Глава 7. Варвара была решительно настроена нанести визит родителям Мирона

Варвара была решительно настроена нанести визит родителям Мирона. Найдя в записной книжке старый адрес Даниловых, девушка переписала его и ближе к обеду отправилась туда.
Дверь ей открыла Елена Владимировна, которая хоть и была удивлена визитом Симоновой, но постаралась не показать этого.
- Чему обязаны? – поинтересовалась женщина, отмечая про себя яростный блеск глаз Вари.
- Мне необходимо поговорить с вами о наших отношениях с Мироном. – Вежливо улыбаясь, ответила Симонова. И почему-то у нее промелькнула мысль о бесполезности визита в этот дом. Не так проста была Елена Владимировна, как казалось всем с первых минут. Варя с досадой отметила про себя, что нужно было хорошо все обдумать, прежде чем приходить сюда.
- А у вас есть какие-то отношения с моим сыном? – насмешливо спросила Данилова. Не нравилась ей эта девушка. Никогда не вызывала симпатии. Сколько раз Елена пыталась вывести невестку на откровенный разговор о Симоновой, но у нее ничего не получалось – Снежана не понимала, что ей хотели сказать. Зато теперь она на личном примере убедится, о чем ей ранее намекала свекровь. Только, к большому сожалению Елены, этот пример пришел с предательством и болью. Не хотелось ей такого, никто не должен испытывать таких чувств, но ничего изменить нельзя.
- Да, есть. Так, где мы можем поговорить? – Варя упрямым выражением лица показывала, что никуда не уйдет.
- Что же, - тяжело вздохнула Данилова, - проходите. – Сдавшись, Елена Владимировна пригласила Симонову в дом.
Они расположились в гостиной, и Симонова с интересом осматривала обстановку. В квартире Даниловых было уютно, по-домашнему хорошо и приятно пахло булочками. По Елене Владимировне, а точнее по ее фигуре нельзя было сказать, что она любит печь. Невысокая, худенькая женщина. Все еще красивая и статная, несмотря на свой возраст.
- Так о чем вы хотели со мной поговорить? – напомнила Елена непрошеной гостье.
- Я жду ребенка от вашего сына! – сразу же выдала Варя, не став ходить окольными путями, подыскивая правильные слова, объясняющие характер их отношений с Мироном.
- Варя, - начала женщина, - вы замужем за Максимом Симоновым, если вы забыли об этом – я напоминаю.
- И что?
- Да ничего, - пожала плечами женщина, - откуда вы знаете, что отцом вашего ребенка является мой сын, а не ваш муж?
Варя уверенно ответила:
- В то время Максим был в Японии.
- Ах, вот как, - вырвалось у Елены. Верить на слово Симоновой она не станет. – Но это еще ничего не доказывает.
Варвара усмехнулась.
- Сразу видно, что вы родственники. Мирон сказал нечто подобное.
- Чтобы подумать об этом, не обязательно быть родственниками. – Спокойно ответила Данилова. – Стоит лишь применить логику. Вы Варя, спали с двумя мужчинами одновременно, а потому говорить, что мой сын приходится отцом вашего ребенка – преждевременно.
Варю задела насмешка Даниловой. Да кто она такая, чтобы судить ее? Тоже мне святоша нашлась. Сжав сумочку пальцами, Симонова ответила.
- Мне лучше знать, кто отец моего ребенка. И Мирону желательно принять это известие.
- А то что? – вскинула брови Елена. Наглость данной особы ее изумляла. Почему же Снежка никогда не видела этого? Неужели Варя такая отличная актриса и никогда не показывала эту сторону своего характера невестке?
- Не надо меня провоцировать. – Многозначительно отозвалась Варя. – А то хуже будет. Вот мои требования: я хочу, чтобы Мирон признал этого ребенка, помогал мне в его воспитании.
- А не слишком ли многого вы хотите? – Елене хотелось вытолкать взашей наглую девицу из своей квартиры, но приходилось сохранять видимость вежливости. – Как вы себе это представляете?
Симонова оживилась, будто только этого и ждала.
- О, все очень просто. Мирон разводится, мы станем жить вместе – потом можно и пожениться, но это не принципиально на данном этапе. А там и наш малыш появится на свет.
Данилова закашлялась от возмущения.
- А вы ничего не забыли, Варя? – поинтересовалась женщина, с тоской думая о том, что как сын мог совершить такую глупость – связаться с дурной бабой?! «Ох, Мирон, что же ты наделал?», подумала Елена.
- Нет, вроде. – Задумалась Симонова. Она озвучила то, что хотела.
- И как вы намерены поступить со Снежаной и Максимом? Вы что же, забыли о жене Мирона и своем муже?
Варвара даже не дрогнула.
- У Мирона со Снежкой нет детей, им будет просто развестись. Да и у нас с Максимом нет семерых по лавкам. – О том, что этот ребенок от мужа, никто кроме нее не знает.
- Как просто вы распорядились чужими жизнями. – Покачала головой Елена. – А желания Мирона вы вообще в расчет не берете? То, что он любит Снежану и хочет быть с ней, для вас имеет хоть какое-то значение?
- Нет, - улыбнулась Симонова. – Снежана была женой вашего сына пять лет, но так и не смогла родить ему ребенка, а я смогу. – Привела Варя главный козырь в разговоре.
- Ну и дрянь же вы, - брезгливо поморщилась Данилова. И эта девка, а она не может назвать Симонову иначе – считает себя подругой Снежаны?
- Попрошу без оскорблений! – возмутилась Симонова. – Я не позволю с собой так обращаться!
- Я всего лишь констатировала факт. – Устало отозвалась Данилова. Со вчерашнего дня, как только она узнала о том, что произошло в семье сына – на нее волнами накатывала старая боль. И эту ночь она почти не спала. – Мне очень жаль, что Снежана не увидела раньше вашу подлую натуру. Но то, что вы залезли в постель к моему сыну, находившемуся тогда в невменяемом состоянии – не дает вам никаких преимуществ.
- Позвольте, - вскинулась Симонова.
- Не позволю, - резко осадила гостью Данилова. – Вы ничего хорошего не добьетесь, если продолжите нагло вмешиваться в жизнь нашей семьи. Мирон вчера сказал, - Елена заметила, как напряглась в ожидании ответа Варя, - что только после теста ДНК он будет говорить с вами о каком-то будущем для этого ребенка. Если это его ребенок – он финансово поддержит его. Но это все, на что вы можете рассчитывать.
- НЕТ! – возмутилась Симонова. – Меня это не устраивает.
- Ваше мнение никого не интересует. – С улыбкой ответила Елена. – Мирон любит свою жену, он останется с ней. Ни вы, ни ребенок ему не нужны.
Варя не ожидала такого, когда отправлялась с визитом к Даниловым. Родители Мирона виделись ей союзниками, а не врагами.
- И вам ребенок не нужен?
- Если это будет подтверждено тестом ДНК – мы будем общаться с малышом, но без вас.
Варю сильно обидело, что Даниловы вычеркивают ее, не желая признавать ее прав. Словно она не имеет никакого отношения к их семье.
- В таком случае, - Симонова выдержала небольшую паузу перед Даниловой, - вы не увидите ребенка.
Елена Владимировна невозмутимо пожала плечами.
- Это будет только ваша потеря.
Варя поняла, что так ничего и не добилась этим визитом. Поднявшись на ноги, она нервно поправила одежду и сказала напоследок.
- И чего я ожидала от женщины, воспитавшей ТАКОГО сына? – ей хотелось хотя бы словом задеть Данилову.
Но Елена слишком спокойно отреагировала на выпад Симоновой.
- Мой сын никогда не был идеалом, но вы почему-то все равно вцепились в него и не хотите понять одного, что не нужны ему. Ни одна, ни с ребенком.
- Если Мирон не хотел детей – ему надо было предохраняться. – Запальчиво крикнула Симонова.
Данилова на это лишь приподняла брови.
- Это вам нужно было думать о предохранении, когда лезли в постель к женатому мужчине, находившемуся в сильном алкогольном опьянении. Вы-то были трезвы!
Для Вари это стало последней каплей.
- Да пошла ты! – она выскочила в прихожую и стала обуваться, бормоча себе под нос. – Мирон все равно так просто от меня не отделается.
Елена Владимировна не стала комментировать это, лишь открыла дверь, провожая неприятную гостью.
- Всего хорошего. – Вежливо пожелала женщина, и не став дожидаться ответа, закрыла дверь.
После разговора с Симоновой, Елена поймала себя на мысли, насколько гадкими могут быть люди, от которых и так не ждешь ничего хорошего. Но когда они вот так неожиданно появляются рядом, следует понимать, что жизнь в очередной раз преподносит неприятные сюрпризы. Вот и сейчас Елене надо обдумать свои действия дальше. То, что Мирон влип в совершенно недвусмысленную ситуацию - было очевидно. И все, чем она может помочь своему сыну, она сделает - для начала нужно попытаться поговорить со Снежаной. Ей нужна поддержка, а кто, как ни Елена, пережившая когда-то подобное, может понять чувства невестки?

Варя выскочила из подъезда и остановилась на тротуаре, перевести дыхание. После встречи с матерью Мирона, у нее все кипело внутри от возмущения. Ни на это она рассчитывала, отправляясь в гости к Даниловым.
Даниловы любили своего сына – это было видно, а значит и своего внука они полюбят, не может быть других вариантов. А тут получается, что внук им не нужен, давить на сына, чтобы он принял ребенка, оставил жену и сошелся с Варей – они не собираются. Но ничего, она что-нибудь придумает, они так просто от нее не отделаются!

Степан Петрович Данилов приехал к кафе, находившемуся по соседству с офисом сына доме, и занял один из угловых столиков. Мирон подошел минут через двадцать.
- Меня удивил твой звонок. – Данилов младший присел за столик и взял в руки меню.
- Мне нужно поговорить с тобой, а дома этого делать не хотелось. – Признался Степан Петрович.
Сделав заказ, Мирон приготовился слушать отца.
- Начинай, я готов тебя выслушать.
- Ты вряд ли знаешь об этом, мы с Леной никогда не поднимали эту тему, чтобы не вмешивать тебя в наши отношения. Но тридцать лет назад, еще до твоего рождения, мы были на грани развода.
Мирон с удивлением уставился на отца, его слова сильно удивили мужчину. Он всегда думал, что у родителей благополучный брак.
- Кто был инициатором развода? – лишь спросил Мирон.
- Лена. – Вздохнул Степан и стал говорить. – Мы рано поженились, были совсем молодые. Хотелось нам пожить для себя, без проблем и забот. Поэтому, рождение малыша поначалу не входило в наши планы, а вот когда стали чуть постарше, то тут и выяснилось, что зачать малыша для нас проблема. Скольких врачей мы обошли…. Сколько режимов питания, графиков зачатия и прочее пережили - уму непостижимо. И нервные срывы по этому поводу у твоей матери - не неожиданность. – Он замолчал, глядя в окно. Нелегко говорить с сыном на такую тему.
- И что ты сделал? – начал догадываться Мирон. Его мама когда-то была предана отцом. Черт, он никогда не думал, что отец мог изменить маме! Их отношения всегда были теплыми, такими гармоничными, что все окружающие видели любовь супругов друг к другу.
- Мне нужно было с кем-то говорить, общаться на эту тему, только без истерик и упреков. Хотелось, чтоб и меня понимали, хотелось дать понять, что я тоже живой человек, для которого отсутствие желанного малыша - если не большая проблема, то уж ни меньшая, чем для жены. – Тихо сказал Степан Петрович. Перед его глазами появилось лицо молодой симпатичной девушки – Тани Луцишиной. – Вот Таня, которая была лучшей подругой твоей мамы, и оказалась тем человеком, который меня выслушал, помог, подсказал. А уж как случилось, что я оказался в один прекрасный момент в её объятиях, одному богу известно.
Мирон с силой сжал кулаки, сдерживать нецензурные слова, рвущиеся наружу, было очень сложно. Все-таки напротив него сидит отец, а не посторонний мужчина. Но стоило представить, как было больно маме от измен отца – появлялся ком в горле.
- Значит, ты влюбился в мамину подругу? – в голосе Мирона слышалось осуждение, не мог он сдержаться. Слишком обидно было за маму.
- Не влюбился, - скривился Степан, - я до сих пор не могу найти определения тем моим чувствам. Это была не любовь. Любил я всегда лишь Лену. Возможно, это была признательность, благодарность за поддержку и понимание…. – Немного помолчав, мужчина заговорил снова. – У меня никогда не было увлечения Татьяной, я шел к ней лишь за утешением в сложный жизненный период. А вот Таня влюбилась. Когда я это понял, сразу поговорил с ней откровенно обо всем и расстался. Но, знаешь, уязвленное самолюбие заставляет людей совершать некрасивые поступки. А обиженная женщина всегда опасна. Таня пришла к Лене и рассказала ей о нашем коротком романе.
- И что же сделала мама? – поторопил отца с ответом Мирон.
- Собрала вещи и ушла. – Степан Петрович комкал салфетку в руках, обед, принесенный им, остывал, аппетита у мужчин не было. – Я на коленях просил ее не уходить, вымаливал прощения. Лена не простила. Ей было очень больно, но она решила, что развод самое лучшее решение для нас.
- И как ты действовал дальше? – Мирон подозвал официанта и заказал себе виски – очень захотелось выпить. Такие подробности родительской жизни на трезвую голову слушать невозможно.
- Лена вернулась к родителям, а я в пустой квартире остался один и запил. Сам знаешь, мы мужчины вечно в спиртном ищем спасения. Когда я трезвел и вспоминал боль в глазах Лены, так хотелось разбить свою дурную голову об стенку. Я так несколько раз и делал, а потом снова пил, заливал свою вину водкой. А Таня, узнав, что Лена ушла – начала меня преследовать, не хотела понимать, что все кончено. И это я был виноват в этом, что дал ей какую-то надежду на то, что наши отношения что-то для меня значат.
- Как и у меня получилось. – Допив виски, тихо проговорил Мирон.
- Я извинился перед Таней, попросил оставить меня в покое, но она не хотела ничего слышать, а потом заявила, что ждет от меня ребенка. – Чем больше говорил Степан Петрович, тем сильнее мрачнел его сын.
- Мама знала об этом? – у Мирона на душе стало совсем гадко. Он такой же, как и отец, пошел по его стопам. Только Степан Петрович испытывал какие-то положительные чувства к подруге жены, а Мирон терпеть не мог Варю.
- Таня ей рассказала. – Степан опустил голову, каяться в своих грехах непросто. Да и видеть в глазах сына разочарование не хотелось, но этот разговор был необходим им обоим. – Для Лены это стало ударом – она, не задумываясь, отнесла документы на развод, отказывалась со мной говорить. Я караулил ее на проходной после работы, но она каждый раз возвращалась домой с кем-то, то с коллегами, то ее провожали какие-то мужчины. От этого я просто бесился, страшно ревновал ее. – Усмехнулся Степан.
- А та женщина…. – Мирон тщательно подбирал слова, чтобы не высказать в адрес любовницы отца какую-нибудь гадость. – Она родила ребенка? У меня есть сводный брат или сестра?
- Нет, - качнул головой Степан. – Она обманывала, говоря о беременности, не было ничего. Таня нарисовала себе картинку нашей счастливой совместной жизни, вот только забыла спросить у меня – хочу ли я этого или нет.
- Однако ты не особо сопротивлялся, когда она тебя с таким пониманием слушала! – не удержался Мирон. Обида за мать пересилила доводы рассудка.
- Я ошибся. – Степан Петрович посмотрел сыну в глаза. – Все мы совершаем ошибки – люди не идеальны.
- Вот не надо этой банальщины, отец.- Мирон вертел в руках стакан, после этого разговора на душе был осадок.
- А без банальщины не обойтись. – Спокойно ответил Степан. – За свою ошибку я сполна заплатил – два года я жил один, все время пытаясь вернуть твою маму обратно. Лена не желала прощать меня, жила своей жизнью, вычеркнув меня.
- Но она же тебя потом простила? – Мирону теперь хотелось узнать эту историю со стороны мамы, чтобы лучше понять родителей. И как ни странно это звучало, но и себя и Снежку. Ведь параллели в этих двух историях слишком очевидны.
- Да, однажды, когда я уже потерял надежду, Лена вернулась ко мне. – Степан улыбнулся, вспомнив, как счастлив он был в то время. – Мы начали заново, поставив точку в прошлом. Уехали в другой город, решив, что все неприятности оставим там. Лена сразу забеременела, на что врачи разводили руками, не в силах объяснить, почему мы столько лет не могли сделать этого, а потом без усилий добились результата. У нас появился ты. Это того стоило, поверь сынок. И та измена, и жизнь порознь. – Степан с теплотой и любовью смотрел на Мирона. – Ты окончательно примирил нас. Лена никогда не вспоминала ту историю, хотя доверие мы восстанавливали еще долго. А я навсегда отучился искать третью сторону, чтобы решать проблемы.
- И ты больше не изменял маме? – с недоверием спросил Мирон.
- Нет. – Открыто улыбнулся Степан. – Зачем? Если Лена давала мне все. Она стала мне лучшим другом, женой, любовницей. Если бы тогда мы сумели найти общие точки соприкосновения, решали бы проблемы вместе, прислушивались к мнению другого человека – Таня никогда бы не смогла вмешаться в наши отношения.
- Ловко ты подвел итог. – Усмехнулся Мирон. – Вот только, как мне кажется, маме нелегко было простить тебя и жить рядом с тобой после такого предательства.
- Да. – Признал правоту слов сына Степан. – Но вот уже два дня твоя мама вновь вспоминает мою измену, ночами не спит.
- Вот черт! – выругался Данилов младший. – Если бы я знал, ничего бы ей не рассказывал. Мне не хотелось огорчать маму.
- Мы знаем это, сынок. Что ты намерен делать дальше? – участливо спросил Степан. Он и сам две последние ночи толком не спал, старые воспоминания и боль, терзавшая Лену, не давала ему покоя.
- Я не знаю. Варя преследует меня, вешается мне на шею, пытается сделать меня отцом своего ребенка. А я не уверен, что он мой. Зная Симонову, я более чем уверен – она врет. Да и не нужен мне этот ребенок. И Симонова не нужна.
- Любишь Снежану? – с пониманием спросил Степан.
- Да. – Признался Мирон, лицо его стало печальным. – Но она не хочет меня видеть. А я все время вспоминаю, как она кричала и плакала, когда узнала обо всем – и мне хочется в ярости крушить все вокруг.
- Вам нужно время. – Степан похлопал сына по руке. – Чтобы все эмоции улеглись. Только тогда вы сможете со Снежкой нормально поговорить – не обвиняя, и не упрекая друг друга.
Мирон тяжело вздохнул, он не был уверен, что Снежана вообще когда-нибудь захочет говорить с ним.
- И обязательно расскажи все Максиму. – Посоветовал Степан сыну. – Если это сделает кто-то другой, ему будет гораздо тяжелее.
- Поговорю. – Кивнул головой Мирон. – Спасибо тебе за этот разговор.
- Да не за что. – Дернул плечом Степан. – Давно надо было обо всем рассказать тебе, может, и не было бы всего этого….. – Данилов старший намекал на то, что возможно, зная все обстоятельства, Мирон бы поостерегся впускать в квартиру в тот роковой вечер Варю.
- У каждого свой путь, отец. – Вымученно улыбнулся Мирон. – Скажи, а ты больше никогда не виделся с той женщиной?
Степан Петрович посуровел.
- Лет пять назад столкнулся с ней в городе – она видимо, приезжала сюда к кому-то, а быть может, и живет здесь – я не в курсе.
- И как все прошло?
- Да никак, прошли мимо, будто никогда и не были знакомы. – Развел руками мужчина. – Не думаешь же ты, что мне было о чем говорить с ней?
- Даже не знаю. – Мирон был растерян, разговор с отцом на многое заставил посмотреть иначе. Ему требовалось время – все обдумать, а потом принимать решение.
- Ладно, мне пора. – Степан покинул кафе, оставив сына в одиночестве. Ничего, ему полезно подумать, проанализировать то, что стало известно. Может, и придет к какому-нибудь решению.

Снежане с утра вновь было плохо. Сильная тошнота и головокружение не давали даже выпить кофе. Девушка вдруг поняла, что не ела уже два дня и ей этого не хотелось. В принципе, она не ощущала дискомфорта от отсутствия аппетита, если бы еще не было сильной боли в животе, вообще было бы прекрасно.
Снежана готовилась к поездке – с собой она решила взять минимум вещей, не до нарядов ей сейчас. Ей не терпелось уехать из города, может там, вдали от дома, станет легче.

Вадим вошел в подъезд сестры – он явился с неожиданным визитом. Мужчина не мог себе объяснить причину внутреннего беспокойства, но решил лично встретиться с сестрой. Если у Снежки все в порядке, тогда Вадим поедет к матери. Интуиция редко подводила Зимина.
Нажав на звонок, Вадим прислушивался к тишине за дверью. Через несколько секунд мужчина услышал шаги. Открылась дверь и появившаяся на пороге сестра невольно подтвердила догадки Вадима - у Снежки все-таки появились проблемы.
- Снежа? – отодвинув сестру, Вадим вошел в квартиру. – Ты заболела? – мужчина внимательно вглядывался в лицо сестры.
- Проходи. – Запоздало предложила девушка. – Нет, я не болею. – Ответила она брату, видя беспокойства Вадима. Не ожидала она увидеть Вадима, потому и растерялась.
- Не обманывай меня, - мужчина повесил куртку на вешалку и, сделав несколько шагов по направлению к комнате, остановился. - Ты ничего не хочешь мне рассказать? – повернулся он к сестре и его пригвоздил к месту убитый взгляд девушки. – Что у вас происходит?
Снежана смахнула слезы и пригласила брата в гостиную. Когда они расположились с удобством на диване, девушка рассказала брату о последних события в своей жизни.
- Твою мать! – выругался Вадим, испытывающий в данный момент непреодолимое желание набить морду зятю. Да и Варьке не мешает отвесить пару оплеух. Зимин видел гнилую натуру Варвары, но вот Снежка всегда защищала подругу. Дозащищалась на свою голову!
- Вот такие дела. – Закончила Снежана и, приложив руку к животу, судорожно втянула воздух. Лицо девушки исказила болезненная гримаса – боль снова усилилась.
- Тебе плохо? – дернулся Вадим.
- Да, сильно болит внутри. – Призналась Снежана.
- Знаешь что? Быстро собирайся, я отвезу тебя в больницу. – Вадим взял сестру за руку. – Снежок, давай ты не будешь зря рисковать, а? Поехали.
Девушка подумала немного и согласилась.
- Хорошо, а то вдруг мне станет плохо в поезде. – Снежана собралась и через десять минут брат с сестрой ехали к знакомому врачу Вадима.
Во вневедомственной поликлинике их принял друг Вадима – Ткачев Владимир.
- Ну что, подруга, разболелась? – шутливо бросил Ткачев и стал задавать множество вопросов, записывая ответы в карточку – Сейчас пойдешь со мной, сдашь анализы. Сделаешь ФГДС, раз ты не ела уже два дня – тебе голодать перед обследованием не нужно. А потом вернешься со всеми бумажками ко мне. Поняла? – отдавал указания Владимир.
- Да, я поняла. – Снежана вместе с Владимиром покинула кабинет, но вскоре Ткачев вернулся.
- Что с ней? – с тревогой спросил Зимин друга.
- Я думаю это обострение язвы. – Ткачев с укором взглянул на Вадима. – Ты разве не заметил, что она сильно потеряла в весе?
- Заметил. – Скривил губы Зимин. – Но я думал это из-за стресса. Снежка разводится с мужем.
- Да ты что? – удивился Ткачев, присутствовавший пять лет назад на свадьбе Снежаны. – Они же вроде так любили друг друга. – Покачал головой мужчина.
- Не будем обсуждать эту тему. Я слишком зол сейчас. – Сцепив зубы, отозвался Вадим.
- Сменим тему. – Подхватил Ткачев. – Давно ли ты, друг мой, ездил отдыхать? – с хитрой улыбкой спросил Владимир.
- Давно, - Вадим ненадолго задумался, вспоминая, когда он в последний раз был в отпуске. Получается, что два года назад.
- Предлагаю махнуть на недельку в тайгу. - Предложил Ткачев. – Представь себе: лес, свежий воздух – дыши свободно в свое удовольствие сколько хочешь, рыбалка в любое время суток. И кругом никакой цивилизации.
- Интересное предложение. – Улыбнулся Зимин, оживившись от слов друга.
- А если не захочешь, можно поехать куда-нибудь на острова – Тай, Бали…. Взять двух девчонок и вдоволь расслабиться.
- Нет уж, тайга мне кажется гораздо симпатичнее. – Хохотнул Зимин. Он не любил отдыхать с временными подружками – все же на отдых лучше ездить с тем, с кем хорошо. Не только в интимном плане, но и душевно. Кто разделяет твои интересы.
- Хорошо, я через две недели свободен. – Ткачев с энтузиазмом принялся описывать красоты осенней тайги, но его прервало появление Снежаны.
Ткачев изучал результаты обследований пациентки и хмурился.
- У тебя обострение язвенной болезни, Снежана. ФГДС подтвердило мой предварительный диагноз. Ляжешь в стационар на несколько дней – мы тебя подлечим.
- Но я собиралась уехать к маме. – Растерялась Снежана. Все ее планы рушились из-за этой чертовой язвы.
- Никаких поездок. – Отрезал Владимир. – Лечение, соблюдение режима питания и отсутствие каких-либо стрессов – вот твой план на ближайшие несколько недель. Поняла? А то придумала – поездка. Хочешь, чтобы кровотечение в поезде открылось?
- Не хочу. – Испуганно отозвалась Снежана, но тут же криво улыбнулась. – Отсутствие стрессов не могу обещать. – У нее не получится выполнить это условие. Жизнь Снежаны сейчас превратилась в сплошной стресс.
- В общем, так, - Ткачев написал на листке назначение и направление в стационар, - сейчас поедете в больницу. Максимум полежишь там недельку, и можно будет дома продолжить лечение. Вадим, - обратился Владимир к другу, - проконтролируешь сестру?
- Само собой. – Зимин забрал бумаги у Ткачева и повез сестру в больницу.
Оформив Снежану в хирургическое отделение, Зимин съездил к сестре домой – собрал нужные вещи и отвез их в больницу.
После чего он направился в офис к Данилову. Пришло время побеседовать по душам с зятем.

В кабинет Данилова зашел его коллега – Глеб Кричевский. Мирон Кричевского недолюбливал, последний платил ему тем же. Они оба были хорошими специалистами и зачастую сталкивались в борьбе за одни и те же проекты. Начальство справедливо рассудило, что двух горячих парней нужно держать друг от друга на расстоянии. В одном кабинете Данилов и Кричевский точно бы не ужились – постоянно возникали бы какие-либо разногласия. Потому им дали разные кабинеты, а в последнее время ходили слухи, что кого-то из них двоих назначат начальником проектного раздела. И конкуренция между Даниловым и Кричевским стала еще более острой.
- Привет, что сидишь такой смурной? – весело поинтересовался Глеб, оглядывая Данилова.
Последние два дня у того, и, правда, все эмоции были на лице. Кричевский надеялся, что это благодаря его «помощи». – Переживаешь, что контракт с «Владморстроем» у тебя перехватил я? – подначивал коллегу Глеб.
- Нет, я и не хотел работать с ними. Их финансовый директор настоящая задница – все нервы вымотает, прежде чем получится договориться. – Мирон не понимал, зачем к нему пришел Кричевский. Друзьями они никогда не были, так что могло понадобиться Глебу от него?
- Слушай, - Кричевский плюхнулся на стул и широко улыбнулся, - а чего это мы с тобой постоянно конфликтуем?
- И почему же ты именно сейчас озаботился данным вопросом? – усмехнулся Данилов, не ожидая ничего хорошего от Кричевского. Не тот это человек, чтобы водить дружбу с ним. К Глебу лучше не поворачиваться спиной, если не хочешь получить удар ножом.
- Да я тут подумал, - доверительно подался вперед Кричевский, - нам с тобой делить нечего. Работаем в одной компании, более того, в одном отделе. Но направления у нас разные. Ссориться нам ни к чему.
Данилов лишь приподнял брови, слушая речь Глеба, а тот продолжал разливаться соловьем.
- Нам надо держаться вместе, а потому – для укрепления отношений предлагаю поехать в эти выходные на турбазу. Отдохнем, подышим свежим воздухом. Глядишь, и наши отношения станут лучше.
- Вдвоем поедем? – Мирон, как ни старался, не мог понять, зачем нужна эта поездка Кричевскому.
- Зачем же вдвоем, - подмигнул Глеб. – Ты с женой, а я со своей Маринкой.
При упоминании своей жены Мирон напрягся. Он и раньше замечал, что Глеб как-то странно посматривает в сторону Снежаны. На многочисленных корпоративах Кричевский вертелся рядом со Снежкой, но на все претензии жена отвечала смехом – ей внимание Глеба не казалось странным и назойливым. Снежана считала Глеба вежливым, а еще очень забавным.
- Вы с Маринкой уже давно встречаетесь. – Мирон решил разузнать побольше об отношениях Кричевского и Марины Радченко, работающей в их компании секретарем генерального директора.
- Ну, можно и так сказать. – Слегка напрягся Кричевский. – Мы вместе где-то года полтора.
- Собираетесь пожениться? – Мирон заметил, как вспыхнули глаза Кричевского. С чего бы такой простой вопрос мог так разозлить его?
- Пока нет. – Расслабился Глеб и постарался улыбнуться. Ему не нужно, чтобы Данилов заподозрил что-то раньше времени. Пока Глеб точно не будет знать, что происходит между супругами Даниловыми – нужно сохранять доброжелательность.
Глеб и сам не помнил, когда увлекся женой коллеги. Снежана Данилова с первых минут знакомства очаровала его своей женственностью. В ней сочеталась внешняя хрупкость и внутренняя твердость характера. Когда Глеб видел супругу Мирона, ему хотелось, чтобы окружающие их люди исчезли, оставив их одних. Глеб не мог наговориться со Снежаной, наслаждался ее мелодичным смехом, ловил взгляд красивых глаз. И Глеб отчаянно завидовал Данилову не только в профессиональном плане – Кричевскому хотелось не только стать таким же успешным, как коллега, но и быть со Снежаной. Мирон даже не понимал, как ему повезло. И это злило Кричевского: почему Данилов живет с самой прекрасной женщиной? Каждый вечер ложится спать с ней, а просыпаясь утром – видит любимую рядом любимую. Это несправедливо! Мирон не заслуживал своей жены. Вот если бы Снежана была рядом с Глебом – все было бы иначе.
- А что так? – отвлек Кричевского от размышлений Данилов. – Маринка хорошая девчонка.
- Мне ли этого не знать? – подмигнул Кричевский и заметил отвращение в глазах Данилова. «Надо же, какие мы моралисты», - возмутился про себя Глеб. Он ничего плохого не сказал, не обсуждал Маринку ни с кем. Кричевский был согласен с Мироном – Радченко стала бы хорошей женой кому-нибудь…. Вроде Данилова, а Кричевскому нужна совсем другая женщина. Вот бы махнуться с Мироном – ему, Глебу – Снежану, а Маринку отдать Данилову. Глеб даже усмехнулся своим мыслям, настолько они звучали нелепо.
- Я поговорю с женой и сообщу тебе наше решение. – Отделался от Кричевского Данилов. Само собой со Снежкой он не будет ни о чем говорить. У них и так проблем хватает, без Кричевского с его странными идеями.

Кричевский вернулся в свой кабинет и открыл на компьютере папку с фотографиями Снежаны. Их было много, все сделаны во времена совместного отдыха коллектива «Аркады». Глеб ждал, когда его действия – фотографии, письма, аудиозапись повлияют на отношения Мирона и Снежаны. Жена Данилова была не из тех, кто проглотит измену и промолчит.
А пока Глеб подождет в стороне. Данилов уже оступился – Глеб прослушал запись на диктофоне, днем ранее оставленном в кабинете Данилова. И его удивила степень идиотизма Мирона – переспать с такой дурой, как эта Варя. Она же убогая, ну, внешность у нее ничего, фигурка приятная, но, боже мой, как только открывает рот – несет какую-то чушь. Мирон променял такое сокровище как Снежана, на ширпотреб вроде Симоновой.
Глеб никогда бы так не поступил со Снежаной. И он ей это докажет, жизнь обязательно предоставит ему шанс. Кричевский был твердо уверен в этом. Он умел ждать, терпения ему не занимать.

Поиск по сайту: