Глава 17. Тучи над небосводом семьи Даниловых сгустились еще больше

Тучи над небосводом семьи Даниловых сгустились еще больше. Каждый из супругов не собирался сдавать свои позиции. Снежана постоянно укоряла мужа, язвительно отзывалась о нем и своей бывшей подруге. Сначала Мирон отмалчивался, не желая спорить с женой, лишь сурово играл желваками, а потом когда недовольство достигало своего пика – он срывался и кричал на жену.
В такие моменты Снежана ясно понимала, что у их семьи нет никакого будущего. Как оно возможно, если они с мужем и полчаса не могут просидеть спокойно – тут же начинают выяснять отношения.
Обида, сидевшая внутри Снежаны, захватила ее в плен, поработила настолько, что ни о чем хорошем в это время она и не думала. Это чувство было вязким, липким, как патока. И она постепенно погружалась в депрессию. Ее ничего не интересовало. Жизнь, казалось, закончена и Снежана не видела впереди ничего хорошего.

Мирон чувствовал себя уставшим. Истощенным морально настолько, что не хватало ни на что сил. Холодность жены, ее обиды и агрессия, в которую она впадала – измотали его настолько, что Данилов ничего не хотел. Сначала он, как более сдержанный в их семье, пытался обойти скандалы, считая, что если он промолчит, то и жена быстрее успокоится. Но как сильно он ошибался. Видя такую реакцию мужа, Снежана превращалась в разъяренную фурию. От ее ярости Мирону было физически больно. И как исправить хоть что-то в их отношениях – Мирон не мог придумать.
Мужчина вспоминал один из скандалов, который произошел несколько дней назад.
В тот вечер Данилов вернулся домой позже обычного времени. После обеда он ездил к старому приятелю, который был профессиональным фотографом. К нему Мирон и пришел со снимками, присланными ранее анонимом Снежане.
- Дэн, объясни мне, пожалуйста, на чем здесь нужно заострить внимание? – Данилов расположился на стуле рядом с приятелем.
Денис внимательно рассматривал фотографии, никак не комментируя их. За что Мирон был ему благодарен.
- Ты знаешь, мне нужно немного времени. – Круглов уже мысленно был не здесь, он загорелся азартом выяснить, что было не так на этих снимках.
- Хорошо. – Данилов собрался уходить. – Сообщишь мне потом?
- Конечно. – Не поворачивая головы, ответил Денис.
Данилов уехал, у него было назначено несколько встреч. А после пяти часов ему позвонил Круглов и рассказал о том, что заметил.
- Мирон, а ты сам что, не обратил внимания на некоторые объекты, попавшие в кадр? – поинтересовался Круглов.
- Нет, Дэн. А что там? – устало, отозвался Данилов. – Я хочу найти этого анонима и набить ему морду. Если бы не он, у меня бы не было сейчас проблем.
- Я так и думал. – Хмыкнул Круглов. – Я отправил тебе снимки, отметив интересные объекты.
- Сейчас посмотрю. – Мирон открыл браузер и вошел в свой почтовый ящик.
- Давай, я прокомментирую нужные моменты. – Тут же заговорил Денис. – На первой фотографии в правом верхнем углу в кадр попала штора. Скажи, у вас в каждом кабинете они висят?
Мирон на секунду задумался.
- Не знаю, никогда не замечал. – Растерянно ответил мужчина.
- Запомни их и похожи по кабинетам, поищи нужную. Правда, тот человек мог воспользоваться чужим кабинетом, а не своим. А еще, вот смотри, кадр сделан с близкого расстояния от окна. – Советовал Круглов. – Так, идем дальше. На третьем снимке в кадр попал подоконник, а на нем лежит футляр для очков. Можно предположить, что очки не имеют никакого отношения к нашему фотографу, а могут принадлежать и ему. Всего же нельзя учесть.
- Логично. – Буркнул Мирон.
- А вот еще, ты снимки в коридоре видел? Они же с близкого расстояния сделаны. Ты что, не заметил этого горе фотографа?
- Нет. – В тот момент он мечтал избавиться от Симоновой, и громыхни перед ними гром – даже не дрогнул бы.
- Ладно. Остальные снимки сделаны из-за выступа в стене. Ну, это я думаю, что там выступ есть. Просто выглядит это так. – Говорил Денис.
- Я понял. – Хотя ни черта он не понял, окончательно запутался. Чьи очки, имеют они отношение к фотографу или нет? В его голове мелькнула мысль, что совсем недавно он видел этот футляр у кого-то из коллег, но тут же пропала.
- На шестой фотографии в кадре снова футляр, а с ним рядом связка ключей. – Продолжил Круглов. – Но по снимку понятно, что аноним должен был сильно прилипнуть к стеклу, иначе бы ничего не увидел.
- Вижу. – Мрачно отозвался Данилов, лихорадочно вспоминая, у кого, он мог видеть эти ключи. Почему ему ничего не приходит в голову? Ключи, футляр, выступы и прочее окончательно запутали мужчину.
- Ладно, - закруглился Денис, - удачи в поиске. Но морду этому типу все-таки набей.
- С меня должок. – Невесело хмыкнул Мирон.
- Свои люди – сочтемся. – Хохотнул Круглов и отключился.
Мирон до ломоты в глазах всматривался в снимки, напрягая память, вспоминая, кому же принадлежат очки и ключи, но как назло – ничего у него не выходило.
Безрезультатно промучившись несколько часов, Мирон отправился домой. Стоило ему войти в квартиру, как он услышал едкий комментарий Снежаны.
- Мне стоит вновь проверить почтовый ящик? – голос жены так и сочился ядом. – Вдруг, там новая порция фотографий.
- Нет там ничего. – Тихо ответил Данилов, вешая куртку на плечики.
- А я все-таки проверю. – Снежана демонстративно отправилась в гостиную и включила компьютер. Через пару минут она удивленно резюмировала. – Странно, нет ни одного письма.
- Я тебе об этом и говорил. – Данилов остановился позади жены.
Снежана невозмутимо пожала плечами.
- Это все равно ничего не меняет. – Небрежность, с которой она это сказала, задела Мирона. Он тут изо всех сил пытается выяснить, кто является анонимом, а жена стала делать вид, что ее это ни капельки не интересует.
- Я сегодня был у Дениса Круглова. – Начал Данилов.
Но Снежана не захотела слушать объяснения мужа.
- Мне это не интересно. – Девушка прошла в ванную комнату и стала смывать макияж.
Данилов остановился в дверях, проследовав за женой.
- Тогда к чему был весь этот концерт? – спросил мужчина, ощущая смертельную усталость от враждебности жены. В такой обстановке просто невозможно жить!
- Какой концерт? – Снежана не считала себя виноватой в том, что она каждый день трепала нервы мужу. – Я тебе уже говорила – если тебя что-то не устраивает – можешь уходить.
- Говорила. И не один раз. – Согласился Данилов со сказанным. – Но, видишь ли, малыш, я никуда уходить не собираюсь. Считаю, что мы сможем пережить это кризис.
Снежана иронично хмыкнула, поражаясь уверенности мужа. Он всегда был таким и порой это сильно ее раздражало. Как сейчас, например.
- Я серьезно, Снеж. – Спокойно говорил Данилов. – Я обязательно выясню, кто присылал тебе анонимки и разберусь с ним.
Девушка повернула голову в сторону мужа и округлила глаза.
- Ну да, это ведь такая важная задача. – Усмехнулась она. – И что это тебе даст?
- Узнаю, кто меня подставляет.
- О, как. – Понимающе кивнула Данилова. – У нас, оказывается проблема не в том, что ты спал с моей подругой, а потом долгое время врал мне. А в том, что об этом доложили мне. Какое-то кривое измерение. – Скривилась девушка.
- Ладно, давай не будем сейчас об этом. – Попытался уйти от неприятного разговора Мирон.
- Да нет уж, дорогой. Будем, еще как будем! – завелась Снежана. – Мне все надоело!
- Что тебе надоело? – Данилов устало прикрыл глаза.
- Все! И ты в первую очередь. – Взорвалась Снежана. – Ходишь тут с невозмутимым видом, будто это я во всем виновата.
- Чего ты от меня хочешь? – Мирон открыл глаза и прямо посмотрел на жену. Глаза Снежки блестели от злости, на щеках появился лихорадочный румянец, но даже в гневе она была прекрасна. И он так сильно ее любил. – Что мне еще сделать, чтобы ты простила меня? Стоять перед тобой на коленях? Рвать на себе волосы? Рыдать в голос, клянясь, что никогда больше тебя не обижу? ЧТО?
- А хоть бы и это! – Снежана взмахнула руками. – Я не вижу твоего раскаяния, Мирон. Ты живешь так, словно между нами ничего ужасного и не произошло. А это же не так!
Данилов горько усмехнулся.
- Издеваешься? Я терплю от тебя скандалы и оскорбления каждый день, Снеж.
- Ой, ты мой бедненький. – Издевательски отозвалась девушка. – Совсем тебя жена зараза запилила, да? Так ты иди и поплачься Варе в жилетку, для тебя же это привычно – чуть что, бежать к другой. Только перед этим выпить не забудь, страдалец.
Слова Снежаны сильно обидели Мирона, он шагнул к жене и, схватив ее за плечи, встряхнул.
- Перестань сейчас же! – сквозь зубы проговорил мужчина. – Почему Снежана с садистким удовольствием бьет его наотмашь словами? – Тебе что, доставляет радость говорить мне все это? – в отчаянии спросил он, глядя в глаза жены.
Зрачки Снежаны были расширены от возбуждения, крылья носа подрагивали, она языком облизывала губы.
- ДА! Я же извращенка, мне нравится постоянно ковырять эту рану. Ты не знал? – с вызовом бросила Данилова мужу.
- Не знал. – Мирон искал во взгляде жены хоть какие-то проблески положительных чувств к себе, но их там не было.
Испытывая дискомфорт от близости мужа, Снежана попыталась оттолкнуть его.
- Пусти меня!
- Нет. – Мирон крепко держал жену, не давая ей пошевелиться.
- Хочешь добавить к адюльтеру еще и физическое насилие над женой? – насмешливо спросила девушка. И испытала какое-то странное удовольствие, увидев, как дернулся муж.
- Ты еще не устала от скандалов? – Мирон сделал шаг назад, отпуская жену. – Мы же убиваем друг друга день за днем.
И Снежана была согласна с ним, но отступать не собиралась.
- Я не могу вести себя иначе, ты слишком мне неприятен, Мирон. – И голос, которым она это сказала, поразил Данилова. Словно чужой человек говорил с ним сейчас. Ярость, гнев, обида и боль, которые он слышал ранее, были ему знакомы и даже привычны. А вот это – отстраненность и холодность – нет. Он не смог удержаться от язвительности.
- Что-то я не заметил, чтобы ночью ты вспоминала о своей неприязни.
И он был прав, черт возьми! Каждую ночь они страстно сливались друг с другом, и Снежана ни разу не оттолкнула мужа.
Данилова бросила в сторону мужа взгляд и с кривой улыбкой ответила, не желая показывать, как ее задели слова мужа. Секс это единственное, что объединяло их в данный момент.
- Ты хороший любовник, Мирон. Раз уж ты рядом, почему бы не воспользоваться твоими услугами. У меня сейчас нет возможности искать кого-то другого. – И оставив ошарашенного мужа в дверях, покинула ванную.
Она поступила подло, уколола мужа. Но Снежана и не могла действовать иначе. Лишь на физическом уровне они были близки с мужем, в остальном же, между ними пролегла огромная пропасть, преодолеть которую они были не в силах.
Да и как она могла отталкивать мужа? Любила она его. Даже после всего, что он сделал, Снежана любила его и хотела! И за это саму себя ненавидела. За эту слабость, которая не позволяла выгнать Мирона прочь и никогда не принимать его обратно! А она, как какая-то слабовольная тряпка, позволила мужу вернуться, да и спала с ним в одной постели. Где ее гордость? Где ее принципы? Все они меркли перед любовью к мужу.

Мирон в ту ночь долго не спал. В свете открывшихся фактов, он не представлял, КАКИМ ОБРАЗОМ они со Снежаной смогут быть вместе. Но какими бы мрачными не были перспективы, рисуемые воображением Данилова, сдаваться он не собирался. С отчаянием цеплялся за жену, пытаясь сохранить их семью.

Максим решил проведать бывшую жену и поехал в съемную квартиру. Мужчина давно уже мысленно называл Варю бывшей, так было легче смириться с ее подлостью. Если человек для тебя уже чужой, то и не так больно от того, что он делает.
В этот раз он застал девушку в зале, Варя сидела, уставившись бессмысленным взглядом в стену.
- Варя? – Максим вошел в комнату, оставив пакеты в прихожей.
Девушка не реагировала. Симонов встал напротив Вари, но взгляд бывшей жены не изменился – был по-прежнему пустым. Похоже, Варя даже не осознавала, что находится в комнате не одна.
Макс даже поежился от этого, ему стало не по себе. Что с ней случилось?
- Варя? – он встряхнул девушку за плечи.
Но она осталась такой же отрешенной и безучастной.
Максим освободил пакеты, заполнив полки холодильника, стола и покинул квартиру.
Что делать с Варей – он пока не знал. Следует посоветоваться с кем-нибудь из специалистов.

Для Вари Симоновой мир утратил яркие краски. Череда дней проносилась мимо, не оставляя в памяти никаких воспоминаний. Да и зачем они ей нужны, если единственный мужчина, так необходимый ей, в данный момент был с другой. Он радовался каждому моменту со Снежаной, целовал ее, ласкал, в общем, наслаждался жизнью. А она, Варя, в данный момент сидела одна. Носила ребенка Симонова, ребенка, который был совсем ей не нужен. Внутри у нее постоянно билась мысль: Мирон меня не любит! Мирон меня не хочет!
Но глупое и исстрадавшееся сердце никак не хотело мириться с этим. Данилов должен принадлежать ей!
И как это осуществить? Варя пока не знала, но собиралась что-нибудь придумать.
Очнувшись посреди ночи от своих невеселых размышлений, Варя поняла, что в квартиру приезжал Симонов, а она этого даже не заметила. И правильно, когда она вообще замечала Макса? Симонов был жалким подобием мужчины, неравноценной заменой Данилова. Варя и замуж-то за него пошла для того, чтобы быть поближе к Мирону.
Девушка бродила по квартире, а в ее голове созревал новый план, как сделать так, чтобы они с Даниловым были вместе.

Вместо того, чтобы заниматься работой, Мирон в тысячный раз рассматривал футляр для очков и связку ключей на фотографии. Он даже специально увеличил это место, чтобы хорошо видеть детали, но по закону подлости, ни одной мысли о том, кому могли принадлежать эти вещи – не было.
После короткого стука, раздавшегося неожиданно и прервавшего думы Мирона, в кабинет впорхнула Марина.
- Привет. – Улыбнулась девушка. – Я тут принесла кое-какие документы от шефа. – Она подошла к столу и передала ему папку.
- Привет. – Улыбнулся краешком губ мужчина и взял папку в руки. – Давай, я посмотрю, что там интересного. – Мирон перелистывал страницы отчета и, скривив губы, подумал, что ему предстоит переделать почти весь документ.
Марина в это время осматривала кабинет, не мешая Данилову.
- Ну, я пойду? – неуверенно спросила девушка.
- Иди. – Мирон даже не посмотрел в ее сторону, отбросив папку и вновь погрузившись в раздумья.
Он посидел в кресле, сжимая виски руками, потом мерил шагами пространство кабинета, вспоминая, где же он мог видеть эти чертовые вещи с фотографий. А потом у него будто пазл сложился. Перед глазами замелькали кадры: вот Кричевский щегольским жестом цепляет очки, а потом на пальце крутит связку ключей. Эврика!!! Это был Кричевский, его кабинет, его вещи и его же слежка за ним, Мироном. А потом он уже, когда разжег огонь недоверия в Снежане, бросился утешать ее. Ну, ничего, сейчас он ему покажет!
Данилов бросился по коридору в сторону кабинета Кричевского.

Глеб распечатывал документы на принтере, когда к нему в кабинет ворвался Данилов. Кричевский машинально отметил, что Мирон бросил странный взгляд в сторону окна, а потом быстро ударил его кулаком в лицо.
- Ну, ты и мразь!
- Ты совсем охренел? – Кричевский зажал нос, а потом убрав руку, увидел на ладони кровь.
Данилов схватил Кричевского за грудки и стал его трясти.
- Как ты посмел отсылать свои пасквили моей жене?
- О чем это ты? – Глеб, конечно же понял, что Данилов догадался, кто скрывался под маской анонима. Но как ему удалось?
Данилов снова ударил коллегу, на этот раз попав тому по зубам. Разговаривать о чем-либо с этой гнидой не имеет смысла. Удары ссыпались на Кричевского до тех пор, пока тот не пришел в себя и не стал отвечать Данилову.
Наконец они выдохлись и, тяжело дыша, застыли на месте. По кабинету словно пронесся ураган: все бумаги раскиданы, со стола сброшены папки, ручки, даже рабочий ноутбук оказался на полу. Лицо Глеба было разбито в кровь. Данилов тоже выглядел не лучше. Оба обжигали друг друга злыми взглядами.
Данилов не выдержал первым:
- Если еще раз подойдешь к моей жене – ты труп!
- Я тебя не боюсь! – Криво усмехнулся Глеб, трогая языком разбитую губу. – Снежана стоит всех этих сражений. Она прекрасна. И мы будем вместе.
- Ты что, не понял меня? – кинулся к нему Мирон и снова ударил Глеба. – Не смей даже говорить о моей жене!
Кричевский открыто усмехался в лицо Данилову:
- А я не только думаю о ней. – Его улыбка стала еще более неприятной. – Я еще и обнимал ее, и целовал.
Машинально выбросив руку вперед, Данилов ударил Глеба в нос. Кричевский покачнулся и упал.
Данилов не сожалел, что сейчас снова ударил Кричевского. Понимать, что Снежана целовалась с этим уродом, было неприятно и больно. Мирон не хотел в это верить, но, зная жену, понимая, насколько она сейчас зла на него и делает все, чтоб отомстить, не мог отбросить и этого варианта событий.
- Тебе не стоило вмешиваться, Глеб. Это касалось только меня и Снежаны. – Твердо сказал Мирон, подводя черту под их дракой.
- А тебе не стоило изменять жене. – Прохрипел Глеб. – Ты не достоин Снежаны, Данилов. И вскоре она это поймет.
Мирон брезгливо оглядел Кричевского, который даже сейчас не желал сдаваться и покинул кабинет. В коридоре он столкнулся с Мариной, которая в руках держала аптечку.
- Идем со мной. – Девушка потащила Данилова в свою каморку, где она хранила вещи. В самом деле, не вести же его в приемную шефа? Тот не поймет, что случилось с его сотрудником.
Закрыв за ними дверь, девушка усадила мужчину на стул и стала прикладывать к ранам мужчины перекись.
- Ай. – Вырвалось у Мирона, он зашипел от боли. Сильно щипало.
- Терпи. – Веско ответила Марина и, не расспрашивая Данилова ни о чем, обработала раны.
Марина многое поняла, стоило Мирону сорваться с места и побежать по коридору к кабинету Глеба. Женщиной мечты Кричевского была Снежана Данилова. Что ж, это в духе Кричевского – дождаться, когда случится какая-нибудь размолвка, чтобы воспользоваться своим шансом. Судя по всему, у Даниловых так и вышло.
Зато этот случай помог Марине прозреть, с ее глаз словно упала какая-то пелена. Теперь она видела Глеба без розового флера влюбленности. Больше она страдать по нему не будет.
Когда девушка закончила, Мирон поблагодарил ее.
- Спасибо, Марина.
- Да не за что. – Смутилась та.
Данилов ушел в свой кабинет. В нем все еще кипела злость на Кричевского, но разборок с ним больше не будет. Теперь ему нужно поговорить со Снежаной, которой вряд ли понравится, что ее поклонник и был тем самым анонимом, доставившим их семье столько неприятностей.

Снежана после обеда съездила в клинику к брату.
Чуть позже, они с Вадимом сидели в его кабинете, пили чай и обсуждали, как продвигаются дела со строительством приюта.
- Я был там вчера, строители уже роют котлован. – Довольный Вадим делился своими впечатлениями. – Так что, Колючка, в следующем году у нас будет свой приют.
- Так ты нашел спонсоров? – вроде их в таком количестве, чтобы хватало на стройку раньше, не было.
- Нам помог Мирон. В общем-то, это его заслуга. – Вадим был воодушевлен, что зять не остался в стороне.
Снежана не стала комментировать последние слова брата, но Вадим по ее лицу понял, что в семье сестры снова не все гладко. Но лезть с расспросами Зимин не стал.
- Как там Ричард? – перевел мужчина разговор в безопасное русло.
- О, - оживилась девушка, - он совсем освоился. Спит исключительно на кровати. Как я не пыталась его перенести на лежанку, Ричард с завидным упорством возвращается обратно. – Улыбнулась Снежана. – Хитрец он.
- Это да, - согласился с сестрой Зимин.
- Я рада, что теперь он живет с нами. – Снежана стала серьезной. – Он как-то тонко умеет почувствовать мое состояние – всегда оказывается рядом и утешает.
Вадим накрыл руку сестры.
- Ричард внутренним локатором считывает твои эмоции. Многие коты такие.
- Это я уже поняла. – Снежана вздохнула. – Ладно, как бы хорошо здесь мне не было, но пора домой. – По хмурому личику Снежаны было понятно, что туда ей идти совсем не хотелось. – До встречи, братик. – Чмокнув Вадима в щеку, Снежана покинула клинику.

Мирон пришел домой в привычное время. Снежана сидела в гостиной перед компьютером.
- Добрый вечер. – Поздоровался мужчина с женой.
- Привет. – Равнодушно отозвалась Снежана, даже не поворачиваясь к нему.
Хотя это и немного задело Мирона, он не стал акцентировать на этом внимание. Ему хотелось провести дома тихий вечер, без криков и разборок, которые уже, кажется, стали привычными.
Мужчина переоделся и расположился за кухонным столом с тарелкой супа. Вскоре туда же пришла и Снежана, которая увидев разбитое лицо мужа, замерла на месте.
- Снова с Максом разбирался? – решила спросить прямо девушка.
- Нет, не с ним. – Мирон не хотел ничего рассказывать, решив, что так будет лучше.
Снежана ненадолго задумалась, а потом, тряхнув головой, выдала:
- Я поняла. Это еще один обманутый муж пришел к тебе на разборки. – Понимающе улыбалась девушка. – Кто на этот раз?
- Что за глупости ты говоришь? – разозлился Мирон. КАК Снежана могла о нем подумать именно так? – Я нашел нашего анонима.
- И это с ним ты устроил кулачные бои? – Снежана хоть и язвила, но с облегчением выдохнула, узнав, что это были разборки не из-за женщины.
- Да. Им оказался Глеб Кричевский. – Данилов не сводил глаз с жены, чтобы не пропустить ее реакцию на свои слова.
Снежана выглядела очень удивленной:
- Так это он следил за тобой?
- Да. – Коротко ответил Данилов. – Я знал, что он непорядочный, но чтобы настолько….. – Мужчина неопределенно махнул рукой и замолчал. Что тут вообще можно было обсуждать?
Снежана задумалась, прислушиваясь к себе: было ли ей обидно, что анонимом оказался Глеб, который пытался ухаживать и звал на свидания? И поняла, что нет, это ее совсем не задевает. Ведь она сама чувствовала, что с Глебом что-то было не так, настораживал ее данный мужчина, да и всерьез Снежана никогда Кричевского и не рассматривала.
Данилов смотрел на спокойное лицо жены и не мог понять, неужели ей и вправду было все равно, кто ей присылал анонимки?
- Почему ты не удивляешься? - резко спросил Мирон.
- С чего бы? – пожала плечами Снежана, наливая в стакан воды. – Я готова сказать ему спасибо, ведь Глеб вовремя открыл мне глаза.
- Неужели? – не удержался от сарказма Мирон.
- Да, - кивнула девушку, выпив воду и ополаскивая стакан. – Раньше я думала, что мой муж самый лучший мужчина на свете. Самый верный и замечательный. – Снежана покачала головой, словно удивлялась собственной наивности. – А Глеб показал мне, как сильно я заблуждалась. И что рядом со мной предатель.
-Я не предатель! – Мирон не смог промолчать на такое несправедливое обвинение.
- Успокойся, я не собираюсь ругаться. – Снежана вытерла руки и повернулась к мужу. – Я лишь констатирую факт. Как долго еще я могла жить, не зная о твоей натуре? Думаю, пока бы твоя подстилка не рассказала мне обо всем. – Снежана даже не споткнулась, когда это произнесла. А ведь раньше она даже и представить не могла, что может сказать такое в чей-либо адрес. – Ну да ладно, не будем об этом. – Девушка оглядела лицо мужа, отметив, что надо обработать ссадины.
Достав из ящика аптечку, Снежана быстро смазала раны мужа, заклеив некоторые из них пластырем.
- Спасибо. – Мирон растерялся, не зная, что говорить жене. Она вообще его удивила этим вечером. Так спокойно говорила о его измене. Без каких-либо эмоций, словно ее все это и не волновала. Разве такое возможно? Еще несколько дней назад Снежка готова была растерзать его, а сейчас хладнокровно высказала все, обработала раны и ушла. Будто они чужие друг другу.
Все это сильно испугало Данилова – терять Снежану он не мог. Не хотел, не желал. Как ее переубедить, что им нельзя друг без друга?

В эту ночь, как и в предыдущие, супруги Даниловы спали в одной кровати, но интимной близости между ними не было. Каждый лежал на своей стороне и размышлял о безрадостной будущей жизни.
Снежана вспоминала, как подумала о том, что на Мирона напал чей-то муж. Почему-то ничего другого ей в голову и не пришло. А ведь Мирона могли избить какие-нибудь хулиганы. А она ни о чем другом, как об адюльтере – думать и не может. Как вообще ей подобное пришло в голову? Снежана корила себя за эти мысли. Это было так не похоже на нее! Ведь прежде Снежана никогда не была такой злой. Даже не посочувствовала мужу, равнодушно промыла раны и все.
Снежана переживала, злилась на себя, на мужа. Да-да, без Мирона здесь не обошлось, именно из-за него она стала такой. Изменилась настолько, что самой себе сейчас неприятна.
Девушка еще долго ворочалась в постели, прежде чем измученная от своих дум – уснула.

Мирон же в этот вечер понял, что, несмотря на всю неприязнь жены, он никогда не сможет оставить ее. Они смогут пережить этот нелегкий период в жизни, но только вместе. Возможно, это испытание было послано им свыше для того, чтобы они стали другими. Чтобы научились лучше понимать друг друга, слышать, любить сильнее.

Варя очнулась под утро от собственного крика. Она тяжело дышала, тело сотрясало дрожь. Ей не верилось, что все, что она сейчас видела – было сном. Что это было не наяву. Там, она стояла в спальне Даниловых и наблюдала за тем, как Мирон и Снежана занимались любовью.
Охваченная болью и ужасом, Варя видела, как любимый мужчина страстно целует другую женщину, ее бывшую подругу. То, как он руками, губами боготворит тело Снежаны, а та жарко откликается на это – причиняло физическую боль, даже дышать было больно!
Варя не могла пошевелиться от этой картины и ее сердцебиение в разы ускорилось. Боль в сердце нарастала, боль была такой, что было трудно дышать. Нет, она никогда не сможет смириться с этим! Н И К О Г Д А. Данилов будет с ней, а не со Снежаной. Хватит уже Варе сидеть на скамейке запасных, теперь она поменяется местами со Снежаной и займет место ведущего игрока.
Она, Варя Симонова, достойна счастья как никто другой! А ее счастье это Мирон. И скоро он сам в этом убедится!

Поиск по сайту: