Как меня звали?

В 1979 году телекомпания ВВС направила специальную команду в Виннипег и Балтимор для расследования случая близнецов в рамках работы над фильмом о гендерной идентичности. Члены этой команды установили контакты с психиатрами, занимавшимися Брендой, а также встретились с Джоном Мани. Журналисты не стали скрывать от Мани, который первоначально приветствовал их интерес к этой теме, что они встречались с учеными, подвергавшими сомнению успех этого случая. Основным критиком Мани снова оказался Милтон Даймонд. Услышав это имя, Мани немедленно выставил журналистов за дверь и написал угрожающее письмо директору ВВС, в котором предупреждал о возможности судебных исков в случае нанесения какого-либо вреда Реймерам. Несмотря на эти угрозы, программа ВВС вышла в эфир, хотя и не оказала ожидаемого воздействия на научное сообщество. Справедливая критика не пошатнула репутацию Мани, а его свидетельства, относившиеся к случаю близнецов, не подвергались сомнению. Поскольку Мани лишился возможности видеться с Брендой, то после 1980 года его публичные комментарии этого случая прекратились. Мани объяснял молчание желанием избежать вмешательства в эту историю средств массовой информации.

В последующие месяцы Бренда все нагляднее проявляла свою мальчишескую индивидуальность. Она становилась все больше похожей на мальчика в своих словах, действиях и в одежде. Наблюдавшие за Брендой местные психиатры решили, что настало время сказать правду о ее рождении. Рон и Джанет с этим согласились. В один из дней после посещения местного психиатра Рон предложил Бренде купить мороженое. Бренда испугалась, так как все плохие новости часто сообщались ей одновременно с покупкой мороженого. Рон рассказал Бренде о ее рождении и о произошедшем затем несчастном случае. Хотя сам Рон плакал, Бренда не проронила ни одной слезинки и сосредоточенно смотрела прямо перед собой. Она переживала множество самых разных чувств: недоверие, скептицизм и гнев, но самым главным было чувство облегчения. Наконец-то появилось объяснение, хотя и ужасное, всем тем трудностям, с которыми она сталкивалась в своей жизни. Бренда задала отцу лишь один вопрос: «Каким было мое имя?»

Бренда немедленно решила вернуться к своему биологическому полу. Главный вопрос здесь заключался в том, как это следует делать. Ведь пол невозможно поменять так же легко, как рубашку. Подобное решение неизбежно вызвало бы нежелательные толки, а Бренда прекрасно знала, какую боль могут причинять сплетни и намеки. Она не хотела возвращать себе первоначальное имя — Брюс, поскольку оно ей не нравилось. В итоге она решила стать Дэвидом, в честь царя Давида, — это имя ассоциировалось с преодолением трудностей, соизмеримых по масштабу с победой над Голиафом. Через неделю после своего пятнадцатилетия Дэвид впервые появился на публике в составе свадебного кортежа. Ему стали вводить тестостерон вместо эстрогена, и он подвергся болезненной операции по удалению молочных желез. Накануне его шестнадцатилетия ему сделали операцию по вживлению искусственного пениса.

Близнецы придумали историю о том, что Бренда погибла в авиакатастрофе и что Дэвид — это недавно нашедшийся кузен Брайана. По-видимому, одних это убедило, а другие просто не хотели задавать вопросы о том, что же произошло на самом деле. Хотя как мальчик Дэвид чувствовал себя намного более счастливым, впереди его по-прежнему ожидали нелегкие испытания. Он не мог перестать думать о враче, который так неумело выполнил обрезание, и решил ему отомстить. Дэвид купил подержанный пистолет, выяснил имя этого врача и его место работы. Он отправился в больницу, где работал доктор Гуо, и вошел к нему в кабинет, держа пистолет в кармане. Имея в виду ту злосчастную операцию, Дэвид спросил, понимает ли доктор, через какие круги ада он заставил его пройти. У доктора Гуо, который благодаря этому намеку мгновенно идентифицировал личность незваного гостя, на глазах выступили слезы. В этот момент Дэвид вышел из кабинета. Он отправился к ближайшей реке, бросил пистолет в воду и тоже заплакал.

Поиск по сайту: