Америка «запятнала флаг»

В 1899 году Твен опубликовал большой рассказ «Человек, который совратил Гедлиберг». В нем подведены своеобразные итоги столетия. Чего добилась Америка за целый век поступательного движения на путях буржуазного прогресса? – как бы спрашивает себя писатель. И отвечает: вместо честности воцарилась ложь, вместо благородства – неуемная жадность.

Снова перед нами маленький американский городок. Но теперь Твен не возвращает читателя к временам рабства на юге США. Он вполне осознанно и даже подчеркнуто рисует современную Америку.

Гедлиберг – это не просто один из тысяч городков страны. Это воплощение всей Америки. И судьба его – судьба родины писателя в целом. Рассказ порою превращается в притчу. «Это случилось много лет назад. Гедлиберг, – начинает Твен, – считался самым честным и самым безупречным городом во всей близлежащей округе. Он сохранял за собой беспорочное имя уже три поколения и гордился им как самым ценным своим достоянием».

Три поколения – это и есть примерно столетие. Что же случилось с «неподкупным» Гедлибергом за эти годы?

С неистощимой изобретательностью Твен создает остроумную фабулу, позволяющую сделать тайное явным, раскрыть правду жизни, сорвать маски с обманщиков и лицемеров.

Вот они, самые состоятельные я уважаемые граждане Гедлиберга, эти столпы всяческой «чистоты». Когда перед ними открылась возможность прибрать к рукам много денег ценою лжи, обмана, ни один не сохранил своей «непогрешимости». Ведь на самом деле любой из этих людей – вор и мошенник. Их богатства приобретаются ценою морального падения.

В «Позолоченном веке» бесчестным предпринимателям были противопоставлены хорошие. Теперь все богатые люди до единого показаны чернейшими красками. Оказывается, что сама борьба за деньги делает человека низким, ничтожным.

Твен заставляет богатейших граждан Гедлиберга одного за другим морально высечь себя. Он показывает их внутреннее ничтожество, казнит богачей смехом.

В начале эпохи империализма творчество писателя вступило в четвертый период своего развития. И примечательно, что у самого порога его стоит произведение необычайно ясное и сильное по мысли, на редкость цельное и законченное по форме.

В произведениях последнего периода творческой деятельности Твена нашли выражение многие мысли и чувства американских трудящихся, порожденные господством монополий, империалистов.

В эти заключительные годы своей жизни писатель создает десятки рассказов, юморесок, анекдотов, но важнейшее место в его творчестве принадлежит теперь остросатирическим памфлетам, направленным против американских поработителей колониальных народов, монополистов, линчевателей.

В рассказе «Человек, который совратил Гедлиберг» Твен выступает не против человека вообще. Плоха не «человеческая порода», говорит он этим произведением, плохи представители верхов. Именно в их среде все – видимость, все – позолота, а не драгоценный металл.

Правда, и простые люди, показанные в рассказе, скромные и милые старики Ричардсы, не устояли перед соблазном, который помог выявить истинную сущность «неподкупных» богачей, и протянули руку к заведомо нечистым деньгам. Но писатель не уравнивает «беднягу Ричардса» и богатых гедлибержцев. Он снова с грустью констатирует, что в Америке, где царит культ доллара, и бедняки заболевают жаждой богатства. Он видит деградацию людей в условиях капитализма. Но вместе с тем писатель страстно выражает свою симпатию к простому человеку и веру в него. Ему глубоко жаль Ричардсов.

Твен написал однажды: «Дождь, как известно, не разбирается: он поливает с одинаковой силой и праведных и грешников. Вот бы мне поручили распоряжаться дождем, я тогда стал бы праведных кропить легонько и ласково, а если настиг бы на улице грешника, то залил бы его с головой».

В этих словах отражены, пожалуй, некоторые характерные особенности творческого метода Твена – создателя «Человека, который совратил Гедлиберг». Богачей он делает мишенью ядовитейших насмешек – так сказать, заливает их «с головой». А вот «грешников» – людей труда – изображает с жалостью, кропит «легонько и ласково».

Примечательная особенность рассказа – отчетливое противопоставление богачам народа. Собрание, на котором происходит окончательное разоблачение наиболее состоятельных жителей Гедлиберга, носит характер всенародного осмеяния низости верхов. Простые люди (Твен называет, например, язвительного скорняка) ликуют, наблюдая, как гибнут фальшивые репутации «отцов города».

Когда председатель вынимал одну за другой разоблачительные записки, все, говорит Твен, «получали огромное удовольствие от этой процедуры».

Маркс писал: «История действует основательно и проходит через множество фазисов, когда уносит в могилу устаревшую форму жизни. Последний фазис всемирно-исторической формы есть ее комедия. Богам Греции, которые были уже раз – в трагической форме – смертельно ранены в «Прикованном Прометее» Эсхила, пришлось еще раз – в комической форме – умереть в «Беседах» Лукиана. Почему таков ход истории? Это нужно для того, чтобы человечество весело расставалось со своим прошлым»^[17].

На рубеже веков издевательский смех Твена, автора «Человека, который совратил Гедлиберг», прозвучал над всем миром. В этом смехе нашло отражение присущее народу чувство превосходства над морально несостоятельным и безобразным миром лжи и угнетения, который обречен на неминуемую гибель, каким бы могуществом и возможностями творить зло он ни обладал. Недаром рассказ о Гедлиберге принадлежит к числу тех произведений Твена, которые в буржуазных кругах Америки вызывают особенно недружелюбные чувства.

Империалистические державы совершали один акт агрессии за другим.

Еще до возвращения в США у Твена все настойчивее возникала мысль, что американские войска творят беззакония на Филиппинских островах и что другие «христианские державы» тоже поступают бесчестно в Китае и Южной Африке.

Поняв, что Соединенные Штаты не отдадут туземцам их владений, писатель воскликнул, что Америка «запятнала флаг». А когда в 1899 году началась война англичан с бурами, Твен снова заклеймил Родса, и заклеймил его куда резче, чем в книге «По экватору». «…Это убийство, – сказал он, – и Англия совершила его руками Чемберлена^[18] и кабинета лакеев, Сесиля Родса и его сорока воров, южноафриканской компании».

В письме к Твичелу, написанном в самом начале 1900 года, Твен гневно говорит: «По-видимому, мы не собираемся освобождать филиппинцев и возвращать им их остров. И, по-видимому, мы не собираемся вешать патеров и конфисковать их собственность». В этом же письме писатель декларирует, что «цивилизация буров» выше «нашей». «Наша цивилизация представляется мне чем-то очень жалким, полным жестокости, суетности, надменности, подлости и лицемерия. Я ненавижу слово «цивилизация», потому что оно лживо».

Мысленно Твен сочинял, как он признался в письме к Гоуэлсу, резкие статьи против преступной, постыдной войны, которую англичане затеяли против буров. Однажды писатель даже изложил свои взгляды на бумаге – он решил было послать анонимную статью в лондонскую газету «Таймс», но в последнюю минуту все же передумал.

Поиск по сайту: