АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 11. Проход в пещере был таким узким, что у Шиа было такое чувство, словно нечем дышать

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

 

Проход в пещере был таким узким, что у Шиа было такое чувство, словно нечем дышать. Казалось, это будет продолжаться вечно, грубые стены, царапающие ее кожу, подавляющие тонны скальных пород над головой и вокруг, постоянное ожидание, что ее расплющит. Она не могла смотреть на Жака, каким-то образом сделавшего свое тело тоньше, и выглядевшего необычно. Карпатцы могли совершать такие вещи, о которых Шиа даже подумать боялась. Как она вовлекла себя в этот хаос?

Секс. С красивым, сильным человеком с черными, голодными глазами. И все, она сдалась, словно томящийся от любви теленок. Секс. Это изменяло многих нормальных женщин.

«Я могу читать твои мысли». — Игривость была мягкой и ласковой, придавая ей силы.

«Я была совершенно нормальной и вполне разумной, пока не встретила тебя. А теперь только посмотри на меня. Я ползаю внутри горы». — Внезапно Шиа остановилась, все еще отлично держась. — «Я что-то слышу. Скажи мне, ты же не взял меня в пещеру полную летучих мышей. Скажи это прямо сейчас, Жак, или я не сдвинусь отсюда».

«Я и не брал тебя в пещеру, заполненную летучими мышами».

Шиа расслабилась. Она не брезговала многими вещами, но летучие мыши, были существами, от которых лучше держаться на расстоянии. Желательно, во много миль. Летучие мыши, были одними из тех существ, глядя на которых в ночном небе, Шиа могла подумать, какие они интересные и замечательные, пока высоко над ней и не трогают. Ее нос сморщился. Звуки, которые Шиа пыталась проигнорировать, становились громче. Ее сердце тревожно забилось. Стены прохода были очень узкими, и не было возможности преодолеть его быстро. Внезапно девушка почувствовала себя пойманной в ловушку и стала задыхаться.

«Я возвращаюсь, Жак. Я не пещерный человек». — Она приложила все усилия, чтобы не казаться напуганной, хотя несколько секунд назад, чуть не закричала.

Осторожно повернула свою голову, стараясь не поцарапать лицо о выступы на стенах. Его пальцы обхватили ее запястья словно наручники.

«Не стоит волноваться. Если хоть какое-то существо выйдет из пещеры и предупредит других о нашем присутствии здесь, нас могут найти».

«Здесь не сможет протиснуться листок бумаги, не говоря уже о человеке. Никто не будет искать нас так глубоко».

«Вампир бы узнал, если бы мыши вылетели из пещеры».

«Летучие мыши не вылетают отсюда, если никого нет?» — Разумно добавила она.

«Доверься мне Рыжеволоска, осталось совсем чуть-чуть».

«Ты же не собираешься заставить меня спать в земле? Потому, что я не буду делать это, даже если десять вампиров будут преследовать нас».

«Вампир не может выдержать рассвета. Он убивает ради крови. Солнце мгновенно зажарит его. Он может передать нас своим человеческим слугам, находящимся под его влиянием, если отметил вход в эту пещеру. Или они могли уловить знак, поданный летучими мышами, неожиданно вылетавшими на раннее солнце».

«И ты говоришь мне, что здесь есть летучие мыши».

Он потянул ее за запястье.

«Прекрати вести себя, как ребенок. Я могу управлять летучими мышами, они будут служить нам, предупреждая о любой опасности».

Шиа состроила гримасу, но пошла за ним. С каждым мгновением способности Жака, его знания и сила возрастали. Он был уверен, почти высокомерен. Иногда это надоедало и возникало желание бросить что-нибудь в него, но с другой стороны она гордилась быстротой его прогресса.

Проход начал расширяться и медленно понижаться, словно они были в земляной кишке. Шиа чувствовала, как пот выступал на теле, как с трудом работали легкие. Она сконцентрировалась на дыхании, единственной вещи, которая могла поддерживать ее в норме.

Жак почувствовал ее дрожь по пальцам, начавшим нервно шевелиться. Его ум наткнулся на естественный барьер и увидел беспокойство, смешанное со страхом перед летучими мышами и замкнутыми пространствами. Она была неспособна, как карпатцы, изменять свою форму. Даже то, как он сделал себя тоньше, заставило ее почувствовать себя неуютно. Привыкшая управлять ситуацией, Шиа считала, будет трудно подчиняться его лидерству вслепую.

«Мне жаль, милая. Я показываю тебе вещи, которые для меня естественны, но которые путают тебя». — В его голосе была мягкость и нежность, посылающие тепло через ее тело.

Только его голос мог придать ей силу. Она расправила плечи и последовала за ним.

«Здесь же есть где-нибудь кровать?» — Она попыталась привнести юмор в данную ситуацию.

Проход расширился настолько, что позволил Жаку вернуть свою нормальную форму. Он немедленно сделал это, надеясь облегчить неудобство Шиа и стал выискивать удобную тему для беседы.

— Что ты думаешь о Рейвен?

— Я думаю, нам лучше помолчать. — Шиа каждый раз смотрела в направлении летучих мышей.

— Летучие мыши знают, что мы здесь, Шиа, но не стоит бояться их. Я удержу их подальше от тебя, — проговорил спокойно Жак, словно ежедневно возникала необходимость управлять полетом летучих мышей.

Его пальцы касались ее затылка успокаивая, препятствуя побегу. Его большой палец ласкал ее атласную кожу, нашел бешеный пульс и стал мягко гладить, успокаивая.

— Рейвен кажется хорошей, несмотря на замужество за таким же варваром, как ты.

«У нее, наверное, паршивый вкус, как и у меня». — Она намеренно прикрепила к словам и эту мысль.

— Что это значит? — Он попытался казаться возмущенным, поддерживая разговор, помогая придерживаться шутливого настроя.

Жак ценил ее храбрость и желание выдержать все до конца, независимо от того, насколько это будет трудно для нее.

— Это означает, у нее нет здравого смысла. Тот человек опасен, Жак, даже если он твой брат. И целитель тоже очень страшен.

— Ты так думаешь?

— А ты нет? Он улыбается и говорит мягко и спокойно, но ты обращал внимание на его глаза? Очевидно, целитель вообще ничего не чувствует.

— Он один из древнейших. Грегори больше всего боятся из всех карпатцев.

— Почему это? Потому, что Грегори очень силен и только один его голос может совладать с сильными мужчинами, мужчинами-карпатцами, заставляя поступать по его?

— Он хорошо знает все древние и современные искусства. И самый смертельно опасный и неустанный. Грегори — охотник на вампиров.

— И он достаточно стар и достаточно одинок, чтобы перевоплотиться в любой момент? Это заставляет меня чувствовать себя действительно в безопасности. А ты заставил меня пить его кровь. Потребуется много времени, чтобы простить. — Она вдруг поняла, насколько устала.

Крик отразился через все слои до самой корки земли. Его можно было скорее почувствовать, чем, услышать. Крик ударил страхом, беспомощностью и оцепенением во всех нервных окончаниях. Этот звук вибрацией прошел через их тела и умы, возвращаясь назад в землю. Скалы подхватили крик, и повторили его снова и снова.

Жак все еще двигался вперед, только его ледяные черные глаза стали беспокойно осматриваться. Напуганная Шиа ухватилась за него. Этот звук издало ужасно нуждающееся существо, охваченное огромной болью и страданием. Бессознательно, она искала внутри себя источник, который помог бы выстоять.

— Предатель, — сказал Жак ядовитым голосом, низким звучанием, полным ненависти и обещания возмездия. — В его руках другая жертва.

— Как? Вы так сильны, как он может заманить в ловушку кого-либо из твоего народа? — Шиа потеребила его руку, желая привлечь его внимание.

В этот момент он казался незнакомцем, хищником, таким же смертельным, как волк или вампир.

Жак быстро моргнул, ища ответ в своем мозгу. Он был пойман предателем в ловушку? То, как это произошло, было спрятано в его поврежденной памяти. Пока он не сможет найти и восстановить все фрагменты, весь его народ будет в опасности.

Шиа провела рукой вниз по его.

— Это не твоя ошибка. Ты не способствовал этому, Жак.

— Ты узнала голос? — Его тон был полностью лишен эмоций.

— Это напомнило мне какое-то животное.

— Это был Байрон.

Шиа почувствовала, как он перестал дышать.

— Ты не можешь быть уверен.

— Это был Байрон, — сказал он с абсолютной уверенностью. — Он пришел ко мне, чтобы восстановить дружбу, а я отказался. Теперь предатель передаст его человеческим убийцам.

— Почему вампир не оставил его для себя? — Она изо всех сил старалась понять, ее ум пытался планировать.

Она не могла оставить Байрона или кого-то еще в руках этих мясников, убийц. Шиа потеряла брата, которого никогда не знала из-за этих сумасшедших. Почти потеряла Жака.

— Если он хочет, чтобы всех вас мучили и убивали, почему не делает это сам?

— Вампир должен быть в земле до того, как солнце встанет. В отличие от нас, он не может выносить даже рассветных лучей солнца. Рассвет привел бы его к гибели. Это ограничивает возможности вампира.

— Получается, вампир был в лесу, следя за нами, как я и боялась, а потом должно быть последовал за Байроном и каким-то образом заманил того в ловушку. И он должен выдать Байрона людям на рассвете. Они, должно быть, находятся неподалеку.

— Грегори сказал, сама земля стонала под их ногами.

— Получается, предатель не может помочь людям, пока не зашло солнце.

— Абсолютно правильно. — Сказал он это с осуждением.

— Но рассвет не имеет силы на нас. Мы это сможем выдержать, Жак. Если пойдем сейчас на поиски. Все, что мы должны сделать, это найти Байрона и спрятать его до пяти — шести часов вечера, пока мы снова не станем сильны. Мы сможем это сделать, я знаю, у нас получится. Правда, есть очень много мест, где он может быть. Мы можем выдержать первые лучи солнца, а больше никто. Люди, которых он поддерживает, не смогут войти в эту пещеру, они не смогу попасть внутрь земли. У них должно быть убежище где-то еще. Ты знаешь эту местность, если ты не сделаешь, сделают другие. Давай найдем Байрона. Вампир может рассердиться, совершит ошибку, выйдя из укрытия, и другие смогут его убить. — Она тянула его за руку назад к выходу из пещеры.

— Я не могу привести тебя к этим мужчинам.

— Не думай об этом, Жак. Мы будем вместе. Я не хочу хвастаться и ставить тебя в неудобное положение, но могу находиться на солнце дольше тебя.

Его рука ласкала ее затылок.

— Это не означает, что я позволю подвергаться тебе такой опасности.

Шиа рассмеялась.

— Только быть с тобой уже опасно, ты идиот. Ты опасен. — Она тряхнула свои волосы, а подбородок слегка вызывающе подняла. — В любом случае, я могу чувствовать то, что ни ты, ни вампир не можете. Кажется, Байрон тоже не смог. Возможно, другие также будут не в состоянии. Я тебе нужна.

Жак неохотно позволил ей тянуть себя к выходу.

— Почему я никогда не выигрываю спор с тобой? Я не могу позволить тебе оказаться в опасности, но все же мы выходим в рассветные лучи и оказываемся перед зверскими убийцами, когда сами очень слабы. Днем, Шиа, мы будем полностью уязвимы, в их власти, во власти солнца. Мы оба.

— Тогда мы должны оказаться в безопасности к этому времени. Свяжись с другими, Жак, расскажи, что мы задумали.

— Я думаю, ты всего лишь хочешь выйти из пещеры. Тебе проще оказаться перед вампиром и человеческими убийцами, чем перед несколькими летучими мышами. — Он потянул ее за дикую гриву волос.

Она усмехнулась ему через плечо.

— У тебя есть право так думать. И не вздумай когда-либо превращаться в летучую мышь. — Шиа вздрогнула. — Или крысу.

— А мы вот могли бы понаблюдать, как летучие мыши и крысы занимаются любовью, — предложил он шепотом, прикасаясь к ее шее теплым дыханием.

— Ты больной, Жак. Очень, очень больной. — Проход снова сужался, заставляя ее задыхаться.

По крайней мере, Жак подчинялся, несмотря на ворчание.

Жак отделил свое сознание от тела и подумал о Грегори, как тот двигался, что сам чувствовал, когда сущность целителя проходила через него, врачуя смертельные раны изнутри. Он настроил чувства и послал телепатический вызов.

«Услышь меня, целитель. Мне необходимо, чтобы ты услышал меня».

«Твоя проблема должна быть действительно огромной, если ты обращаешься к тем, кому не доверяешь».

Голос прозвучал четко в его голове. Ответ пришел настолько быстро, Жак почувствовал волну триумфа. Он стал намного сильнее и был способен действовать даже днем. Грегори дал ему кровь, она текла по его венам, прокачивалась сердцем, восстанавливая каждый мускул и ткань. Жак забыл, с какой легкостью можно общаться.

«Я услышал крик Байрона. Предатель получил его. Он должен передать его людям на рассвете».

«Рассвет уже почти наступил, Жак». — Грегори казался спокойным, безмятежным даже после таких новостей.

«Тогда мы должны найти его. У кого-нибудь из вас есть способ отследить Байрона? Он обменивался кровью с кем-то из вас?»

«Только ты заключил с ним такой договор. Он хотел, если перевоплотится и не сможет встретить рассвет сам, чтобы на него охотился ты и наоборот. Ты не хотел, чтобы твой брат или я несли ответственность за твое убийство».

«Я не могу отследить его». — Жак не мог спрятать свое расстройство и ненависть к самому себе в голосе.

«Ты уверен, что это был крик Байрона?»

«Без сомнения. Мы разговаривали несколько минут назад. Шиа вдруг почувствовала себя плохо и сказала, что кто-то за нами следит. Я не смог никого обнаружить, да и Байрон не выказывал беспокойство».

Жак и Шиа двигались через сузившийся горный проход вверх к выходу. Жак ощущал нормальную активность своего вида в преддвериях приближающегося рассвета.

«Мы приложим все усилия, чтобы найти его, пока будем в состоянии».

«Женщина Михаила может иногда отслеживать, что даже нам не под силу. Она очень одаренная. Мы встретимся с вами в доме. У вас есть темные очки и одежда?»

«У Шиа есть, а я смогу с легкостью самостоятельно создать ее. Она все еще слаба, чтобы попытаться изменить форму, и не пойдет на это. Не пойду и я». — Жак услышал эхо насмешки.

«Женщины должны быть защищены, даже от их глупого желания быть в гуще конфликта».

«Когда ты найдешь свою Спутницу жизни, целитель, все твои мнения, возможно, покроются облаками», — защищался Жак.

Рассвет несся по небу, продираясь сквозь облака. Дождь все еще лил стеной, а ветер отчаянно завывал в кронах деревьев. В пещере они были от этого защищены, но как только вышли из нее, сразу попали во власть бури.

Жак наклонился ближе к уху Шиа.

— Шторм снижает воздействие солнца на нас. Я ощущаю в этом силу целителя.

— Нет же никакого солнца. Вампир будет в состоянии встать?

Жак покачал головой.

— Он не может наблюдать рассвет даже чрез занавес облаков. Мы часто используем погоду, чтобы передвигаться в ранние часы рассвета и последние часы дня. Это позволяет нам лучше смешиваться с людьми и наши глаза и кожа меньше страдают.

Он почувствовал ее дрожь и немедленно обхватил пониже своего плеча. Погода не беспокоила его, любой карпатец мог отрегулировать температуру тела с легкостью. Шиа нужно было многому научить, она должна преодолеть свое отвращение к кормлению, чтобы восстановить полностью свои силы.

— Целитель прав, ты знаешь. Это слишком опасно, позволить тебе совершить такое. Я не знаю, о чем думал.

— Пусть целитель занимается своим делом. — Шиа взглянула на Жака надменно из-за плеча. — Целитель может быть гением, создающим чудеса, но он ничего не знает о женщинах. Не сделай ошибки, послушав его в этом вопросе. Даже ты со своей потерянной памятью знаешь больше, чем этот идиот.

Жак снова рассмеялся. Его взгляд прошелся по ее шее в районе затылка, посылая дрожь по всему позвоночнику.

— Как легко ты меня обходишь. — Он не мог сопротивляться триумфу, несущемуся через него.

Шиа могла восхищаться целителем за его таланты, могла даже учиться у него, но отношение того противоречило ее независимой природе. Жак понял, что способен любить в ней эту самостоятельность.

— Ты всего лишь простой человек, чего же еще ты ждал? — спросила она с серьезным видом. — А вот я блестящий хирург, женщина со многими талантами.

— Летучие мыши становятся очень возбужденными. Я не уверен, что смогу препятствовать им налететь на нас, — поддразнил он беззлобно.

Неосознанная дрожь пробежала по ней, но она просто потащила его за руку, обеспечивая его близость, и вернулась к предыдущему вопросу.

— Думаешь, мы сможем забрать Байрона, когда найдем его.

— Дом слишком опасен. Это должна быть либо пещера, либо земля. Мы можем передать его целителю, а сами поискать безопасное месть для отдыха, возможно, даже вернемся сюда.

— Это-то и волнует меня больше всего.

— Где ты научилась говорить так саркастически?

Жак хотел, чтобы его вопрос поддразнивал, но горькая улыбка изогнула ее мягкие губы, а в глазах появилась боль.

— Ты быстро научишься себя защищать сам, когда ты другой, когда не можешь приводить домой одноклассников, потому, что твоя мать может забыть, что ты вообще есть, что есть мир. Иногда она могла стоять у окна в течение многих дней, в буквальном смысле дней. Мама даже не узнавала меня. — Она остановилась. — Я похожа на нее, Жак? Из-за того, что я с тобой, я стану похожа на нее?

— Нет, — он ответил честно, как только мог. — Некоторое вещи еще так разрозненны в моей голове, у меня есть только кусочки информации. Я знаю, что большинство Спутников жизни хотят жить и умереть вместе. Но если есть ребенок, то он поддерживает Спутников жизни, приводя их к нормальному состоянию не только физически, но и эмоционально. — Он не рассказал ей о детях, отданных другим парам, потому что Спутницы жизни не могли жить без партнеров. Они знали, что о ребенке хорошо позаботятся, будут любить, потому как большинство карпаток теряли ребенка в течение первого года жизни или сразу после рождения.

— Я знаю тебя, Шиа. Независимо от того, как трудно тебе будет, ты сможешь выдержать это. Ты не оставишь нашего ребенка, как оставила тебя мать. Наш ребенок будет любим, и о нем будут заботиться каждую минуту его жизни. Я в этом абсолютно уверен.

Она поймала его руку, препятствуя ему выйти на дождь.

— Обещай мне, что если у нас будет ребенок, и что-то случиться со мной, то ты сможешь вырастить его сам. Будешь любить и заботиться о нем, как должна была бы я. Обещай мне, Жак.

— Ребенка карпатцев любят и защищают раньше всех. Мы не обращаемся плохо с детьми.

— Это не то, о чем я просила тебя.

Он на мгновение сильно закрыл свои глаза, неспособный ей солгать. Жак был одним слишком долго. И никогда не сможет остаться без нее.

— Обретение Спутника жизни происходит только один раз, маленькая Рыжеволоска.

— Наш ребенок, Жак. Если что-то случиться, я не хочу, чтобы его растили незнакомцы.

— Иногда, Шиа, другая пара лучше для ребенка, чем убитый горем Спутник жизни.

Ее быстрый уход вглубь, срыв дыхания и блокировка ума была так сильна, что все это напугало его и заставило понять, что это не было случайной прихотью.

— С тобой никогда не было, что чужие могут обидеть ребенка? Что родитель может успокоить и больше ценить? Эта потребность в тебе — выбрать смерть, когда есть ребенок или другие члены семьи, эгоистична и болезненна.

— Ты упорствуешь в оценке с человеческой точки зрения, — сказал он мягко. — Ты даже не представляешь, что влечет за собой наша связь. — Его сильные пальцы сплелись с ее, поворачивая ее суставы в сторону его теплых губ, когда он стал ласкать ее мягкую кожу. — Возможно, нам стоит отложить обсуждение данного вопроса, пока мы не будем в безопасности, и Байрон тоже.

Она отказывалась встретиться с ним глазами.

— Я уверена, ты прав, Жак. — Шиа хотелось списать выступившие слезы на близость рассветных лучей, а не на беседу.

Она последовала за Жаком вниз к лесной полосе без ропота, тщательно продолжая поддерживать сильный блок, препятствующий чтению ее мыслей. Шиа понимала, почему он считал, что должен умереть, если что-то случиться с ней. Жак слишком долго был один, чтобы вновь оказаться без якоря. Возможно, и вправду, он стал бы слишком опасен для мира. Но еще ей придется признать, что никаких детей не будет в их будущем. А вечность — это слишком долго, чтобы жить с таким знанием. Она не сможет родить ребенка, учитывая чувства Жака, никогда не возьмет на себя такой риск.

Шиа закусила губу и слегка споткнулась от усталости. Автоматически она схватилась за пояс Жака для поддержки. В течение мгновения она думала, что у нее есть шанс нормальной жизни, а возможно, и ненормальной, которую знали другие — семья, ребенок, муж.

«Не надо, Шиа. У меня сейчас нет времени, чтобы успокоить тебя, рассеять страхи. Оставь это».

Пораженная, что он проник сквозь ее блок, она искала ответ на его лице, таком гипнотизирующем, красивом, обольстительном, но искалеченном пытками, которые не смог бы даже вообразить другой человек. Его глаза, незащищенные темными очками, которые он держал в руке, переместились на ее лицо. Она увидела там любовь, чувство собственничества, темное обещание на всю вечность.

Его пальцы прикоснулись к ее подбородку, посылая танцующее пламя, разрастающееся вдоль позвоночника. Его палец прикоснулся к ее нижней губе, и сексуальная дрожь стала подниматься с низа живота.

«Тебя тянет ко мне. Шиа, мы две половинки одно целого. Ты свет к моей тьме. Я могу быть болен, даже безумен, но знаю в глубине своего сердца, в душе, что никогда не смогу жить без тебя». — Его рот мягко прикоснулся к ее векам.

— Меня нелегко убить, Рыжеволоска, я не отдам своего. Муки последних лет дали мне силу желания не переживать подобного.

Она потерлась лицом об него, желая спрятаться в нем для удобства.

— Мы пока раздельно, Жак, во всех сторонах жизни. Легко сказать в пылу страсти, что все замечательно, но совместное существование может быть очень трудным. Мы такие разные.

Его рука обхватила ее талию, убеждая принять сравнительное убежище деревьев. Дождь хлестал, намочив их. Облака, темные, массивные плавали над ними. Но Жак почувствовал первые булавочные уколы солнца, когда оно стало пониматься над облаками. Появление первых утренних лучей вызывало чувство неудобства, осознание собственной уязвимости. Надевая темные очки, он двинулся вперед быстрыми, длинными шагами. Если бы только она приняла питание от целителя, они бы уже, изменив форму, мгновенно добрались бы до домика.

Жак знал, о чем она думает, блок в ее голове был достаточно силен, чтобы не пустить его, но он никогда не мог заставить себя полностью оставить ее. Какая-то его часть жила в ней, тихая, словно слабая тень, но все равно оставалась там. Шиа всегда мечтала о ребенке, чтобы отдать ему любовь, которая была у нее. Теперь же чувствовала, что на это нет надежды. Вопрос о ребенке был очень важен для нее, но Спутники жизни не могли лгать друг другу или обманывать. Он мог только просить о мгновенной смерти без приступа растерянности, без сомнений, если что-то случиться с Шиа. Иначе он опасался, что станет монстром, скрывающимся сейчас внутри него так близко к поверхности. Монстром для мира людей и карпатцев, которого никто до этого не знал. Было что-то неправильное в нем, и только Шиа могла держать это и остальную часть мира раздельно.

И у нее не было ни единого шанса разорвать связь. Он знал, каждый его инстинкт будет противиться. Гнев, всегда такой близкий, смертельно-опасный, был сейчас на поводке и под контролем. Пока Шиа была с ним.

Но сейчас ему нужно найти Байрона и снова стать карпатцем. Что-то внутри него принуждало его сильно, почти подавляюще. Словно какая-то его часть, не его ум, а что-то глубже внутри, помнило об этой дружбе. Ему следует поместить Шиа в транс и приказать спать. И сделать все что надо. Но правда состоит в том, что он не может перенести быть порознь с ней и хочет, чтобы она спала под его защитой. А еще Жак хотел ее счастья.

«Женщины!»

Шиа слышала его раздраженную жалобу в голове. Маленькая улыбка промелькнула неохотно на ее губах.

— Я осложняю тебе жизнь, Жак? — сладко спросила она с надеждой.

Он резко остановился, заставив замереть и ее. Жак поймал ее влажные волосы в своем кулаке и удержал голову так, что дождь стал сбегать по сладкой, словно мед, коже.

— Правда, Шиа, ты заставляешь меня это чувствовать, и не знаю, смогу ли выдержать это. — Его рот нашел ее почти вслепую, отчаянно, жадно впиваясь, словно он собирался съесть, поглотить своим телом навсегда.

«С тобой ничего не может случиться!» — Его руки резко прикасались к ее коже, тело стало таким напряженным, ум пришел в полное смятение. И он почувствовал большой голод.

Шиа инстинктивно отреагировала, ее тонкие руки обхватили его шею, тело, мягкое и гибкое, прижалось к его агрессивному, спокойный ум с любовью, теплом и чувством безопасности окутал его разделенный, замученный. Она целовала безоглядно, выплескивая каждую унцию любви и поддержки, которую сумела вместить в ответ. Он неохотно поднял голову прижался своим лбом к ее.

— Ничего и не случиться со мной, Жак. Я думаю, что у тебя есть другие моменты для беспокойства. — Она взъерошила его волосы, словно он был маленьким мальчиком, и дразнящее усмехнулась. — Карпатцы умеют сжиматься?

Он мягко засмеялся, удивляясь тому, что смог это сделать, хотя еще мгновение назад был напуган.

— Ты такая непочтительная, какой может быть только женщина.

— Я не только женщина, глупый, я еще и врач, просто блестящий. Все так говорят.

— И теперь? — он прижал ее теснее к своему сильному телу, думая о том, чтобы взять ее в свое тело, а руками защищая.

— Это слишком много для тебя, Жак? Снова встретиться с теми мясниками? Ты уверен, что справишься?

Он поднял свою голову, и она не смогла увидеть его улыбку, напоминающую волчий оскал, не коснувшуюся его ледяных черных глаз.

— Я надеюсь возобновить наше знакомство.

Шиа коснулась его ума своим, и нашла мрачное удовлетворение от мысли от схватки. Но Жак был слишком силен, чтобы позволить ей увидеть гнев и ненависть, кипевшие в нем, угрожая взорваться и превратиться в насилие и смерть. Шиа была целителем и нежной женщиной и попросту не выдержала бы того зла, которое он видел и вмещал сам. Она взяла его руку, переплетая пальцы. У нее никогда не будет ребенка, но есть Жак. Шиа хотела, чтобы он не испытывал боль и муки, которые совершили те мужчины и существо, способные снова покалечить его. Она была полна решимости позаботиться о нем.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.018 сек.)