Оскар, агент ППМ

Помимо того, что Давид в совершенстве владел испанским, он знал бесконечное множество вещей, серьёзных вещей. Оскар почувствовал себя испуганным. Он бы предпочёл, чтобы Давид был более приземлённым, более похожим на его закадычных друзей. Но он на них абсолютно не был похож. Для начала, он был одет весьма элегантно (Оскар тоже был элегантен в тех обнавках, что ему купил Альфредо Корда в «Сикуреле», но это было не то же самое). Было видно за версту, что Давид всегда был элегантен, и он не находил странным то, то, как он это носил, так как он носил одежду точно также, как и он сам, Оскар, мог надеть рваные штаны, которые ему так хорошо шли для прогулки под открытом небом.

Давид в завершение того почти не улыбался. Он его очень вежливо спросил, что бы ему хотелось сделать и есть ли у него какое-нибудь особое пожелание.

- Так как мы здесь, в Каире, я бы хотел увидеть город. Как можно скорее.

- Для этого нам лучше отправиться в старый город. Туристы предпочитают его современному. Там находятся почти все мечети и «сук».

Оскар не понял.

- Что это, «сук»?

- Базар, улочки, переулки. Там есть всё: книги, одежда, разные вещи, золотые и серебряные украшения...

Альфредо Корда дал ему несколько банкнот, которые Оскару показались большими деньгами. «На такси» - сказал он ему. – Или если тебе захочется перекусить чем-нибудь посреди дня. Или на то, что ты хочешь. Ты позавтракаешь в доме у родителей Давида, а я отправлюсь на поиски тебя в конце дня. У тебя целый день свободный. Старайся не отделяться от Давида и не терять его. И он также ответил ему, что при знании номера гостиницы он не смог бы потеряться, и какое-нибудь такси отвезёт его, и ещё чтобы он не беспокоился о нём.

День был жарким. От влажного воздуха блестели лица мужчин и женщин, одетых одинаково, по-европейски, или по-арабски. Казалось, Давида жара не мучает. У него была очень белая кожа, светлые волосы и серо-зелёные глаза, как у кошек. Они сели в такси, чтобы доехать побыстрее.

По пути Давид показал ему самые интересные и важные места для прогулок, сады в новой части города, минареты мечетей, выделявшихся среди террас или черепичных крыш домов.

- Что это за звук такой слышен? – спросил Оскар.

- Это сигнал к молитве. Ты его услышишь несколько раз в день. Арабы очень набожные.

Он произнёс это точно также, как говорил: «На сук есть всё: книги, одежда, разные вещи, золотые и серебряные украшения...» Оскар подумал, что Давид нездешний, что он, скорее всего, иностранец. Но не спросил его. Они приехали в старый город и вышли из такси. Улочки были узкими, некоторые – с арками. Магазины походили на лавки старьёвщиков. Вещи, казалось, были выложены прямо на тротуарах, и торговцы продавали их на улице. Некоторые сидели на стульях, как если бы хотели подышать свежим воздухом.

Пока он разглядывал одну из тех странных лавочек, где копились самые разные предметы без всякого разбора, к нему подошёл арабский паренёк и стал просить милостыню. Он понял, что тот просит милостыню по тому, как он дёргал его за рукав своей несколько грязной и тощей рукой.

- Ничего им не давай, - приказал Давид. – Он всегда побираются. И кроме того, они все кишат вшами.

Казалось, паренёк понял и убрал руку. Оскар опустил свою в карман.

- Он очень тощий, - сказал он. – В лучшем случае, не обедал.

- Идём, - ответил Давид. – Если ты позволишь себя смягчить, ни снимешь его со своей шеи. Они как мухи.

Но вид мальчика заворожил Оскара. У него была смуглая кожа, а глаза – цвета карамели. Оскар выделил ему одну из купюр, которые ему дал Альфредо Корда, и арабский паренёк улыбнулся, произнёс что-то, переведённое Оскаром как «большое спасибо», и воспользовавшись отвлечением Давида, приказал ему:

- Следуй за мной.

Он сказал это по-испански, что поразило Оскара.

Что-то было во взгляде этого мальчика, что подталкивало его послушаться, но Давид попросил:

- Иди, Оскар. Я хочу показать тебе кое-что очень типичное. Но предупреждаю тебя, что если ты начнёшь раздавать купюры, они будут следовать за нами словно процессия. Ты знаешь, скольк ты дал?

- Нет, - сказал Оскар, который в тот момент думал о другом. – Сколько?

- Это равно ста песетам. Это много для милостыни.

Они углубились в переулочек, намного более узкий, чем предыдущий, где запахло жареным. Оскар чувствовал, что арабский паренёк следует за ним. Ему захотелось Давиду. Он был уверен, что со своим новым другом он бы намного больше развлекался. Посреди толчеи народа, снующего туда-сюда, среди толкотни туристов, он ошутил руку у себя на плече, и как ещё раз ему повторили:

- Уходи. Ты в опасности.

Оскар не думал об этом секунду назад. Он. Арабский мальчишка словно ящерица проскользнул внутрь одной из тех лавочек, что всегда открыты, и ждал появления Оскара. Затем приложил указательный палец к губам и сказал:

- Меня зовут Али. Следуй за мной. Не бойся. Давид нас будет искать, но я знаю этот квартал лучше него. Из этой лавки есть выход на переулок.

Она и в самом деле имела выход. Али в сопровождении Оскара углубился на другую улицу, уже не вымощенную камнем, а затем тихо бегом свернул направо, пока они наконец не достигли довольно красивого проспекта, хотя и бывшего частью старого города. Али направился в один из домов, позвонил, и ему открыли. Тогда он снова обратился к Оскару.

- Проходи, - сказал он ему. – Никто не причинит тебе вреда.

При входе Оскар понял, что этот дом принадлежит значительному человеку. Ему покзалось странным, что, живя в таком доме, Али подошёл к нему просить милостыню. Этот дом был в тысячу раз красивее, чем его собственный, небольшой домик с нижним этажом и квартирой, где он жил с отцом. Он сказал ему:

- У тебя дом очень...

- Это не мой дом, - ответил Али. – Это дом учителя.

Через внутренний дворик он провёл его внутрь. Оскар застыл в восхищении.

- Какая роскошь!

Али показал ряд белейших зубов, улыбаясь.

- На самом деле шеф должен был тебе сказать. Проходи. Мы уже прибыли. Это его кабинет.

Оскар вошёл в комнату, обставленную по-европейски, тогда как Али остался почтительно стоять у двери. Шеф за большим столом со множеством телефонов и папок, казалось, ждал его.

- Ты ведь Оскар Тур, не так ли?

- Ддда, сеньор. – Пробормотал он, изумлённый тем, что здесь, в Каире, настолько далёким от его дома, кто-то знал его имя и фамилию.

- Что тебя привело в Каир, какие дела?

- Ничего.

- Я знаю. Я всё знаю, - опередил его шеф голосом, который был очень гармоничным, приятным. – Ты же ничего не знаешь. С того момента, как Альфредо Корда подружился с тобой у киоска в аэропорту и до сих пор мы шли за вами по пятам. Ты знаешь, кто такой Альфредо Корда?

- Спортсмен, - ответил Оскар, вспоминая сумку с коньками. Он с детства прошёл через многие беды.

- Немного больше, чем спортсмен, разве он тебе не сказал?

Оскар припомнил знаменитую аббревиатуру: ППМ.

- Да, конечно. Он занимается миром. За мир во всём мире. Это Лига.

Шеф, на котором была надета белая туника, а на голове – небольшая тюбетейка, тоже белая, похожая на ту, что носят хирурги, покачал головой:

- За мир во всём мире! Так пишется история. Альфредо Корда – торговец оружием. Лучше сказать, связной, тайный агент одного из крупнейших в мире центров торговли оружием.

Оскар был ошеломлён. Затем начал вспоминать, затем почувствовал, что у него волосы встали дыбом.

- Нет, мне же казалось, что...Я сказал ему, когда мы взлетали в аэропорту. Он уговорил меня. – Припоминая получише, прибавил в свою защиту: Но он же не хотел позволить мне подняться в самолёт. И один раз уже на борту сказал ме, чтобы я спускался. Это я очень хорошо помню.

- Он уже не нуждался в тебе. Ты пронёс для него сумку через таможню. В той сумке...

- В сумке с коньками?

- Какие коньки, какого чёрта? – воскликнул шеф. – В той сумке он возит документы, секретное оружие, которые помогают ему выбраться из беды. Его называют «Кот».

- Почему?

- Потому что у него 7 жизней. Последняя новость о нём, что мы получили, что он умер, утонув в Северном море. Мы не хотели этому верить, и правильно сделали. Неделю спустя он вновь появился, на этот раз в аэропорту и с тобой.

Это было ужасающе. Оскар взглянул на Али, который продолжал стоять около двери, крепкий, словно молодая пальма. Затем он посмотрел на шефа.

- Я же ничего не сделал, - сказал он, извиняясь.- Я хочу вернуться домой, к своему отцу. Он должно быть, уже в нетерпении.

Шеф сочувственно посмотрел на него.

- Я это знаю.

- Хорошо, а что же мне делать?

- Тебе ничего не остаётся, как идти вперёд.

- Не понимаю.

- Альфредо Корда будет снова тебя использовать, не сомневайся.

- Он сказал мне, что через 2 – 3 дня он вернёт меня в мою страну. Он пообещал мне.

Шнф покачал головой.

Несколько часов ты провёл с ним в «Сикуреле». Он купил тебе всё снаряжение. Одежду для зимы, тебе это не показалось странным?

-Да, я это ему так и сказал.

- Отсюда через 2 – 3 дня, разумеется, он уедет, но только не в Испанию.

- Куда же? - спросил Оскар, испуганно.

- Далеко, - ответил шеф, - очень далеко.

Тогда он рассказал Оскару о Лиге борьбы за мир. Он сказал, что несколько лет он вёл борьбу с торговцами оружия, со всеми теми, кто наживался на войне, и не только не ограничивалсяь преследованием, но и учил миру, по этому-то его ученики и прозвали его «учитель». В этот момент он указал на Али.

- Подойди, Али. Скажи Оскару, чего мы хотим.

- Мира, объединённого миром, - ответил Али.

Война бесчеловечна, войну нельзя допускать. Если люди откажутся воевать, если у них не будет вооружения, то не будет и войн.

- А я что могу сделать?

Шеф взял один из телефонов и набрал номер.

- Пройди с Оскаром в секретариат. Там тебе дадут инструкции.

Оскар совершенно ничего не понимал. Он спросил:

- Какие инструкции?

- Инструкции ППМ. Где бы ты ни оказался, ты сможешь связаться с нашими агентами. Ты решился стать одним из нас?

- Ддда, - ответил Оскар.

Конечно же, в подобной ситуации Хорхе Тур сказал бы ему: «Не вмешивайся не в своё дело, Оскар. Не желай сойти за умного, тебе чуб обрубят». Но оказалось невозможно ответить шефу: «Не втягивайте меня в неприятную историю, мне итак довольно того, что есть сейчас». Лучше притвориться дурачком, чтобы Альфредо Корда доставил меня в мою страну. Когда я буду в безопасности, тогда и поговорим о ППМ».

Секретариат оказался очаровательным местом, откуда Оскару не захотелось бы уходить. Его принял другой молодой человек из ППМ, который подверг его серии испытаний: бегать, прыгать, карабкаться, кидать камни, делаться угрюмым, весёлым, прикидываться дурачком...Али его очень бодро поддерживал и апплодировал со словами:

- Мне уж будто показалось... Как только я тебя увидел, сказал себе: «Вот этот подойдёт».

Оскара всё это продолжало воодушевлять, но он даже не видел нечто получше: арсенала, куда его пустили после испытаний.

- Смотри, - сказал ему секретарь. – Помимо знания, как себя вести в той или иной ситуации, мы дадим тебе ещё инструкции. Наверняка у тебя будут средства обороны на тот случай, если ты окажешься в беде, а ты окажешься, - подчеркнул он, наблюдая за выражением Оскара, и они тебе помогут выбраться из неё. Альфредо Корда знал, что у тебя в карманах, когда ты поднялся в самолёт?

- Нет, не знал.

- Замечательно. Тогда мы сможем использовать наш арсенал.

- Дело в том, - заметил Оскар, - что мой отец не позволяет мне ничего таскать в карманах праздничного костюма. А в карманах джинсов, да, я ношу всё что угодно.

- Не важно. Важно то, чтобы Корда вообразил, что у тебя в карманах то, что мы тебе дадим; с виду это обычные вещи, безопасные, но это самое настоящее оружие.

Оскар подпрыгнул. Слово «оружие» в словах члена ППМ вызывала у него ощутимый страх.

- Не бойся, - сказал ему секретарь. Это оборонительное оружие. Ты поймёшь, что если мы принадлежим к ППМ, для нас под запретом, - он произнёс многозначительно, - убивать.

- А, прекрасно, - воскликнул Оскар, успокоевшись.

- Начнём с самого простого, ты понимаешь по-английски?

Оскар отрицательно покачал головой. Немного покраснел, так как ему было неприятно признавать своё невежество.

- Только лишь кое-что, типа «Yes», «Mister» и «Okay».

Али и секретарь рассмеялись. Оскар присоединился к ним; он на самом деле смеялся.

- Ну что ж, увидишь, увидишь, - загадочно произнёс секретарь. – Положи этот шарик себе в ухо.

Он показал ему шарик не больше анисового семячка, того же цвета. Маленькое семя аниса. Он спросил:

- А если однажды оно попадёт внутрь?

- Не беспокойся, оно намагничено. Маленькой специальной зубочисткой, - он дал ему зубочистку, - ты его легко извлечёшь. Смотри.

Он надел его, чтобы продемонстировать ему истинность того, что он сказал. Анис исчез в ухе.

- Ты должен убедиться, что его у тебя никто не замечает, иначе...

- Меня раскроют, ясно.

Он испытал электронное анисовое семя, как он стал называть этот фантастический аппарат, вставив его внутрь, чтобы его не заметили.

- А сейчас, - сказал секретарь, - мы с Али поговорим по-арабски.

Али и секретарь начали говорить, но Оскар перебил их.

- Вы говорите по-испански. Я вас в совершенстве понимаю.

Али и секретарь посмотрели друг на друга как два заговорщика, и засмеялись.

- Мы говорим по-арабски, но электронный шарик мгновенно переводит, и ты слышишь по-испански.

- Колоссально! – воскликнул Оскар.

- Ну подожди, - сказал Али. – Посмотрим. Положи эту маленькую присоску себе на нёбо.

Он дал ему предмет не больше чем чечевичное зерно.

- А если я её проглочу?

- Нет, приятель, нет. Она очень крепкая. Тебе нужно лишь надавить.

Оскар хотел было поставить под сомнение эту присоску, но она выскользнула у него из рук и упала.

- Ты очень нервничаешь, - сказал секретарь. – Это не годится.

Оскар подобрал её и приложил к нёбу, так, как ему показал Али. Он нажал, и она хорошо прицепилась. Он провёл поверх неё языком, так, что её и не заметно было.

- А что с этим?

- Убери анисовое зерно и увидишь.

Он вытащил его и спросил:

- Мне бы хотелось знать, для чего служит присоска.

В мыслях он произнёс это по-испански, но вышло на другом языке, на языке Али и секретаря.

- Что случилось, - спросил, поразившись, Оскар.

- А то, что ты говоришь по-арабски, не больше, не меньше. А сейчас снова вставь анисовое зерно.

Оскар послушался и сказал:

- Дело в том, что я никак не пойму.

Но электронное анисовое зерно перевело, и Оскар всё понял в совершенстве.

- Это что-то...Ну, я даже не знаю, как сказать, фантастика!

Али и секретарь кивнули. Они объяснили ему свойства анисового зерна и присоски.

- Они в совершенстве приспосабливаются к языку человека, с которым ведётся разговор.

- Так и на китайском?

- Естественно, и никто не замечает этого.

- Ты это используешь?

- Разумеется. Но не слишком воодушевляйся. Не более чем элементарные азы.

Они снабдили его арсеналом более чем средним: чем-то вроде огромных резинок, что клеятся на подошвы обуви и позволяют прыгать на 4-5 м в высоту и в длину; небольшие линзы, которые, если надеть их прямо на зрачки, позволяют видеть в темноте, и сквозь непрозрачный предмет; шариковая ручка, открывающая любой замок, даже замок самого мощного сейфа; свисток, что служил и передатчиком и приёмником, и позволял агенту ППМ, который находился поблизости, прийти на помощь к папашему в беду товарищу, и ещё тысячу мелочей, безобидных с виду, но чрезвычайно эффективных. Ему также дали широкую и очень тяжёлую бечёвку, которая помогала спуститься вниз из окна, не опасаясь сломать себе шею.

- Поразительно. Поразительно, - восклицал Оскар, видя каждое новое изобретение. – А сейчас я понимаю. Ясно. Вопрос только в том, чтобы не потерять голову и суметь использовать все эти вещи в подходящий момент.

- И естественно, - прибавил секретарь, - вот тебе магнитофон, и наушники, позволяющие ловить разговоры на дальнем расстоянии, и фотоаппарат. Все три аппарата была малюсенькими и маскировались под невинним видом металлического значка, минимашинки и маленького игрушечного пистолета.

Оскар чувствовал себя непобедимым, но вскоре осознал:

- А если в меня будут стрелять?

Али и секретарь замолчали. По-видимому, вопрос насчёт стрельбы был пока не разрешён.

- Не надо быть пессимистом, - сказал секретарь. – И не забывай: никогда не показывай своего превосходства. По меньшей мере ты можещь вести себя так, как и делаешь, как ребёнок. Таким образом они тебя не заподозрят. Наши агенты-дети добились больших успехов, и вовсе не выдавая себя за умников, а прикинувшись дурачками.

- Понятно, - сказал Оскар.

Но секретарь сказал ему, что ещё нет, он не понял, и что уже поздно, и он должен вернуться на «Ас Сук», где Давид его всё-ещё ищет.

- А что я ему скажу? – спросил Оскар.

- Что ты потерялся. Это легко, если не знаешь старого города. Постарайся не слишком вдаваться в объяснения, и будь очень, очень любезен.

Али снова отвёл его на «Ас Сук», и ускользнул, когда они заметили Давида, сказав ему прежде:
- Не торопись. Я увижу тебя в гостинице сегодня же вечером.

Оскар ни минуты в том не сомневался. Внезапно ППМ прказалась ему самой лучшей из всех лиг на свете. К тому же, её агенты были вполне правы: ведь продавать оружие, чтобы другие люди убивали друг друга, было чем-то, что необходимо было запретить. Его лицо приняло выражение большого горя, когда Давид его заметил, и сказал:

- Какой же страх ты на меня навёл! Я думал, что уже больше не встречу тебя никогда!

- Но куда же ты запропастился? Уже целый час я тебя разыскиваю на этих улочках. В конце концов я решил никуда не двигаться с этого места. Я два или три раза звонил в гостиницу, на случай, если ты вернёшься туда, но никто о тебе ничего не знал.

- Ясно, это то, о чём я как раз и думал. Я также заворачивал и заворачивал по одной улице за другой, и так, мы, должно быть, ходили по пятам друг друга как дурачки.

Давид улыбнулся ему. Это была довольно симпатичная улыбка.

- Мы ничего не скажем, ибо меня будут ругать. Тебя доверили мне, а Альфредо Корда не привык ловчить. Кажется, что таковы его правила.

- Очень, - заявил Оскар так убедительно, как только мог.

Когда они прибыли к обеду, Оскар ограничился лишь тем, что бросил взгялд с непритворным восхищением. Родители Давида жили в настоящем дворце. Оскару не было больно это признать.

Отец Давида также был блондином. Зато у его матери были очень тёмные глаза и волосыю. Ему показалось, что отец его смахивал на иностранца; он был таким высоким и светлым, в то время как его мать была такой смуглой, наверняка, из местных. Сев за стол, Оскар обо всём забыл: у него был зверский аппетит.

Альфредо Корда пошёл его искать, как и пообещал. Оскар нашёл его каким-то странным, как будто он притворялся оптимистом, каким не был. По пути обратно в гостиницу он провёл его по новым проспектам современного Каира.

- Ты развлекался? – спросил он его, возможно, черезчур доброжелательно.

- Очень, - ответил Оскар, даже не солгав.

- Что ж, значит, ты не жалеешь, что поехал со мной.

- Что ты! Я изумительно провожу время. К тому же, я видел много интересного. «Сук». Там есть всё.

Альфредо Корда казался настолько отстранённым, как если бы ему стоило больших усилий вести беседу. Но он вёл её. И улыбался своей замечательной улыбкой, которая завоевала когда-то сердце Оскара.

- Я очень, очень рад. Знаешь...Возможно, перед тем, как отправить тебя в твою страну, нам придётся сделать вылазку в...

Он произнёс название места сквозь зубы, и Оскар не понял. В любом случае, зувучало это как что-то иностранное.

- Ну ладно, если только на короткий срок...Мы ведь...

- Ты замечательный ребёнок, Оскар, - сказал Альфредо Корда.

А Оскар подумал: «Ну ведь вещи таковы. Это мошенник чистой воды, с физиономией доброго человека, принимающего удар. Какая жалость! Если бы он и впрямь принадлежал к ППМ, мы многое могли бы сделать вместе. Но он подлец, - признал он затем, - и один из самых худших. И лицемер, как я и предполагал.

- Ох, - ответил он, испуганно. – Не так уж.

Наконец они припарковались перед гостиницей. Поужинали вместе, а затем Альфредо Корда спросил у него, не хочется ли ему спать, и побыть одному в комнате.

- Мне нужно кое-кого увидеть. Я вернусь через пару часов. Уже поздно. Тебе будет лучше лечь спать.

Оскар послушался его совета.

- Я измотан. Падаю от усталости. К тому же мне не страшно одному.

- Это мне нравится.

Оскар отправился в свою комнату. Ему зверски хотелось испытать свои сокровища на деле.

Первое, что ему пришло на ум, была та самая знаменитая сумка, которую он пронёс через таможню. Она снова была там. Он забрался на стул, чтобы достать её, и попытался открыть. Но это было невозможно. Замок был тяжёлым, и ключа не было. Он на какой-то миг подумал о портативной шариковой ручке, но потом пересмотрел затею. Если он её откроет, Альфредо Корда будет подозревать его, это было подобно предвидению. Вопрос шёл о том, чтобы увидеть то, что находилось внутри, а для этого у него были те самые контактные линзы. Он надел их с большой осторожностью, чтобы не потерять (они были так малы), и сумка стала прозрачной для его, как если бы была сделана из стекла. Она была наполнены самыми невероятными вещами, но Оскару было известно, что означали эти невинные на вид предметы. И среди них был съёмный пулемёт, боеприпасы, два пистолета и несколько коробок, на которых он заметил буквы и цифры. Он начал делать заключения, и понял, чо это могла быть взрывчатка. То, что на ощупь казалось коньками с колёсиками, наверняка было бомбой или чем-то вроде того. Оскар застыл, его почти оставили силы, чтобы вернуть сумку на своё место. Подумать только, он мог пройти с ней так гордо в аэропорту!

Он очень осторожно положил линзы в футляр и вспомнил обещание Али. В тот момент ему хотелось поболтать с ним, но как с другом. Трюк с анисовым зерном и присоской был замечательным.

Как будто мысль об Али сделала его видимым, и он услышал стук в дверь кулаком. Он положил свои сокровища под подушку и с самым невинным в мире выражением открыл дверь. Он увидел перед собой паренька, одетого элегантно, по-европейски, со светлыми волосами и в очках, который ему улыбнулся и тот час проскользнув в комнату.

- Послушай-ка, ты...,- сказал ему Оскар, поражённый нахальством. Мне кажется, ты ошибся комнатой.

Но паренёк снял очки и показались ясные глаза Али, который, увидев оцепенение Оскара, разразился хохотом.

- Я разве не говорил тебе, что мы увидемся сегодня вечером?

- Да, конечно, но зачем эта маскировка?

- Это нужно Лиге. В такой помпезной гостинице стали бы подозревать меня, если бы я пришёл в своём белом джильбабе.

- А светлые волосы?

- Я их покрасил.

У Али были инструкции. Он дал ему блокнот, где была кодовая запись, из которой Оскар мог узнать о программе. Итогом было то, что ППМ ещё не открыла, откуда шли поставки оружия.

- Наверняка, это «Консорциум», - сказал Али, будто старик.

- Чёрт! Говори яснее. Я ведь не знаю, что такое этот «Консорциум».

- Нечто вроде ассоциации. Группа различных стран-продавцов. Что-то вроде Общего рынка вооружений. Ты знаешь, что такое Общий рынок?

Оскар тысячи раз слышал это название по радио и телевидению, но совсем не был уверен, что оно означало. Однако, чтобы не выглядеть дураком, ответил:

- Конечно, целый мир знает, что такое Общий рынок.

- Ну это что-то похожее на него. Несколько стран, которые объединились, чтобы посылать оружие тем, в которых происходят беспорядки.

- То есть ППМ, только наоборот?

- Да.

- Нельзя терять время, - сказал Али, видя, что Оскар изумлён. Ты должен разоблачить этот «Консорциум», чтобы мы могли сообщить о нём в ВТМП.

- В ВТМП?

- Конечно. Ты знаешь, что означает эта аббревиатура?

Оскар выдал нерешительное «Да». Эти четыре буквы часто мелькали в газетах, по радио и телевидению, но он не знал их значения. Должно быть, это было что-то очень важное.

- Верховный Трибунал по международным преступлениям, - сказал Али, угадывая его мысль.

Оскар видел себя мельчайшим винтиков в гигантском механизме.

- Ты будешь сотрудничать с ППМ лучшим образом, - сказал Али. – ВТМП учтёт это тебе.

- Чёрт, - воскликнул Оскар, - ты говоришт прямо как...- Он припоминал некоторые довольно длинные телеинтервью, - как те, что берут интервью на телевидении.

Али снова рассмеялся.

Через несколько шагов они подошли к охраннику. Али снова надел очки.

Альфредо Корда вошёл в комнату и немного удивился, увидев светловолосого мальчика в очках. Али разъяснил ситуацию.

- Я вместе с родителями проживаю в гостинице, - сказал он. Мы с Оскаром подружились.

У Альфредо Корды не было ни минуты времени, чтобы комментировать это. Два человека вслед за ним ворвались в комнату и стали угрожать с пистолетом в руках:

- Быстро. Берите свои вещи и следуйте за нами. Любая попытка бегства...

Не было необходимости заканчивать фразу. За версту было видно, что эта парочка могла отдавать себе отчёт в своих словах. Оскара охватила дрожь от страха, тогда как Корда бледнел, но не терял своего благоразумия.

- Я должен заплатить за гостиницу, - сказал он.

- Это уже сделано. Мы спустимся на лифте. Идите впереди нас. Нас ждёт машина.

- И я тоже? – спросил Али, казавшийся меньше всех расстроенным.

Те оба переглянулись. Очевидно, они не рассчитывали, что будет ещё кто-то третий. Но один из них решил действовать наверняка.

- Ты тоже, сопляк.

И, всё-ещё дрожа от страха, Оскар почувствовал облегчение. Присутствие Али в эти минуты, было посланием судьбы.

- Мы готовы, - сказал Альфредо Корда, закрывая последний чемодан. И, обращаясь к Оскару, он прибавил, как если бы это была самая обычная вещь на свете:

- Сумку с коньками неси ты. Не забудь её.

- Дай мне её, - сказал он точно таким же тоном.

Взяв её, он сообразил, что в данный момент он действовал заодно с Альфредо Кордой против тех двух, что вторглись к ним. Что-то, чего он не мог объяснить, заставляло его стать соучастником Корды, который смотрел на него, улыбался своей милой улыбкой, и пробормотал, когда они шли к лифту:

- Не бойся, Оскар: наверняка, это какая-то ошибка.

Машина мчалась словно пуля по большим каирским проспектам и выехала на автостраду, ведущую в аэропорт. Во время пути они едва ли обменялись несколькими словами.

- Я могу узнать, куда нас везут? – спросил Альфредо Корда.

- Нет, - ответил один из тех двоих.

Тот, что сидел за рулём, ответил:

- Меня зовут Тридцать Один, а его – Восемьдесят Три.

Альфредо Корда не настаивал. Али и Оскар продолжали молчать в ожидании. Приехав в аэропорт, и направляясь скорым шагам к мощному реактивному самолёту. Альфредо Корда снова заговорил, но на языке, который Оскар не мог понять, так как он не надел электронного анисового зерна. Альфредо казался очень разгорячённым, он делал знаки тем двоим несколько раз, но Тридцать Один и Восемьдесят Три отвечали односложно. Всё-ещё угрожая им пистолетами, они заставили их подняться в самолёт, который, как было заметно, был не коммерческим, а частным, моторы которого сразу же загудели.

- Пристегнитесь получше, - сказал Альфредо Корда детям.

Оскар и Али послушались.

Тридцать Один сел рядом с Альфредо Кордой, а Восеьдесят Три – рядом с пилотом. Наконец Оскар и Али могли разговаривать, не боясь быть услышанными.

- Ты был в курсе всего? – спросил Оскар.

- Да. Альфредо Корда попросил их, чтобы они оставили нас на земле. Он сказал: Это просто досадное недоразумение. Эти малыши встретились со мной чисто случайно. И с вашей стороны несправедливо так с ними поступать».

- И что они ответили?

- Что они никому не доверяют, и меньше всего двум мальчикам. И что ситуация прояснится, когда мы прибудем в СХ 9, и чтобы он соизволил замолчать.

Оскар совсем ничего не понял. Он спросил у Али:

- А что такое СХ 9?

- Один из крупнейших мировых центров по контрабанде оружия.

- Но...где он?

- Это неизвестно, - сказал Али поучительно, - где-то.

Это должно было быть очень далеко, так как несмотря на скорость реактивного самолёта, те несколько часов полёта показались Оскару несколькими веками. И к тому же ему страшно хотелось спать. И Али тоже. Альфредо Корда встал. Накрыл их хорошим шерстяным одеялом, который он взял из багажного отделения. Он несколько мгновений рассматривал их, как если бы хотел им что-то сказать, но не сделал этого. Он просто посоветовал:

- Постарайтесь заснуть. Я очень беспокоюсь, что это надолго, и в конце путешествия вы будете измотаны.

- Он полностью откинул их кресла, чтобы им было удобнее, и снова сел рядом с Тридцать Один.

- Вот так дела, - сказал Оскар, зевая. – Нельзя отрицать, что Альфредо Корда хорош во всех деталях.

Али согласился:

- Жаль, что он мошенник.

Затем они заснули, один рядом с другим, как два брата.

Поиск по сайту: