Обоснование основных критериев субъектного состава для целей определения подведомственности спора

1. Гражданину (потенциальному истцу) принадлежит право самому определять свой статус в материальных правоотношениях. Наиболее логичным доказательством данного тезиса является положение гражданского законодательства о том, что лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора (ч. 2 ст. 1 ГК РФ). Возможные ограничения гражданских прав лиц связываются только с указанием федерального закона и допускаются только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (абз. 2 ч. 2 ст. 1 ГК РФ). Ограничения в виде запрета индивидуальному предпринимателю вступать в правоотношения в качестве физического лица либо, напротив, запрет физическому лицу участвовать в определенных правоотношениях в качестве предпринимателя вряд ли отвечают приведенным основаниям ограничения гражданских прав.

Рассмотрим конкретный пример. Г. обратилась в суд с иском к И. о взыскании долга по договору займа, ссылаясь на следующее. 4 декабря 2003 г. она передала И. в долг 80 тыс. руб. с ежемесячной выплатой процентов в размере 10%. С 24 декабря 2003 г. истица передала ответчице еще 270 тыс. руб. с ежемесячной выплатой процентов на сумму займа в размере 10%. В июне 2004 г. И. вернула часть долга в сумме 50 тыс. руб. 23 июня 2005 г. истица предъявила требование о возврате долга, однако сумма долга, а также начисленные проценты ответчицей возвращены не были. Истица просила суд взыскать с ответчицы в ее пользу сумму основного долга по договору займа в размере 220 тыс. руб., проценты на сумму займа в размере 799 795 руб. 70 коп. - всего общую сумму в размере 1 019 795 руб. 70 коп.

Решением Кызылского городского суда Республики Тыва с И. в пользу Г. взыскана денежная сумма в размере 220 тыс. рублей в счет основного долга по договору займа, 799 795 руб. 70 коп. в счет процентов на сумму займа, 9198 руб. 98 коп. в счет возмещения расходов по оплате госпошлины. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва решение городского суда отменила, производство по делу прекратила. В надзорной жалобе Г. просила об отмене определения судебной коллегии по гражданским делам ВС Республики Тыва.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ было отменено определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС Республики Тыва, дело направлено на новое рассмотрение в суд второй инстанции - Судебную коллегию по гражданским делам ВС Республики Тыва[10].

Отменяя решение районного суда и прекращая производство по делу, суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что Г. и И. являются индивидуальными предпринимателями, между ними возник экономический спор, связанный с осуществлением предпринимательской деятельности, в связи с чем данное дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства.

Данный вывод суда кассационной инстанции ошибочен. Как усматривается из материалов дела и документов, приложенных заявителем к надзорной жалобе, Г. утратила статус индивидуального предпринимателя с 1 января 2005 г., что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей. С исковыми требованиями к ответчице она как физическое лицо обратилась в Кызылский городской суд Республики Тыва 30 ноября 2007 г.

Кроме того, судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва при вынесении определения не было принято во внимание то обстоятельство, что денежные средства И. брала в долг как физическое лицо, и это подтверждается расписками. Дальнейшее использование денежных средств, полученных по договору займа, в предпринимательских целях само по себе не может влиять на подведомственность спора, вытекающего из договорных отношений двух физических лиц.

Таким образом, спор возник между физическими лицами Г. и И. о взыскании денежных средств по договору займа, рассмотрение которого в силу ст. 27 АПК РФ неподведомственно арбитражному суду. Спор подведомствен суду общей юрисдикции.

Право гражданина определять свой материально-правовой статус не является абсолютным, а существует с учетом конкретных фактических обстоятельств. Так, очевидно, что гражданин не может вступать в материальные правоотношения или обращаться в суд, выдавая себя за юридическое лицо. Право выбора материально-правового статуса в основном исчерпывается дихотомией: гражданин или индивидуальный предприниматель. Два этих статуса могут существовать одновременно, и лицо может в одних правоотношениях выступать в качестве гражданина, а в других - в качестве индивидуального предпринимателя.

Однако материалы конкретных гражданских дел убеждают в том, что в отдельных ситуациях возникает неясность по поводу того, выступало ли лицо в материальных правоотношениях как физическое лицо или как орган юридического лица. Так, нередко можно встретить заемные расписки, в которых лицо первоначально обозначает себя в качестве физического лица, а затем присовокупляет к своим Ф.И.О. указание на занимаемую должность (например, «Генеральный директор ООО "N"»); в договоре на оказание определенных услуг в качестве стороны указывается юридическое лицо, а подпись под договором проставляется простым работником, т.е. лицом, которому явно не принадлежит право подписания хозяйственных договоров от имени организации; в дальнейшем это провоцирует споры, касающиеся не только подведомственности, но и существования соответствующего договора, его одобрения юридическим лицом (в контексте ст. 183 ГК РФ) и т.д.

Характерно в этом отношении следующее дело.

Определением Гагаринского районного суда города Москвы И. отказано в принятии искового заявления на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ в связи с неподсудностью заявленных требований суду общей юрисдикции. Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Отказывая в принятии искового заявления, суд исходил из того, что договор от 3 мая 2007 г. № 3 заключен между исполнителем - ЗАО «АРТ-СТП» и заказчиком - товариществом реставраторов «Мастерские Андрея Анисимова» в лице председателя приходского совета храма - И., действующего на основании устава. И. действовал от имени юридического лица, а не от себя как физического лица. Суд пришел к выводу о том, что в данном случае спор возник между юридическими лицами: ЗАО «АРТ-СТП» и товариществом реставраторов «Мастерские Андрея Анисимова» в результате осуществления экономической деятельности, в связи с чем данный спор подлежит рассмотрению в арбитражном суде.

Однако И. утверждает и из материалов, представленных суду, усматривается, что истец обратился в суд с иском как физическое лицо, ссылаясь на то, что были нарушены его права как физического лица. В исковом заявлении указано, что при заключении договора от 3 мая 2007 г. № 3 И. действовал как физическое лицо. Все исполнение договора производилось им лично, от своего имени, включая оплату, приемку и последующую переписку с исполнителем по договору.

Спор возник не в результате осуществления экономической деятельности юридическими лицами, а в связи с ненадлежащим исполнением гражданско-правового договора по изготовлению изделия, заключенного от имени и в интересах физического лица, который федеральными законами к подведомственности арбитражного суда не отнесен.

В материалах дела отсутствуют документы, свидетельствующие о том, что И. действовал от имени другого лица, в частности товарищества реставраторов «Мастерские Андрея Анисимова».

Как видно из материалов, приложенных к надзорной жалобе, местная религиозная организация «Православный приход Храма Всех Святых в земле Российской просиявших в Черемушках, г. Москвы, Московской епархии, Русской Православной Церкви (Московский Патриархат)», председателем приходского совета храма которой являлся И., на момент заключения договора статуса юридического лица не имела, так как была исключена из Единого государственного реестра юридических лиц.

При таких обстоятельствах у суда не имелось законных оснований для отказа в принятии искового заявления И. к ЗАО «АРТ-СТП» о взыскании денежных средств по договору по п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК.

Важным для определения подведомственности является то, каким образом лицо позиционирует себя при обращении в суд. ГПК РФ и АПК РФ не содержат специальных требований к материально-правовому статусу истца по делам искового производства. Субъект может обратиться в суд и в качестве гражданина, и в качестве индивидуального предпринимателя (при прочих равных условиях подведомственности дела). Если он допустит ошибку в этом вопросе, то для него возникает риск столкнуться с неблагоприятными материально-правовыми или процессуальными последствиями. Первые будут заключаться в том, что истец проиграет дело, поскольку он, обозначив себя в качестве истца в статусе гражданина, в действительности выступал в материально-правовых отношениях в качестве индивидуального предпринимателя и, как гражданин, просто не обладает правом требования к должнику. Вторая группа последствий (процессуальных) будет сводиться к тому, что, обратившись в арбитражный суд в качестве гражданина либо, напротив, в суд общей юрисдикции в качестве индивидуального предпринимателя, истец (при прочих равных условиях подведомственности) получит определение о прекращении производства по делу в связи с неподведомственностью спора суду общей юрисдикции (либо определение об отказе в принятии заявления) или арбитражному суду. Таким образом, лицу принадлежит свобода в определении своего материально-правового статуса при обращении в суд, и реализация соответствующего права должна соизмеряться субъектом только с описанными выше неблагоприятными последствиями.

Невозможность замены ненадлежащего истца по современному процессуальному законодательству также свидетельствует о том, что суд не может непосредственно влиять на выбор субъекта в отношении реализации им права на обращение в суд. Сказанное не означает, что истец, допустивший и впоследствии обнаруживший ошибку в определении своего материально-правового статуса при обращении в суд, будет лишен возможности ее исправить. Так, с точки зрения практических обыкновений суд может просто "попросить" истца уточнить, в качестве кого он обратился в суд путем написания соответствующего заявления. А с точки зрения «чистоты» юридической процедуры, подключение к делу субъекта, имеющего иной материально-правовой статус и преследующего цель вовлечения в процесс лица с «правильным» статусом (например, юридического лица или индивидуального предпринимателя при истце - физическом лице), при условии сохранения подведомственности дела может произойти путем вступления их в дело в качестве соистца (п. 4 ч. 1 ст. 150 ГПК РФ).

Очевидно, что право истца определять свой статус при обращении в суд тем или иным образом не означает права произвольного определения и варьирования подведомственности[11].

Определением Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 23 ноября 2010 г. по делу N 18-В10-66[12] было отменено Определение Судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 3 декабря 2009 г. о прекращении производства по делу и направлено на новое рассмотрение дело, имеющее следующую фабулу. ОАО «Собинбанк» обратился в суд с иском к С.Г. Григорян и А.А. Нагапетяну о солидарном взыскании задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество, мотивируя тем, что 1 июля 2007 г. заключил с индивидуальным предпринимателем С.Г. Григорян договор об открытии кредитной линии с определенным лимитом сроком по 30 сентября 2010 г. В обеспечение исполнения обязательств по указанному договору истец заключил с А.А. Нагапетяном договор поручительства, а также с С.Г. Григорян - договор залога недвижимого имущества. В результате ненадлежащего исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору образовалась задолженность.

Решением Октябрьского районного суда г. Новороссийска Краснодарского края от 4 сентября 2009 г. исковые требования ОАО «Собинбанк» были удовлетворены. В его пользу с С.Г. Григорян и А.А. Нагапетяна солидарно взыскана кредитная задолженность, расходы по уплате государственной пошлины и обращено взыскание на заложенное имущество - нежилое помещение магазина. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 3 декабря 2009 г. решение Октябрьского районного суда г. Новороссийска отменено, производство по делу прекращено.

1 июля 2007 г. ОАО «Собинбанк» заключило с индивидуальным предпринимателем С.Г. Григорян договор об открытии кредитной линии сроком по 30 сентября 2010 г. на финансирование текущей финансово-хозяйственной деятельности и инвестиционные цели. В обеспечение исполнения обязательств по указанному договору 1 октября 2007 г. истец заключил с гражданином А.А. Нагапетяном договор поручительства, в соответствии с которым А.А. Нагапетян обязался солидарно отвечать перед банком в полном объеме за исполнение индивидуальным предпринимателем С.Г. Григорян всех обязательств, предусмотренных вышеуказанным договором об открытии кредитной линии. 1 октября 2007 г. банком был также заключен с С.Г. Григорян договор об ипотеке в отношении нежилого здания магазина.

Заемщиком обязательства по кредитному договору исполнялись ненадлежащим образом, что повлекло образование задолженности. Отменяя решение суда первой инстанции об удовлетворении исковых требований банка и прекращая производство по делу, суд кассационной инстанции исходил из того, что ст. 6 договора о предоставлении кредита, заключенного с С.Г. Григорян, предусмотрена подведомственность спора арбитражному суду Краснодарского края. Кроме того, предметом кредитного договора является предоставление кредита с условием использования заемщиком - индивидуальным предпринимателем полученных денежных средств на финансирование текущей финансово-хозяйственной деятельности и инвестиционные цели, следовательно, в данном случае возник экономический спор между юридическим лицом - ОАО «Собинбанк» и индивидуальными предпринимателями С.Г. Григоряном и А.А. Нагапетяном, который подлежит рассмотрению в арбитражном суде.

Однако Верховный суд РФ не согласился с выводами суда кассационной инстанции. Как следует из материалов дела, договор поручительства от 1 октября 2007 г. был заключен ОАО «Собинбанк» с А.А. Нагапетяном как с физическим лицом, поэтому настоящий спор о взыскании долга с физического лица подведомственен суду общей юрисдикции. Заключая договор, А.А. Нагапетян по своей воле определил в нем свой статус как гражданина, а не индивидуального предпринимателя, обозначив тем самым отсутствие связи предмета договора поручительства с предпринимательской или иной экономической деятельностью. Целевое назначение расходования денежных средств не имеет значения для определения подведомственности с учетом сложившегося субъектного состава. Подведомственность же гражданских дел определяется законом и не может быть изменена по соглашению сторон.

Проблема правильного определения подведомственности в контексте критерия субъектного состава - это проблема определения судом границ фактического и юридического в спорном правоотношении, находящемся на его рассмотрении. Основной ошибкой при интерпретации критерия субъектного состава участников спора явилось то, что суды, полагая (в большинстве случаев - справедливо) фактическое осуществление лицом предпринимательской деятельности, экстраполировали данное суждение на область юридических отношений и в итоге получали ошибочные выводы, касающиеся подведомственности.

Так, Н. обратился в суд с иском к ООО «Принт Сервис» о взыскании долга, процентов по договорам займа и судебных расходов. В обоснование иска он указал, что в период с 6 июля 2001 г. по 5 марта 2007 г. на основании заключенных с ООО «Принт Сервис» договоров займа названное общество получило от него взаймы денежную сумму в размере 2 806 783 руб. 20 коп., которую заемщик не возвратил. Определением Бежицкого районного суда г. Брянска от 3 мая 2007 г. утверждено мировое соглашение, заключенное между сторонами по делу, в котором указано, что ООО «Принт Сервис» возлагает на себя обязательство передать по акту приема-передачи в собственность истцу в качестве возмещения заимствованных у него денежных средств и причиненных ему убытков принадлежащие ответчику нежилые помещения общей площадью 1010,5 кв. м в административно-производственно-хозяйственном здании общей площадью 1752,6 кв. м, приобретенные ответчиком по договору купли-продажи от 4 сентября 2001 г. за денежные средства, заимствованные у истца. Президиум Брянского областного суда Постановлением от 22 августа 2007 г. Определение от 3 мая 2007 г. отменил и дело направил на новое рассмотрение в тот же суд. Определением Бежицкого районного суда г. Брянска от 9 октября 2007 г. к участию в деле по иску Н. к ООО «Принт Сервис» о взыскании долга по договору займа в качестве третьего лица был привлечен Т., который, согласно уставу общества, является его участником и обладает 50% долей уставного капитала общества. Определением того же суда от 22 октября 2007 г. производство по делу по вышеуказанному иску Н. к ООО «Принт Сервис» было прекращено. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Брянского областного суда от 13 декабря 2007 г. Определение Бежицкого районного суда г. Брянска от 22 октября 2007 г. оставлено без изменения[13].

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ Определением от 5 августа 2008 г. надзорную жалобу Н. частично удовлетворила, указав следующее. Разрешая дело, суд первой инстанции в Определении от 22 октября 2007 г. исходил из того, что данный спор является спором между участниками общества и самим обществом и вытекает из деятельности ООО «Принт Сервис»; Н. и Т. являются индивидуальными предпринимателями; договоры займа заключались в период предпринимательской деятельности истца, которая по видам разрешенной деятельности аналогична отдельным видам деятельности общества, а потому находится в сфере дел по экономическим спорам, связанным с предпринимательской деятельностью[14]. Суд кассационной инстанции с приведенными в решении выводами суда первой инстанции согласился. Однако из материалов дела видно, что в период с 6 июля 2001 г. по 5 марта 2007 г. между Н. и ООО «Принт Сервис» были заключены 54 договора займа, по которым общество получило от истца взаймы денежную сумму в размере 2 806 783 руб. 20 коп. Все названные договоры займа Н. заключал от имени гражданина Российской Федерации, т.е. физического лица. В подтверждение получения указанной суммы денег бухгалтерией общества выдавались Н. соответствующие квитанции к приходным ордерам как физическому лицу. Таким образом, данный спор возник не в результате осуществления Н. предпринимательской деятельности, а в связи с отказом ООО «Принт Сервис» возвратить долг по договорам займа денежных средств, стороной-заимодателем по которым являлось физическое лицо. Что касается наличия у Н. статуса индивидуального предпринимателя, то данное обстоятельство не может служить основанием ограничения его гражданских прав, закрепленных в Конституции Российской Федерации и ст. 810, 811 ГК РФ, и не исключает возможности заключения им как гражданином Российской Федерации гражданско-правовых сделок с юридическим лицом, в том числе договоров займа. Учитывая изложенное, а также то, что иск к ООО «Принт Сервис» предъявлялся Н. как физическим лицом в связи с заключением договора займа между гражданином и юридическим лицом, Т. стороной по названным договорам займа не являлся, какого-либо отношения к исполнению сторонами своих обязательств по договорам не имел, оснований для признания данного дела подведомственным арбитражному суду у судов первой и кассационной инстанций не имелось.

В приведенном Определении достаточно рельефно обозначена позиция Верховного суда РФ, согласно которой решающим моментом для определения подведомственности экономического по своему характеру спора (не подпадающего под перечень дел специальной подведомственности) является статус сторон спора. Ни одно из обстоятельств, которые суд надзорной инстанции расценил в качестве обстоятельств, влияющих на подведомственность, справедливо не были приняты во внимание Судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда РФ. С фактической точки зрения, такие обстоятельства, как наличие у Н. статуса предпринимателя, заключение договоров займа на системной основе, совершение займа в пользу юридического лица, передача по мировому соглашению нежилого помещения и др., очевидно свидетельствуют о том, что деятельность Н. носила экономический характер, однако с юридических позиций (формально) Н. выступал в спорных правоотношениях как гражданин, и установления только лишь этого факта уже достаточно для того, чтобы признать спор подведомственным суду общей юрисдикции. Иной подход, при котором суду было бы дано право для целей определения подведомственности переквалифицировать статус субъекта, участвующего в правоотношениях, признавая такие правоотношения «фактически предпринимательскими», привел бы к разрушению всяких стройных критериев подведомственности спора.

Необходимо заметить, что квалификация фактически осуществляемой деятельности в качестве предпринимательской может быть уместна только в том случае, если закон напрямую связывает с этим некие правовые последствия.

В приведенных примерах установление факта осуществления предпринимательской деятельности порождает определенные (преимущественно негативные) правовые последствия. Для сферы гражданско-процессуальных правоотношений данное обстоятельство юридически безразлично. Можно допустить и даже признать полезным подход, при котором суд, установивший в ходе рассмотрения гражданского дела наличие фактов осуществления физическим лицом предпринимательской деятельности без соответствующей регистрации, а также с иными нарушениями (например, с сокрытием получаемых доходов от налогообложения), мог бы вынести частное определение в адрес соответствующих органов (ст. 226 ГПК РФ), что лежало бы в русле выполнения им целей гражданского судопроизводства по предупреждению правонарушений (ст. 2 ГПК РФ).

Суд должен уважать выбор гражданина в отношении того, как последний определил свой материально-правовой статус. Суду не принадлежит право производить «расследование» в отношении статуса субъектов и осуществлять произвольную переквалификацию такого статуса и характера осуществляемой ими деятельности.

Общим началом при решении вопросов подведомственности является задача минимизации споров в отношении всего того, что касается процессуальных вопросов. Подобная направленность процессуального законодательства усматривается из некоторых существующих нормативных предписаний (например, в соответствии с ч. 4 ст. 33 ГПК РФ споры о подсудности между судами в Российской Федерации не допускаются). Если предположить, что доказательственная деятельность сторон окажется направленной не на существо дела, а на то, в каком статусе лица вступали в обязательственные правоотношения, какую цель (предпринимательскую или «общегражданскую») имела заключаемая ими сделка и т.п., это, бесспорно, осложнит правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданско-правового спора. Вместе с тем бессмысленно отрицать объективную необходимость в доказывании процессуальных фактов: как известно, такое доказывание является востребованным в очень многих процессуальных ситуациях[15]. Доказывание в случаях определения подведомственности не должно простираться дальше неких установленных пределов, и оно могло бы сводиться к исследованию имеющихся в деле обязательственных документов (договоров, заемных расписок и т.п.) с точки зрения того, в каком статусе позиционируют себя в таких документах участники соответствующих правоотношений. Установив, что, например, заимодавец и заемщик обозначили себя в качестве физических лиц, суд общей юрисдикции положительным для себя образом решает вопрос о подведомственности и прекращает дальнейшую исследовательскую деятельность в этой области. После этого процессуальный факт будет считаться установленным и доказанным.

Последующее расширение знаний суда об обстоятельствах дела уже неспособно будет повлиять на вывод о подведомственности спора, а может повлечь лишь формулирование выводов, относящихся к существу спора. В гражданско-процессуальном законодательстве, как уже отмечалось авторами[16], отсутствует принцип неизменности рассмотрения дела судом, принявшим его к производству с соблюдением правил о подведомственности (Верховный суд РФ рекомендовал применение данного правила только через аналогию процессуального закона в части неизменности рассмотрения дела судом, принявшим его к производству с соблюдением правил о подсудности (ч. 1 ст. 33 ГПК РФ).

Произвольная квалификация отношений сторон как предпринимательских зачастую ведет к тому, что в дальнейшем истец вынужден обращаться в арбитражный суд и такое обращение заканчивается определением о прекращении производства по делу в связи с неподведомственностью спора арбитражному суду. В этом случае для истца возникает просто тупиковая ситуация, которая породила практику отмены Президиумом ВАС РФ в порядке надзора заведомо законных определений арбитражных судов о прекращении производства по делу и обязании суда первой инстанции рассмотреть спор по существу по мотиву лишения истца права на судебную защиту. Логика рассуждений Президиума ВАС РФ в этом случае сводится к тому, что заявитель не может быть лишен права на судебную защиту. Это приводит к необходимости рассмотрения арбитражными судами требований, заведомо им неподведомственных, и позволяет исследователям обращаться к проблемам, сформулированным на первый взгляд просто парадоксальным образом[17].

Заключение

Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:

Изменения, внесенные в АПК РФ Федеральным законом от 19.07.2009 N 205-ФЗ, демонстрируют общую положительную динамику развития института подведомственности. Однако введение в процессуальный кодекс категории «корпоративные споры» в условиях, когда гражданское законодательство не позволяет однозначно определить содержание самих корпоративных правоотношений, порождает новые проблемы в сфере правоприменительной деятельности. Но, коль скоро законодатель уже пошел по пути обособления понятия корпоративных споров применительно к процессуальным правоотношениям и разграничению подведомственности, было бы неправильным отказываться от возможности скорректировать действующие процессуально-правовые нормы, откладывая на будущее решение проблем, с которыми сталкиваются и будут сталкиваться в дальнейшем суды в своей практической деятельности.

Нормы, относящиеся к институту подведомственности, должны содержать предельно точную информацию о суде или ином органе, который осуществляет защиту прав и законных интересов участников различных правоотношений. Это является залогом эффективной реализации принципа правовой определенности. Поэтому приоритетной задачей следует считать совершенствование нормативно-правового регулирования в сфере разграничения компетенции судов (а равно иных государственных органов), на которые возложены функции защиты и восстановления нарушенных прав.

Однако эта стратегическая задача не исключает необходимости своевременно выявлять проблемы, связанные с толкованием и применением норм о подведомственности, и по возможности корректировать практику путем дачи руководящих разъяснений высшими органами судебной власти. Как было показано выше, новеллы, появившиеся в АПК РФ в результате принятия Федерального закона от 19.07.2009 № 205-ФЗ, не позволяют полностью исключить «пересечение» компетенции судов общей и арбитражной юрисдикции. Многие проблемы такого рода можно было бы преодолеть путем совершенствования юридической техники, например, пересмотреть неудачные формулировки отдельных норм АПК РФ, осуществить ревизию иных законодательных источников регулирования подведомственности и привести содержащиеся в них нормы в соответствие с положениями процессуальных кодексов. Однако гораздо труднее найти оптимальный подход к решению вопроса о подведомственности смешанных споров, в частности дел, в основе которых лежат и трудовые, и гражданско-правовые конфликты, и существует тесная взаимная связь между ними. Для того чтобы разом покончить с этими проблемами законодателю пришлось бы сделать выбор между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Но подобное волевое решение вряд ли можно признать приемлемым, поскольку оно сломало бы устоявшуюся и обусловленную объективными причинами систему разграничения функций различных судов. Если же исходить из данности и реалистично оценивать сложившееся соотношение полномочий судов общей и арбитражной юрисдикции, то следовало бы сосредоточить усилия на минимизации тех негативных последствий, которые могут быть обусловлены вынужденным вторжением судов общей юрисдикции в сферу компетенции арбитражных судов.

Одним из перспективных направлений совершенствования гражданско-процессуального законодательства могла бы стать разработка системы норм, сближающих отдельные условия рассмотрения корпоративных споров по правилам АПК РФ и условия рассмотрения спорных вопросов, вытекающих из корпоративных правоотношений, судами общей юрисдикции, если эти вопросы неотделимы от исковых требований по подведомственным им делам. Речь идет, разумеется, не о механистическом заимствовании норм главы 28.1 АПК РФ, а о поиске наиболее приемлемых путей сближения правил осуществления судопроизводства с учетом ключевых задач, стоявших перед законодателем в ходе принятия Федерального закона от 19.07.2009 № 205-ФЗ, - свести к минимуму факторы, создающие предпосылки для принятия конкурирующих судебных актов, и обеспечить для участников корпоративных конфликтов своевременное получение информации о рассмотрении дел, решения по которым могут оказать влияние на их права и охраняемые законом интересы.

Список литературы

Поиск по сайту: