Глава 1. Мечтатель из Канзаса

Много лет назад, когда на свете не было не только тебя, мой юный читатель, но и твоих бабушек и дедушек, в далекой стране под названием Америка жил молодой человек по имени Джеймс Гудвин. Ему было двадцать пять лет (ужасно много, не так ли, ребята?), он был невысок, крепко сложен, и обладал пышной рыжей шевелюрой. А главное, он был энергичен и предприимчив. У него были золотые руки, привычные ко всякому ремеслу.

Больше всего на свете Джеймс хотел разбогатеть, и в одно прекрасное утро проснуться миллионером. Часто лежа в кровати по утрам, он мечтал:

«Однажды я выйду из своего роскошного особняка в сопровождении целой толпы слуг, сяду в двуколку, запряженную в пару красавцев-коней, и лихо помчусь по улицам родного Канзас-сити, со свистом размахивая над головой кнутом. А вслед со всех сторон будут нестись завистливые вздохи мужчин: „Ну, и счастливчик этот Гудвин! До чего же ему повезло в жизни!“ А девушки будут в ответ качать своими прелестными головами и возражать: „При чем здесь везение? Просто вы все – лентяи и неудачники, а Джеймс умеет добывать деньги буквально из воздуха. Да он самый настоящий волшебник! Наверное, когда-нибудь Гудвин станет великим человеком, может быть, генералом или даже президентом!“»

Иногда Гудвин вставал возле зеркала в вальяжной позе, и представлял себя роскошно одетым миллионером с сигарой в руке. Сердце его радостно билось при мысли, что он когда-нибудь непременно станет богатым и знаменитым.

Увы, все это были только сладкие мечты. На самом же деле Джеймс Гудвин снимал комнатку в подвале старого двухэтажного дома, где жили еще с десяток таких же бедных людей. У него не было ни слуг, ни коней, ни даже сигар. И денег у него никогда не водилось хотя бы столько, чтобы пообедать досыта. Зато у него было много веселых и таких же бедных, вечно голодных друзей, и самая замечательная профессия на свете. Догадываетесь, какая, ребята? Ну конечно же, Джеймс был актером!

Каждый вечер в маленьком канзаском театре собиралась пестрая и шумная публика: торговцы, лесорубы, пекари, плотники, чиновники и даже полицейские. В те далекие годы телевидения и кино еще не придумали, и потому развлечений в провинциальном Канзас-Сити было немного. И самым главным развлечением, конечно же, был знаменитый на весь город актер Джеймс Гудвин!

Рассаживаясь на жесткие стулья, публика весело переговаривалась: «Миссис Харлейн, вы не знаете, какую сегодня будут показывать пьесу?» – «Право не знаю, дорогая миссис Уйат. Да и какая разница? Главное, наш милый Джеймс будет играть! Говорят, хозяйка дома вчера устроила ему скандал за то, что он привел в свою квартиру сразу с дюжину бродячих псов, а потом всю ночь выл с ними хором. Так что можно не сомневаться, Джеймс будет сегодня в ударе!»

И все весело смеялись и потирали руки в предвкушении замечательного зрелища.

В этот вечер в театре показывали пьесу Шекспира – когда ты немного еще подрастешь, дружок, то обязательно узнаешь, какой это был великий сочинитель пьес. Дело происходило в средневековом замке на берегу моря, где жил молодой датский принц по имени Гамлет. Его в канзаском театре играл бывший пожарник, толстый усатый дядя, обожавший перед каждым представлением пропустить по две-три кружки пива. После этого он немного пошатывался, путался в своем длинном плаще и постоянно забывал слова. Публика давно уже знала эту его маленькую слабость, и потому дружно подсказывала ему – ну, как в школе иногда ребята подсказывают нерадивым ученикам.

Пьеса шла своим чередом. Гамлет, спотыкаясь, бродил по сцене и безуспешно искал свою невесту по имени Офелия. Той почему-то нигде не было видно. Позднее выяснилось, что у актрисы, игравшей эту роль, тем вечером как назло разболелся зуб, и девушке пришлось срочно поехать не в театр, а к зубному врачу.

Гамлет даже побагровел от злости. Подняв над головой волосатые ручищи, он зарычал:

– Молилась ли ты на ночь, Дездемонна? Обманщица, умри!

В зале послышался хохот и одобрительный свист. Какой-то мальчишка из заднего ряда завопил:

– Это же из другой пьесы, дядя!

Пожарник свирепо завращал глазами.

– Ну, Офелия, какая разница? Все равно придушу!

Одна пожилая дама, сидевшая в первом ряду с букетом цветов в руках, закричала тоненьким голоском:

– Обойдемся сегодня без Офелии! Будто мы не знаем, что она сошла с ума и утопилась в озере? Хотим Короля-призрака!

А надо вам сказать, ребята, что у Гамлета был когда-то отец – самый настоящий король. Его отравили, и после этого король-отец и стал призраком. Вот эту-то роль в спектакле и играл Джеймс Гудвин, и надо сказать, с очень большим успехом.

Пожарник-Гамлет озадаченно почесал всклокоченную голову.

– Ну ладно, – пробормотал он. – Так, что я должен сказать, никто случаем не помнит? Кажется, «Святители небесные, спасите!» Ну, и так далее. Эй, призрак, выходи!

Гудвин в это время стоял за фанерной башней и хмуро смотрел в зал. Как же ему хотелось выйти на сцену и сыграть Короля-призрака так, чтобы все поняли, какой он замечательный актер! Но увы, публика ждала от него совсем другого…

Набрав в грудь побольше воздуха, он опустил на голову капюшон своего темного плаща и на негнущихся ногах вышел из-за башни (так смотрелось страшнее). А затем, медленно подняв правую руку, загробным голосом произнес:

– Я дух родного твоего отца, На некий срок скитаться осужденный Ночной порой…

Затем, вздохнув, он сделал еще шаг к Гамлету (тот вовсю корчил рожи, показывая публике, до чего же ему страшно), и…

И Гудвин с треском провалился под сцену! Публика разразилась восторженными криками: «Браво, браво!» На сцену полетели цветы, мальчишки заулюлюкали, и даже пожилые джентльмены не удержались от звонкого одобрительного свиста. А потом все вскочили со стульев и начали бешено рукоплескать.

Спустя некоторое время из оркестровой ямы выбрался Гудвин. Его плащ был покрыт пылью, с капюшона клочьями свисала паутина. Прихрамывая, он вышел в центр сцены и стал раскланиваться под бурные аплодисменты. А пожарный-Гамлет тем временем посылал в зал воздушные поцелуи, а потом принялся собирать букеты цветов.

Затем занавес закрылся. На этом первое действие спектакля завершилось. Публика стала шумно обсуждать забавное зрелище. «А сегодня Джеймс на самом деле в ударе! Как он провалился под пол – одним махом! Не то, что на прошлой неделе, когда плотники плохо подпилили доски. Помните, как ему пришлось долго бить каблуками по полу?»

А Гудвин тем временем сорвал с плеч грязный плащ и, сурово сдвинув брови, направился за сцену. Там стоял директор театра, мистер Тёрнер, толстый розовощекий человек с мохнатыми бровями, лысый и очень противный.

– Все, больше я никогда не буду играть в этой дурацкой пьесе! – звенящим от негодования голосом воскликнул Гудвин. – Это балаган, а не театр! И потом, от ежедневных падений у меня здорово разболелась правая нога. Скоро мне придется выходить на сцену на костылях! Я актер, понимаете, актер, а не шут гороховый!

Мистер Тёрнер скорчил злую мину.

– Ну что ж, если надо, будешь играть даже в инвалидной коляске. Подумаешь, какая неженка, фу ты, ну ты! Актер он, видите ли, ха-ха-ха! Да если бы доски на полу сцены не подгнили от старости и месяц назад не рассыпались под тобою, то я бы уже давно тебя уволил! Таких актеров в Канзасе – пруд пруди. Стоит мне только поманить пальцем, и любой разорившийся фермер сыграет Короля-призрака в сто раз лучше тебя. Но тебе повезло, Джеймс – ты очень здорово умеешь проваливаться под сцену, и публике это нравится. Только поэтому я еще держу тебя в своей труппе.

– Ах, так? – возмутился Гудвин. – Все, ухожу навсегда! Сами проваливайтесь, сколько угодно, и под сцену, а на сцене! А я когда-нибудь еще сыграю короля, и не какого-то призрака, а самого настоящего. И так, что все назовут меня Великим!

– Скорее, Ужасным, – скривился директор театра. – Потому что актер ты совсем никудышный, Джеймс. Не выйдет из тебя толка, уж попомни мое слово.

– Посмотрим! – негодующе нахмурился Гудвин и, выбежав из театра, громко хлопнул дверью.

Тем же вечером он продал свой единственный сюртук, купил билет в дилижанс (это был такой автобус на лошадиной тяге) и покинул свой родной город. Джеймс решил отправиться на северо-запад, в штат с таинственным названием Дакота. По слухам, там жилось лучше, чем в Канзасе, тем более что рядом якобы находилось побережье теплого Тихого океана.

Оказалось – врали. Никакого океана в Дакоте и в помине не было. Куда не кинь взором, везде расстилалась плоская, выжженная солнцем прерия – ну, почти такая же, как возле Канзаса.

Гудвин поначалу приуныл. Ему так хотелось увидеть синие просторы Тихого океана! Но увы, новый билет на дилижанс было купить не на что. И он остался жить в маленьком городке Абердине. Таком маленьком, что там даже и театра-то не было!

Целых два года Гудвин работал, не покладая рук – и плотником, и грузчиком, и продавцом. А потом поднакопил денег и открыл самый настоящий универсальный магазин.

Какой только всячины там не было! На полках лежали китайские фонарики, кастрюли, швейные машинки, сапоги, конские седла, кнуты, шляпы, дамские платья и многое-многое другое. А еще Гудвин надумал продавать чудесное мороженное: земляничное, лимонное, ванильное, и конечно же, шоколадное.

Взрослые жители Абердина с сомнением покачивали головами. «Ну, какой из Гудвина торговец! – судачили они. – Он же совсем не деловой и не солидный человек – не то, что мы. Чего надумал: продавать в универсальном магазине мороженое, воздушные шарики, сладости и прочую чепуху! Только нашим детям головы напрасно морочит. Вот они и торчат у него в магазине днями напролет, вместо того чтобы зубрить арифметику!»

И на самом деле, городская ребятня слеталась в удивительный магазин Гудвина, словно стая воробьев на крошки хлеба. В школе было скучно, аж скулы сводит. А дома родители постоянно читают нотации. Почему-то многие взрослые напрочь забывают, что когда-то тоже были детьми, и потому твердят с утра до вечера: этого нельзя, того нельзя. Не ходи гулять под дождем – промочишь ноги. Не ешь много пирожных – заболят зубы. Не ешь много мороженного – горло простудишь… Ну, и так далее, сами, небось знаете. А Джеймс Гудвин оказался совсем другим взрослым! Он улыбался каждому мальчишке, каждой девочке, словно лучшим друзьям. Разрешал ребятам снимать с полок всякие вещи, и играть ими, как игрушками. Мальчишки обожали водружать седла на табуретки, и потом «скакали» на них, словно на лошадях. При этом они размахивали руками и возбужденно улюлюкали, как самые настоящие ковбои. А девочки любили надевать дамские шляпки и вертеться перед зеркалами с веерами в руках.

Но больше всего дети любили покупать чудесное мороженое в хрустальных вазочках – лучшее в мире! А если у какого-нибудь мальчика или девочки денег не было (а такое случалось постоянно), то добрый хозяин магазина раздавал мороженое совершенно бесплатно.

Понятное дело, очень скоро взрослые перестали ходить к Гудвину. Ну кому из этих солидных дядей и тетей могло понравиться, что в универсальном магазине постоянно бурлит всякая мелкота! От визга и смеха детей только голова болит, и невозможно спокойно и обстоятельно выбрать подходящее седло или дамскую сумочку.

Гудвин, конечно, очень огорчился, потеряв всех солидных покупателей. Зато от несолидных отбою не было! И вот однажды, майским вечером…

Глава 2. Однажды, майским вечером…

Однажды чудесным майским вечером, когда в воздухе был разлит терпкий запах цветущей сирени, в магазине Гудвина собрались как обычно не меньше полсотни ребят. Один маленький мальчик, доев свое любимое клубничное мороженное и вылизав хрустальную вазочку до блеска, вдруг спросил:

– Дядя Гудвин, а почему в вашем замечательном магазине совсем нет детских книжек?

– Верно, верно! – закричали ребята. – Хотим книжек – сказочных, с картинками!

Стоявший как всегда за прилавком Гудвин озадаченно почесал затылок.

– Где же я их возьму, ребята? Может, где-нибудь в больших городах и издаются разные детские книжки, но до нашего Абердина они не доходят. Здесь, понимаете ли, куда большим спросом пользуется керосин, восковые свечи и хозяйственное мыло. А еще спички – вот это ходовой товар, нужный каждой хозяйке! А детские книжки, хм-м…

Лица детей огорченно вытянулись. Казалось, кое-кто из девочек вот-вот расплачется. Что поделать – куском хозяйственного мыла ребенка не больно-то порадуешь.

Заметив это, Гудвин улыбнулся:

– Но я могу, если хотите, рассказать вам какую-нибудь занимательную историю. Хотите услышать, например, про Короля-призрака? Я не раз играл эту роль в канзаском театре, и притом с большим успехом!

Глаза ребят изумленно округлились.

– А это сказочная история, верно? – выдохнула красивая кудрявая девочка с синими глазами.

Гудвин задумчиво пожевал губы.

– Вообще-то, не совсем… А вы хотите непременно услышать именно сказку?

– Конечно, конечно! – послышалось со всех сторон. – И обязательно волшебную!

– Ах, волшебную… Ну, откуда же у нас в Дакоте взяться волшебству? По-моему, здесь его отродясь не было. Иначе ваши родители не были бы такими здравомыслящими и солидными людьми, которые привыкли покупать в универсальных магазинах керосин и хозяйственные мыло, а вовсе не земляничное мороженное.

– А в вашем родном Канзасе есть волшебство? – спросил рыжий мальчуган, лицо которого было засыпано веснушками.

– Хм-м, в Канзасе… Там, понимаете ли, тоже везде степи да степи. Волшебству просто спрятаться от людей некуда. Все видно вокруг на десять миль в разные стороны! Если бы в Канзасе и появилась вдруг какая-нибудь чудесная страна, то ее тотчас бы заселили взрослые, здравомыслящие люди. И на каждом углу они понастроили бы конторы, банки, пивные бары и керосиновые лавки. А такого никакое волшебство не выдержит!

Дети от этих слов начали так горько вздыхать, что Гудвин поспешно добавил:

– Вот поэтому у нас, в Канзасе, Волшебная страна и спрятана за Великой пустыней. А за пустыней лежит… хм-м… кольцо высоких-превысоких гор, за которыми и находится чудесный край. Вот так-то!

Глаза детей зажглись такой радостью, что Гудвину стало немножко стыдно. Ведь про Волшебную страну он только что придумал. Ну, чего только не сделаешь, чтобы порадовать ребятишек!

Но тут толстый мальчик с пухлыми щеками с сомнением спросил:

– А почему же через эти горы никто не перебрался? Ведь они, наверное, видны издалека.

– Да потому, что эти горы заколдованы одним великим чародеем, – сразу же нашелся Гудвин. – Он специально так сделал, чтобы в Волшебную страну никто не мог бы попасть из нашего Большого мира. Зато сказочному народу: эльфам, гномам, великанам, троллям и всем прочим, там живется очень даже вольготно. Да что там говорить! Эта Волшебная страна – самая чудесная страна на свете. Там всегда царит вечное лето, на лугах растут тысячи видов удивительных цветов – про таких мы и не слыхивали. По вечерам они не закрываются, как обычные цветы, а превращаются в разноцветных мотыльков. Они взмывают в небо и устраивают удивительные танцы в воздухе! Луна им подмигивает и строит смешные рожицы, а звезды всю ночь напролет играют друг с другом в прятки…

– А чародеи там есть? – изумленно округлив глаза, прошептала белокурая девочка.

– Конечно же есть! И добрые волшебники, и злые колдуны – ну куда же без них? – Гудвин даже вздохнул, вспомнив о своем бывшем директоре театра.

– Расскажите нам про них, расскажите! – послышались голоса со всех сторон.

Ну что тут поделаешь? Пришлось Гудвину на ходу придумать сказку о Волшебной стране. Он рассказал про маленьких коротышек, правительницей которых была злая-презлая колдунья. Она жила в пещере, и заставляла коротышек каждый день приносить ей корзины с пиявками, пауками и змеями. Из этой пакости колдунья варила свое колдовское зелье. Однажды к пещере вышла одна маленькая девочка по имени Корина, которая заблудилась в лесу. Она так понравилась колдунье, что та стала обучать девочку волшебству. Но Корина оказалась очень упрямой и ленивой, и в конце концов обманула колдунью и убежала от нее. Сказка детям очень понравилась, и на следующий день в универсальный магазин пришло еще больше ребят. Гудвин по привычке достал из холодильника коробки с разноцветными шариками мороженого, но дети неожиданно запротестовали.

– Мороженое мы можем съесть и потом, после того как вы нам расскажете новую сказку! – заявил рыжий мальчуган.

– Верно! – в один голос поддержали его сестры-двойняшки с одинаково короткими косичками. – Хотя еще лучше есть мороженое, и слушать сказку. Одно другому не помешает!

Гудвину не оставалось ничего другого, как придумать новую сказку о Волшебной стране. А потом еще одну, и еще, и еще…

Так продолжалось неделю, вторую, третью. Гудвин настолько увлекся, что совсем забросил торговлю. Все дни напролет он придумывал сказки, одна лучше другой. Одни из них были веселыми, другие – волшебными, а третьи вышли довольно-таки страшными. К его удивлению, они понравились детям больше всего. А тебе, мой юный друг, нравятся страшные сказки?

Вскоре в Абердине пошел слух, что директор универсального магазина совсем сошел с ума. Вместо того, чтобы торговать керосином, хозяйственным мылом и прочими полезными вещами, Гудвин только и делает, что дурит головы детям всякими нелепыми россказнями! Мэр города, пожилой и очень солидный господин, надел на голову черный цилиндр (в этой шляпе он очень походил на самого настоящего миллионера) и самолично посетил странный магазин. Гудвин стоял возле прилавка и торопливо записывал карандашом в тетради очередную сказочную историю, которую он собирался рассказать этим вечером детям. Когда мэр вежливо поздоровался с ним и попросил продать ему коробку самых лучших сигар, Джеймс только махнул рукой и, не поднимая глаз, пробормотал: «Не отвлекайте меня всякими пустяками, сэр. Я сегодня придумал поразительную историю про Подземную страну и про страшного великана-колдуна!»

Мэр даже оторопел от таких слов. Это сигары-то – пустяки? А Подземная страна – разве такая есть у них в штате Дакота? Конечно, нет, потому что ее и быть-то не может. А уж о великанах и колдунах здесь и вовсе никто не слыхивал. Нет, это безобразие надо прекратить, и немедленно!

На следующий день многие взрослые жители Абердина пришли к универсальному магазину и, потрясая кулаками, тростями и зонтиками, потребовали, чтобы Гудвин уехал из города. «Мало нам было вашего мороженого, так вы еще и сказки сочиняете! – кричали возмущенные горожане. – Прочь, прочь отсюда, безумец! Уезжайте в свою Волшебную страну или летите хоть на саму Луну, но только не мутите головы нашим детям!»

Ну что тут было поделать? Пришлось Гудвину закрыть свой магазин – все равно он уже почти разорился без солидных покупателей. На оставшиеся деньги он купил лошадь и ранним утром, когда город, казалось, еще спал, отправился в дальнейшие странствия. И вдруг из всех домов высыпали дети. Они бежали за всадником по улицам, размахивали руками и кричали:

– Не уезжайте, дядя Гудвин, не уезжайте!

Гудвину было очень грустно расставаться со своими юными друзьями. Но он постарался весело улыбнуться и, сняв шляпу, помахал ею ребятам:

– Прощайте! Когда-нибудь вы еще услышите про Волшебную страну, я обещаю!

И конь, ударив копытами, унес своего всадника в прерию.

Поиск по сайту: