Параграф 1. Особенности купли-продажи культурных ценностей

Исследование гражданско-правового режима культурных ценностей предполагает рассмотрение не только проблем регулирования отношений собственности на культурные ценности, но и отношений, возникающих в сфере гражданского оборота культурных ценностей. Особой правовой формой, адекватной товарно-денежным отношениям гражданского оборота, выступает гражданско-правовое обязательство[208].

В научной литературе выделяются категории, типы, группы, виды и подвиды обязательств[209]. Цели настоящей работы не требуют столь детальной дифференциации обязательств, имеющих своим предметом культурные ценности. Анализ действующего законодательства в исследуемой сфере и практики его применения показывает, что большинство обязательств, опосредующих участие культурных ценностей в гражданском обороте, составляют обязательства по передаче культурных ценностей в собственность и в пользование, на рассмотрении которых мы и остановимся подробнее. Удельный вес обязательств иного характера (по производству работ, оказанию услуг, перевозке и т.д.) сравнительно мал, указанные обязательства не имеют применительно к культурным ценностям особой специфики в правовом отношении.

В этой связи полагаем целесообразным в настоящем параграфе рассмотреть некоторые особенности наиболее распространенного обязательства по передаче культурных ценностей в собственность - купли-продажи культурных ценностей.

В целом, к договорам купли-продажи культурных ценностей применяются общие положения параграфа 1 главы 30 ГК РФ. В то же время п.3 ст. 454 ГК РФ установлено, что в случаях, предусмотренных ГК РФ или иным законом, особенности купли и продажи товаров отдельных видов определяются законами и иными правовыми актами. Культурные ценности действительно являются «товаром отдельного вида», обладающим не только экономической стоимостью, но и большой социальной значимостью. Указанным обстоятельством обусловлена специфика некоторых элементов рассматриваемых нами договоров.

Так, большой интерес представляет вопрос об оформлении сделок по купле – продаже культурных ценностей.

ГК РФ не содержит специальных правил о форме и государственной регистрации сделки в отношении движимых культурных ценностей. Однако изучение специального законодательства о культурных ценностях позволяет сделать вывод о том, что в отношении оформления сделок с движимыми культурными ценностями установлены особые правила. Так, согласно ст. 45 Закона о вывозе сделки в отношении культурных ценностей, подпадающих под действие Закона (а это практически все движимые культурные ценности), должны заключаться в письменной форме. Сделки, совершенные с нарушением установленного порядка признаются недействительными. Таким образом, для указанного вида сделок письменная форма имеет конститутивное значение (п.2 ст.162ГК РФ). По нашему мнению, указанное правило лишено смысла: оно не решает проблему учета движимых культурных ценностей, так как информация о совершении указанных сделок не будет поступать в компетентные государственные органы. Кроме того, остается неясным, почему указанная норма помещена в специальный нормативно-правовой акт, касающийся исключительно вопросов вывоза и ввоза культурных ценностей, а не в общий нормативно-правовой акт, посвященный регулированию рассматриваемых отношений, например, в Основы законодательства о культуре? Резюмируя, делаем вывод о том, что норма ст.45 Закона о вывозе, устанавливающая правило об обязательности письменной формы сделки в отношении движимых культурных ценностей под страхом ее недействительности, подлежит исключению из названного специального Закона.

На протяжении трех лет (с 2000 по 2003 год) в Налоговом кодексе РФ содержались статьи, посвященные финансовому контролю над расходами физических лиц[210]. Примечательно, что ст. 86.2 устанавливала правило о том, что нотариус обязан не позднее 15 дней после удостоверения сделки купли-продажи культурных ценностей направлять в налоговый орган по месту своего нахождения информацию об указанной сделке. Российское законодательство не предусматривает правила об обязательном нотариальном удостоверении сделок с движимыми культурными ценностями. В соответствии с п.2. ст. 163 ГК РФ нотариальное удостоверение может быть предусмотрено соглашением сторон. Вероятно, именно на эти редкие случаи и была рассчитана указанная статья.

В отношении движимых культурных ценностей, зарегистрированных в государственной или негосударственной части музейного фонда РФ, действуют нормы Закона о музейном фонде, предусматривающие обязательную регистрацию сделок с музейными предметами и коллекциями в Государственном каталоге музейного фонда РФ. Каталог представляет собой электронную базу данных, содержащую основные сведения о каждом музейном предмете и каждой музейной коллекции, включенной в состав музейного фонда РФ. В электронной базе данных Каталога выделяются две части: реестр сделок (в нем регистрируются: купля-продажа, дарение, мена, передача во временное или бессрочное владение или пользование, наследование культурных ценностей) и информация о хищениях и утрате музейных предметов и музейных коллекций, включенных в состав музейного фонда. Приведенные нормы Закона соответствуют общим положениям ГК РФ о государственной регистрации сделок: п.2 ст. 164 ГК РФ устанавливает, что законом может быть установлена государственная регистрация сделок с движимым имуществом определенных видов.

Вопрос о государственной регистрации сделок с движимыми культурными ценностями напрямую связан с вопросом учета указанных объектов. Выше неоднократно указывалось на то, что проблема учета движимых культурных ценностей в нашей стране до сих пор не решена. Думается, что законодатель может выбрать один из двух путей решения указанной проблемы. Первый путь – либерализация оборота движимых культурных ценностей. В этом случае постановка движимых культурных ценностей на учет – право, но не обязанность частных лиц. Формулировки Закона о музейном фонде, казалось бы, дают все основания полагать, что российский законодатель избрал именно эту модель. Однако для успешного функционирования данной модели необходимо «намерение государства» использовать данный вид учета не только в качестве очередного механизма осуществления мер финансового контроля, но как реальный способ получения информации о составе и состоянии объектов культурного наследия страны. Для этого государству следует стимулировать собственников движимых культурных ценностей к постановке принадлежащих им предметов на государственный учет. В ст. 24 Закона о музейном фонде предусмотрено, что уполномоченные государственные и муниципальные органы могут (но не должны – прим. М.А.) оказывать поддержку негосударственной части музейного фонда, в том числе, предоставлять государственные реставрационные учреждения для проведения реставрации указанных культурных ценностей; обеспечивать передачу, в случае необходимости, данных предметов на хранение в государственные хранилища. Однако на практике указанные меры не выполняются, а коллекционеры по-прежнему опасаются афишировать состав своих коллекций. Кроме того, выбор законодателем либеральной модели учета движимых культурных ценностей в Законе о музейном фонде проведен непоследовательно. Например, как отмечалось выше, согласно ст. 12 названного Закона для совершения сделки с музейными предметами, включенными в негосударственную часть музейного фонда, необходимо получить специальное разрешение уполномоченного государственного органа. Кроме того, в силе остались нормы, предусматривающие обязанность постановки культурных ценностей на учет: (Неоднократно упоминавшаяся норма ст. 20 Закона РСФСР об охране памятников, устанавливающая, что ценные предметы, находящиеся в собственности граждан подлежат государственному учету, отменена не была.) Нельзя не отметить и тот факт, что описанное выше катастрофическое положение дел с оборотом объектов археологического наследия, а также масштабы развития теневого антикварного рынка в современной России позволяют говорить о том, что наша страна не готова к существенной либерализации гражданского оборота движимых культурных ценностей.

Второй вариант – модель «контролируемого оборота». Государство объективно не может и не должно ставить своей целью тотальный контроль над всеми заключаемыми в отношении движимых культурных ценностей сделками. В то же время, как отмечалось выше, число движимых культурных ценностей, зарегистрированных в негосударственной части музейного Фонда РФ, по перечисленным выше причинам ничтожно мало. В связи с этим представляется разумным расширить круг движимых культурных ценностей, в отношении которых должно быть установлено правило об обязательной специальной регистрации сделок. Полагаем, что обязанность специальной государственной регистрации сделок целесообразно установить в отношении более широкой категории культурных ценностей - культурных ценностей, обладающих сравнительно высокой стоимостью (например, выше 50 тыс. МРОТ) [211].Последствия невыполнения требования о государственной регистрации соответствующих сделок должны определяться в соответствии с правилами ст. 165, 167 ГК РФ. Таким образом, изменению подлежит сама концепция Закона о музейном фонде. Во-первых, необходимо исключить из Закона норму ст. 12, предусматривающую получение специального разрешения на совершение сделки с культурными ценностями, как устанавливающую необоснованные ограничения права собственности на указанные объекты. Во-вторых, включение в Закон нормы о государственной регистрации сделок с культурными ценностями, обладающими повышенной стоимостью, позволит компетентным государственным органам получать информацию о сделках, совершаемых с наиболее ценными движимыми культурными ценностями, и решать вопрос о постановке указанных предметов на государственный учет, не испрашивая согласия их собственников. Весьма серьезным контраргументом в данном случае является то, что участники сделок с культурными ценностями, естественно, будут стремиться к занижению их реальной цены. Очевидно, что предлагаемый вариант, тем более, не будет действовать, если государство не сможет обеспечить внушительную государственную поддержку «частного сектора» культурного наследия. Думается, что для успешной реализации предлагаемого варианта необходимо предусмотреть специальные механизмы, стимулирующие собственников к соблюдению данной процедуры: в частности, положения об ослаблении налогового бремени, покрытии расходов на реставрацию и т. п.

Обратимся к исследованию особенностейоформления сделок по купле-продаже недвижимых культурных ценностей.К договорам купли-продажи объектов культурного наследия применяются общие правила о продаже недвижимости параграфа 7 главы 30 ГК РФ. Следовательно, для объектов культурного наследия, как и для недвижимости вообще, предусмотрена государственная регистрация перехода права собственности по договору продажи недвижимости. Как отмечалось в предыдущей главе настоящей работы, п.4 ст.48 Закона об ОКН предусматривает, что при государственной регистрации договора купли-продажи объекта культурного наследия либо выявленного объекта культурного наследия новый собственник принимает на себя обязательства по сохранению объекта культурного наследия либо выявленного объекта культурного наследия, которые являются ограничениями (обременениями) права собственности на данный объект. Формулировка приведенной нормы вызывает целый ряд возражений. Во-первых, законодатель, на наш взгляд, необоснованно связывает принятие собственником указанных обязательств с моментом регистрации договора купли-продажи. Закон о регистрации в развитие ст.131, 164, 223, других положений ГК РФ, действительно, обязывает регистрировать не только наличие, возникновение, прекращение, переход, ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество, но и сделки с ним. При этом государственная регистрация сделок происходит только в тех случаях, когда это прямо предусмотрено законом (необходимость государственной регистрации сделки и перехода права на недвижимость в результате такой сделки возникает в случаях оформления следующих видов сделок: ипотеки (ст. 339 ГК РФ); залога, возникающего в силу закона (ст. 489, 587 ГК РФ); купли-продажи жилого помещения, в том числе его части (ст. 558 ГК РФ) и некоторых иных). Таким образом, далеко не все сделки, совершаемые в отношении объектов культурного наследия, подлежат государственной регистрации. Например, сделка в отношении объекта культурного наследия, имеющего нежилое назначение, не нуждается в государственной регистрации. В связи с этим представляется нецелесообразным связывать регистрацию ограничений (обременений), налагаемых на собственника объектов культурного наследия с регистрацией самого договора. Во-вторых, приведенная норма по непонятной причине содержит указание только на договоры купли-продажи объектов культурного наследия? Представляется, что соответствующие ограничения (обременения) должны налагаться на нового правообладателя вне зависимости от основания приобретения им прав на указанное имущество. Суммируя сказанное, предлагаем изложить указанную норму в следующей редакции: «При государственной регистрации перехода права собственности на объект культурного наследия либо выявленный объект культурного наследия государственной регистрации подлежат и возлагаемые на нового собственника обязательства по сохранению объекта культурного наследия либо выявленного объекта культурного наследия, которые являются ограничениями (обременениями) данного права».

Помимо вопроса об особенностях оформления сделок по купле-продаже культурных ценностей, большой интерес применительно к теме, исследуемой в настоящем параграфе, вызывает и проблема наличия у государства преимущественного права покупки отчуждаемых культурных ценностей. Купля-продажа культурных ценностей опосредует смену их собственника, а также нередко связана с их пространственным перемещением. Эти обстоятельства обусловливают желание законодателя проследить за судьбой указанных вещей.

Так, ГК РСФСР 1964 года содержал ст. 137.1., которая специально регулировала порядок отчуждения памятников истории и культуры. В соответствии с этой статьей продажа или иное отчуждение памятников истории и культуры допускалось с обязательным предварительным уведомлением государственных органов охраны памятников. При продаже памятников государство имело преимущественное право покупки. Сделки в отношении памятников истории и культуры, совершенные в нарушение установленного порядка, признавались недействительными.

В действующем ГК РФ норма о преимущественном праве государства на приобретение отчуждаемых культурных ценностей отсутствует. Норма о преимущественном праве покупки определенных культурных ценностей государством содержится в ст. 25 Закона о музейном фонде. О возможности применения государством указанного права упоминается также и в Законе о вывозе, однако, как отмечалось ранее, норма данного Закона, в сущности, устанавливает не право преимущественной покупки, а право принудительного выкупа государством вывозимых культурных ценностей. Таким образом, сегодня государство имеет преимущественное право покупки лишь в отношении отчуждаемых музейных предметов, зарегистрированных в негосударственной части музейного фонда. Попытаемся определить, оправданно ли установление преимущественного права покупки государством отчуждаемых культурных ценностей именно по отношению к данному их виду, и целесообразно ли установление подобного права по отношению к иным видам отчуждаемых культурных ценностей.

Дополнительной трудностью при решении поставленных вопросов является то, что, как справедливо отмечается в литературе, теоретическая модель преимущественных прав разработана в российской цивилистической доктрине достаточно слабо[212]. В самом общем виде сущность преимущественного права состоит в праве одного лица приобрести отчуждаемое имущество (вещь или имущественное право) в первоочередном по отношению к другим лицам порядке, на условиях, предложенных лицом, отчуждающим имущество. Этому праву корреспондирует «обязанность» лица, отчуждающего имущество, в первую очередь предложить заключить сделку лицу, обладающему преимущественным правом[213]. Таким образом, сущность преимущественного права покупки состоит в специфическом ограничении права лица, отчуждающего вещь, на распоряжение ею.

Несмотря на отмеченную недостаточность теоретической разработки указанных вопросов, случаи установления в действующем отечественном законодательстве так называемых преимущественных прав крайне разнообразны. Сюда можно, в частности, отнести права участников (учредителей) хозяйственных обществ на приобретение долей, акций, продаваемых другими их участниками (например, ст.100 ГК РФ), права вкладчиков товарищества на вере при продаже одним из вкладчиков своей доли в складочном капитале (ст. 85 ГК РФ), права залогодержателя на удовлетворение своих требований из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами (ст. 334 ГК РФ), преимущественное право покупки доли участника долевой собственности (ст. 250 ГК РФ) и др.

Как видим, целью установления преимущественных прав, содержащихся в ГК, является защита частных интересов. Преимущественные права, установленные специально для защиты публичных интересов, в настоящее время в ГК отсутствуют. На этом основании в литературе делается вывод о том, что включение в Кодекс нормы о преимущественном праве покупки государством культурных ценностей вряд ли будет соответствовать общей парадигме защиты права частной собственности, а также принципу равенства всех субъектов гражданских правоотношений[214].

Следует отметить, что в современном гражданском законодательстве все же имеются примеры установления преимущественного права покупки и в публичных интересах (например: преимущественное право субъекта РФ (муниципального образования) на покупку земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения (ст. 8 Закона РФ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения»)[215].

В советской научной литературе необходимость наличия у государства преимущественного права покупки отчуждаемых культурных ценностей не подвергалась сомнению. Более того, высказывалось мнение, что указанное право должно применяться не только в случаях отчуждения памятников истории и культуры, но и иных культурных ценностей. Данная позиция подтверждалась тем, что в соответствии с Законом СССР об охране памятников правовой режим памятников мог быть распространен на любой вновь выявленный объект, представляющий культурную ценность[216].

Действительно, преимущественное право покупки отчуждаемых культурных ценностей может применяться лишь к тем культурным ценностям, о которых государственным органам становится известно, то есть к тем из них, которые поставлены на государственный учет, или, по крайней мере, выявлены. Таковыми в настоящее время являются музейные предметы, зарегистрированные в негосударственной части музейного фонда, и объекты культурного наследия.

Как было показано выше, сегодня преимущественное право покупки государством отчуждаемых культурных ценностей установлено лишь по отношению к музейным предметам, зарегистрированным в негосударственной части музейного фонда. Представляется излишним говорить об обоснованности подобного решения законодателя. Государство, безусловно, заинтересовано в возможности приобретения ценностей, которые уже были предъявлены компетентным государственным органам и признаны ими в качестве объектов, заслуживающих особого внимания. Тем не менее, таких культурных ценностей очень немного. Учитывая отмеченную выше необходимость установления правила о государственной регистрации сделок с движимыми культурными ценностями, стоимость которых превышает 50 тыс. МРОТ, полагаем, что преимущественное право покупки государством отчуждаемых культурных ценностей следует распространить на указанную категорию культурных ценностей, закрепив данное правило в Законе о музейном фонде.

П.12 Положения о музейном фонде устанавливает, что в целях обеспечения преимущественного права покупки государством отчуждаемых музейных предметов, собственник обязан уведомить уполномоченный государственный орган в письменной форме за три месяца до совершения сделки-купли-продажи. В то же время в законодательстве не установлен срок, в течение которого государство должно принять решение об осуществлении своего права или об отказе от его осуществления. Полагаем, что подобная неопределенность должна быть устранена: законодателем должен быть установлен срок, в течение которого государство должно принять указанное решение и уведомить о нем собственника. Причем указанный срок не должен быть длительным, дабы не создавать необоснованных препятствий для оборота культурных ценностей.

Но в чем принципиальное отличие движимых культурных ценностей, поставленных на государственный учет, от объектов культурного наследия? Почему Закон об ОКН не содержит норм, устанавливающих преимущественное право покупки государством отчуждаемых объектов культурного наследия?[217] Полагаем, что ответом на данный вопрос может послужить то, что подавляющее большинство указанных объектов в советское время находилось в собственности государства, и в настоящее время идет процесс частичного «разгосударствления» объектов культурного наследия. Следовательно, государство может не допускать обращения указанных объектов в частную собственность. Однако, как указывалось выше, результаты первой волны приватизации объектов культурного наследия до сих пор не оценены. Очевидно лишь то, что приватизация объектов культурного наследия не всегда приводит к улучшению их сохранности. Если собственник нарушает требования по сохранению указанных объектов, совершает противоправные действия, влекущие утрату объектами своего значения, государственные органы могут обратиться в суд с требованием об изъятии объекта культурного наследия. Полагаем, что наряду с указанной возможностью изъятия данных объектов, государство следует наделить и преимущественным правом покупки отчуждаемых объектов культурного наследия. Во-первых, установление данного правила позволит государству приобрести те объекты культурного наследия, разгосударствление которых в начале 90-х годов было «необдуманным». Во-вторых, установление преимущественного права покупки государством отчуждаемых объектов культурного наследия позволит избежать традиционного занижения цены сделок с указанными объектами. Указание заниженной цены объекта культурного наследия будет невыгодным из-за возможности осуществления государством своего права. Наконец, в-третьих, введение данной нормы установит единообразный порядок решения указанного вопроса как для движимых, так и для недвижимых культурных ценностей. Должна быть разработана и соответствующая процедура осуществления указанного права. Так, необходимо установить, что собственник объекта культурного наследия за определенный срок обязан письменно уведомить уполномоченный государственный орган о намерении совершить соответствующую сделку по отчуждению объекта. Уполномоченный государственный орган также в течение определенного срока должен уведомить продавца о намерении государства осуществить предоставленное ему право или отказаться от его осуществления. Таким образом, полагаем, что главу VIII Закона об ОКН - «Особенности владения, пользования и распоряжения объектами культурного наследия» - необходимо дополнить нормой, предоставляющей государству преимущественное право покупки отчуждаемых объектов культурного наследия.

Поиск по сайту: