не впустят его в свой дом. Иорам знал, чувствовал, что так все и может произойти на самом деле, но он усилием воли постарался отогнать от себя эти грустные мысли о родителях. «Пусть будет, что будет, а Амон-Ра вовсе не сатана!» – рассуждал Иорам. В этом он убедился после беседы с Амон-Pa, когда, лежа на ковре, он созерцал загадочное и такое бездонное звездное небо. Сейчас он не думал даже о том, как могло такое случиться, что Амон-Pa, только недавно стоявший перед ним, разговаривавший и улыбавшийся, неожиданно исчез...

«Даже с закрытыми глазами смогу дойти! Я не испугаюсь!» – убеждал себя мальчик. Теперь его не страшил ни шум качающихся под ветром деревьев, ни крики совы. Он не испугался бы, даже если бы сейчас из кустов выпрыгнул лев, ибо был уверен, что никакой зверь не навредит ему. Ведь на идущего с добрыми намерениями человека, а тем более ребенка, не набросятся ни лев, ни волк, ни змея! И с этой верой Иорам, босой, шагал вверх по тропинке, покрытой колючими растениями и кустарником. Корни деревьев, камни, пни и ветки уже не мешали мальчику, ибо тропинка эта была особая: она беспрепятственно вела только стремящихся к знаниям.

Уже светало, когда Иорам, неожиданно для себя, оказался на маленькой каменной площадке. «Стой, – подсказало сердце, – перед тобой пещеры!» Иорам с трудом различил вход в пещеры. Оттуда не доносилось ни звука. Мальчик позвал осторожно и тихо:

– Амон-Pa, я пришел к тебе! Амон-Pa, я пришел к тебе! – Он подождал некоторое время и собирался было позвать еще раз, как тот сам вышел из пещеры.

– Иорам, как же ты сюда поднялся? Кто тебе показал дорогу? Ты один шел ночью, в темноте? – удивленно спрашивал Амон-Ра.

– Я начал свой путь после полуночи, – ответил Иорам, – ты же сказал мне, что мне поможет сердце. Вот оно и привело меня к тебе!

– Но почему ты пришел? – непонимающе спросил Амон-Ра.

– Как почему? Ты же сам позвал меня! Я хочу научиться чтению и наукам! Вот почему я здесь! А еще ты обещал, что научишь меня целительству!

Амон-Pa никак не мог вспомнить, когда же он обещал Иораму сделать из него целителя и когда он пригласил его в пещеры.

– Но ведь Андрей ушел! – сказал он таким же спокойным голосом, как это делал Андрей. – Он не вернется больше сюда!

– Но кто же тогда научит меня чтению и наукам? – забеспокоился Иорам.

– Не знаю! – Амон-Pa сел на камне. Иорам тоже присел напротив него.

С той стороны, откуда всходило солнце, из-за горы появились первые голубовато-красные лучи. Они вмиг разогнали ночную тьму и заиграли на снежных вершинах.

Иорам глубоко задумался. «Домой я не вернусь, – думал он, – к кому же мне теперь идти, кто сможет научить меня чему-либо?»

Амон-Pa тоже размышлял: «Научу-ка я сам Иорама чтению и всему тому, чему учил меня Андрей. Ведь Андрей сказал, что Иорам хороший мальчик, и ему надо дать столько знаний, сколько он будет в состоянии понять и освоить. Да, научу! Но как же я скажу ему, что могу быть его учителем? Иорам старше меня, он может обидеться".

А Иораму вдруг пришла в голову удивительно простая мысль. Он подумал: «Амон-Ра ведь умеет читать и знает разные науки! И надо только попросить, чтобы он учил меня!»

– Амон-Ра, будь моим учителем! – с мольбой в голосе произнес Иорам. – Я буду прилежным учеником и верным товарищем! Прошу тебя!

Амон-Pa ответил спокойно и просто:

– Хорошо, если ты этого очень хочешь!

– Очень, очень хочу! – обрадовался Иорам.

Амон-Pa встал и вошел в пещеру. Вскоре он вышел оттуда с кувшином и двумя чашами в руках. Наполнив чаши цветочным напитком, он протянул одну из них мальчику:

– Выпей! – сказал он, и отпил из другой сам.

Иорам осушил чашу до дна и с восхищением посмотрел на Амон-Ра.

– Что это было? – недоуменно спросил он.

– Понравилось?

– Очень, но что же это было? Никогда раньше мне не приходилось такого пробовать!

– Это то, что сейчас тебе было нужно, чтобы набраться сил после бессонной ночи и длинной дороги и скорей приступить к работе. Но скажи мне сначала, как ты добрался до пещеры в темноте?

Амон-Pa был очень рад и доволен тем, что Иорам ради учения преодолел такой сложный путь, ведь ходить ночью через лес в горы для неопытного мальчика было опасно.

– Но я же сказал, что меня привело к тебе сердце! Ведь ты сам учил меня сегодня ночью этому! И еще ты говорил, что не следует ничего бояться! Только одного я не понял – как и почему ты неожиданно исчез? Ты стоял передо мною, разговаривал со мной и убеждал, что научишь меня исцелять людей, а потом сразу куда-то исчез. Я тут же последовал за тобой, но как ты опередил меня? Ты что, бежал по тропинке?

Сказанное Иорамом заставило Амон-Pa задуматься. Было ясно, что у Иорама было какое-то видение. Нужно ли об этом расспрашивать его? «Нет, – подумал он после некоторых раздумий, – главное, что Иорам пришел и хочет научиться чтению и наукам, ведь Андрей назвал его хорошим мальчиком».

– Хорошо, – ответил Амон-Ра, – разберемся в этом в следующий раз. А теперь приступим к делу. Следуй за мной!

Он повел Иорама в свою пещеру, стены и купол которой были покрыты рисунками Андрея. Иорам увидел там еще незнакомые ему буквы и знаки, какие-то длинные и короткие тексты и даже прекрасное звездное небо. Мальчик с огромным интересом разглядывал пещеру, залитую первыми теплыми лучами восходящего солнца. Он был удивлен, буквально ошеломлен увиденным, поэтому голос его дрожал от нетерпения и возбуждения, а глаза восторженно сияли:

– Амон-Pa, ты научишь меня всему, что тут написано и нарисовано?

– Ты сам научишься, я только помогу тебе. Ты научишься еще и многому другому.

Амон-Pa подождал, пока Иорам внимательно осмотрит пещеру. Потом подозвал его к себе и шепотом, чтобы кроме Иорама никто не услышал, как будто в пещере, кроме них, были и другие, таинственным голосом, как когда-то говорил ему Андрей, произнес:

– Смотри, вот гора, в сердце которой мы находимся, здесь наши пещеры. Вот другая гора, из-за нее восходит солнце. Посмотри на солнце...

Так вступил Иорам на путь ученичества. Амон-Pa по своему опыту уже знал, что путь этот очень нелегкий. Но он также знал от Андрея, что по этому пути быстро, весело и плодотворно шагает только тот, кто умеет удивляться. Андрей объяснил ему секреты удивления. Однажды, когда они спускались по тропинке вниз, он вдруг остановил Амон-Pa и, указав пальцем на один ничем не отличающийся от других цветок, спросил:

– Ты видел такой цветок?

– Да, таких много на нашей тропинке! – ответил Амон-Ра.

– А что ты знаешь о нем?

Амон-Pa, кроме того, что такие цветы часто встречаются в горах, не смог ответить ничего внятного: он не знал ни названия цветка, ни чего-либо другого о нем.

– Обычный цветок! – сказал он еще раз.

– Запомни, мой мальчик, – произнес в ответ Андрей своим спокойным и ласковым голосом, – ни на земле, ни в ее глубинах, ни в лазоревых далях, ни в чужих странах, ни во всей Вселенной нет ничего, что могло бы быть обычным. Все, что нас окружает, все это – необычное! Люди, как правило, очень мало знают о том, что им кажется и что они называют обычным. И они не будут знать больше, пока не поймут, что вокруг все только необычное, исключительное, единственное и неповторимое. Неповторимо, необычно все: и ты, и эти облака, и этот день, и этот простой, невзрачный цветок! И он необычен и прекрасен тем, что больше нигде и никогда именно такого цветка не будет! Могут вырасти похожие на него цветы, но именно такого больше не будет!

– Но он совсем не удивляет меня, – непонимающе проговорил Амон-Ра.

– А почему он должен удивлять тебя? Удивляться и удивлять других – это свойство человека, а не цветка или какого-либо другого явления природы. Свойством же цветка является его необычность. Потому не цветок должен удивлять тебя, а ты должен научиться удивляться ему! А когда после долгих раздумий ты сумеешь открыть еще и его явные или скрытые особенности, то тогда ты должен научиться и восхищаться им! Если же ты не научишься удивляться, то ни в чем и не увидишь удивительного, а это значит, что ты не сумеешь ни во что углубляться, не сможешь познать суть данного явления. Знания, чуть задев, пройдут мимо тебя... А кто умеет удивляться, тот постигнет великую радость познания, и ему выпадет счастье переживать чувство восхищения!

Амон-Pa не сразу понял, к чему клонил учитель. Андрей присел на корточки рядом с цветком и повторил:

– Давай научимся удивляться. Удивляться – значит, диву даваться. В то время, когда человек удивляется, его устремленная душа принимает новый образ из внешнего мира и осознает его, пропускает через себя, начинает совсем по-другому оценивать, рассматривать, пробовать его, то есть осмысливать и познавать. Наши глаза замечают очень многое, но без удивления ни один предмет, который нас окружает, не откроется нашему сознанию, он не захочет даже приоткрыть нам ни одну из своих тайн.

Учитель сорвал цветок и протянул ученику.

– Однако научиться удивляться может только тот человек, который стремится познать Божью Мудрость! А она заключена во всем! И так как Божьей Мудрости нет конца, то и человек этот должен быть постоянно устремлен к познанию.

Амон-Pa внимательно слушал объяснения Андрея и рассматривал цветок. Затем он тихо сказал:

– Андрей, ты знаешь, что я очень хочу все знать. Но почему же тогда этот цветок не привлек мое внимание?

– Цветок как люди, – продолжал Андрей, – одни умеют привлекать к себе внимание, другие не умеют этого делать. Некоторые цветы своим ярким нарядом и великолепным благоуханием обращают на себя наше внимание, а некоторые, такие как этот – невзрачные и простые на первый взгляд, не умеют. И эти последние делают свое дело тихо и незаметно, в тени других цветов. Они, словно стесняясь кого-то и боясь привлечь к себе внимание прохожего, источают изысканно тонкий, но слабый аромат и имеют удивительно мягкие, прекрасные, но не всем заметные нежные краски. Эти цветы как бы прячутся в кустах и траве от постороннего взгляда. И чтобы их найти, различить среди высокой травы, деревьев или камней – нам даны глаза, дано чутье, дана мысль. В нас также есть и еще одна Высшая Сила, которая способна вобрать в единое целое всю нашу сущность – это есть воля, Божественная Сила. Если Светом Духа, Светом Разума направить эту Высшую Силу на познание чего-либо, то рано или поздно мы откроем тайны, которые станут знаниями. Мы должны ходить по Земле с постоянным переживанием чувства удивления, этого разведчика всего, что нас окружает. Тогда наши глаза станут зоркими, наше чутье станет обостренным, наш ум превратится в луч духа. Если воля соберет их вместе, объединит их деятельность и усилия, то тогда начнется Великое Познание Мира. Только тогда в цветке мы увидим и сможем познать все его необычные свойства, и это приведет нас к восхищению Высшей Мудростью Творца. Удивление – горный исток реки познания. Так же как с вершин снежных гор берут начало кристально чистые ручейки, которые потом сливаются вместе и образуют мощные потоки горных рек, а эти реки, в свою очередь, впадают в море, обогащая и очищая его, именно так, благодаря удивлению, зарождаются высшие, чистейшие потоки познания, которыми обогащается море человеческих знаний.

Амон-Pa сосредоточенно, боясь упустить что-нибудь, слушал учителя. А Андрей, давая ученику возможность осмыслить сказанное, помолчал, а затем спросил:

– Итак, ты понял, где находится удивление? – спросил учитель.

– Во мне! – ответил Амон-Ра.

– И что делать этому цветку, если он с виду такой неприметный и не имеет столько сил, чтобы заставить нас приостановиться, присесть к нему и удивиться? Запомни, мой мальчик: самые важные знания, как правило, запрятаны очень глубоко! Ведь этот цветок своим неприметным видом специально отводит от себя наш взгляд! А теперь понюхай этот цветок, который показался тебе таким простым и обычным. Ну, как, нравится запах?

– Очень...

– Запах этот оказывает самое благотворное влияние на успокоение души человека. И если извлечь из цветка этот аромат и смешать его со специальными маслами, то получится благовонная мазь, способная приносить облегчение людям. А попробуй-ка на вкус листья цветка...

– Горький...

– Да, но если их высушить на солнце, а затем измельчить и смешать теперь уже с другим маслом, то опять получим мазь, которая ускоряет заживление ран.

На лице Амон-Pa отразились удивление и восхищение.

– Андрей, откуда ты все это знаешь?

Но Андрей не ответил на вопрос, он продолжал:

– Если корни этого цветка залить водой, довести до кипения, а затем дать полученному отвару настояться, то мы получим настойку для лечения болезней желудка. А еще из них можно извлечь вещество, которое будет незаменимо для приготовления долго не смывающихся красок. Видишь, сколько чудес таит в себе этот невзрачный цветок. Теперь ты удивлен им?

– Да, конечно! – с жаром ответил Амон-Ра. – Без тебя я никогда не узнал бы столько об этом цветке. Он и вправду удивительный!

– Но теперь, зная тайну удивления, ты сможешь сам, без меня, извлекать из любых вещей глубинные знания. Утончай в себе умение удивляться и восхищаться, развивай мысль и волю, и потоки горных и небесных знаний потекут к тебе! – Андрей указал пальцем на другой, такой же неприметный цветок. – А вот об этом цветке я знаю совсем мало. Попытайся удивиться ему и открыть для нас двоих заключенные в нем свойства...

Амон-Pa быстро учился удивляться и все больше и больше восхищался свойствами вещей и явлений, которые он открывал в них. Познание требовало от него напряженных усилий воли, ибо, чем глубже он пытался вникнуть в вещи, тем упорнее они не хотели выдавать свою тайну.

– Андрей, – сказал однажды учителю мальчик, – знания, спрятанные в вещах и явлениях жизни, не имеют границ. Они безграничны!

– Ты прав, – ответил учитель, – эти знания не имеют ни дна, ни каких-либо других границ. Мы с тобой живем во Вселенском Книгохранилище. Вся природа и звездное небо – это удивительное книгохранилище. Каждая травинка, песчинка или насекомое – это книги, сотворенные Природой. Каждое созвездие и самая маленькая звездочка – тоже книги, сотворенные Вселенной. Высшая мудрость в том и состоит, чтобы научиться читать эти самые удивительные и увлекательные книги! Только тогда перед нами откроется действительная беспредельность знаний...

Все эти наставления своего учителя – суть истинного чтения и тайну удивления Амон-Pa освоил хорошо, и теперь помогал в этом Иораму.

Шли дни, недели, месяцы... Шесть месяцев пролетели как один большой, сложный, но увлекательный урок. Маленький учитель упорно, со всей самоотдачей вел своего ученика вверх по лестнице знаний, а тот, в свою очередь, отдавал все силы для скорейшего подъема по ней.

В один прекрасный день Амон-Ра повел Иорама в лабораторию Андрея. Здесь они нашли огромное количество книг и записей Андрея со способами приготовления различных мазей и микстур, а также по лечению болезней и недугов с их помощью. Учитель, предчувствуя свой уход, постарался, чтобы в этих, таких нужных для мальчиков книгах, все было описано очень понятно и подробно. Поэтому Ра и Иорам без особого труда разбирались в них. Теперь каждый день рано утром они выходили из пещер и на склонах гор, в лесу, на полях и лугах собирали лекарственные растения. А после полудня до полуночи, забыв о сне и пище, готовили в лаборатории мази, настойки и другие лекарства, затем помещали их в маленькие глиняные баночки и ставили их на полки.

Иорам отдавался этому занятию страстно и увлеченно, читал и перечитывал хранящиеся в лаборатории книги о врачевании, обсуждал некоторые идеи с Амон-Pa. Он и не заметил, как пролетели шесть месяцев.

Глава 17

– До каких же пор мы будем готовить эти мази и лекарства? Пора нам и людей лечить! – однажды сказал Амон-Pa Иораму. – Смотри, сколько лекарств мы приготовили за полгода, давай возьмем все и спустимся в Город...

Иорам очень обрадовался этим словам. Но он был рад не тому, что представился случай блеснуть своими знаниями, чтобы все в Городе заговорили о нем; и не потому, что он сможет предстать перед родителями и гордо им сказать: вот видите, каким ученым я к вам вернулся. За свою помощь людям он не ждал ни славы, ни денег, ни другого какого-либо обогащения, ни даже похвалы. Когда-то, еще в начале учения, Амон-Ра объяснил ему, что они не имеют право продавать свои знания, ибо сами их ни у кого не покупали. Эти слова навсегда остались в сознании Иорама.

Иорам был счастлив от того, что сможет лечить людей, возвращать им здоровье и радость жизни, исцелять их души и тела, помогать и защищать в трудные минуты.

На следующий день, рано утром, друзья уложили в сумки свои баночки с мазями и лекарствами, спустились с горы и отправились в путь. Не было еще и полудня, когда они вошли в окрестности Города. Ребята первого квартала, которые все так же по-прежнему играли на улице, сразу узнали Амон-Pa, и очень удивились, когда рядом с ним увидели Иорама.

– Иорам, твои родители уже примирились, что тебя нет в живых! – закричали мальчишки, подбегая к Иораму.

– Ходили слухи, что тебя могли растерзать волки!

Некоторые, самые сообразительные и юркие из них, уже со всех ног неслись к родителям Иорама с радостными криками: «Иорам жив! Иорам не умер! Он вернулся!» Но быстрей всех, намного опередив остальных, несся Большой Мальчик. Он бежал, что было мочи, чтобы первым успеть донести до родителей Иорама страшную весть: «Ваш Иорам сдружился с сатаной, ваш сын – сатана!»

А в это время Амон-Pa и Иорам в сопровождении детей шли по улицам Города. Они дошли до главной площади и остановились в тени большого дерева.

– Сообщите людям, что мы можем помочь больным! – сказал Иорам ребятам, и они, крича: «Пришли целители! Приходите все на площадь, они вылечат вас!», – разбежались по всему Городу.

Амон-Pa и Иорам достали из сумок баночки с лекарствами и осторожно уложили их на большой камень.

Тем временем к площади стали подтягиваться люди, и вскоре вокруг мальчиков собралась большая, гудящая словно улей, разношерстная толпа. Здесь были старики и молодые, больные и здоровые, любители необычных зрелищ и просто зеваки. Так же сюда пришли и мамы с больными, плачущими на их руках детьми.

Несколько пожилых, уважаемых всеми, людей, увидев вместо целителей маленьких мальчиков, возмутились и даже рассердились на них: «Как вам не стыдно обманывать и разыгрывать нас!» И с этими словами пошли домой, предупреждая всех встречающихся на своем пути людей:

– Не верьте этим шарлатанам, они хотят одурачить вас!

Тем временем на площадь стекалось все больше и больше ждущего чудес народа. Один сгорбленный безжалостным временем и стоящий на костылях старик долго смотрел на Иорама и Амон-Pa, а затем, с очень большим недоверием, обратился к ним:

– Сыны мои, какие же вы целители?! Вы просто обыкновенные мальчики!

– А ты проверь нас, дедушка! – ответил Иорам с почтением в голосе.

– Вот у меня, сынки, все суставы болят. Уж столько лет мучаюсь, еле до площади дотащился! Я, пока плелся сюда, все надеялся, мечтал, что в Городе настоящие целители появились, которые смогут помочь мне, а вместо них увидел двух маленьких мальчишек! Чего от вас можно ожидать?

– Дедушка, проверь нас, – спокойно повторил Иорам.

Старик махнул рукой.

– Ну, хорошо, будь что будет! – смягчился он и с кряхтеньем и оханьем сел на указанный Амон-Pa камень.

Амон-Pa и Иорам принялись внимательно осматривать ворчащего что-то себе под нос старика.

– Только не жмите так сильно на колени, больно мне! – запричитал дед.

Мальчики о чем-то тихо говорили между собой. Потом Иорам взял одну из баночек, стоящих на большом валуне и протянул калеке.

– Возьми вот это, помажь больные места, и боль скоро утихнет, а затем и совсем покинет тебя.

Старик с недоверием и подозрением взял у Иорама баночку, но все же принялся втирать мазь в ноги, а Амон-Pa и Иорам обратились к женщине с ребенком.

– Что с малышом? – спросил Иорам.

Женщина держала на руках трехлетнюю девочку, у которой сильно вздулся животик. Малышка была в жару, она даже не плакала, так как на это у нее уже не было сил.

– Пятый день не спадает температура, запор... – сквозь слезы объясняла мама.

Иорам осмотрел ребенка и что-то шепнул Амон-Ра. Потом он взял две баночки. Из одной налил в ложку лекарство, открыл девочке рот и влил его. Из второй же достал пальцем мазь и помазал животик, лоб и спинку девочки.

Зеваки с насмешливой улыбкой наблюдали, как маленькие целители лечили старика и ребенка, и время от времени отпускали в их адрес ядовитые реплики. Но вдруг, ко всеобщему удивлению, во всеуслышание, почти на всю площадь, старик закричал громким голосом:

– Господи, у меня прошли боли! Люди добрые, я исцелился! Не верите?

И с этими словами он бросил костыли на землю, медленно привстал с камня и сделал несколько осторожных шагов.

– Люди! – снова закричал удивленный происшедшим и взволнованный до слез старик, – Видите, я хожу без костылей! Двадцать лет я был на костылях, а теперь без них! Господи, да что же это за чудо?

Амон-Pa и Иорам так были заняты маленькой страдающей девочкой, что не могли уделить старику большого внимания. А тот ходил за Иорамом, пытался прижать его к себе и поцеловать.

– Мальчик... Сынок, родной мой! – бормотал он. – Спасибо тебе, сынок! Бог воздаст!

А юные целители, не обращая никакого внимания на окружающих их людей, уже осматривали женщину, которая жаловалась на страшные головные боли и сердечные приступы. Тем временем выяснилось, что у маленькой девочки спала температура, и она пришла в полное сознание. Мама отнесла девочку в сторонку, и малышку вырвало. Вскоре у ребенка прошли боли в животе, и девочка повеселела и оживилась. Счастливая мама пыталась дотронуться до маленьких целителей и приласкать их.

– Спасибо! Вы спасли мою девочку! Дайте мне обнять вас! – плача и смеясь одновременно, говорила она.

Мгновенно выстроилась очередь больных. Амон-Ра и Иорам трудились самозабвенно, не покладая рук. Зеваки, толпившиеся вокруг маленьких лекарей, уже не улыбались издевательски, а выражали свое удивление и одобрение восхищенными восклицаниями.

Амон-Pa не сразу заметил Мару, которая стояла в толпе людей и внимательно следила за сыном. Сердце ее переполнялось радостью и гордостью за Амон-Ра, когда очередной пациент громко сообщал всем:

– Люди добрые, мне стало хорошо! Я здоров!

Она с нетерпением и даже с каким-то отчаянием ждала, когда закончится лечение людей, и толпа больных рассосется. Ей так хотелось обнять сына, расцеловать его, прижать к своему сердцу! Ведь вот уже полгода как она не видела его! Мара заметила, что ее сын очень изменился, вырос, а в его глазах засветилась мудрость.

Вдруг произошло что-то неожиданное: какой-то человек, держа в руках огромную палку и размахивая ею, разогнал плотную толпу и встал перед Иорамом.

– Отец! – радостно воскликнул Иорам, но так как он в этот момент осматривал очередного больного, то не мог сразу подбежать и обнять отца. Хотя, если бы даже у мальчика и была такая возможность, он вряд ли осмелился бы подойти к нему, с таким ожесточением и ненавистью смотрел этот озверевший человек на сына.

– Так, значит, ты жив? – страшным голосом заревел он на Иорама. – Ты жив и даже лечишь людей, да? Значит, ты сдружился с этим сатаной?

– Отец! – со страхом и мольбой воскликнул Иорам. – Успокойся, отец! Да, я жив, а он вовсе не сатана, он ученый!

– Значит, он и тебя сделал ученым, да? Переманил тебя? И ты тоже сатаной стал, да? – рычал отец, не обращая никакого внимания на слова сына.

Люди с недоумением смотрели на происходящее, переводя непонимающий взгляд то на отца, то на сына.

– Отец, отец!.. – Иорам старался успокоить отца, но разбушевавшийся человек не слышал ничего.

– Я покажу тебе, какой ты ученый! – ревел тот и вдруг со всей силой замахнулся на сына палкой...

Однако он промахнулся, и палка, пролетев мимо Иорама, опустилась на голову стоящей рядом с ним больной женщине. Женщина вскрикнула и, сраженная сильнейшим ударом, упала на землю.

– Оте-е-е-ец! – кричал в ужасе Иорам. – Что ты делаешь! Опомнись!

– Он убил женщину! Он женщину убил! Остановите этого бешеного! – встревожилась, закричала толпа.

Отец Иорама еще раз замахнулся палкой на сына и опять промахнулся. На этот раз удар пришелся по ноге стоящего в толпе маленького мальчика, который не успел вовремя отскочить в сторону. Малыш душераздирающе вскрикнул и тоже упал на землю.

Народ волновался, так до конца и не понимая, что же здесь происходит. Кто-то бросил камень в озверевшего человека, но тот ничего не видел вокруг себя и не чувствовал. Он готовился к новому нападению на сына.

– Остановите же этого сумасшедшего... Скрутите же его скорей! Смелее, смелее! – поощряли стоящие сзади люди тех, кто стоял в передних рядах, но те боялись подступиться к «бешеному» с огромной палкой.

Поиск по сайту: