ГЛАВА 16

— Ты шутишь! Поппи не могла опомниться от изумления. Филипп недоверчиво фыркнул.

— Я говорю серьезно. Ты ведьма, которая не знает о своих способностях. Помнишь, я тебе рассказывал?

— Да. Есть ведьмы, которые знают о своих способностях и развивают их. А есть такие, которые о них не подозревают. Это…

— Телепаты! — хором произнесли Джеймс и Поп‑пи. — Ясновидящие!

Джеймс продолжал объяснять. Слова лились из него неостановимым потоком:

— Поппи, это ты и есть. Вот почему ты так быстро научилась телепатии. Вот почему у тебя вещие сны.

— И поэтому Фил услышал меня, — догадалась Поппи.

— Нет! — воскликнул Фил, — я тут ни при чем. Хватит!

— Фил, вы близнецы, — убеждал Джеймс. — У вас общие предки. Поэтому я и не мог контролировать твой мозг.

— О нет, нет. — Фил упал на сиденье. — Нет. Я этого не хочу.

— Но от кого же мы получили этот дар? — задумалась Поппи.

С заднего сиденья раздался слабый голос:

— Конечно, от папы.

— Что ж, это кажется логичным, но…

— Это правда. Помнишь, как папа рассказывал о том, что он видит разные странные вещи? Или что его сны сбываются? Поппи, он слышал, как ты звала Джеймса во сне. Джеймс слышал тебя, и я, и папа тоже.

— Так и есть. И это все объясняет о нас. Помнишь, сколько раз у нас были предчувствия о самых разных вещах? Даже у тебя.

— Да, я предчувствовал, что Джеймс какая‑то нелюдь.

— Фил!..

— Были и другие верные предчувствия. — В голосе Фила звучала покорность. — Днем я знал, что приедет Джеймс, хотя тогда я решил, что просто хорошо различаю шум мотора.

Поппи дрожала от восторга и удивления, но она не понимала Джеймса. Его переполняла радость, он так ликовал, что Поппи казалось, будто вокруг взметаются вверх фейерверки.

— Что случилось, Джеймс?

— Поппи, ты что, не понимаешь? — радостно кричал Джеймс. — Это означает, что еще до того как стать вампиром, ты принадлежала Царству Ночи. У тебя есть право знать его секреты. Ты наша!

В одно мгновение мир для Поппи перевернулся. У нее перехватило дыхание.

— И мы принадлежим друг другу. Нас никто не может разлучить. Теперь нам не надо прятаться.

— Джеймс, останови машину, я хочу тебя поцеловать, — тихо сказала Поппи.

Они уже вновь ехали по дороге, когда Фил вдруг спросил:

— Куда вы поедете? Поппи не может вернуться домой.

— Я знаю, — мягко отозвалась Поппи.

Она приняла свою новую жизнь. Для нее не было пути назад. Прежняя жизнь завершилась, и ничего другого не оставалось, как начать строить новую.

— Но вы же не можете все время переезжать с места на место, — настаивал Фил.

— А мы и не будем, — возразила Поппи. — Мы поедем к папе.

Поппи чувствовала, что Джеймс с ней соглашается, слышала его беззвучное: Конечно.

Они поедут к ее отцу, вечно опаздывающему, совсем непрактичному и очень любящему. К ее отцу, который принадлежит Царству Ночи и не догадывается об этом. Который думает, что сходит с ума, когда в нем пробуждается магическая сила. Он приютит их, а им больше ничего и не надо. Все Царство Ночи лежит перед ними как на ладони, и они могут исследовать все его тайны. Возможно, они когда‑нибудь вернутся в Лас‑Вегас и навестят Tea. Возможно, потанцуют и на вечеринке у Тьерри.

— Ой, а вдруг мы не сможем найти отца? — встревожилась Поппи.

— Сможете, — уверенно отозвался Фил. — Он улетел вчера вечером, но оставил свой адрес. Впервые в жизни.

— Возможно, он предчувствовал, — обронил Джеймс.

Некоторое время они ехали в молчании, но Фил вдруг откашлялся для решительности и сказал:

— Знаете, я сейчас подумал… Мне не нужно Царство Ночи, понимаете, моя наследственность меня не волнует. Я хочу жить, как обычный человек, и хочу, чтобы всем это было понятно…

— Понятно, Фил, — прервал его Джеймс. — Поверь мне, никто не заставит тебя связать судьбу с Цар‑

ством Ночи. Ты можешь жить, как все смертные, покуда сам будешь избегать контактов с ним и держать язык за зубами.

— Ладно, хорошо. Но вот о чем я думал. Мне по‑прежнему не очень нравятся вампиры, хотя, возможно, они все же не так плохи, как кажутся. Я хочу сказать, вампиры относятся к своей пище не хуже, чем люди. Чего стоит, например, обращение с коровами… По крайней мере, вампиры не выращивают людей в загонах.

— Я не стал бы этого утверждать, — неожиданно возразил Джеймс, и на губах у него заиграла ухмылка. — До меня доходили рассказы о стародавних временах…

— Тебе обязательно нужно со мной спорить, да? В общем, я думаю, что вы тоже часть природы, а ее нельзя изменить. Наверное, все, что я говорю, бессмысленно, — заключил Фил.

— Для меня это очень важно, — серьезно возразил Джеймс. — Спасибо тебе.

Он замолчал и, обернувшись, посмотрел на Фила. У Поппи защипало в глазах, и она подумала: «Если Фил признает нас частью природы, значит, он нас принимает такими, какие мы есть». А вслух произнесла:

— Знаешь, Джеймс, я тоже много размышляла об этом. И мне кажется, что вовсе необязательно бросаться на улице на случайных прохожих, можно найти и другие источники питания, например животных. Я хочу сказать, почему бы нам не попробовать их кровь?

— Она не похожа на человеческую, — ответил Джеймс, — но это вподне возможно. Я пробовал. Олени — очень вкусно, кролики — сносно, опоссум — гадость.

— И потом, возможно, среди людей найдутся добровольные доноры. Tea стала таким донором для меня. Мы можем попросить ведьм.

— Может быть, — промолвил Джеймс. Вдруг он усмехнулся. — Знал я одну ведьму дома, она была очень непротив. Звали ее Жизель. Но нельзя же просить их об этом каждый день. Им нужно время восстановиться.

— Я знаю, но мы могли бы что‑то придумать. Возможно, мы сможем измениться и не будем больше ужасными кровососущими чудовищами…

— Может быть, — задумчиво обронил Джеймс.

— Вы только послушайте их, — раздался с заднего сиденья голос Фила.

— И мы все сможем делать вместе, — сказала Поп‑пи, глядя на Джеймса.

Джеймс отвел глаза от дороги и улыбнулся ей. Теперь в его взгляде не было ни грусти, ни холода, ничего тайного или загадочного.

— Вместе, — произнес он вслух. И мысленно добавил: Я не могу больше ждать. Ты хороший телепат, и ты понимаешь, что мы можем сделать, правда?

Поппи не могла отвести от него глаз. Вдруг ее поразила догадка.

Джеймс, ты уверен?

Совершенно уверен. Ты и сама это знаешь, маленькая соня.

Поппи откинулась на спинку сиденья и попыталась унять сильно бьющееся сердце.

Они смогут снова растворяться друг в друге. Когда только пожелают. Она растворится в его сознании, а его мысли будут перетекать в ее сознание. Они сольются, как две капли воды. Станут единым целым, так, как никогда не смогут человеческие существа.

Я не могу ждать, сказала она ему. Думаю, мне понравится быть ведьмой.

Фил кашлянул.

— Ребята, если вы хотите уединиться…

— У нас не получится, пока ты здесь, — ответил Джеймс. — Это очевидно.

— Ничего не могу поделать, — произнес Фил сквозь зубы. — Вы слишком громко обмениваетесь мыслями.

— Ничего подобного. Это ты суешь нос не в свое дело.

— Прекратите вы оба, — вмешалась Поппи. Но она чувствовала тепло, разливавшееся у нее внутри. Она не могла устоять перед искушением подразнить Фила: — Если ты хочешь, чтобы мы уединились, значит, ты можешь доверить Джеймсу свою сестру…

— Я этого не говорил.

— Тебе и не нужно ничего говорить, — сказала Поппи.

Она была счастлива.

Это случилось на следующий день после полуночи. В ведьмин час. Поппи находилась там, где и не мечтала оказаться снова, — в маминой спальне.

Джеймс ждал ее на улице в автофургоне, набитом вещами. В том числе и большим ящиком с дисками, отложенными для нее Филом. Через несколько минут Джеймс и Поппи отправятся на восточное побережье, к ее отцу. Но прежде она должна кое‑что сделать.

Она тихо подошла к огромной кровати, двигаясь бесшумно, как тень, чтобы не разбудить спящих родителей. Остановилась около мамы, посмотрела вниз и мысленно обратилась к ней:

Я знаю, ты думаешь, это сон. Мама, я знаю, что ты не веришь в загробную жизнь. Ноя должна сказать тебе, что со мной все в порядке. У меня все хорошо, и я счастлива. И даже если ты не понимаешь этого, просто постарайся поверить мне. Всего лишь раз поверь в то, чего ты не можешь увидеть.

Она помедлила и прибавила:

Я люблю тебя, мама. Я всегда тебя буду любить.

Когда она покидала комнату, мама спала — и улыбалась.

Фил ждал ее на улице, рядом с машиной. Они крепко обнялись.

— Прощай, — прошептала она и села в машину. Из окна машины Джеймс протянул Филу руку. Тот

пожал ее, не колеблясь ни мгновения.

— Спасибо тебе, — сказал Джеймс, — за все.

— Нет, это тебе спасибо, — ответил Фил. Его голос и губы дрожали. — Позаботься о ней… и береги себя. — Он отступил назад, и на глаза его навернулись слезы.

Поппи послала ему воздушный поцелуй, и они с Джеймсом умчались в ночь.

Поиск по сайту: