АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Часть пятая Здоровье и индивидуальные особенности

Читайте также:
  1. I. ЛИЗИНГОВЫЙ КРЕДИТ: ПОНЯТИЕ, ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ, ОСОБЕННОСТИ, КЛАССИФИКАЦИЯ
  2. II часть «Математическая статистика»
  3. II. Недвижимое и движимое имущество. Составная часть и принадлежность
  4. II. Практическая часть.
  5. II. Практическая часть.
  6. II. Теоретическая часть урока.
  7. III. ИНФОРМАЦИОННО-МЕТОДИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ
  8. XII. Особенности несения службы участковым уполномоченным полиции в сельском поселении
  9. А. Основная часть
  10. Адаптивные организационные структуры: достоинства, недостатки, особенности применения на практике
  11. Административная ответственность: основания и особенности. Порядок назначения административных наказаний.
  12. Акцизы: налогоплательщики и объекты налогообложения. Особенности определения налоговой базы при перемещении подакцизных товаров через таможенную границу РФ.

 

...

В своей жизни человек постоянно подвергается воздействию многих факторов, которые могут угрожать его психическому и физическому здоровью. В связи с этим возникает необходимость выяснить то, как люди с разными индивидуальными особенностями преодолевают стрессовые ситуации (тем самым предупреждая возникновение различных патологий), а также риску каких заболеваний они чаще всего подвержены. Зная это, можно успешнее осуществлять профилактику таковых, сохранять психическое и физическое здоровье.

 

 

Глава 22 Различия в копинг‑стратегиях (преодолевающем поведении) и в использовании защитных механизмов

 

Людям часто приходится сталкиваться с ситуациями внутреннего напряжения и дискомфорта. Реагируют они на это двумя способами: строя сознательные копинг‑стратегии (способы совладания) и используя автоматические механизмы психологической защиты.

Многие авторы разделяют защиту, ориентированную на переживание, и совладание (копинг), направленное на поведение. Например, Хаан (Наап, 1977) характеризует совладание как целенаправленные, гибкие и адекватные реальности адаптивные действия, а защитные процессы понимает как навязанные, ригидные и искажающие реальность.

22.1. Копинг‑стратегии

Для обозначения сознательных усилий личности, предпринимаемых в ситуации психологической угрозы, используют понятия копинг‑поведение, или копинг‑стратегии (сорing).

Таблица 22.1. Таксономия копинг‑реакций и копинг‑действий.

 

Источник: Реггеz & Rеiсhеrts, 1992, s. 30.

Реакции совладания нацелены на то, чтобы повлиять либо на окружающий мир, либо на самого себя, либо на то и другое. Этому соответствует в определенной степени два вида совладающего поведения: копинг, ориентированный на проблему (problemfocused), и копинг, сфокусированный на эмоциях (emotionfocused) (R. Lаzаrus, 1966). Разными авторами предложены различные типы копинг‑стратегий (см. ниже).

Выделяют и такие копинг‑стратегии, как направленность на решение проблем, поиск социальной поддержки и избегание.

 

 

...

…Основным отличием защитных автоматизмов от копинг‑стратегий является неосознанное включение первых и сознательное, целенаправленное использование последних. Некоторые авторы напрямую определяют копинг‑стратегии как осознанные варианты бессознательных защит. Действительно, по мере развития и формирования самосознания личность способна осознавать то, что ранее осуществляла автоматично, не отдавая себе в этом отчета. Это положение лежит в основе многих терапевтических подходов, которые ставят целью дать пациенту знания о том, что такое защита, учат фиксировать проявление защит, осознанно и гибко использовать наиболее зрелые и эффективные из них.

Другие авторы считают, что отношение между копинг‑поведением и защитными автоматизмами более сложное. Стратегии совладания рассматривают не только как осознанные варианты бессознательных защит, но и как родовое, более широкое понятие по отношению к ним, включающее в себя как бессознательные, так и осознанные защитные техники. В рамках этого второго подхода автоматизмы психологической защиты выступают только как один из возможных способов реализации копинг‑поведения. Так, проекцию и замещение можно трактовать как часть стратегии совладания по типу конфронтации, изоляцию и отрицание – как часть стратегии по типу отдаления.

Описывая многообразие поведенческих, эмоциональных и интеллектуальных копинг‑стратегий личности, мы показали, что в основе каждой из них может лежать не один, а несколько различных защитных интрапсихических механизмов. Например, когда человек сознательно игнорирует неприятную ситуацию или даже подшучивает над ней, это частично может основываться на отрицании, частично – на рационализации. В случае сознательного ухода в работу неосознанно включаются защитные механизмы замещения и/или сублимации… Таким образом, мы тоже рассматриваем понятие «копинг» как более широкое по своему содержанию, чем понятие «защитный механизм» (И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001, с. 74–75).

 

Копинг‑стратегии, или что то же, – сознательно сформулированные способы совладания, успешно осуществляются при соблюдении трех условий (И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001):

– достаточно полном осознавании возникших трудностей,

– знании способов эффективного совладания именно с ситуацией данного типа,

– умением своевременно применить их на практике.

 

 

...

Фрейд указывал, что существуют два основных способа справляться с тревогой. Первым, более здоровым способом, он считал взаимодействие с порождающим тревогу явлением: это может быть и преодоление препятствия, и осознание мотивов своего поведения, и многое другое. Вторым же, менее надежным и более пассивным способом является способ справиться с тревогой за счет бессознательной деформации реальности (она может быть внешней и внутренней), т. е. способ формирования какого‑либо защитного механизма. В современной психологии эта идея обрела новое звучание в виде разделения понятий защитные стратегии и стратегии совладания со стрессом и с другими порождающими тревогу событиями. Стратегии совладания могут быть различны, но они всегда осознаны, рациональны и направлены на источник тревоги (например, студент, тревожащийся по поводу конкретного экзамена, может выбирать различные стратегии для подготовки к нему и успешного его прохождения). Защитные же стратегии предполагают бессознательное, нерациональное поведение… (А. Л. Козлова, 1998, с. 400).

 

Р. Лазарус (R. Lаzаrus, 1966) выделил два глобальных типа реагирования при стрессе: проблемно‑ориентированный и субъектно‑ориентированный.

Первый связан с рациональным анализом проблемы, с построением плана разрешения трудной ситуации и проявляется в самостоятельном анализе случившегося, в обращении за помощью к другим, в поиске дополнительной информации. Второй касается эмоционального реагирования на ситуацию, он не сопровождается конкретными действиями, поскольку человек пытается не думать о проблеме вообще, стремится забыться во сне, отвлечься от отрицательных эмоций, принимая алкоголь или поглощая еду, вовлечь других в свои переживания.

К. Томас (К. Thотаs, 1977) для описания типов поведения людей в конфликтных ситуациях применил двухмерную модель. Основополагающими измерениями в ней выступают кооперация (внимание человека к интересам других людей) и напористость (акцент на защите собственных интересов).

Соответственно этим двум способам измерения К. Томас выделил следующие способы регулирования конфликтов:

соперничество (конкуренция) как стремление добиться удовлетворения своих интересов в ущерб другому;

приспособление, означающее, в противоположность соперничеству, принесение в жертву собственных интересов ради интересов другого человека;

компромисс, т. е. взаимные уступки;

– избегание, для которого характерно отсутствие как стремления к кооперации, так и тенденции к достижению собственных целей;

сотрудничество, когда участники ситуации приходят к альтернативе, полностью удовлетворяющей интересы обеих сторон.

А. В. Либин (1993) показал, что стратегия избегания оказалась связанной с низкой предметной (т. е. направленной на дело) активностью, высокой эмоциональностью, негативным отношением к себе и низким уровнем самоуправления. Стратегию сотрудничества предпочитают люди, характеризующиеся высокой предметной энергичностью (потребностью в напряженной работе), более низкими показателями эмоциональности, интернальностью локуса контроля и позитивным отношением к себе и к другим. Стиль соперничества связан с высоким уровнем эмоциональности в коммуникативной сфере, экстернальным локусом контроля и выраженным ожиданием негативного отношения со стороны окружающих. Стратегия приспособления характерна для людей с низкими показателями предметной и коммуникативной активности.

Р. М. Грановская и И. М. Никольская (2001) установили, что взрослые чаще всего используют следующие способы совладания с внутренним напряжением:

– взаимодействуют с продуктами человеческого творчества (читают книги, слушают музыку, ходят в музей) или сами рисуют, сочиняют стихи, поют, т. е. творчески самовыражаются;

– ищут поддержку у друзей и знакомых;

– погружаются в работу;

– сменяют вид активности с психической на физическую (занятия спортом, прогулки, водные процедуры) или используют так называемые приемы «за‑» («заесть», «заспать», «залюбить», «загулять», «затанцевать»);

– обдумывают возникшую ситуацию.

У детей копинг‑стратегии иные. Наиболее характерны такие:

– «остаюсь один, сам по себе»;

– «обнимаю, прижимаю, глажу»;

– «плачу, грущу»;

– «борюсь, дерусь»;

– «молюсь»;

– «прошу прощения, говорю правду»;

– «говорю сам с собой»;

– «думаю об этом»;

– «стараюсь забыть»;

– «стараюсь расслабиться, оставаться спокойным»;

– «смотрю телевизор, слушаю музыку».

Выявлены и половые различия в использовании детьми таких копинг‑стратегий. Мальчики чаще прибегают к «мечтаю, представляю», «смотрю телевизор», «прошу прощения, говорю правду», «стараюсь расслабиться, оставаться спокойным». У девочек предпочтение отдается «обнимаю, прижимаю, глажу», «плачу, грущу», «смотрю телевизор, слушаю музыку», «стараюсь расслабиться, оставаться спокойной». Мальчики в 2 раза чаще используют такую стратегию, как «борюсь, дерусь», и в 1,5 раза активнее – «дразню кого‑нибудь». Они чаще девочек прибегают также к стратегиям «сплю», «ем или пью». Девочки же предпочитают такие, как «молюсь», «говорю сама с собой», «говорю с кем‑нибудь».

 

 

...

…Природно обусловленные половые особенности детей находят свое отражение в их защитном поведении. Так, отличающая мальчиков (и мужчин всех возрастных групп) большая потребность в калориях и способах их расходования находит свое отражение в том, что копинг‑стратегия «ем или пью» помогает им лучше, чем девочкам. И стратегию «сплю» они предпочитают использовать чаще. Различие по фактору социальной агрессии проявляется в большей склонности мальчиков прибегать для разрядки внутреннего напряжения к стратегиям «борюсь, дерусь» или «дразню кого‑нибудь».

С другой стороны, слабость и подчиненность девочек как представителей женского пола выражается в их большей потребности в тесной привязанности, в эмоциональной разрядке через слезы и жалость к себе и другим, в желании решать проблемы, опираясь на силу другого лица (стратегии «обнимаю, прижимаю, глажу», «плачу, грущу», «молюсь», «говорю с кем‑нибудь») (И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001, с. 237–238).

 

На формирование тех или иных защитных стратегий влияет темперамент. Высокая эмоциональность холериков и меланхоликов приводит к необходимости создания у них психологических защит уже в детском возрасте. У холериков эмоциональное напряжение снижается благодаря такой поведенческой формы, как «бессильная ярость», выливающаяся в разрушение игрушек или бытовых предметов. Ребенок с меланхолическим темпераментом в тех же обстоятельствах громко и безутешно рыдает.

Более спокойные сангвиники меньше нуждаются в раннем развитии системы психологических защит, которые проявляются у них в основном при возникновении морально или социально сложных ситуаций. Ребенок начинает придумывать выходы из затруднений, свято веря в их реальность, в то время как взрослые принимают его фантазии как преднамеренную ложь.

Наиболее медленно формируется система психологической защиты у детей‑флегматиков, по своей природе не склонных к конфликтам. В ситуациях переживания страха и тревоги они предпочитают избежать переживание угрозы (затыкают уши пальцами, закрывают глаза ладонями, прятают лицо в подоле матери).

И. М. Никольская и Р. М. Грановская показали, что выбор копинг‑стратегии зависит и от свойств личности, которые были выявлены ими по опроснику Кеттелла.

Дети напряженные, возбудимые, с низким самоконтролем чаще всего используют такие стратегии, как «дразню кого‑нибудь»», «схожу с ума», «бью, ломаю, швыряю». Кроме того, для напряженных и возбудимых характерна стратегия «плачу, грущу», а для возбудимых – «борюсь, дерусь», «кусаю ногти», «говорю сам с собой». Стратегии аффективного ответного реагирования были также свойственны детям, склонным к риску, недобросовестным, с низким уровнем интеллекта, а «бью, ломаю, швыряю» еще и доминантным.

Расслабленные, сдержанные, с высоким уровнем самоконтроля и добросовестные младшие школьники, испытывая напряжение и беспокойство, используют стратегию «стараюсь расслабиться, оставаться спокойным». Кроме того, они прибегают к замещающим занятиям (стратегии «рисую, пишу, читаю», «гуляю, бегаю, катаюсь на велосипеде», «играю во что‑нибудь», «мечтаю, представляю»).

Тревожные дети выбирают четыре способа совладания со стрессом: «плачу, грущу», «молюсь», «говорю сам с собой», «ем или пью». Имеющие низкую степень тревожности, наоборот, не испытывая потребности в поддержке, чаще всего предпочитают «оставаться сами по себе, одни».

Чувствительные школьники задействуют стратегии «молюсь», «рисую, пишу, читаю», «играю во что‑нибудь», «прошу прощения, говорю правду». Интровертированные – «плачу, грущу», «смотрю телевизор, слушаю музыку», «бегаю или хожу пешком».

И. М. Никольская и Р. М. Грановская заключают:

 

 

...

Таким образом, в своем защитном поведении дети опираются на те свойства личности, которые для них характерны. При этом одни личностные качества базируются на врожденных свойствах темперамента (реактивность, чувствительность, активность, экстраверсия – интроверсия, эмоциональная возбудимость). Другие – социально обусловлены, сформированы в результате воспитания и обучения ребенка. Независимо от своего происхождения эти характерные для конкретного ребенка заострения свойств личности являются тем своеобразным «психологическим орудием», которые он использует для своей защиты. Возбудимый –еще больше возбуждается, расслабленный, напротив, еще больше расслабляется. Послушный просит прощения, добросовестный включается в социально полезную деятельность, а открытый еще больше открывается миру… По нашему мнению, такую связь между заострениями свойств личности и предпочитаемыми стратегиями защитного поведения можно проследить иу взрослых людей, хотя, безусловно, их защитный репертуар значительно шире (2001, с. 244–245).

 

 

22.2. Виды механизмов психологической защиты и индивидуальные особенности их использования

Понятие «защитные механизмы» было введено Зигмунтом Фрейдом (S. Frеud, 1923) для общего обозначения техники, которую Эго использует в конфликтах, ведущих к неврозам.

Дочь З. Фрейда Анна (А. Frеud, 1936) внесла в базовую концепцию отца коррективы: акцентировала роль механизмов защиты в разрешении внешних, т. е. социогенных конфликтов; эти механизмы рассматриваются ею как продукты развития и научения; выдвинула представление о том, что набор защитных механизмов индивидуален и характеризует уровень адаптированности личности.

 

 

...

Свои фундаментальные положения о защите З. Фрейд сформулировал в процессе лечения больных неврозами: обратимыми расстройствами, обусловленнымии воздействием психотравмирующих факторов. При неврозе пациенты жалуются на эмоциональные расстройства, нарушения телесных и вегетативных функций. В основе этой болезни лежит переживание человеком внутреннего конфликта – столкновение особо значимых отношений личности с противоречащими им обстоятельствами жизненной ситуации. Неспособность человека разрешить такой конфликт вызывает рост внутреннего напряжения и дискомфорта. З. Фрейд показал, что в этот трудный для человека момент активизируются специальные психологические механизмы защиты, которые ограждают сознание человека от неприятных, травмирующих переживаний. Включение механизмов защиты сопровождается субъективным ощущением облегчения – снятия напряжения. Впоследствии защитные механизмы стали рассматриваться не только как элемент психики людей, склонных к невротическим реакциям или страдающих неврозами, но и как функция Я – сознательной части личности любого человека. При угрозе целостности личности именно защитные механизмы отвечают за ее интеграцию и приспособление к реальным обстоятельствам… (И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001, с. 21).

В настоящее время термин «защитный механизм» обозначает прочный поведенческий защитный паттерн (схему, стереотип, модель), образованный с целью обеспечить защиту «Я» от осознавания явлений, порождающих тревогу. Термин «поведенческий» требует здесь некоторого уточнения. Для одних авторов он означает внешне наблюдаемые паттерны мышления, чувствования или действия, которые функционируют как обходные маневры, как избегание тревожащих явлений или как трансформаторы того, что порождает чувство тревоги или ощущение тревоги. Этот взгляд больше присущ психологам и психиатрам не психоаналитической ориентации, но признающим бессознательную природу защитных механизмов. Для других же авторов, придерживающихся более психоаналитического понимания природы защитных механизмов, внешне наблюдаемые и регистрируемые виды защитного поведения (а также, разумеется, чувства и мысли, связанные с ним) являются всего лишь внешними, иногда даже частными проявлениями внутреннего, скрытого, интрапсихического процесса, который, по их мнению, как раз и является истинным защитным механизмом. Для этих авторов внешне наблюдаемое, регистрируемое поведение является только защитной реакцией в отличие от механизма, который обеспечивает конкретную реакцию (Козлова А. Л. 1998, с. 399–400).

 

...

Защитные механизмы – это психологические стратегии, с помощью которых люди избегают или снижают интенсивность таких негативных состояний, как конфликт, фрустрация, тревога и стресс.

 

По существу, их можно рассматривать как стили реагирования человека в угрожающих для него ситуациях, используемые на бессознательном уровне. Не случайно одна из методик, с помощью которой диагностируется выраженность того или иного защитного механизма, названа «методикой психологической диагностики индекса жизненного стиля».

Выделено уже большое количество защитных механизмов, но самыми изучаемыми оказались восемь: отрицание, вытеснение, компенсация, регрессия, проекция, замещение, интеллектуализация, реактивное образование.

 

 

...

Сколько всего известно защитных механизмов? Среди современных исследователей нет единства мнений по этому вопросу. В оригинальной монографии А. Фрейд описано пятнадцать механизмов. В «Словаре‑справочнике по психиатрии», опубликованном Американской психиатрической ассоциацией в 1975 г., – двадцать три. Обобщив список всего лишь двух классификаций, Л. И. Вассерман с соавторами в качестве примера приводят список из тридцати четырех механизмов психологической защиты… Мы в своих исследованиях дифференцируем 11 механизмов защиты у взрослых и 5 детских поведенческих реакций (И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001, с. 28).

 

Вытеснение – избирательное преднамеренное забывание информации, связанной с конфликтом и напряжением. Это вытеснение неприятного (желаний, мыслей, чувств, вызывающих тревогу), из памяти. Зигмунд Фрейд считал такой механизм (его аналогом служит «подавление») главным способом защиты инфантильного Я, неспособного сопротивляться соблазну. Вытесненные (подавленные) импульсы, не разрешаясь в поведении, тем не менее сохраняют свои эмоциональные и психовегетативные компоненты. Например, типична ситуация, когда содержательная сторона психотравмирующей ситуации не осознается, и человек вытесняет сам факт какого‑либо неблаговидного поступка, но интрапсихический конфликт сохраняется, а вызванное им эмоциональное напряжение субъективно воспринимается как внешне немотивированная тревога. Именно поэтому вытесненные влечения могут проявляться в невротических и психофизиологических симптомах.

Как показывают исследования и клинический опыт, наиболее часто вытесняются многие свойства, личностные качества и поступки, не делающие личность привлекательной в глазах самого человека и других людей, например завистливость, недоброжелательность, неблагодарность и т. п. Следует подчеркнуть, что психотравмирующие обстоятельства или нежелательная информация действительно вытесняются из сознания субъекта, переходя в подсознание, хотя внешне это может выглядеть как активное противодействие воспоминаниям и самоанализу.

З. Фрейд выделял два типа вытеснения. Первичное – обеспечивающее «отказ в доступе в сознание» угрожающей информации, сходное с механизмом отрицания. Вторичное, или собственно вытеснение, связано с тем, что информация, осознанная человеком, активно «выталкивается» из сознания и субъект перестает что‑либо знать о ней (наподобие того как, идя на следующий экзамен, учащийся дает себе команду позабыть все, что он учил к предыдущему).

 

 

...

А. Фрейд разделила механизмы защиты на группы и выделила перцептивные, интеллектуальные и двигательные автоматизмы. Они обеспечивают последовательное искажение образа реальной ситуации с целью ослабления травмирующего эмоционального напряжения… В результате нежелательная информация может игнорироваться (не восприниматься); будучи воспринятой – забываться, а в случае допуска в систему запоминания – интерпретироваться удобным для человека образом…

Всего Анна Фрейд описала пятнадцать защитных механизмов. Она же наиболее полно проработала вопрос о последовательности их созревания…

Считается, что возраст до одного года – это предстадия защиты. Далее (1–2 года) опасности преодолеваются ребенком посредством отрицания (в его незрелых формах пассивного и активного протеста – отказа и оппозиции), а также в виде тенденции к присоединению – проекции и имитации. Проекция и имитация связаны с выделением ребенком себя из окружающей среды, с приписыванием среде всего болезненного и с принятием в себя всего приятного. Далее начинает преобладать тенденция к отделению. До трехлетнего возраста имеют место вытеснение (вначале – в форме подавления), замещение и интеллектуализация. Такие защитные механизмы, как регрессия, обращение против собственной личности и замещение, – не зависят от этапов развития Я. В связи с развитием речи и логического мышления, позднее, уже в младшем школьном возрасте, усиливается тенденция к присоединению и начинает развиваться и компенсация как незрелая форма рационализации… После 5‑летнего возраста, вследствие формирования половой идентичности и потребности в самовосприятии, появляется сублимация, которая неразрывно связана с усвоением нравственных ценностей (И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001, с. 23–25).

 

Отрицание – механизм психологической защиты, с помощью которого личность либо отрицает некоторые фрустрирующие, вызывающие тревогу обстоятельства, либо меняет свое толкование ситуации, чтобы воспринимать ее менее угрожающей.

Как правило, действие данного механизма проявляется в отрицании тех аспектов внешней реальности, которые, будучи очевидными для окружающих, тем не менее не принимаются, не признаются самой личностью (например, человек при сообщении о гибели близкого ему родственника не воспринимает это известие, не хочет в это верить). Иными словами, не воспринимается та информация, которая тревожит и может привести к конфликту (тому, что возникает при появлении мотивов, противоречащих основным установкам личности, или информации, угрожающей ее самосохранению, самоуважению или социальному престижу).

Как процесс, направленный вовне, отрицание часто противопоставляется вытеснению – психологической защите против внутренних, инстинктивных требований и побуждений. Однако отличие первого от второго состоит в том, что человек избирательно воспринимает и по‑другому интерпретирует (переоценивает) переживаемое, а не стирает его следы в сознании. Отрицание как механизм психологической защиты, насколько это показывает опыт, реализуется при конфликтах любого рода и характеризуется внешне отчетливым искажением восприятия действительности.

Подавление. В этом случае человек избегает вызывающих негативные переживания (тревогу, страх, стыд) мыслей, стараясь не думать о них.

Поскольку вообще не думать едва ли возможно, подавление обычно предполагает переключение на другое, т. е. отвлечение внимания от неприятных раздумий (избегающее мышление). Таким образом, при подавлении неприятные мысли блокируются иными, нейтральными или приятными (при вытеснении же мысль полностью недоступна сознанию). При неоднократном задействовании этого механизма защиты реакция избегания может закрепиться, стать привычной и включаться подсознательно.

Регрессия – механизм психологической защиты, благодаря которому личность в своих поведенческих реакциях стремится избежать тревоги, переходя на более раннюю стадию жизни, когда она чувствовала себя в безопасности.

При этой форме защитной реакции личность, подвергающаяся действию фрустрирующих факторов, заменяет решение субъективно более сложных задач на относительно более простые и доступные в сложившейся ситуации. З. Фрейд выделял два типа регрессии. В одном случае заменяется объект, который не может удовлетворить потребность. Например, рассорившись с кем‑то, человек может вернуться к старому приятелю, с которым уже были прекращены всяческие отношения. Во втором – неудовлетворенность какой‑либо деятельностью может побудить человека вернуться к прежнему роду занятий.

Использование более простых и привычных поведенческих стереотипов существенно обедняет общий (потенциально возможный) арсенал преодоления конфликтных ситуаций. Этот вид психологической защиты скорее присущ психопатическим личностям с их импульсивностью и слабостью волевого контроля.

Идентификация. Задействуя этот механизм, человек принимает личностные характеристики (аттитюды, особенности поведения) другого лица.

Скажем, не имея достаточно мужества, человек идентифицирует себя с героической личностью, что придает ему больше уверенности в своих силах. Может подражать поведению знаменитого человека – это увеличивает значимость в собственных глазах.

Таким образом, идентификация как механизм психологической защиты проявляется в попытках найти подходящую замену реального или воображаемого недостатка, дефекта личности другим качеством, чаще всего с помощью фантазирования или присвоения себе свойств, достоинств, ценностей, поведенческих характеристик другой личности. Часто это происходит в ситуациях необходимости избежать конфликта с этой личностью и усилить чувство самодостаточности. При этом заимствованные ценности, установки или мысли принимаются без анализа и переструктурирования и поэтому не становятся частью самой личности.

Компенсация. Хотя этот механизм психологической защиты нередко объединяют с идентификацией, ряд авторов обоснованно считают, что его возможно считать одной из самостоятельных форм защиты от комплекса неполноценности. Человек прилагает усилия, чтобы достичь успеха в той области, где он чувствует свою неполноценность. Поведение подростков с асоциальным поведением, с агрессивными и преступными действиями, направленными против личности, тоже рассматривается с позиции компенсации.

Другое проявление компенсаторных защитных механизмов – преодоление фрустрирующих обстоятельств или ситуаций благодаря сверхудовлетворению в других сферах. Например, физически слабый или робкий человек, который не способен ответить на угрозу расправы, находит удовлетворение за счет унижения обидчика с помощью изощренного ума или хитрости. Люди, для которых компенсация оказывается наиболее характерным типом психологической защиты, часто бывают мечтателями, ищущими идеалы в различных сферах жизнедеятельности.

Проекция. В основе этого защитного механизма лежит процесс, посредством которого неосознаваемые и неприемлемые для личности чувства и мысли приписываются другим субъектам, таким образом они становятся как бы вторичными. Скажем, нередко человек приписывает агрессивность окружающим, чтобы оправдать свою собственную агрессивность или недоброжелательность, проявляемую будто бы в защитных целях. Хорошо известны примеры ханжества, когда кто‑то постоянно приписывает другим собственные аморальные стремления.

Реже встречается другой вид проекции, при которой значимым лицам (чаще из микросоциального окружения) приписываются позитивные, социально одобряемые чувства, мысли или действия, которые способны возвысить. Например, учитель, не проявивший заметных способностей в профессиональной деятельности, склонен наделять любимого ученика талантом именно в этой области, неосознанно возвышая тем самым и себя («…победителю ученику от побежденного учителя»).

Выделены три типа проекции: атрибутивная, комплементарная, сходства, или классическая.

При атрибутивной проекции человек сначала сознает наличие у себя определенной черты и только затем наделяет ею другого (не осознавая при этом, что он использует проекцию). Например, приписывая уважаемым им людям свою негативную черту, он тем самым переоценивает ее, смягчая негативность последней. Переживание им этого недостатка становится меньшим.

При комплементарной проекции личность сознает свой недостаток и видит его причину в окружающих. Например, испытывая страх, человек полагает, что он вызван враждебностью и агрессивностью других людей. Это помогает оправдать наличие у себя данной негативной черты, снять с себя ответственность за ее появление.

При проекции сходства субъект проецирует на других черту, наличие которой у себя не осознает, т. е. он вытеснил ее из своего сознания как нежелательную. Однако эмпирически существование такого типа проекции пока не подтверждено.

Замещение. Данная форма психологической защиты нередко обозначается в литературе как смещение. Действие этого защитного механизма проявляется в разрядке подавленных эмоций (как правило, враждебности, гнева) на объектах, представляющих меньшую опасность или более доступных, чем те, что вызвали отрицательные эмоции. Например, открытое проявление досады, злости на человека, которое чревато нежелательным с ним конфликтом, переносится на иного, более доступного и не «опасного». Или жена, потеряв мужа, начинает щедро одаривать своей любовью и заботой детей.

В большинстве случаев замещение разряжает эмоциональное напряжение, возникшее под влиянием фрустрирующей ситуации, но не приводит к облегчению или достижению поставленной цели. В этой ситуации субъектом могут совершаться неожиданные, подчас бессмысленные действия, направленные на разрядку внутренней напряженности.

Смысл замещения применительно к объекту агрессии состоит в том, что, с одной стороны, человек избегает опасности ответной агрессии, а с другой стороны, достигает катарсического (облегчающего) эффекта. Во многих отношениях замещение идентично сублимации.

Ряд исследователей включают в этот защитный механизм не только замену объекта действия, но и самого действия, подразумевая под этим различные варианты замещающей деятельности. В результате энергия, возникшая под влиянием одного побуждения, разряжается в другой деятельности, например, злость или половое влечение – при выполнении физической работы.

З. Фрейд считал замещение одним из «базовых способов функционирования бессознательного» (З. Фрейд, 1986). Естественно предположить, что в использовании этого защитного механизма при возникновении конфликтов чаще будут нуждаться социально трусливые субъекты.

Интеллектуализация. Этот защитный механизм часто (особенно в психотерапевтической литературе) обозначают понятием рационализация, хотя по существу они несколько отличаются. Так, действие интеллектуализации проявляется в основанном на фактах чрезмерно «умственном» способе преодоления конфликтной или (фрустрирующей) ситуации без переживаний. Иными словами, личность пресекает переживания, вызванные неприятной или субъективно неприемлемой ситуацией, при помощи логических установок и манипуляций даже при наличии убедительных доказательств в пользу противоположного.

Отличие интеллектуализации от рационализации, по мнению Ф. Е. Василюка (1995), в том, что она, по существу, представляет собой «уход из мира импульсов и аффектов в мир слов и абстракций». При рационализации же личность создает логические (псевдоразумные), но благовидные обоснования своего или чужого поведения, действий или переживаний, вызванных причинами, которые она (личность) не может признать из‑за угрозы потерять самоуважение. При таком способе защиты нередко наблюдаются попытки снизить ценность недоступного для личности опыта. Так, оказавшись в ситуации конфликта, человек защищает себя от его негативного действия, снижая значимость для себя и других причин, вызвавших данный конфликт или психотравмирующую ситуацию.

В шкалу интеллектуализации – рационализации также была включена и сублимация как механизм психологической защиты, при котором вытесненные желания и чувства гипертрофированно компенсируются другими, соответствующими высшим социальным ценностям, исповедуемым личностью.

Реактивное образование. По З. Фрейду, если существует опасность возвращения в сознание вытесненного угрожающего побуждения, человек может усилить вытеснение, ведя себя диаметрально противоположным этому побуждению образом. Например, если кому‑либо угрожают вытесненные гомосексуальные побуждения, то, чтобы усилить их вытеснения, этот человек может выбрать чрезмерную гетеросексуальную деятельность. По сути, реактивное образование – это контрмотивированное поведение. Такой вид психологической защиты нередко отождествляют с гиперкомпенсацией.

Рационализация. Этот защитный механизм связан с использованием «хорошего», а не реального обоснования своего поведения. По существу, речь идет о мотивировке, с помощью которой скрываются реальные мотивы поведения и пытаются избежать порицания или наказания.

Таблица 22.2. Основные психоаналитические защитные механизмы по З. Фрейду.

 

 

Источник: Клиническая психология / Под ред. М. Перре, У. Баумана. СПб.: Питер, 2002.

Отреагирование. Это защитный механизм, состоящий в непроизвольной эмоциональной разрядке и освобождении от аффекта, связанного с воспоминаниями о травмирующем событии. В результате это воспоминание не становится патогенным или перестает быть таковым. Отреагирование может быть вызванно искусственно в ходе психотерапии. Психологические защиты делят на ситуационные (возникающие в психотравмирующих ситуациях, преходящие и не требующие коррекции) и стилевые, отличающиеся устойчивостью и генерализованностью (Психологическая диагностика… 1998).

Под стилем защиты понимают относительно постоянную и индивидуально проявляемую систему психотехнических действий, направленных на снятие «внутреннего» конфликта. На развитие стилевых защитных механизмов оказывают влияние:

– динамические особенности психики (например, активность и пассивность как свойство темперамента);

– личный опыт успешности удовлетворения базисных потребностей (в безопасности, в свободе и автономии, в успехе и эффективности, в признании, самоопределении);

– опыт отношений в родительской семье как образец разрешения кризисных жизненных ситуаций;

– хроническая психотравматизация личности.

По данным разных авторов, выраженность защитных механизмов неодинакова. У Р. Плутчика с соавторами (R. Рlutсhiк еt аl., 1979) на первом месте стоит механизм интеллектуализации (63%), за ним следуют регрессия (51%), проекция (42%) и компенсация (34%). Согласно Т. В. Тулупьевой (2000), наиболее выражены в ранней юности проекция (67%), интеллектуализация (53%) и компенсация (52%). И. В. Бабаян (2003) выявила, что на первом месте по частоте использования у лиц молодого возраста, выбравших профессию педагога, стоит компенсация (57,6%), затем следуют интеллектуализация (38%), замещение (37%), реактивное образование (36.2%), вытеснение (35,8%) и т. д.

Эти расхождения связаны, очевидно, как с возрастными, так и с индивидуальными и половыми особенностями, о чем, в частности, свидетельствуют результаты, полученные Т. В. Тулупьевой. Она показала, что с одной стороны, уровень проявления всех защитных механизмов высок у замкнутых юношей и девушек, характеризуемых выраженным индивидуализмом, тревожностью и эмоциональной неустойчивостью, а с другой стороны, у разных лиц преобладает тот или иной вид защиты и существуют черты личности, характерные для определенного защитного механизма.

 

 

...

Хорошо известно, что в зависимости от своих индивидуальных особенностей дети по‑разному справляются со своим внутренним напряжением. Одни – плачут и грустят, другие – ломают и швыряют вещи, а третьи – играют во что‑нибудь. И это, по мнению детей, приносит им облегчение (И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001, с. 10).

 

По данным Т. В. Тулупьевой, юноши и девушки с интенсивным вытеснением замкнуты, холодны по отношению к окружающим, любят оставаться в одиночестве, независимы, самоуверенны, имеют собственное мнение и стремятся навязать его окружающим. Они обладают низким уровнем субъективного контроля, вследствие чего свои успехи приписывают везению или счастливому случаю, а неудачи – другим людям, или считают их результатом стечения обстоятельств. Им свойственна рассудочность, реалистичность суждений, суровость и некоторая черствость. Они уделяют много внимания планированию поведения, стремятся действовать индивидуально, нейтрально относятся к общегрупповым нормам. В конфликтных ситуациях эти юноши и девушки не учитывают интересы других и не склонны к сотрудничеству. Их стратегия разрешения конфликта – соперничество.

Юноши и девушки с интенсивным отрицанием общительны, склонны коллективно выполнять какую‑либо деятельность, предпочитают коллективное принятие решений, ориентируются на социальное одобрение. Им присущи некоторая расслабленность, излишняя удовлетворенность, беспечность, склонность к риску, жизнерадостность, уверенность в себе. В отличие от предыдущей группы такие люди обладают интернальностью. В конфликтных ситуациях предпочитают прибегать к приспособлению.

Юноши и девушки с интенсивной регрессией склонны к индивидуализму, не всегда могут контролировать свои желания, робки, зависимы, проявляют покорность и подчиненность. Неуверены в себе, невысоко оценивают свой интеллект. Имеют низкий уровень субъективного контроля. Среди способов регулирования конфликтов предпочитают сопротивление и менее всего настроены на компромисс.

Юноши и девушки с активным замещением, согласно Т. В. Тулупьевой, эмоционально неустойчивы, возбудимы, экспрессивны, импульсивны, обладают низким самоконтролем, замкнуты, осторожны в общении, склонны к индивидуализму.

Они разрешают конфликты, используя стратегию сопротивления, не проявляют склонности к компромиссу. Для этих юношей и девушек характерен низкий уровень субъективного контроля, логического мышления. Они высоко оценивают свой авторитет у сверстников.

Юноши и девушки с интенсивной компенсацией эмоционально неуравновешенны, тревожны, обладают повышенной возбудимостью, вспыльчивостью и низким самоконтролем. Они конформны, застенчивы, покорны, отличаются высокой чувствительностью и низкой самооценкой и уверенностью в себе. У них наблюдается завышенный уровень притязаний, касающийся внешности и авторитета у сверстников. В конфликтных ситуациях склонны к сотрудничеству и приспособлению.

Психологический портрет юношей и девушек, имеющих высокий уровень интенсивности реактивного образования, характеризуется напряженностью, стремлением к индивидуализму, социальной робостью, застенчивостью, покорностью. Эти лица чувствительны, эмпатичны, осторожны, ригидны, практичны, обладают конкретным мышлением. У них проявляется высокий уровень субъективного контроля в области семейных отношений. Они отличаются низкой самооценкой своего интеллекта и авторитета у сверстников. В конфликтных ситуациях предрасположены к такой форме поведения, как приспособление, но не избегание.

Юноши и девушки с преобладанием защиты по типу проекции робки, застенчивы, чувствительны, конформны, склонны подчиняться. Обладают конкретным и ригидным мышлением, низким уровнем субъективного контроля, самооценки собственного интеллекта и практических умений.

Те, кто имеет интенсивную рационализацию, эмоционально неустойчивы, повышенно напряжены. Они практичны, реалистичны, жестки, благоразумны и осторожны, предрасположены самостоятельно принимать решения и следовать по выбранному пути. У них наблюдается высокий уровень внутреннего локуса контроля.

О роли типологических особенностей в использовании тех или иных видов психологическрой защиты свидетельствуют также данные Е. В. Либиной и А. В. Либина (1998). Авторы установили, что лица с преобладанием первой сигнальной системы по И. П. Павлову (или эмоциональный тип по Лазарусу) используют отстранение, избегание, подавление, а лица с преобладанием второй сигнальной системы (рациональный тип по Лазарусу) – проекцию, вытеснение и рационализацию.

 

22.3. Типология личностей по Келлерману – Плутчику согласно использованию защитного механизма

Г. Келлерман и Р. Плутчик исходили при классификации личностей из того, что, во‑первых, существует восемь базовых врожденных склонностей к психическому заболеванию, названных ими диспозициями, и, во‑вторых, каждая из последних связана с определенной эмоцией, продуцирующей определенный защитный механизм. Взаимосвязи между этими тремя составляющими (эмоциями, защитным механизмом и склонностью к заболеванию) представлены в табл. 22.3.

Врожденная склонность к психопатологии под действием защитных механизмов формирует характерологические особенности личности.

Таблица 22.3. Взаимосвязи между механизмами психологической защиты, врожденной склонностью к психическому заболеванию, доминирующими эмоциями и характерологическими особенностями.

 

Диспозиция мании. Личность этого типа насыщена энергией, ее цель – участвовать во всевозможных мероприятиях и проектах. Такого человека характеризуют хорошее отношение к людям, дружелюбие, общительность и гипертрофированная социабельность. Преобладающая эмоция – радость; врожденная потребность к избытку приятных стимулов – гедонизм. Защитным механизмом служат реактивные образования (формирование реакций), его цель – только управление поведением. Супер‑Эго подавляет привлекательность приятных стимулов. Особенно это касается объектов, влечение к которым социально неодобряемо. Диспозиция истерии. Для этого типа характерны большая внушаемость, отсутствие критичности, селективное невнимание, а преобладающим способом защиты выступает отрицание. Эмоция принятия и защита с помощью отрицания позволяют этому типу идеализировать объект реагирования (например, истерики часто влюбляются, эмоционально незрелая жизненная позиция человека сводится к полному совпадению его собственного Я и ролевой позиции).

Агрессивная диспозиция. Поведение такого типа прямо противоположно поведению пассивного. Основная эмоция – гнев (раздражение), главная защита – замещение, служащая управлению агрессией. При отсутствии механизма замещения подобная личность напрямую выражала бы свою агрессивность, что привело бы к возникновению серьезных конфликтов. Этот механизм позволяет направить реакцию агрессии на более безопасный объект.

Диспозиция психопатии. Она противоположна обсессивной диспозиции. У данного человека выражена потребность оставаться в неподконтрольном состоянии. Защита благодаря регрессии позволяет такой личности постоянно разряжать импульсы, возвращаясь время от времени к более или менее зрелым моделям удовлетворения потребностей. Личность этого типа стимулируется чем‑либо избыточным из внешней среды, чтобы нейтрализовать внутренний эмоциональный «паралич» и чувство оцепенения, которые возвращают ее к детской незащищенности, она также сама способна неосознанно провоцировать конфликтные ситуации, чтобы получить избыток стимулов. Основная эмоция – удивление.

Депрессивная диспозиция. Подобная личность все время страдает из‑за утраты воображаемого объекта и потери самоуважения. Преимущественная эмоция – печаль. Основной способ защиты – компенсация, направленная на то, чтобы избежать чувства депрессии. Компенсация особенно эффективна в поддержании достаточно высокой самооценки. Под влиянием этого механизма происходит выход из состояния подавленности.

Параноидальная диспозиция. Для этого типа характерно отсутствие внушаемости и высокая критичность, преобладающие эмоции – отвращение или неприятие, в качестве защиты используется механизм проекции. Параноидная личность, ощущая собственную неполноценность, выбирает в качестве защиты проекцию, которая позволяет ей этого не замечать; объектом критики становится окружающая действительность.

Пассивная диспозиция. Характеристиками этого типа являются инертность, пассивность, избегание, отшельничество, уход в себя, безынициативность, склонность быть зависимым от кого‑либо. Основная эмоция – страх, главный механизм защиты – подавление (вытеснение).

Обсессивная диспозиция. У людей такого типа проявляется стремление контролировать окружающую среду, и в качестве средств для этого выступают антиципация и ожидание. Защита осуществляется посредством интеллектуализации, рационализации и сублимации. Развитие обсессивной личности основано на отчуждении от инстинктов и эмоций, для нее характерны совестливость, опрятность, стремление придерживаться во всем середины, педантичность в сочетании с неспособностью распознавать человеческие эмоции. За этими чертами скрывается тревога потерять контроль.

 

 

...

Концепция Mоnitоr/Вluntеr Миллера (S. Millеr, 1989). Высокая тенденция к контролю, управлению характеризует людей, которые в преддверии опасных ситуаций (например, перед медицинским вмешательством) занимаются поиском новой информации. Так называемые «blunters» предпочитают, наоборот, в тех же самых ситуациях развеяться или разрядиться и избегают информации. Миллер (Millеr, 1977) регистрирует оба когнитивных стиля с помощью двух отрицательно коррелирующих (r = –0,45) шкал. Эти две тенденции по‑разному адаптивны в разных ситуациях. Если контролируемость ситуации высока, то предпосылки для адекватной реакции имеются у людей с сильной склонностью к контролированию и низкой склонностью к «B lunter», а при низкой контролируемости ситуации – наоборот (Millеr, 1989) (Клиническая психология / Под ред. М. Перре, У. Бауманна. СПб.: Питер, 2002. С. 369).

 

22.4. Типы реагирования на фрустрацию

У термина фрустрация (от лат. frustrаtiо – «расстройство (планов), крушение (замыслов, надежд)») два значения:

– акт блокирования или прерывания поведения, направленного на достижение значимой цели (т. е. обозначение фрустрационной ситуации);

– эмоциональное состояние человека, возникающее после неудачи, неудовлетворения какой‑либо сильной потребности, упреков со стороны. Оно сопровождается возникновением сильных эмоций: враждебности, гнева, вины, досады, тревоги.

Фрустрацию вызывает непреодолимое для человека препятствие, блокирующее достижение поставленной им цели.

С точки зрения С. Розенцвейга (S. Rоsеnzwеig, 1960), всякая реакция на такой фрустратор служит поддержанию равновесия внутри организма. Отечественные же психологи справедливо считают, что состояние фрустрации – это реакция личности.

Возникает таковое не сразу. Для его появления требуется преодолеть так называемый фрустрационный порог, который индивидуален у разных людей. Он определяется рядом как ситуационных, так и личностных аспектов:

– повторением неудовлетворенности: вновь случившаяся неудача наслаивается на эмоциональный след от прежней;

– этапом деятельности: если препятствие возникает в ее начале, агрессия выражена слабее, нежели в том случае, когда неудача постигла человека в самом конце;

– глубиной неудовлетворенности: чем сильнее была потребность, тем ниже порог фрустрации;

– эмоциональной возбудимостью человека: чем она выше, тем ниже фрустрационный порог;

– уровнем притязаний личности, привычкой к успеху: чем дольше человек не терпел неудачу, тем ниже порог фрустрации.

Было также установлено (В. Fадоt, 1978; W. Hаrtuр, 1958), что девочки легче подвергаются фрустрации, чем мальчики. Однако эта закономерность не абсолютна. Ряд психологов полагают, что мальчики испытывают большую фрустрацию в ситуациях, связанных с высказываниями. Как определили М. Принс (M. Рriпсе, 1993) и М. Линн (M. Lуnn, 1991), у женщин более сильная фрустрация вызвана отсутствием денег.

Кроме того, легкость возникновения состояния фрустрации зависит и от выраженности свойства силы нервной системы: у лиц со слабой нервной системой это состояние возникает при меньшем числе неудач, чем у лиц с сильной нервной системой.

Типы фрустрационного поведения. Фрустрация влияет на деятельность человека по‑разному. В одних случаях она мобилизует для достижения отдаленной по времени цели, усиливает мотив. Однако при этом формы поведения могут носить импульсивный и иррациональный характер. В других случаях фрустрация демобилизует человека, который либо стремится путем замещающих действий уйти от конфликтной ситуации (запрещенная или недостижимая цель выполняется мысленно либо только частично или решается похожая задача), либо вообще отказывается от деятельности.

Согласно С. Розенцвейгу, фрустрация по своей направленности имеет три поведенческие формы (реакции): экстрапунитивную, интрапунитивную, импунитивную.

Экстрапунитивная форма связана с возникновением внутреннего «подстрекателя» к агрессии, с направленностью реакции искать виновного вовне. Человек обвиняет в случившемся обстоятельства, других людей. У него появляются раздражительность, досада, озлобленность, упрямство, стремление добиться поставленной цели во что бы то ни стало. Поведение вследствие этого становится непластичным, примитивным, используются его ранее заученные формы, даже если они и не приводят к нужному результату. На основании этого возникла даже фрустрационная теория агрессии, которую предложили Дж. Доллард и др. (J. Dоllаrd еt аl., 1939). Авторы полагают, что агрессия – это не автоматически возникающее в недрах организма влечение, а следствие препятствий, стоящих на пути целенаправленных действий субъекта, или же ненаступления того состояния, к которому человек стремился.

Интрапунитивная форма фрустрации характеризуется аутоагрессией, когда человек обвиняет в неудаче самого себя, у него появляется чувство вины. В результате рождаются подавленное настроение, тревожность, человек становится замкнутым, молчаливым. При решении задачи он возвращается к более примитивным формам, ограничивает виды деятельности и удовлетворение своих интересов.

Импунитивная форма реагирования связана с отношением к неудаче либо как к неизбежному, фатальному, либо как к малозначимому событию, исправимому со временем. Человек не обвиняет ни себя, ни других.

По данным Н. В. Тарабриной (1973) и К. Д. Шафранской (1976), чаще всего (50% случаев) преобладают экстрапунитивные реакции, почти вдвое реже встречаются интрапунитивные (самообвинительные) (27%) и еще реже импунитивные (23%). У мужчин больше экстрапунитивных реакций, а у женщин – интрапунитивных.

Н. П. Фетискин (1982) обнаружил, что субъектам с экстрапунитивной формой реагирования присущи сильная нервная система и подвижность нервных процессов, а демонстрирующим импунитивную и интрапунитивную формы – слабая нервная система и инертность нервных процессов. Связь различных форм реагирования на фрустрацию с типологическими особенностями установлена и в других исследованиях (Т. О. Амон, 1975).

Появление состояния фрустрации и той или иной формы реагирования зависит от личностных особенностей человека, поэтому было предложено понятие фрустрационной толерантности, т. е. устойчивости к факторам, вызвавшим фрустрацию.

Лица со слабой нервной системой чаще проявляют интрапунитивную форму фрустрации, с сильной нервной системой – экстрапунитивную (агрессию). В. Е. Василенко (1998) утверждает, что экстрапунитивные реакции связаны с интеллектом отрицательным образом, а интрапунитивные и импунитивные – положительным. У школьников младших классов преобладают первые формы реагирования. В. Хармаз (1997) выявил у эмигрантов из Ирака, живущих в Швеции, выраженную импунитивную направленность, особенно у мужчин. У их детей преобладали эгозащитные и интрапунитивные реакции, отражающие склонность к самообвинению. У русских детей, по данным того же автора, с возрастом уменьшается число экстрапунитивных реакций, что свидетельствует, по его мнению, о снижении потребности непосредственно и открыто выражать свои эмоции. У иракских детей‑эмигрантов такой тенденции не отмечается: импунитивный тип реагирования доминирует во всех возрастных группах, что В. Хармаз связывает с особенностями воспитания этих детей (повышенная зависимость от более старших, склонность к подчинению, послушанию).

Как показано М. А. Гулиной (1987), экстрапунитивные реакции наиболее характерны для лиц экстравертированного и тревожного типа, высокоэмоциональных; интрапунитивные же свойственны в большей мере интровертам со средним уровнем тревожности и в меньшей – интровертам с повышенной тревожностью и эмоциональностью.

Изучение типов и направленности фрустрации в группах мужчин и женщин, которое провел И. А. Юров (1981), показало: в частоте проявления типов реакций (0–D – подчеркивание наличия препятствий, препятственно‑доминантный тип; N – P – акцентирование на достижении результата, разрешающий тип; Е –D – акцент на самозащите, самозащитный тип) особых различий нет, а по направленности у мужчин несколько чаще встречается вариант Е (поиск виновного вовне, экстрапунитивные реакции), а у женщин – вариант М (отсутствие обвинений, безобвинительные реакции) (табл. 22.4). Относительно варианта I (интрапунитивных самообвинительных реакций) различий между мужчинами и женщинами выявлено не было.

Таблица 22.4. Средние значения типов и направленности фрустрированности мужчин и женщин, % случаев.

 

По данным В. А. Якунина (1981), по направлению реакций преобладали внешнеобвинительные реакции (58,7%), а по типу – самозащитные (46,7%), что соответствует тенденциям, выявленным И. А. Юровым. Интеркорреляционный анализ показал, что лица с преобладанием внешнеобвинительных реакций менее склонны проявлять реакции разрешающего типа. Последний тип склонны проявлять лица с самообвинительным направлением реакций, которым, однако, несвойственны реакции самозащитного типа. Субъекты, у которых наблюдается преобладание безобвинительных реакций, с большей частотой проявляют реакции препятственно‑доминантного типа и в меньшей степени – самозащитного типа. В этом исследовании выявлены связи типов фрустрационного реагирования с рядом личностных особенностей (по Кеттеллу). Так, внешнеобвинительные реакции положительно связаны с эмоциональной лабильностью (QIII), а самообвинительные реакции – положительно с робостью (фактор I) и интроверсией и отрицательно – с доминированием (фактор E) и тревожностью (QII). Безобвинительные реакции положительно связаны и с динамизмом (фактор F), реалистичностью (фактор I) и отрицательно – с робостью и интроверсией. Препятственно‑доминантный тип отрицательно связан с рафинированностью (фактор N), разрешающий тип – отрицательно с консерватизмом (фактор QI), а самозащитный тип реакции – положительно с радикализмом и рафинированностью.

В социально‑фрустрирующей ситуации женщинам более присуща интрапунитивная направленность реакции, связанная с самообвинением (А. И. Винокуров, 1996).

 

 

...

Эмпирически описаны несколько классификаций стилей морального поведения: интегрированный – неинтегрированный (Хортшорн и Мэй, 1930), покорный – тревожный – агрессивный – конструктивный (Пулккинен, 1987), прагматический – альтруистический (Валантинас, 1989) (Терешкин А. Ф. Системное исследование интегральности. Пермь, 1991. С. 91).

 

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.044 сек.)