ISBN 5-8291-0064-9 2 страница

Итак, в результате первой революции менеджмент сформировался как инструмент коммерческой и рели­гиозной деятельности, превратившись позже в соци­альный институт и профессиональное занятие.

Вторая управленческая революция

Вторая революция в области менеджмента про­изошла приблизительно через тысячу лет после первой и связана с именем вавилонского правителя Хаммурапи (1792—1750 гг. до н.э.). Выдающийся политик и пол­ководец, он подчинил соседние Мессопотамию и Асси­рию. Для управления обширными владениями требовалась эффективная административная система, с помощью которой можно было бы успешно руково­дить страной не по личному произволу или племенно­му праву, а на основе единообразных написанных за­конов. Знаменитый свод Хаммурапи, содержащий 285 законов управления различными сферами жизни обще­ства, — ценный памятник древневосточного права и этап в истории менеджмента.

Выдающееся значение кодекса Хаммурапи, регули­ровавшего все многообразие общественных отношений между социальными группами населения, состоит в том, что он создал первую формальную систему админист­рирования. Даже если бы Хаммурапи не сделал больше ничего, пишет Р.Ходжеттс, то и в этом случае он занял бы достойное место в ряду исторических персоналий ме­неджмента. Но он пошел дальше, считает американский историк. Хаммурапи выработал оригинальный лидерс­кий стиль, постоянно поддерживая в подданных образ заботливого опекуна и защитника народа [96, с.7]. Для традиционного метода руководства, который характери­зовал прошлые династии царей, это было явным ново­введением.

Итак, суть второй революции в менеджменте заклю­чается в появлении чисто светской манеры управления, возникновении формальной системы организации и регулирования отношений людей, наконец, в зарожде­нии основ лидерского стиля, а стало быть, и методов мо­тивации поведения.

Третья управленческая революция

Только через тысячу лет после смерти Хаммурапи Вавилон возрождает былую славу и вновь напоминает о себе как о центре развития практики менеджмента. Царь Навуходоноссор II (605—562 гг. до н. э.) являлся ав­тором не только проектов Вавилонской башни и вися­чих садов, но и системы производственного контроля на текстильных фабриках и в зернохранилищах. Выдаю­щийся полководец, он прославился и как талантливый строитель, возведший храм богу Мардуку и знаменитые зиккураты — культовые башни.

На текстильных фабриках Навуходоноссор приме­нял цветные ярлыки. С их помощью метилась пряжа, по­ступающая в производство каждую неделю. Подобный метод контроля позволял точно установить, как долго на­ходилась на фабрике та или иная партия сырья. В более современной форме этот метод применяется, по сведе­ниям Р.Ходжеттса, и в современной промышленности.

Итак, достижения Навуходоноссора II — строитель­ная деятельность и разработка технически сложных про­ектов, эффективные методы управления и контроля ка­чества продукции — характеризуют третью революцию в менеджменте. Если первая была религиозно-коммер­ческой, вторая — светско-административной, то третья — производственно-строительной.

Значительное количество управленческих нововведе­ний можно обнаружить в Древнем Риме. Но самые знаме­нитые из них — система территориального управления Диоклетиана (243—316 гг. н. э.) и административная иерар­хия Римской католической церкви, использовавшая прин­ципы функционализма уже во втором столетии. И сейчас ее считают наиболее совершенной формальной организа­цией западного мира. Ее вклад высоко оценивается в таких областях менеджмента, как управление персоналом, систе­ма власти и авторитета, специализация функций.

Четвертая управленческая революция

Четвертая революция в менеджменте практически совпадает с великой индустриальной революцией

XVIII—XIX веков, которая стимулировала развитие европейского капитализма. Если раньше те или иные от­крытия, обогатившие менеджмент, происходили от слу­чая к случаю и разделялись между собой значительны­ми промежутками времени, то теперь они стали обычным явлением. Индустриальная революция оказа­ла гораздо более существенное влияние на теорию и практику управления, чем все предыдущие революции.

По мере того как индустрия перерастала границы вначале мануфактуры (ручной фабрики), а затем старой фабричной системы (ранней машинной фабрики XIX века), и созревала современная система акционерного капитала, владельцы все более удалялись от занятия биз­несом как экономической деятельностью, нацеленной на извлечение прибыли. Руководитель-собственник, т. е. капиталист, постепенно был заменен сотнями, если не тысячами акционеров. Утвердилась новая, диверсифи­цированная (распыленная) форма собственности. Вме­сто единственного собственника появилось множество акционеров, т. е. совместных (долевых) владельцев ка­питала. Вместо единственного руководителя-собствен­ника — несколько наемных менеджеров-несобственни­ков, рекрутировавшихся изо всех, а не только из привилегированных классов.

Новая система собственности ускорила развитие промышленности. Она привела к отделению управ­ления от производства и капитала, а затем и к пре­вращению администрации и менеджмента в самосто­ятельную экономическую силу.

Профессионализация менеджера

Администрирование — формулирование общих це­лей и политики компании, а менеджмент — контроль за их реализацией. Таков первоначальный и узкотехнический смысл менеджмента. Демократизация собственно­сти привела к специализации контроля. Прежде соб­ственник контролировал и капитал, и производство. Теперь его заменило общество пайщиков, а контроль над производством был передан в руки сообщества профессионалов. Менеджеры и администрация, назначаемые акционерами, стали их представителями на промышлен­ном предприятии.

Увеличивался объем производства, ускорялись тем­пы оборота капитала, расширялись банковские опера­ции, сфера сбыта продукции, возник маркетинг. Управ­ление уже не могло оставаться сферой приложения наивного сознания и здравого смысла. Оно требовало специальных знаний, навыков и умений профессиона­лов. Управление превращалось в совокупность приемов, методов, принципов, инструментов и техники, пользо­ванию которыми надо было специально обучаться.

Специализация менеджера

В фабричную эпоху (XIX век) работа менеджера ог­раничивалась управлением процессом производства, весьма далеким от научной организации труда. Но позже менеджмент распадается на множество подфункций — планирование, делопроизводство, сбыт, закупки, орга­низацию, статистический анализ производства. Язык до­гадок и интуиции обретал четкую калькуляционную ос­нову — все переводилось в формулы и деньги. Создается современная система бюджета предприятия.

Таким образом, каждый производственный про­цесс выделился в самостоятельную функцию и сферу деятельности менеджмента. Но как только функций стало много, появилась проблема их координации и со­единения на новой основе. А как их объединить? Ока­зывается, только одним способом — закреплением за каждой функцией штата специалистов (отдела, подраз­деления), и передачи общих координационных функ­ций менеджеру. Так возникли прообразы нынешних от­делов кадров, планового отдела, ОТиЗа, отдела главного технолога и т. п.

Итак, вначале менеджер и собственник — одно лицо. Затем управление отделяется от капитала и производ­ства, вместо одного капиталиста-менеджера возникают два сообщества: акционеры и наемные руководители. Менеджеров много, и каждый следит за конкретной функцией: планированием, производством, снабжени­ем. После этого функция каждого менеджера-специали­ста вновь дробится и вместо одного человека появляет­ся сообщество специалистов, которые образуют плано­вое бюро, конструкторский отдел, бюро контроля. Менеджер отныне координирует работу специалистов. Ученые изобрели особые инструменты координирова­ния деятельности людей, в частности, систему принятия решений, определение целей политики компании, фи­лософию управления.

Корпоративный менеджмент

Менеджмент зародился в частном секторе, а не в го­сударственном. Он возник в качестве бизнес-менеджмен­та. Но по-настоящему он встал на ноги, т. е. явил себя миру как научная и социальная сила, не в средних и мелких фирмах (хотя там свободное предпринимательство было очень развито), а в крупных корпорациях. В таких гиган­тах (например, «Дженерал Моторс»), годовые доходы которых превышали бюджеты некоторых государств. Благосостояние и государства, и частного сектора все больше зависело от качества управления. Менеджмент притягивал лучшие силы нации, и даже средних способ­ностей люди, пройдя сложный путь управленца, станови­лись со временем выдающимися личностями.

Когда в середине XIX века зарождался современ­ный менеджмент, этот процесс мало кто замечал. Глав­ные бои тогда шли между трудом и капиталом. XIX век так и называли — «поле идеологического противобор­ства труда и капитала». Революции, стачки, локауты потрясали промышленный мир. XX век называют эпо­хой противоборства индивида и организации. Весь мир стал одной огромной организацией, в которой главное действующее лицо — бюрократ. Революции и забастов­ки в развитых странах научились улаживать на дого­ворной основе. Иначе говоря, идеологическое проти­воборство переросло в управленческое. Сейчас не капиталист противостоит рабочему, а руководитель — подчиненному.

Итак, началом четвертой революции в управлении явилась буржуазная революция, символизировавшая выход на историческую сцену новой фигуры — капита­листа. Когда он обжился и понял, что в одиночку ему не сыграть всю пьесу, возникла новая фигура — наемный менеджер. Стало быть, начало эпохи — появление ка­питалиста, а ее конец — приход менеджера.

Пятая управленческая революция

Промышленная революция и классический капи­тализм в целом все-таки оставались временем бур­жуа. Менеджер не стал еще ни профессионалом, ни главным героем. Только эпоха монополистического капитализма дала первые школы бизнеса и систему профессионального обучения руководителей. С по­явлением класса профессиональных менеджеров и от­делением его от класса капиталистов стало возможным говорить о новом радикальном перевороте в обществе, который нужно считать пятой революцией в управле­нии. Ее содержанием стало превращение менеджеров сначала в профессиональную страту, а затем в отдель­ный от капиталистов социальный класс.

Вытеснение капиталиста

Индустриальная революция доказала, что чисто управленческие функции не менее важны, чем фи­нансовые или технические. Хотя многие, в том числе и Адам Смит, в этом сомневались: для них в середине XIX века главным героем оставался менеджер-фабрикант (капиталист). Уже К.Маркс, написавший «Капитал» в конце 60-х годов XIX века, не верил в историческую пер­спективу капиталиста, в его способность эффективно уп­равлять сверхсложной экономикой и высокотехнологич­ным производством.

Однако со временем теоретики и практики начи­нают осознавать, что капиталист в управлении произ­водством — фигура отнюдь не самая главная. По всей видимости, он должен уступить свой капитанский мос­тик. Но кому именно? Маркс полагал, что пролетариа­ту, и не ошибся, поскольку именно пролетариат завое­вал господствующие позиции в социалистических стра­нах, включая СССР. Макс Вебер видел его преемником бюрократию, и тоже оказался прав, ибо бюрокра­тия является мощным фактором развития во всех странах мира.

Различие взглядов социолога М.Вебера и экономи­ста К.Маркса весьма примечательно. И Маркс, и Энгельс видели, что капиталист — фигура преходящая. О том же самом говорил и Вебер. Зарождение акционерного ка­питала, появление огромных корпораций, централиза­ция банков и транспортных сетей делали излишней фи­гуру индивидуального собственника. Его место занимает бюрократ — государственный чиновник. Укрупнение предприятий и появление акционерной формы соб­ственности способствуют вытеснению индивидуально­го капиталиста из производства точно также, как руч­ной труд вытесняется машинным. Энгельс и Маркс призывают капиталиста «уйти в отставку», уступить свое место рабочему классу. Формируется теория социалис­тической революции. Вебер также предлагает капита­листу подать в отставку, но уступить место менеджерам и бюрократам. Вебер заложил основы теории менеджер­ской революции и социологии бюрократии.

Зарождение теории менеджерской революции

Веберовская концепция бюрократии послужила те­оретической платформой менеджерской революции. Хотя некоторые ее ключевые положения, по мнению видного американского социолога М.Цейтлина, восхо­дят к идеям Гегеля и Маркса о сущности и роли корпо­раций в капиталистическом мире. В конце XIX — нача­ле XX века, когда Вебер создавал социологию бюрокра­тии, теоретики германской социал-демократии Э.Бернштейн и К.Шмидт выдвинули гипотезу о том, что собственность в своей корпоративной форме есть при­знак наступающего процесса отчуждения сущности ка­питализма. Согласно этой теории, класс капиталистов постепенно вытесняется административной стратой, интересы которой противоположны интересам соб­ственников.

Усиление и господство бюрократии

К тому времени М.Вебер писал и об усилении роли администрации в государственном и частном секторах экономики. Администрация уже захватила господству­ющие высоты в общественной жизни и превратилась в самостоятельную социальную страту. Сословная спло­ченность бюрократии покоится не только на субъектив­ном ощущении принадлежности к данной группе, но и на вполне объективных процессах. В бюрократизиро­ванном обществе повышается социальная значимость «чина», своего рода пиитет должности, который защи­щается административно-правовыми нормами.

Рост бюрократии на самом деле отражал тот факт, что в капитализме XX века управление производством перестало служить прямой функцией собственности на орудия труда. Да и сама собственность теряет ин­дивидуально-частный характер, становясь все больше корпоративно-коллективной. «Люди, господствующие в бюро», монополизируют технику управления и ка­налы коммуникации. Все чаще они засекречивают ин­формацию под предлогом «служебной тайны», созда­ют такие механизмы поддержания иерархической структуры, которые исключают конкуренцию, выборы и оценку работников по деловым качествам.

Бюрократия несовместима с участием всех или большинства членов организации в принятии управ­ленческих решений. Она считает только себя компе­тентной в таких действиях, полагая, что управление — функция профессионалов. Чиновники — это прежде всего те, кто прошел специальную подготовку и зани­мается управлением всю жизнь.

Усложнение управления производством приводит к монопольному захвату ключевых позиций «статус­ной группой», имеющей свою идеологию и систему ценностей. Происходит тотальная бюрократизация управленческого аппарата. Бюрократия превращается в господствующий элемент социальной структуры, и сверх того — в столь жизнеспособный элемент, что практически не поддается уничтожению. Из всего многообразия социальных действий на производстве единственно рациональными и законными призна­ются те из них, которые осуществляются самой бю­рократией или служат поддержанию ее статус-кво.

Менеджеры как социальный класс

В 1941 г. Дж.Бернхайм пишет книгу «Менеджерс­кая революция» [70], основной пафос которой заключа­ется в том, что класс капиталистов практически вытес­нен классом управляющих. По существу, его идеи во многом совпадают с мыслями Вебера, с той лишь разни­цей, что вместо бюрократии господствующей силой про­возглашаются менеджеры. Он считает, что капиталист-собственник перестал быть необходимой предпосылкой нормального функционирования производства, что ме­неджеры — такой же социальный класс, как бюрокра­ты или буржуазия. Собственность, полагает Бернхайм, это не просто капитал или овеществленный труд, а преж­де всего контроль. Если нет контроля, то нет и собствен­ности. Но контроль находится теперь в руках менедже­ров, а собственности в прежнем ее понимании не существует.

Отделение собственности от контроля

Десятью годами раньше сходный тезис был про­возглашен А.Берлом и Г.Минсом. Их работа стала эм­пирическим источником теории менеджерского ка­питализма. В подтверждение идеи о том, что разложение атома собственности разрушает фундамент, на котором строился экономический порядок последних трех веков, они привели следующие данные: около 65% крупнейших корпораций США контролируются или менеджментом, или с помощью особого механизма, который включает небольшую группу (меньшинство) акционеров [66, с. 8, 110]. С тех пор эмпирические данные Берла и Минса стали источником значительного числа теоретических обобщений при изучении отделения собственности от контроля. Наиболее полное выражение идея менеджер­ской революции (МР) получила у Бернхайма, который ввел и сам термин «менеджерская революция». Если собственность означает контроль, то их разделение оз­начает исчезновение собственности как социального яв­ления, имеющего самостоятельное существование, по­лагал этот ученый.

Еще более определенно высказался в 1961 г. Д.Белл: частную собственность в США следует считать фик­цией. В 1945 г. Р.Гордон при помощи вторичного ана­лиза подтвердил данные Берла и Минса, а несколько поздне Р.Лернер, использовав сам метод Берла-Минса применительно к 500 корпорациям, пришел к анало­гичным выводам. Мысль об особой роли управляю­щих в корпорации и миссии менеджмента в обществе высказывает в своей книге «Концепция корпорации» (1946) ведущий теоретик современного менеджмента П.Друкер, предпринявший первое, насколько нам из­вестно, монографическое социологическое исследо­вание крупнейшей корпорации «Дженерал моторс».

Менеджмент-бум

Своего апогея интерес к управлению достиг в се­редине 50-х годов. Друкер говорит в связи с этим о настоящем менеджмент-буме, когда идея менеджер­ской революции (МР) охватила сферу не только на­учного, но и обыденного сознания. Академическая со­циология «подключила» теорию МР к объяснению социальной структуры. В 1953 г. П.Сорокин заявил о трансформации капиталистического класса в менеджментский, а Т.Парсонс — о переходе контроля над про­изводством, принадлежавшего когда-то семьям — соб­ственникам корпораций, к управленческому и техническому персоналу. В 1958 г. Д.Белл ввел термин «молчаливая революция» для обозначения МР и дал ей свою интерпретацию. В 1959 г. Р.Дарендорф, виднейший теоретик МР, отмечал, что законная собственность и формальный контроль отныне разделены окончательно и поэтому традиционная теория классов потеряла какую-либо аналитическую ценность. В 60-е годы поток литера­туры о МР увеличивается, появляются работы Р.Симеонса, Г.Ленски, Э.Гцаденса, Дж.Шумпетера, Р.Самуэльсона, Н.Смелзера.

Провозвестником окончания менеджмент-бума явился известный бестселлер Дж.Тэлбрейта «Новое ин­дустриальное общество». Основной пафос книги амери­канского экономиста состоял в том, что профессиональ­ный менеджмент в больших корпорациях, вооруженный современной техникой, становится непобедимой силой, с которой не могут сравниться ни акционеры, ни прави­тельство. В 70-е годы менеджмент-бум, по мнению Дру-кера, оканчивается. Растет недоверие к официальной док­трине МР, которую считают уже чисто идеологическим или философским явлением. Идея менеджерской рево­люции отражает скорее символ веры управляющих, чем новую реальность, которая все больше стала заявлять о себе в 80-е годы.

Грядет ди новая управленческая революция?

Что из себя представляет новая реальность ме­неджмента? В последние 10-12 лет в США, пишет П.Дру­кер в статье «Эволюция в общественной работе», опуб­ликованной в журнале «Америка» (1989, № 394), быстро развивается так называемый «третий сектор». Это не сфера бизнеса, где зародился менеджмент, и не прави­тельственная сфера, куда он затем перекочевал и кото­рую подчинил себе. Речь идет об общественной деятель­ности рядовых американцев, миллионах добровольцев «Армии спасения», Американской кардиологической ассоциации, организации герлскаутов и десяти тысяч религиозных общин, разбросанных по всей стране и объединяющих до 20 млн. граждан.

Число добровольцев, работающих в обществен­ных организациях, быстро растет. Пока что нет точ­ных статистических данных о «третьем секторе», но несомненно то, говорит П.Друкер, что он является сей­час самым крупным «работодателем» в стране. Добро­вольцы заняты тем, что ходят от дома к дому и собирают пожертвования, организуют марши мира, подписыва­ют петиции и делают массу других вещей, за которые им никто ничего не платит.

Менеджмент универсален и готов перестроить любую область человеческой деятельности на рациональньгх началах. Проник он и в «третий сектор». Еще 20 лет назад добровольцами были домохозяйки, пенсионеры и вообще случайные люди, работавшие ради удовольствия, а не ради денег. Но теперь их обучают и инструктируют, отбирают в соответствии со специальными тестами. К добровольцам относятся как к неоплачиваемым сотруд­никам, а не как к случайным любителям.

По существу «третий сектор» — альтернатива огосударствлению общественной жизни, превращению ее в формальный придаток и исполнителя указаний «сверху». А раз так, то у добровольного движения — но­вой формы участия в общественной жизни — большое будущее во всех странах. Как знать, может быть, мы ста­новимся свидетелями зарождения новой революции в менеджменте, говорит П.Друкер.

Управленческие революции в России

Попытаемся рассмотреть события, произошедшие в нашей стране в течение последних 80 лет, сквозь при­зму МР.

В XX веке Россия дважды совершала крупномас­штабный переход от одного типа общества к другому. В 1917 г. она перешла от капитализма к социализму, а в 1991 г. совершила обратное движение — от социализма к капитализму. В том и в другом случае глобальный пе­реход представлял собой прежде всего управленческую революцию. Изменение социальных и экономических устоев общества в 1917ив1991гг. происходило «сверху» и представляло собой не естественно-историческое раз­витие, а планируемый и управляемый политической эли­той переворот.

В первой и во второй управленческой революциях выгоды от переворота получила прежде всего неболь­шая группа людей, стоящая у власти. В 1917 г. это была большевистская элита, ориентированная на ус­тановление диктатуры пролетариата и отвергавшая ценности западного общества, а в 1991 г. — демокра­тическая элита, отвергавшая ценности большевизма и пытавшаяся установить в стране политический плю­рализм западного типа.

Таким образом, первая и вторая управленческая революции совершались с диаметрально противопо­ложных позиций, преследовали разные цели, ориен­тировались на различные идеалы и принципы. Обе революции совершались «сверху» меньшинством насе­ления. В том и в другом случае революцию совершала группа интеллектуалов, стоящая в оппозиции к правя­щей политической элите: в1917 г. — в оппозиции к вре­менному буржуазному правительству, в 1991 г. — в оп­позиции к советскому партийному руководству. После того как революция свершалась, находящиеся в оппо­зиции интеллектуалы захватывали власть и становились правящей управленческой элитой.

Через некоторое время (примерно 5—7 лет) в пра­вящей элите намечался серьезный отход от провозгла­шенных целей и идеалов. В.Ленин повернул от идеалов коммунизма к принципам капитализма и провозгласил новую экономическую политику (НЭП). Б. Ельцин через такое же количество лет отошел от шоковой терапии и повернул к новой социальной политике. В ее основе ле­жали принципы, которых придерживались коммунисты.

Таким образом, после первой и второй управлен­ческих революций оппозиционное меньшинство, кото­рое захватывало в России власть, через короткое вре­мя отказывалось от первоначальных идеологических, а иногда и политических, претензий и превращалось в группу обычных функционеров и чиновников, для ко­торых главными вопросами были удержание власти в своих руках и решение насущных хозяйственных воп­росов. Из группы утопистов-прожектеров властвующая элита превращалась в группу прагматиков-реалистов, занимающихся решением хозяйственных и соци­альных вопросов.

Как только в управленческой элите происходил пе­релом в сторону прагматизма, немедленно открывались курсы повышения квалификации и обучения менедже­ров основам науки управления. В начале 20-х годов В.Ле­нин открыл в стране около 10 научных институтов ме­неджмента и НОТ, которые в течение 5—7 лет совершили ряд выдающихся научных открытий и приобщили тыся­чи руководителей к принципам западного менеджмента. В начале 90-х годов при косвенной поддержке Б.Ельцина в России открылись сотни школ бизнеса и менеджмента, в которых тысячи русских менеджеров познакомились с современными достижениями западного менеджмента. Десятки и сотни менеджеров отправились на стажиров­ку в Европу и США.

Управленческие революции происходили и в других странах мира. В 1941 г. Бернхайм описал процесс вытес­нения класса капиталистов-собственников классом ме­неджеров-несобственников и назвал его управленческой революцией. Эта революция обозначила важную веху в развитии западного общества — переход от индустриаль­ного общества к постиндустриальному, в котором клю­чевые позиции принадлежат инженерам, программистам, служащим и менеджерам. Можно ли говорить о том, что в России происходила такая же управленческая револю­ция, какая описана Бернхаймом?

В США управленческая революция обозначала от­деление собственности от контроля над производством, вытеснение капиталистов менеджерами с ключевых по­зиций в обществе. Что происходило в России в 1917г.? Большевики отстранили класс капиталистов от контро­ля над производством и поставили управлять предприя­тиями рабочих, т. е. наемных работников. С формаль­ной точки зрения, в России произошло то же самое, что и в США — вытеснение класса собственников на пери­ферию общества. Однако на самом деле между амери­канской и русской революциями есть серьезные разли­чия. Американская революция была мирной, а русская — военной, которая закончилась гражданской войной и уничтожением нескольких миллионов человек; были уничтожены класс капиталистов и старая страта менед­жеров. Власть в обществе в России, как и в Америке, получили не-собственники. Но это лишь формальное сходство. В России класс капиталистов уничтожили, а в США оставили в живых. В России после революции соб­ственность осталась в руках государства, а в США — в руках граждан.

В результате управленческой революции 1991 г. го­сударственная власть стала вновь частной. Произошел обратный переворот: в Россию вернулся класс капита­листов-собственников. Кто они такие? В составе совре­менной управленческой элиты России 70% партийной номенклатуры, 15% интеллигенции, ставшей бизнесме­нами, 15% криминалитета («теневиков»), которые еще при социализме встали на путь незаконного обогащения и предпринимательства. Дети и внуки большевиков, ко­торые в 1917 г. выгнали капиталистов, в 1991 г. вернули класс капиталистов в страну и сами с удовольствием пре­вратились в капиталистов.

Таким образом, в результате второй управленчес­кой революции контроль над производством перешел от наемных работников, роль которых при Советской власти выполняли партийные чиновники, к частным собственникам. Этот процесс противоположен описан­ному Бернхаймом. Цели и объективные результаты вто­рой управленческой революции в России были прямо противоположны целям и результатам первой управ­ленческой революции. Однако содержание первой и второй революций оставалось одним и тем же — пере­ход политической и экономической власти от одной части управленческой элиты к другой.

Ни первая, ни вторая революции в России не при­вели к созданию рыночного общества западного типа. Несмотря на то, что в ходе первой и второй революций кадровый состав управленческой элиты обновлялся на 70—80%, принципы и методы руководства экономикой и людьми оставались старыми.

Таким образом, при всех управленческих рево­люциях в России сохранялась преемственность типа управления, методов и приемов управления, но не со­хранялась преемственность кадрового состава. Ни одна управленческая революция не разрушила традиций косности и рутины, которые складывались на протя­жении тысячи лет в русском менталитете руководи­телей и которые превратились в устойчивую традицию.

Итак, мы рассмотрели пять управленческих рево­люций, коснувшись судьбы России. Не все значитель­ные события в истории менеджмента попадают под наи­менование «революция». К примеру, первые школы управленцев зародились еще в Древнем Египте, хотя о профессиональной подготовке менеджеров стали гово­рить лишь в XX веке. Возможно, египетские школы чи­новников и не произвели революции в менеджменте, но они, несомненно, заслуживают нашего внимания.

Вопросы к главе

1. Чем отличалась первая революция в менеджменте от третьей? Каковы их характерные черты?

2. Что случилось с менеджментом в период диверсификации соб­ственности?

3. Как вы понимаете процесс отделения управления от производ­ства и превращения управления в самостоятельную профес­сию?

4. Почему нужно различать два понятия: менеджеры как само­стоятельная профессия и менеджеры как самостоятельный класс?

5. Когда закончилась четвертая революция в менеджменте и ка­ковы ее характерные черты?

6. В чем состоит специфика управленческих революций в Рос­сии и их отличие от западных?

Конкретный пример 1. Свод законов Хаммурапи

Некоторые законы мудрейшего правителя древно­сти поучительны для потомков. Согласно одному из них, родители могли продавать детей, если к тому их принуж­дала нищета. Если замужнюю женщину обнаруживали с любовником, то ее бросали в воду; а на неверного мужа можно было только жаловаться в суд. За несправедли­вое обвинение клеветник наказывался по суду обстрижением височных волос. За убийство мужа виновницу сажали на кол. За злословие на родителей отрезали язык, за побои — отрубали руку. Муж ничего не получал из приданного покойной жены — оно принадлежало детям. Напротив, вдове возвращали ее приданое и подарки мужа, она пользовалась оставленным имуществом со­вместно с детьми.

Поиск по сайту: