А) Характер потребности и удовлетворения

§ 190

Животное обладает ограниченным кругом средств и способов удовлетворения своих тоже ограниченных потребностей. Человек доказывает также и в этой зависимости, что он вместе с тем выходит за ее пределы, доказывает свою всеобщность прежде всего созданием многообразия потребностей и средств, а затем различением в конкретной потребности отдельных частей и сторон и разложением ее на последние, которые становятся различными распадшимися на частности и, следовательно, более абстрактными потребностями.

Примечание. В праве предметом является лицо, с моральной точки зрения – субъект, в семье – член семьи, в гражданском обществе – гражданин вообще (как bourgeois); здесь же на точке зрения потребностей (ср. § 123) предметом является то конкретное представление, которое называется человеком; следовательно, собственно лишь здесь идет речь о человеке в этом смысле.

Прибавление. Животное есть некое частное, оно обладает своим инстинктом и отграниченными, непереступимыми средствами удовлетворения. Существуют насекомые, которые связаны с одним определен_{219}ным растением, существуют другие животные, круг которых более обширен, которые могут жить в разных климатах, но всегда поприще их жизни ограничено по сравнению с поприщем жизни человека. Потребность в жилище и одежде, необходимость не оставлять больше пищу сырой, а делать ее соответственной себе и разрушать ее природную непосредственность приводит к тому, что человеку живется не так легко, как животному, да ему, как духу, и не должно так легко житься. Рассудок, который познает различия, вносит многообразие в эти потребности, а так как вкус и полезность делаются критериями оценки, то и сами потребности захватываются им. В конечном результате уже не потребность, а мнение должно быть удовлетворено, и разложение конкретного на его особенности именно и составляет черту культуры. В разнообразии потребностей заключается как раз задержка страстей, ибо, если людям нужны многие вещи, то стремление к одному предмету, в котором они чувствуют надобность, все же не так сильно, и это многообразие потребностей служит признаком того, что нужда вообще не так подавляет.

§ 191

Точно так же делятся и разнообразятся средства для распадшихся на частности потребностей и вообще способы их удовлетворения, которые в свою очередь делаются относительными целями и абстрактными потребностями. Этому увеличению разнообразия нет конца, и оно в такой же мере есть разнообразие различения этих определений и оценки соответствия средств их целям, – оно есть утончение.

Прибавление. То, что англичане называют comfortable (комфортом) есть нечто совершенно неисчерпаемое, нечто такое, чему нет конца, ибо каждое удобство обнаруживает в свою очередь также и свое неудобство, и этим изобретениям нет конца. Оно становится поэтому потребностью не столько тех, которые непосредственно пользуются им, сколько тех, которые ищут выгоды от его производства.

§ 192

Потребности и средства как реальное наличное бытие становятся бытием для других, чьими потребностями и работой взаимно обусловлено удовлетворение. Абстракция, становящаяся качеством потребностей и средств (см. предшествующий параграф), становится также определением взаимных отношений индивидуумов друг к другу; эта всеобщность как признанность представляет собою тот момент, _{220}который превращает их в их разрозненности и абстрактности в конкретные, делает их общественными потребностями, общественными средствами и способами удовлетворения.

Прибавление. Благодаря тому, что я должен согласоваться с другими, здесь появляется форма всеобщности. Я приобретаю от других средства удовлетворения и должен вследствие этого принять их мнение. Но наряду с этим я вынужден производить средства для удовлетворения других. Одно, таким образом, переходит в другое и связано с ним; все частное превращается, таким образом, в общественное. В способе одеваться, в определенном времени для еды, есть некоторая условность, которую приходится принять, потому что не стоит труда проявлять в этих вещах свой ум, а всего благоразумнее поступать по отношению к ним так, как другие.

§ 193

Этот момент становится, таким образом, особенным целеопределением в отношении средств самих по себе и обладания ими, также как и в отношении характера и способа удовлетворения потребностей. Он, далее, непосредственно содержит в себе требование равенства с другими в средствах и способах удовлетворения; потребность в этом равенстве и уравнении, подражание, так же как и, с другой стороны, потребность особенности, равным образом содержащейся в этом моменте, проявить себя каким-нибудь отличием, сам становится действительным источником роста разнообразия потребностей и их распространения.

§ 194

Между тем в общественных потребностях, как представляющих собою соединение непосредственной или естественной потребности и духовной потребности, созданной представлением, последняя как всеобщее берет перевес, и потому в этом общественном моменте есть сторона освобождения, заключающаяся в том, что строгая естественная необходимость потребностей стушевывается, и человек считается со своим мнением, которое есть также всеобщее мнение, и с им же самим созданной необходимостью, вместо того чтобы считаться лишь с внешней и внутренней случайностью, с произволом.

Примечание. Имеется представление, будто человек в так называемом естественном состоянии, в котором у него, якобы, имеются лишь так называемые простые естественные потребности, употребляет для _{221}их удовлетворения лишь такие средства и в таком виде, какие и в каком виде ему непосредственно доставляет природа; представление, будто человек в таком состоянии был свободен в отношении потребностей, не принимает во внимание момента освобождения, заключающегося в труде, о чем скажем ниже. Это мнение ложно, потому что естественная потребность как таковая и ее непосредственное удовлетворение были бы лишь состоянием погруженной в природу духовности и, значит, состоянием дикости и несвободы; свобода же получается лишь благодаря рефлексии духовного в себя, его различении себя от природного и его реакции на последнее.

§ 195

Это освобождение формально, так как особенность целей остается лежащим в основании содержанием. Нет предела направленности общественного состояния на неопределенное увеличивание разнообразия и специфизирование потребностей, средств и удовольствий, так же как и нет предела различию между естественными потребностями в потребностями культурных людей. Эта направленность – роскошь – есть столь же бесконечный рост зависимости и нужды, которой приходится иметь дело с оказывающей бесконечное сопротивление материей, а именно – с внешними средствами, имеющими тот особый характер, что они являются собственностью свободной воли, следовательно, с чем-то абсолютно неподатливым, жестким.

Прибавление. Диоген во всей своей цинической фигуре представляет собою продукт афинской общественной жизни, и его определяло именно мнение, против которого он вообще реагировал своим образом жизни. Он поэтому не независим, а возник благодаря этому общественному состоянию, и сам он представляет собою некрасивый продукт роскоши. Где последняя на одной стороне достигает своего высшего расцвета, там столь же велики на другой стороне нужда и беспомощность, и цинизм порождается тогда своей противоположностью, утонченностью.

Поиск по сайту: