ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ

В конце XIX в. от биологического направления в социологии отпочковывается психологическое направление и скоро превращается в самостоятельное. Возникновение этого направления вызвано попытками ученых перейти от вульгарного биологизма в объяснении сложных общественных процессов к более тонким методам, которыми пользуются бурно развивающиеся психологические дисциплины; с другой стороны, ученые-социологи пытаются определить место и значение в общественной жизни психических механизмов поведения людей. Обращение к психической сфере в целом следует расценивать как положительный момент в историческом развитии социологии. Вместе с тем, нельзя не учитывать и того, что наблюдающееся во многих случаях сведение законов общественного развития к человеческой психике представляет собой не что иное, как новую форму редукционизма, не способного раскрыть подлинную картину реальной действительности.

Проникновение психологии в социологию шло как по линии индивидуальной психологии, так и по линии социальной психологии, при этом часто они очень тесно взаимодействуют и перекрещиваются, взаимно обогащаясь.

В рамках психологического направления получили свое развитие многочисленные школы и оригинальные учения, получившие мировую известность.

Психологический эволюционизм — одна из наиболее ранних школ в социологии, сохранившая в значительной мере связь с «биологическими подходами» к общественной жизни. Основатели этой школы Л. Ф. УОРД (1841—1913) и Ф. Т. ГИДДИНГС (1855—1931) — американские ученые, рассматривавшие развитие общества как часть общей космической эволюции, в которой каждая высшая и последующая ступень возникает на основе предыдущей и наследует ее особенности. Причем главной особенностью социальной эволюции, в отличие от предшествующей — биологической, является возникновение разумного начала, осуществляющего управление или принимающего участие в управлении общественной жизнью.
[40]
Л. Ф. Уорд, по существу, не различал «социальные» и «психические силы». Ранжируя же «социальные силы», Уорд в качестве первичных, базисных выделяет голод, жажду, половые потребности, в которых, по представлению ученого, на социальном уровне проявляются биологические импульсы. Затем следуют более сложные интеллектуальные, моральные и эстетические потребности.

Если в природе господствует жесткий детерминизм, по терминологии Уорда, «генезис», то в обществе все процессы так или иначе связаны с целеполаганием — «телезисом». Именно способность к целеполаганию отличает людей от биологических организмов. При этом выполнение желаний и удовлетворение потребностей на уровне отдельного человека сопряжено с «индивидуальным телезисом»; «коллективный телезис», проявляющийся на уровне общества в целом, реализуется в существовании и деятельности государства. Главной задачей. «коллективного телезиса» является улучшение, совершенствование общественного устройства, а это, в свою очередь, сопряжено, по Уорду, с устранением классового неравенства, просвещением, народа, улучшением благосостояния людей, развитием науки и искусств. Главным методом улучшения общества Уорд называл реформы. Выступая за «всеобщее согласие», Уорд был противником какой-либо борьбы, насилия, революционных методов и т.п.

Основатель первой в Соедененных Штатах Америки кафедры социологии в Колумбийском университете (1894 г.) Гиддингс, по-дббно Уорду, испытывал влияние учения английского позитивиста и основателя органической школы Спенсера. Это, в частности, проявилось в понимании общества как особого физико-психологического организма, т.е, такого суперорганизма, где, с одной стороны, сохраняется действие биологических закономерностей, а с другой — проявляется действие психологических, факторов. В социологической концепции Гиддингса в связи с этим появляется понятие «социального разума» («сознания рода»), обеспечивающего целостность социальной системы, ее организацию. Заслуга Гиддингса в том и состоит, что он один из первых обратился к изучению организации, ее места и роли в обеспечении социальных процессов. Однако, отдавая дань своему времени, эволюционистско-биологизаторскому подходу к обществу, Гиддингс весьма упрощенно рассматривает в действительности чрезвычайно сложные проблемы социальной организации.
[41]
Так, совершенно верно устанавливая различия между, по его собственной терминологии, «зоогенетической ассоциацией» и «демогенической ассоциацией» (соответственно, биологическая системная организация и социальная системная организация), Гиддингс не в состоянии раскрыть подлинные законы социальной организации. Как уже было сказано, главную роль в последней, согласно концепции первого американского профессора социологии, играет психологический фактор — «сознание рода». Образование такого сознания и является высшим достижением космической эволюции.

Гиддингс разрабатывает свое учение о социальной структуре, в которую он включает: «жизненные классы», «классы личностей» и «общественные классы». Все они, в свою очередь, определенным образом подразделяются. Так, «общественные классы» различаются по степени развитости «сознания рода»: 1) «социальный класс», в котором наиболее развито сознание солидарности; 2) «несоциальный класс» — в нем сознание солидарности, приверженности к общественному уступает место индивидуализму, равнодушию к общественным интересам и делам; 3) «псевдосоциальный класс», включающий людей, отколовшихся от общества, живущих — и стремящихся жить за общественный счет; 4) «антисоциальный класс», объединяющий многообразные антисоциальные элементы: преступников, социальных изгоев, бродяг и т.п.

Как и Уорд, Гиддингс написал целый ряд книг по социологии. Тот и другой являются авторами первых учебников, по которым социологию изучали студенты американских университетов. Однако если Уорд на протяжении всей своей научной деятельности разрабатывает теоретические вопросы, Гиддингс постепенно начинает увлекаться эмпирической социологией, закладывая фундамент для ее дальнейшего развития. Знание достижений современных физико-математических наук позволяет ему подойти к обществу как к статистической системе, требующей для своего исследования использования математических (вероятностно-статистических) методов. Гиддингсу принадлежит фраза:

«Социология — наука, статистическая по методу».

Фрейдизм в социологии также в значительной мере сохраняет связь с биологическим направлением, в особенности на первых этапах своего развития, связанных с исследованиями своего основателя 3. ФРЕЙДА (1856—1939). Если суммировать многочислен-
[42]
ные идеи ученого и определить их значение для социологической науки, то необходимо сказать следующее.

Фрейд один из первых обращает самое серьезное внимание на бессознательную сферу человеческой жизни и тем самым закладывает ставшие впоследствии достаточно глубокими в социологической науке традиции специфического изучения этой скрытой области социального бытия. В числе разработанных Фрейдом методов исследования бессознательной сферы ведущим остается психоанализ*. В известном смысле фрейдизм, а также сформировавшийся позднее на его методологической основе неофрейдизм, могут быть отождествлены с психоанализом, психоаналитическим методом изучения бессознательных проявлений на уровне как отдельного индивида, так и общества в целом.

Фрейд разрабатывает свою оригинальную (и очень спорную) концепцию человеческой личности, считая, что структуру последней составляют три компонента: Id «Оно» — сфера бессознательного, сфера инстинктов; Ego «Я» — сфера взаимодействия инстинктов и разума**; Super-ego.«Сверх-Я» — общество, культура. Для концепции Фрейда и в целом фрейдизма (неофрейдизма) характерно явное преувеличение значения в человеческой жизни бессознательных импульсов, инстинктов, т.е, сферы Id «Оно» По Фрейду, развитие индивида есть не что иное, как метаморфозы сексуальности. Последняя в онтогенезе последовательно проходит фазы — оральную, анальную, фаллическую и завершающую — генитальную.

3. Учение Фрейда отличает явно упрощенное представление об обществе как «культуре», основная функция которой заключается в ограничении «животных» инстинктов, прежде всего сексуального инстинкта — либидо. При таком подходе общество выступает как некая сумма «запретов», «табу», «моральных норм» и т.п. Появление самой человеческой культуры Фрейд объясняет опять же в связи с человеческой сексуальностью. Как полагал основоположник психоанализа, человеческая культура возникла в результате конфликта между «жестоким отцом» первобытной орды и его сыновьями. Подавляя сексуальные влечения последних, направлен-

* Обычно под психоанализом понимаются: 1 — анализ свободных ассоциаций, 2 — анализ снов и толкование сновидений, 3 — анализ и толкование различных ошибочных действий — оговорок, описок и т.п.

* Между сознанием индивида и бессознательным находится, по Фрейду, еще сфера подсознания.

[43]
ные на женские особи, отец, он же вождь, спровоцировал своих сыновей на «восстание» и те убили и съели своего родителя. Однако это, по словам Фрейда, «великое событие» породило у сыновей неведомые ранее чувства вины и страха в последующем разделить участь отца. Сговорившись, братья-отцеубийцы устанавливают первые нормы человеческого общежития — табу, направленные на запрещение инцеста и убийства. С утверждением этих первых культурных норм и начинает свое историческое развитие человеческая культура.

4. В основе социально значимой жизни — художественного творчества, научной деятельности и т.п., — по Фрейду, лежит сублимация сексуальной (биологической) энергии, В более широком плане конструктивно-созидательное поведение человека Фрейд связывает с инстинктом Эроса. Напротив, деструктивно-разрушительное поведение вызывается инстинктом Танатоса. Проецируя такой взгляд на общественные явления и процессы, Фрейд дает весьма своеобразное их истолкование. Например, появление и победу в Германии фашизма он объясняет человеческим влечением к смерти, торжеством Танатоса, неспособностью подавить, обуздать последний.

5. Целый ряд общественных отношений, в частности, отношение «массы» («группы») — «лидер», Фрейд истолковывает схематично по «Эдипову комплексу», где имеют место «влечение», «ревность», «страх» и т.д., где «лидер» выступает в качестве «отца». И вообще сексуальность у Фрейда связана с мужским полом. Основатель психоанализа находился явно под влиянием патриархальной установки. Либидо у него имеет сугубо «мужскую природу», независимо от того, кто его носитель — мужчина или женщина*.

6. Центральным вопросом в социологической концепции Фрейда является вопрос об отношении личности и общества. Кратко это отношение можно определить как конфликт, причем причиной этого конфликта, с одной стороны, является «культура» с ее запретами и нормами, направленными на ограничение, обуздание сексуальной (жизненной) неукротимой энергии, а с другой — подчинение личностного поведения «принципу удовольствия»,

* В современной интерпретации Э. Берна Эдипов комплекс означает желание ребенка удовлетворить свое либидо посредством более тесного сближения с одним из родителей, а мортидо — посредством устранения другого. Эти чувства в завуалированной форме нередко сохраняются и у взрослых. Таким образом, Эдипов комплекс — это амбивалентность либидо и мортидо.

[44]
стремление индивида к удовлетворению сексуального голода. Названный конфликт есть главная причина многообразных невротических заболеваний личности, а также социальной патологии.

Учение Фрейда развивали многочисленные его ученики, сторонники и последователи. Среди них: К. Абрахам, Ф. Александер, О. Ранк, П. Федерн и др. Вместе с тем оно явилось объектом критики со стороны многих видных психологов. Так, признанный в научном сообществе авторитет Э. Эриксон писал: «Ранний психоанализ... считал, что либидо является основной субстанцией, а индивидуальное эго — лишь защитным буфером, хрупкой прослойкой между либидо и смутным «внешним миром»... Продолжая изучать возможности и структуры либидо, мы не должны приписывать живым людям роль марионеток мифического Эроса — ни ради терапии, ни ради теории»*. С легкой руки Эриксона теория Фрейда в современных условиях расценивается как «марионеточная».

Учение о бессознательной психической жизни человека нашло свое дальнейшее развитие в трудах другого выдающегося врача и ученого К. ЮНГА (1875—1961), основоположника аналитической психологии. Юнг резко разошелся со своим учителем Фрейдом в оценке сексуального инстинкта — либидо — с точки зрения его роли в человеческой жизни, но остался верен фрейдистской традиции, отводя решающее значение в поведении людей бессознательной регуляции, разделяя ее, однако, на «личную» и «коллективную». Личное бессознательное содержит забытые впечатления, вытесненые тягостные мысли, подпороговые апперцепции и еще не созревший для рационального осмысления «материал». Коллективное бессознательное, как учит Юнг, занимает самые нижние, глубинные пласты человеческой психики и никогда не станет осознаваемым. Формой проявления и существования «коллективного бессознательного» — именно этим учением в первую очередь Юнг интересен для социологии — служат архетипы — по определению самого автора: «первобытные образы».

Сформировавшиеся на заре человеческой истории (культуры) и сохраняющиеся из поколения в поколение архетипы обнаруживают себя в мифах и символах (символике сновидений). Так, из мировой мифологии сохраняются архетипы Младенца, Девы, Матери, Возрождения, Духа и Трикстера. Последний, в частности, получивший воплощение в мифологии древних греков, китайцев, японцев, американских индейцев, многих семитских народов, означает коллективное представление о самом коллективном субъек-

* Erikson Е. Н. Chidhood and Societi. N. Y. 1950. P. 60.
[45]
те. Трикстер — творец и одновременно разрушитель, дающий и отвергающий, обманщик и жертва обмана. У него нет сознательных желаний. Его поведение всегда диктуется импульсами, над которыми сам он не властен. Он не знает ни добра, ни зла, хотя и несет ответственность и за то, и за другое. Для него не существует ни моральных, ни социальных ценностей; он руководствуется лишь собственными страстями и аппетитами, и, несмотря на это, только благодаря его деяниям все ценности и обретают свое настоящее значение. У Трикстера, как у каждого архетипа, нет одного-единого образа: он — то «ворон», то «кролик», то «койот», то «паук». Смех, юмор, ирония пронизывают все его поступки.

Для социологии учение Юнга об архетипах имеет значение по целому ряду пунктов. Так, архетипы заключают в себе социальный (исторически самый ранний) опыт. Далее, архетипы формируются и действуют в соответствии с данной культурой, данным сообществом. Наконец, архетипы выполняют функцию формирования личности, представляя совершенно необходимый момент ее бытия. Юнг создает свою оригинальную концепцию личности, полагая, что в структуру последней входят следующие компоненты. «Эго» («Я») — тождественное осознанию личности самой себя. «Персона» (лат.: «актерская маска») — бессознательное представление личности о своем месте в обществе, своих социальных ролях («мать», «отец», «сын» и т.д.). «Тень» — бессознательное представление личности о самой себе. На то, что такой компонент в действительности присутствует в личностной структуре, указывают, по мнению Юнга, многочисленные и чрезвычайно распространенные проговорки и выражения типа: «я не знаю, что со мною происходит», «я был вне себя» и т.п. «Тень» часто проецируется на других людей (в современной психологии этот феномен описывается как процесс личностной идентификации. Действительно, индивид сопоставляет себя с другими индивидами, что является необходимым моментом общения и познания окружающих людей). «Анима» ~ «душа», «женское начало», имеющееся у каждого индивида, независимо от пола. У мужчин «анима» воплощает скрытый, не поддающийся точному описанию (элюзивный) образ «женщины». В детстве «анима» проецируется сыном на мать. Многие жизненные коллизии происходят часто именно потому, что реальные существа — жена, подруга не совпадают с «анима» у мужчин. «Анимус» — «мужское», «волевое начало», тоже имеющееся у каждого человека, независимо от пола. Точно так же как и «анима», «анимус» проявляется двояко: позитивно, утвердительно и негативно, деструктивно. У женщин позитивный «анимус» — «принц», «рыцарь», нега-
[46]
тивный — «насильник», «убийца» (Синяя Борода, убивающий своих жен).

Бели «анима» или «анимус» выражают амбивалентность (двойственность) личности — в любом мужчине есть нечто от женщины, в женщине всегда заключено хотя бы в самой незначительной степени что-то мужское, то «Самость» — личность в ее целостности, как в определенном, так и в неопределенном бытии, не поддающемся строгому научному определению (в связи с чем производится лишь условное символическое ее обозначение). И поскольку все эти личностные компоненты имеют архетипическую природу, вся рассмотренная концепция обычно называется архе-типической.

В историю науки Юнг вошел еще как автор оригинальной психологической классификации типов личности, положившей уже в наши дниначало целой научной дисциплины — соццоники, или учения о социально-психологических типах личности.

Ученый разделил всех людей с точки зрения их психологической ориентации «вне» или «внутрь» соответственно на «экстравертов» и «интровертов»*. С учетом того, что по характеру реакции различаются типы «мыслительный», «чувственный», «сенсорный» и «интуитивный», типизация индивидов еще более дифференцируется. Как показала практика, юнговский подход имеет важное значение для профессиональной ориентации личности.

Свою интерпретацию "бессознательных процессов в психической жизни человека предложил австрийский психолог А. АДЛЕР (1870—1937), основатель школы индивидуальной психологии, резко отмежевавшейся от собственно психоанализа". Согласно учению Адлера, структура личности закладывается в раннем возрасте, в основном до пяти лет, и все последующее развитие индивида сопряжёно со «стилем жизни» в этот период. Стиль же жизни обусловлен не только биогенетически, но и «социальным чувством», не позволяющим человеку жить вне социума. Именно с этим чувством связан главный, по Адлеру, фактор личностного развития — стремление индивида к самоутверждению в обществе, что находит выражение в бессознательном стремлении к превосходству, успеху

* Современная наука выделяет еще промежуточный тип — амбоверта. Психоанализ базируется на причинностном объяснении человеческого поведения, индивидуальная психология — на принципе финального объяснения.
[47]
и т.п. Недостаточность социального чувства служит основной причиной отклонений в развитии личности: неврозов и психозов, половых извращений, преступлений и пр.

Другим важным моментом учения Адлера о человеческом онтогенезе является сформулированная и достаточно подробно разработанная теория комплексов неполноценности и их компенсации и сверхкомпенсации. Адлер утверждает, что чувство неполноценности, точно так же, как стремление к превосходству, существует в каждом человеке. Многообразные недостатки во взаимоотношениях ребенка и родителей, неблагоприятная социальная среда и физические дефекты (например, широко распространенное заикание) в большей или меньшей степени деформируют психику еще в детстве, оказывая отрицательное воздействие на поведение в последующие годы. Комплекс неполноценности — серьезный барьер на пути индивида к социальному самоутверждению. Для его преодоления последний — опять же бессознательно — вынужден искать и мобилизовывать свои компенсаторские способности, которые могут быть психическими, физическими и социально-личностными. Механизмы и формы компенсации — весьма различные, адекватные и неадекватные (ложные). Среди них — художественное и научное творчество, политическая активность и т.д. Сверхкомпенсация — это мобилизация всех имеющихся способностей одновременно — физических, психических и социально-личностных, нередко неоправданная и переходящая меру. В случае, когда индивид не имеет сил «включить» механизмы компенсации и сверхкомпенсации, он, как утверждает Адлер, «уходит в болезнь». Это альтернативный путь развития личности в направлении самоутверждения.

Идеи Адлера послужили стимулом для ставшего своеобразной модой составления так называемых «психоаналитических портретов» тех или иных известных личностей, проявивших себя — положительно или отрицательно — главным образом на политическом поприще. На основе биографических данных, скрупулезного изучения рукописей, искусного контент-анализа и т. д. психоаналитики выявляют те или иные «комплексы» и пытаются объяснить социальное поведение, акты принятия решений (часто судьбоносных), сложные процессы человеческих взаимоотношений и т. д. действием компенсации и сверхкомпенсации. Описываются пути и формы «ухода в болезнь». Известны, к примеру, психоаналитические характеристики Гитлера, Гиммлера, Сталина,
[48]
Черчилля, Троцкого, Берии, из современных лидеров — Ельцина, Путина и др.

Неофрейдизм в социологии получил распространение главным образом в США, в 50-е гг. XX столетия. Из учения Фрейда он унаследовал положение о доминирующей роли в человеческой жизни бессознательного начала, однако отказался от объяснения неврозов биологическими, сексуальными причинами. Главной причиной невротических заболеваний, охвативших в массовом масштабе цивилизованные страны (надо заметить, что поэтому изучение социальных условий и механизмов неврозов стало одной из центральных задач неофрейдизма), ведущие представители названной школы объявили само общество. В книге «Новые направления в психоаализе», изданной в Нью-Йорке, одна из основателей неофрейдизма К. ХОРНИ (1885—1952) писала: «Эдипов комплекс не является биологически врожденным», «мы отвергаем все построения, базирующиеся на этой теории». «Неврозы в конечном итоге являются выражением нарушений во взаимоотношениях между людьми». Всем невротикам, считает Хорни, свойственны ригидность реакции, т.е, неспособность быстро и адекватно приспосабливаться к новым непрестанно изменяющимся условиям, а также разрыв между потенциальными возможностями и реальными достижениями, который бессознательно переживается в болезненных (патологических) формах — в отличие от переживаний в подобных случаях нормальной (здоровой) личности.

В центре внимания К. Хорни, и в целом неофрейдизма, — взаимоотношения личности и общества. Общество у Хорни — «культура». При определенных условиях последняя оказывается неврогенной. Именно таким является современное западное общество. Невроз, следовательно, — не только болезненное состояние индивида, но и состояние всего общества. Хорни формулирует четыре «великих невроза нашего времени»: привязанности (поиски любви и одобрения любой ценой); власти (погоня за властью, престижем, обладанием); покорности; изоляции, или бегства от общества.

Личность развивается двумя возможными путями: нормально, т.е, имеет место более или менее свободная реализация задатков человека, и невротически, т.е, накапливаются патологические изменения, которые приводят к отчуждению индивида от общества и в конечном итоге его деперсонализации. Когда невротические заболевания порождаются «больным обществом», выделяется социо-
[49]
логический их аспект. Когда неврозы — следствие нарушения межличностных отношений (например, между ребенком и родителями), выделяется генетический аспект. В случае ложной самореализации личности имеет место сущностный аспект.

Движущей силой невроза выступает страх (фобия). Современное общество представляет собой, как считает Хорни, постоянный источник фобий. Современная культура индуцирует чувство «коренной тревоги», или врожденное чувство беспокойства, присущее каждому человеку. Оказавшись в условиях «неврогенной культуры», личность включает защитные механизмы, в частности подавление страха, «наркотизацию» страха (что проявляется в бурной внешней деятельности), бегство от ситуации, вызывающей страх.

В зависимости от «стратегии поведения» Хорни различает три типа человеческой личности; «устойчивый» — его характеризует стремление к людям; «устраненный» — ему присущи независимость, стремление отделиться от людей; «агрессивный» — его отличает стремление действовать против людей. Все три варианта могут иметь место и у здоровых людей, и у невротиков. Однако если у первых наблюдаются всего лишь «ситуационные неврозы», то у невротиков обнаруживается стойкий «невроз характера».

Видным представителем неофрейдизма является американский псиуолог и врач-психиатр Г. САЛЛИВЕН (1892—1949). Для социологии его учение представляет интерес во многих отношениях. В частности, Салливен рассматривал человеческую личность преимущественно как социальный продукт и именно как продукт межличностных отношений. Характерно, что в его трудах личность выступает как «Я-система». Показательно также, что Салливен отрицает человеческую индивидуальность. Развивая понятие социального «динамизма», Салливен приходит к парадоксальному выводу о существовании в каждом индивиде стольких личностей, сколько складывается в каждый момент «межличностных отношений».

Рассматривая личность как систему, Салливен в ее структуре различает три вида (или ряда) компонентов. Первый ряд — «система самости», объединяющая представления о социальных запретах и предписаниях. Второй ряд — система персонификаций, включающая представления личности о самой себе и об окружающих, также регулирующая межличностные отношения. Третий ряд — когнитивные процессы, или разумная деятельность по установлению причинных связей, символических значений, принятых в
[50]
данной группе. Познание и усвоение последних, по Салливену, является важным моментом социализации человека.

Потребность в общении, как считает ученый, является врожденной. Однако мир, в который вступает человек, полон опасностей и тревог, этот мир — дискомфортен. В борьбе с беспокойством, которое личность вынуждена испытывать в современном мире, и формируется «Я-система».

Самостоятельное крыло неофрейдизма образует фрейдо-марксизм, появление которого связано с именами В. Райха, Э. Фромма, Г. Маркузе и др. Свое отношение к Фрейду и фрейдизму, с одной стороны, и Марксу и марксизму, с другой стороны, крупнейший мыслитель и ученый-гуманист нашего времени Э. ФРОММ (1900—1980) выразил в одной из работ примечательной фразой, что у подножия науки XX столетия стоят три гиганта: А. Эйнштейн, К. Маркс и 3. Фрейд. Являясь автором многочисленных книг: «Бегство от свободы», «Иметь или быть», «Душа человека», «Анатомия человеческой деструктивности» и др., представляющих интерес не только для специалистов-ученых, но и для массового образованного читателя, Фромм рассматривает коренные вопросы человеческого бытия. И всегда в центре его внимания — взаимоотношения человека и общества.

Фромм считает, что человек, выделившись из животного царства, становится рабом «экзистенциальной дихотомии» («дихотомии существования», «дихотомии человеческого бытия»). Экзистенциальная дихотомия — потому она так и названа — заложена в сущности человека и общества, и этим она отличается от различных форм «исторической дихотомии» (например, дихотомия гуманизма и технического прогресса). Экзистенциальная дихотомия проявляется трояким образом:

1. Дихотомия жизни и смерти (зачем стремиться к чему-либо, если конец один — смерть?; если жизнь конечна, то какой в ней смысл?).

2. Дихотомия человеческих способностей и реализованного в действительности (рождение не есть биологический акт, это начало пути к самораскрытию, самоусовершенствованию. А это значит, что многие, если не большинство, так и умирают... не родившись!).

3. Дихотомия одиночества и соотнесенности с другими людьми.
[51]
Важной проблемой, которую рассматривает Фромм, является отчуждение. Как только человек обрывает свои естественные связи с природой, он вступает в длительную историческую полосу социального отчуждения, причем в современном обществе это отчуждение приобретает тотальный характер. Единственным реальным способом преодолеть тотальное отчуждение, учит Фромм, является Любовь. Отчуждение служит важнейшей причиной невротических заболеваний человека. Изолированность индивида в современном обществе обусловливает такое явление, как «бегство от свободы».

Фромм различает два типа свободы: низший («негативная свобода», «или свобода-от») и высший («позитивная свобода», или «свобода-для», «свобода-во-имя»). Развитие человеческой индивидуальности и в онтогенетическом, и в филогенетическом аспектах осуществляется от негативной к позитивной свободе. Причем ученый делает вывод, что люди не могут без конца влачить бремя «свободы от»; если они не в состоянии перейти от свободы негативной к свободе позитивной, они стараются бессознательно избавиться от свободы вообще. В современном обществе, как капитал диетическом, так и социалистическом, бегство от свободы приобретает характер компульсии — болезненно-навязчивой идеи. Она проявляется в формах: садизма (стремления к неограниченной власти над другими); мазохизма (полного подчинения себя другим); деструктивизма (стремления разрушить существующий мир, чтобы он «не разрушил меня»); автоматического конформизма (быть как все, не выделяться, сравняться со всеми, забыв все оригинальное и самобытное).

Фромм вошел в историю науки как острый критик современной цивилизации, однако его критика не выходит за рамки теоретических абстракций. Экономические, политические и прочие общественные отношения он рассматривает через призму психологии: капитализм и сталинский социализм для него «патогенная среда». Широкую известность получила формула Фромма: в XIX веке умер Бог *, в XX веке — человек. Выход из создавшегося положения ученый видит в утверждении «коммунитарного социализма», а в последнем — такую «организацию промышленности, в которой каждый работающий индивид был бы ее активным и ответ-

* Здесь Фромм имеет в виду знаменитое изречение Ф. Ницше.
[52]
ственным участником, где работа была бы привлекательной и осмысленной, где не капитал бы нанимал труд, а труд — капитал» *.

Для социологии безусловный интерес представляет теория «социального характера», разработанная психоаналитиком нового поколения, каким выступает Фромм. В широко известной книге «Человек для себя» в зависимости от ориентации — плодотворной или неплодотворной он выделяет и рассматривает два соответствующих типа людей. К плодотворной ориентации относятся любовь и мышление, к неплодотворной — рецептивная ориентация (источник всех благ лежит вовне), эксплуатация, стяжательство, рыночный обмен.

Представляют интерес рассуждения Фромма об основных социальных потребностях человека, в числе которых на первом месте стоят потребности в общении и Любви.

В целом для учения Фромма характерна радикальная ревизия фрейдистских постулатов о природе бессознательного. И здесь Фромм становится на позиции неофрейдизма, утверждая, что бессознательное не является сугубо биологическим явлением, как учил Фрейд, а оно имеет еще и социальную природу. Общество создает особые социальные (культурные) «фильтры» (запреты, табу, логика, язык и т. д.), которые обусловливают динамику бессознательного, становясь его непременным условием и формой существования. Само бессознательное, по Фромму, может играть не только отрицательную — дезорганизующую роль в обществе, культурном процессе, но и положительную — непосредственно стимулируя субъективную активность в созидательной деятельности (у Фрейда для этого должен действовать механизм сублимации).

В. РАЙХ (1897—1957) — автор «сексуально-экономической теории», в которой фрейдовская концепция сексуальности и культурной репрессии дополняется марксистской теорией революционного освобождения от эксплуатации. В 1924 году Райх издает свою книгу «Диалектический материализм и психоанализ», с которой обычно и связывают появление фрейдо-марксизма (хотя само понятие по имеющимся источникам впервые возникло в постреволюционной России). В этой книге, как и в других многочисленных публикациях, проводится мысль, что агрессивные и деструктивные

* Фромм Э. Здоровое общество. Психоанализ и культура: Избранные работы Карен Хорни и Эриха Фромма. М., 1995. С. 503.
[53]
влечения (мортидо, танатос, по Фрейду) являются не врожденными, не инстинктивными, а социальными и даже классовыми.

По аналогии с марксовой «политической экономией» Райх; пытается создать «сексуальную экономию» и в последующем разрабатывает идеологию «сексуальной революции». Суть последней заключается в освобождении либидо, «задавленном» репрессивной цивилизацией, что имеет своим следствием массовые психозы, по терминологии Райха — «эмоциональную чуму», самым последним историческим проявлением которой выступает фашизм.

Райх описывает в своей теории личности типы в зависимости от сексуальных характеристик: фаллически-нарциссический, мазохистский, а также компульсивный и пр.

Социальная психология как ветвь в социологии оформляется на рубеже XIX—XX веков. Когда говорят о «социальной психологии», необходимо иметь в виду три момента. Во-первых, социальная психология — достаточно самостоятельная, «суверенная» наука. Во-вторых, психологический аспект социологической науки. В-третьих, — эта область социологии включает исследования группового, массового поведения людей. Именно о такой дисциплине, таком разделе социологии пойдет речь. Следует заметить также, что к -этому разделу социологии тесно примыкают этнопсихология и этносоциология.

Термин «социальная психология» введен в научный оборот американским ученым Э. О. Россом в 1908 г. Однако как особый раздел социологии социальная психология ведет свое начало от работ немецких исследователей М. ЛАЦАРУСА (1824—1903) и X, ШТЕЙНТАЛЯ (1823—1899). Именно их работы послужили отправной точкой в изучении психологии народов. Создатели новой дисциплины справедливо обратили внимание на основополагающий факт, что «все индивиды одного народа носят отпечаток... особой природы народа на своем теле и душе». Единая психология народов выражена в языке, морали, культуре.

Эта идея была подхвачена знаменитым немецким ученым В. ВУНДТОМ (1832—1920), автором десятитомной «Психологии народов». Несмотря на ряд методологических ошибок эта работа представляет ценность во многих отношениях. В ней содержится попытка синтетического рассмотрения многих форм социальной (общественной) жизни людей: языка, мифов, истории, культуры и т.д. Проводится идея о принципиальной связи индивидуального
[54]
сознания и психологии с массовым сознанием и психологией («народной душой»).

В числе ведущих ученых, занимавшихся социально-психологической проблематикой в социологии, одно из первых мест по праву принадлежит Г. ТАРДУ (1843—1904). Полемизируя со своим именитым соотечественником Э. Дюркгеймом, исходившим из примата социального над индивидуальным (принцип социологизма), Тард представлял общество как агрегат индивидов, точнее, продукт индивидуального взаимодействия. У Дюркгейма вектор социальности направлен от общества как целостного организма к индивиду, у Тарда вектор социальности, наоборот, направлен от массы (группы) индивидов к целостной системе. Поэтому для Тарда социология — это «коллективная психология». В такой интерпретации социология изучает законы воспроизведения (общества), тогда как история изучает законы развития (общества).

Основными социологическими законами, по Тарду, являются законы повторения, оппозиции и адаптации. Их действие разворачивается в связи интраментальной и интерментальной психологии. Здесь Тард по существу закладывает основы социологии коммуникации. Источником любого нововведения является творческая индивидуальность (одаренная личность, лидер). «Социальное» начинается тогда, когда «новшество» начинает повторяться и усваиваться другими (нетворческими) индивидами, массой людей. Главную роль в повторении играет механизм подражания. В массе подражание распространяется в виде концентрических кругов и до тех пор, пока не встречается с нововведением, исходящим от другой творческой личности, лидера. В действие вступает закон оппозиции, в соответствии с которым начинается «дуэль» подражаний. Постепенно эта дуэль завершается адаптацией того или иного новшества.

Определяя общество через феномен «подражания», французский социолог различает подражание в форме «обьчая» и в форме «моды». В первом случае имеет место подражание «своему и древнему», во втором случае — подражание «новому и чужому».

В качестве модели организованного поведения массы людей Тард рассматривает «публику». Он указывает на присущие ей единство реакции, системность поведения отдельных индивидов. Разграничивая понятия «толпа» и «публика», Тард понимает под первой стихийное, малоорганизованное собрание людей, главными особенностями которого являются инертность, неспособность к
[55]
творческой созидательной деятельности. В своем поведении толпа следует за лидером. «Публика» представляет собой объединение людей, главным законом которого является общность мнения. Если толпа связана «физически», то публика — психически. Тард объявил XX век «эрой публики».

Несколько иной взгляд на современное общество развивал французский ученый, социолог и публицист, врач по образованию Г. ЛЕБОН (Ле Бон) (1841—1931), автор широко известной книги «Психология народов и масс». Лебон считал, что современное общество вступило в новую историческую эру — «эру толпы». В связи с этим, как и Тард, Лебон является одним из первых авторов концепции массового общества. В таком обществе имеет место нивелирование отдельной личности. Иррационально ведущая себя безликая, аморфная толпа способна главным образом на деструктивные действия.

«Толпа» рассматривается Лебоном как психологический феномен, главным законом которого является «духовное единство», а механизм поведения заключается во взаимодействии с лидером. «Власть толпы» в том и состоит, что она становится господствующей силой в современном обществе. Она доминирует над лидерами, ниспровергает истинные авторитеты и следует за теми, кому удается ее загипнотизировать (Лебон, как и Тард, объясняет влияние лидера на массу, толпу способностью к гипнозу) очередными привлекательными иллюзиями.

В новое время властелином мира становится тот, кто становится «властелином толпы». Поэтому стремящийся утвердить свою власть, с одной стороны, должен потакать толпе, учитывать ее запросы и настроения, отличающиеся низменным характером, подлаживаться под вкусы «улицы», «черни». С другой же стороны, он, для того чтобы «овладеть толпой», должен «злоупотреблять сильными выражениями». «Преувеличивать, утверждать, повторять и никогда не пробовать доказывать что-нибудь рассуждениями», — пишет Лебон. И продолжает «Кто умеет вводить толпу в заблуждение, тот легко становится ее повелителем; кто же стремится образумить ее, тот всегда бывает ее жертвой» *.

В начале XX в. у социологов и психологов возрос интерес к движущим силам человеческого поведения. Получают распространение многочисленные концепции, которые можно в целом оха-

* Лебон Г Психология народов и масс СПб, 1995 С 179, 22».
[56]
рактеризовать как социальный инстинктивизм. Крупный англоамериканский ученый У. МАК-ДУГОЛЛ (Маадугалл, Мак-Даугалл) (1871—1938) разрабатывает так называемую «гормическую» теорию инстинктов. Согласно ей, в основание всей жизни заложено инстинктивное стремление к цели. «Горме» (греч.: «побуждение») есть прирожденная инстинктивная энергия. Она не только инициирует индивидуальное и социальное поведение, но и определяет характер восприятия объектов, создает эмоциональное возбуждение, направляет работу мозга. Каждому инстинкту соответствует свой вид эмоций: так, бегство вызывается особым инстинктом самосохранения, которому соответствует эмоция страха. Мак-Дуголл полагал, что инстинкты вызывают соответствующие эмоции, те превращаются в чувства, последние, в свою очередь, образуют устойчивую систему диспозиций, предрасположений к действию. В социальном плане структура чувств образует «сверхындиви-дуальную национальную душу», связанную с конституцией расы. В соответствии с таким подходом различаются воинственно настроенные народы, у которых имеется предрасположенность к «драчливости», народы, стремящиеся к богатству, — у них наблюдается склонность к стяжательству и т.д.

Разрабатывая свою теорию инстинктов социального поведения, Мак-Дуголл выделяет в качестве главного «стадный инстинкт», удерживающий людей вместе и лежащий в основе социальных институтов: семьи, государства и т.д. В целом его теория является разновидностью так называемой «глубинной психологии», к которой принадлежат вышерассмотренные учения: фрейдизм и неофрейдизм. Глубинная психология исходит из того тезиса, что главные причины человеческих действий скрываются в бессознательной сфере психики. Глубинной психологии противостоит «поверхностная» психология, изучающая жизнь человека методом интроспекции. В этом случае имеет место самонаблюдение субъекта за своим сознанием, причем изначально допускается принципиальная доступность последнего для изучения *.

* «Глубинной» и «поверхностной» психологиям, получившим развитие в трудах западных психологов и социологов, в нашей стране в 30-е гг была противопоставлена «вершинная» психология, основные принципы которой разработал выдающийся психолог нашего времени Л. С. Выготский. В основу «вершинной» психологии был положен самим Выгодским и его многочисленными именитыми учениками принцип культурно-исторической обусловлен-носги человеческой психики.
[57]
Очень близко к поверхностной психологии примыкает учение американского социолога и психолога Ч. КУЛИ (1864—1929). Считая, что в основе социальных процессов лежат «социальные чувства», Кули рассматривает общество как целостный организм «сверх-Я», «большое сознание». Приобщение индивидуального сознания к «большому сознанию» и есть становление личности, социализация человека. Этот процесс осуществляется на двух уровнях — «микро» и «макро». В первом случае индивид взаимодействует с непосредственным окружением, контактной или первичной группой. Именно в этой обстановке, обстановке общения, формируется Я-сознание, и непременным условием становления последнего служит «зеркальное Я», т.е, представления индивида о том, как воспринимаются его действия членами первичной группы. Во втором случае индивид взаимодействует с обществом как организацией, воплощающей социальную целостность.

Учение Кули послужило развитию в социологии особого направления — интеракционизма — и несколько позднее — символического интеракционизма. Главной своей задачей интерахционистские учения ставят исследование природы и закономерностей человеческого взаимодействия и общения. Видным представителем интеракционизма является американский социолог Дж. МИД (1863—1931). Он рассматривает общество как систему взаимодействия индивидов, причем сам акт взаимодействия для каждого из взаимодействующих индивидов выступает как реальность постольку, поскольку имеет «значение».

Следующим важным моментом концепции Мида является учение о «принятии роли». Суть этого взаимодействия в тождестве передаваемого и получаемого субъектами «значения». «Принятие роли» проходит три стадии. Первая — принятие роли другого. Вторая — принятие роли других. Третья — принятие роли обобщенного другого. Посредством и в процессе принятия роли и реализуется «социальное Я», т.е, человеческая личность, по Миду, является сугубо социальным произведением и как таковое она существует постольку, поскольку обладает способностью «принятия роли» (социальной).

«Я», по Миду, имеет две подсистемы: «i» и «те». Мы-сознание (те) — это интернализованная (усвоенная) индивидом структура групповой деятельности. Я-сознание (i) — это автономно ведущая себя личность со свойственными только ей характерными реакциями на окружение. Поскольку эти реакции сугубо индивидуаль-
[58]
ны, действия «i» вносят в социальные группы, в социальное окружение непредсказуемые (спонтанные) изменения. Отсюда начинаются изменения и во всем социальной организме — обществе.

Учения Ч. Кули, и в особенности Дж. Мида, в последующем послужили основанием для развития теорий социальной коммуникации (ссциокоммуникативистики).

В последние годы в США получила развитие новая школа — психоистории. Ее основатель — директор инсттута психоистории в Нью-Йорке Л. ДЕ МОЗ (г.р. 1931). По его представлению, предметом новой дисциплины служит «историческая мотивация», которая в значительной степени детерминирована воспитанием субъектов истории в детстве. Древняя парадигма: «сознание — tabula rasa», пишет Де Моз, должна уступить место новой: «мир — tabula rasa», ибо каждое новое поколение рождается в мире предметов, лишенных для него смысла, и последний приобретается в зависимости от принятой системы воспитания.

Одной из проблем, которыми занимается психоистория, является возникновение войн в связи с субъективной мотивацией принятия решения каким-либо лидером (монархом, президентом, политическим вождем и т. д.). Вступление в войну, утверждает Де Моз, есть массовый «сброс эмоций». Последний функционирует как «регулярная часть политической системы». Так, в 1914 году вся кайзеровская Германия называла сербов «цареубийцами» (эдипова стадия эмоционального сброса), «отвратительными» (оральная стадия), «грязными» (анальная стадия), «распущенными» (фаллическая стадия). Каждая война сопровождается символическими образами, которые были усвоены новым поколением в процессе воспитания. Образ матери, связанный кровными узами родства с детьми, которых надо спасти, ясно виден, по мнению Де Моза, в гитлеровском «Майн Кампф» и раскрывает «кровнородственные» бессознательные мотивы автора в политике. Гитлер пишет:

«Немецкая Австрия должна вернуться к великой матери Германии, и не только по экономическим соображениям... Общая кровь принадлежит общему рейху. Пока германская нация не может даже собрать в единое государство своих собственных детей...» (курсив мой - В.П.).
[59]

Поиск по сайту: