Возможность развестись и выйти замуж за Хусейна давала мне второй шанс. Господь посылал мне защитника

Сейчас, когда пишу эти строки, я понимаю, до какой степени мусульманский менталитет проник в мое сознание. Я искала защитника и даже не рассматривала варианта жить самостоятельно. Ситуация, складывавшаяся в Алжире, становилась все опаснее для меня и моих детей. По утрам, когда мои девочки уходили в школу, я не находила себе места от волнения и впадала в панику, стоило им опоздать домой хоть на минуту. Как-то Нора вернулась домой запыхавшаяся и сообщила, что ее преследовал какой-то странный человек.

— Я пошла быстро, но он тоже ускорил шаг. Когда я побежала, он побежал за мной. Я решила, что он хочет похитить меня и отвести в горы к террористам. Хорошо, что до дома было недалеко.

— Думаю, будет лучше, если вы посидите дома, пока к нам не переедет Хусейн. Он сможет отводить тебя в школу. Что скажешь?

— Скажу, что хочу уехать из этой страны. Мне страшно находиться здесь.

— Пока это невозможно, Нора. Сама знаешь, мы пытались. Как только представится случай, мы уедем без малейших колебаний, поверь!

Некоторое время мы сидели, прижавшись друг к другу. Как же я хотела, чтобы поскорее наступило седьмое октября — день, когда я и девочки освободимся от моего гнусного прошлого, хотя бы его части. Так хотелось перевернуть страницу этого жуткого брака, этих лет, наполненных ненавистью и страхом, побоями и насилием. Я должна была навсегда освободиться от человека, который разрушал меня как личность и столько лет насиловал мое тело.

Долгожданный развод

Наконец настало благословенное седьмое октября 1994 года. Я с детьми находилась в зале ожидания, когда вошел Абдель. С его появлением нахлынули те ужасные воспоминания, которые он олицетворял. Бросая на нас ненавидящие взгляды, он старался смутить нас, но цели так и не достиг.

Я едва сдерживала себя от гнева и отвращения, которые он во мне вызывал. Нора стояла опустив глаза, а Мелисса вцепилась мне в руку. Хусейна не было. Мы решили, что его присутствие могут счесть предосудительным. Заседание началось ровно в десять. Я хотела, чтобы все поскорее закончилось. Наконец настала наша очередь.

Не церемонясь, Абдель наговорил судье кучу непристойностей обо мне и о моей родне.

— Я хочу, чтобы мне отдали всю мебель, которую я сам покупал, господин судья. Вот счета на мое имя.

Нора подняла голову и посмотрела отцу в глаза.

— Извините, господин судья, — сразу произнес он, — но я передумал. Я хочу взять только машину. Все остальное пусть забирает моя супруга, в том числе и детей.

Я была ошеломлена — я не понимала его поведения.

Что означала эта быстрая смена решения, после того как он обменялся взглядом с Норой? Менять свои решения в чужую пользу было не в правилах Абделя.

Чего он боялся? Вряд ли это можно назвать запоздалым раскаянием. Я знала, что совести у Абделя не было и не будет. Его поведение объяснялось чем-то другим, и я решила, что рано или поздно узнаю это от Норы.

Поиск по сайту: