V.2. Правовые категории лиц в зависимости от status libertatis

Согласно отправным принципам римского права, «главное де­ление в отношении правового положения людей в том, что все люди сво­бодные или рабы. Из свободных — одни с рождения, другие — отпущен­ные. Свободнорожденные — все, кто родились свободными, освобожден­ные — те, кто отпущен из правоустановленного рабства». Таким образом, в зависимости от status libertatis лица в интересах частного права разделялись на три класса: свободные (это качество было безусловно обязательным для обладания римским гражданством и полной правоспособностью), рабы и вольноотпущенники.

Рабы (servi) представляли низшую категорию общества не только по своему реальному жизненному положению, но и в отношении признаваемых за ними прав. Раб не признавался самостоятельным субъектом частного права, он не обладал правоспособностью гражданского права (servus nullum caput habet). В большинстве правовых ситуаций раб выступал лишь как объект правовых отношений либо как «говорящее орудие» (instrumentum vocale), посредством которого полноправное лицо реализовывало свой хозяйственный интерес или свои правомочия.

Рабство могло быть фактическим (по праву других народов, по чужим обычаям и т.п.) и правоустановленным, т.е. когда законом и правом признавались основания рабского состояния и вытекающие из этого состояния отношения господина и раба санкционировались и охранялись нормами jus civile. Источниками правоустановленного рабства могли быть: а) рождение от матери-рабыни, б) пленение на войне «врага Рима», т.е. человека, принадлежавшего открыто враждебному для римского народа государству или иному сообществу; в) продажа в рабство — в порядке ответственности по обязательствам или в качестве частной сделки самозаклада, г) осуждение на пребывание в рабстве за преступления. Последние два случая могли касаться и ранее свободных и даже римских граждан; тогда как обратить в рабство захваченного на войне римского гражданина, пусть даже и выступившего против своего народа, не допускалось — это могло быть предметом специального судебного разбирательства и уголовного преследования.

Раб всегда считался объектом прав, даже если в какой-то данный момент по случайным обстоятельствам у него не было конкретного господина — в этом случае весь римский народ выступал по отношению к нему в абстрактной роли dominus. Раб мог принадлежать не только инди­видуальному владельцу, но и юридическому лицу (корпорации публичного права), однако в этом последнем случае правомочия по отношению к рабу были правомочиями в рамках только частного, а не публичного права.

Раб пользовался частичным признанием своей человеческой лич­ности, и связанные с этим проявления гарантировались правом. Пол, воз­раст, религиозные привязанности раба должны учитываться господином в осуществлении им власти над рабом. Место погребения раба рассмат­ривалось как locus religiosa и не могло быть предметом осквернения или посягательств. Признавались родственные и кровные связи рабов (нали­чие у них семей, родительско-кровных связей); аморальным поступком считалось принуждение рабов к сожительству с нарушением кровных свя­зей, однако взаимные обязанности детей и родителей-рабов не признава­лись. Власть господина в отношении раба не была абсолютно безгранич­ной: раб пользовался правом убежища (в храме, в церкви, монастыре), в христианскую эпоху безусловно запрещалось господину самолично уби­вать своих рабов даже в случае совершения ими тяжких преступлений. Кроме этого, предполагалось, что есть ситуации, когда поведение госпо­дина в отношении своих рабов дает основание для вмешательства госу­дарства: излишняя и немотивированная жестокость обращения, религи­озное или моральное растление рабов и т.п.

Раб мог выступать субъектом коммерческого оборота в несколь­ких регламентированных правом ситуациях. Возможность полноправно­го обладания рабом имущества не допускалась: он не мог быть ни соб­ственником, ни владельцем, ни пользователем со всеми вытекающими отсюда правомочиями на требования. Раб мог совершать отдельные виды сделок, не связанные с обязательствами личного плана: купить, продать, взять в долг, обменять и т.п. Все заключенные им в этом случае обяза­тельства признавались правовыми и давали основание для искового тре­бования к господину раба, даже если эти сделки были заключены без ве­дома господина или в период пребывания раба «в бегах». Полновесная ответственность возникала в случае, если сам господин уполномочил раба на ведение торговых операций в качестве управителя, приказчика или специального поверенного — в этой ситуации господин обязывался воз­мещать и вред, нанесенный его рабом контрагенту, но только в пределах исполнения рабом той деятельности, к какой он был определен господи­ном. Особые имущественные права и обязанности возникали у рабов при выделении им господином пекулия (peculium) — обособленного имуще­ства для ведения самостоятельного хозяйства. Формально пекулий оста­вался собственностью господина, который мог в любое время взять eго обратно, но раб уже мог заключать натуральные обязательства в объеме имущества пекулия, нести, за него ответственность, приобретать допол­нительное имущество; после смерти господина пекулий подлежал спе­циальному наследственному регулированию, в случае освобождения раба — закреплялся за ним как личное владение.

Освобождение рабов должно было носить правовую форму — manumissio. Оно носило только личный характер. Господин мог сделать распоряжение об освобождении раба, как собственным решением, так и в завещании, а также посредством фиктивного судебного процесса об отчуждении имущества. Процедура освобождения и его размеры также были регламентированы: так, нельзя было отпустить на свободу всех ра­бов, отпустить без мотивации — это считалось опасным для публичного порядка и могло послужить поводом для вмешательства магистратов.

Вольноотпущенники (libertini) представляли категорию лиц свободного состояния, но отличавшуюся в своих правах от полноценных римских граждан; в этом смысле они противопоставлялись свободнорож­денным. Положение вольноотпущенников различалось в зависимости от условий (источника) их прежнего рабского состояния. Те, кто отпуска­лись из рабства, связанного с военным пленом (т.е. кто ранее был «вра­гом римского народа»), никогда не могли приобрести прав римского или латинского гражданства; особыми условиями было обставлено и осво­бождение из рабства приговоренных преступников и осужденных заоч­но. Только отпущенные на свободу в самом Риме считались римскими гражданами (cives Romani), но не полноправными. Отпущение из рабства прежних римских граждан не создавало специальной ситуации: они впол­не восстанавливали прежний статус, если в период рабского состояния не совершали преступлений и иных постыдных дел.

В сфере публичного права вольноотпущенники навсегда подвер­гались ограничениям в занятии государственных должностей: они не мог­ли быть магистратами, избираться в судьи и т.п. В сфере частного права вольноотпущенники не признавались вполне самостоятельными и долж­ны были до конца своей жизни подвергаться патронату прежнего госпо­дина. Обязанности, вытекавшие из условий требовательного патроната, предполагали, что: а) вольноотпущенник обязуется оказывать прежнему господину всемерное уважение, не может возбуждать против него позорящий иск и вообще возбуждать иски невещного свойства; б) вольноотпущенник обязан оказывать прежнему патрону материальное вспомоществование, вплоть до специально устанавливаемого алиментарного содер­жания в случае хронической нужды патрона; в) патрон имеет некоторые наследственные права на имущество вольноотпущенника; г) вольноотпу­щенник обязуется оказывать патрону житейские, ремесленные и т.п. ус­луги без вознаграждения и без заключения правовых обязательств. Нару­шение вольноотпущенником обязанностей почтительности и алиментарного вспомоществования патрону в случае особой признанной «неблаго­дарности» и т.п. могло дать основание для возвращения отпущенника в рабское состояние прежнему господину — по решению магистрата либо органа, санкционировавшего ранее отпуск на волю.

Вольноотпущенники никогда не могли достичь высшего сословно­го положения среди римских граждан. Только верховной государственной властью они могли быть пожалованы во всадническое сословие (соответ­ственно своему имущественному состоянию), однако сенаторское сословие иди жреческое (в языческую эпоху) было для них закрыто полностью.

Положение вольноотпущенников наиболее показательно свиде­тельствует, что одного состояния свободы было недостаточно, чтобы стать полноправным и ничем в своих частных правах не ограниченным субъек­том цивильного римского права. Необходимо было обладать еще особым качеством — быть лицом «своего права», что определялось другими пра­вовыми условиями.

Поиск по сайту: