Этот Незнакомый Мир

Четырнадцать членов патрульной группы пробирались по запутанным туннелям и громадным пещерам, внезапно открывшимся перед ними. Бесшумно ступая в своих волшебных сапогах, почти невидимые под плащами пивафви, они переговаривались только с помощью языка жестов. По большей части наклон почвы едва ощущался, хотя временами группе приходилось карабкаться вверх по скалистым расщелинам, с каждым шагом приближаясь к цели. Они пересекали границы территорий, где обитали чудовища или другие расы, однако ненавистные гномы и даже дуергарские дварфы предусмотрительно не высовывались из укрытий. Мало кто в Подземье стал бы намеренно преграждать путь отряду вооруженных дроу.

К концу недели все члены группы почувствовали изменения в окружающей среде. Для обитателей поверхности глубина все еще казалась бы давящей, но темные эльфы привыкли к тысячам тысяч тонн камня, нависших над их головами. С каждым поворотом им все сильнее чудилось, что каменный потолок вот-вот исчезнет, растворится, поглощенный бесконечностью поверхностного мира.

Над ними пролетали ветерки - не те пахнущие серой горячие ветры, поднимающиеся с магмой из недр земли, а влажные ветры, наполненные сотнями неведомых дроу ароматов. Наверху было время весны (впрочем, темным эльфам, не знавшим смены времен года, этого было не понять) и воздух был напоен запахом расцветающих цветов и лопающихся почек деревьев. Очарованный этими пьянящими ароматами, Дриззт был вынужден вновь и вновь напоминать себе, что место, к которому они приближаются, порочное и опасное. Возможно, рассуждал он, эти запахи - просто дьявольское наваждение, приманка для неискушенных созданий, завлекающая их в смертоносные объятия внешнего мира.

Жрица из Арах-Тинилита, сопровождавшая патрульную группу, подошла к стене и стала приникать глазом к каждой щели.

- Эта подойдет, - сказала она некоторое время спустя, произнесла заклинание, обостряющее зрение, и опять приникла к крохотной щелочке шириной не больше пальца.

- Как мы пролезем сквозь это? - жестами спросил один из членов группы у другого.

Дайнин заметил это и сердитым взглядом прекратил безмолвные переговоры.

- Наверху день, - объявила жрица. - Придется подождать здесь.

- И сколько же ждать? - спросил Дайнин, зная, что теперь, когда заветная цель так близка, его патруль буквально рвется в битву.

Жрица ответила:

- Не знаю. Не больше полуцикла свечения Нарбондели. Давайте снимем поклажу и отдохнем, пока есть возможность.

Дайнин предпочел бы двинуться дальше, чтобы отвлечь чем-нибудь свое войско, но не осмелился возразить жрице. Перерыв, однако, оказался недолгим: через несколько часов жрица вновь посмотрела в щель и сообщила, что время пришло.

- Ты первый, - сказал Дайнин Дриззту.

Дриззт недоверчиво взглянул на брата, не представляя, как можно пролезть в такую крохотную щель.

- Иди, - скомандовала жрица, в руках которой оказался шар с множеством отверстий. - Следуй за мной и пролезай в щель.

Когда Дриззт подошел к жрице, она сказала шару заветное слово и подняла его над головой юноши. Над ним взвились черные языки пламени, более черные, чем эбонитовая кожа Дриззта, и он почувствовал, как вдоль спины прошла волна ужасной дрожи.

Остальные в изумлении следили, как тело эльфа сплющилось до толщины волоска и он превратился в двухмерное существо, тень того, каким был прежде.

Дриззт не понимал, что происходит, но щель перед ним внезапно расширилась. Он проскользнул в нее, ощутив, что теперь может двигаться, руководствуясь одним лишь желанием, и стал пробираться через изгибы, повороты и наклоны маленького туннеля, подобно тени на иссеченной поверхности скалистого утеса. Затем он очутился в длинной пещере, прямо напротив единственного выхода.

Наступившая ночь была безлунной, но обитателям Подземья даже такая ночь казалось светлой. Дриззт почувствовал, как его подтолкнули к выходу, в открытый мир. Остальные участники налета один за другим начали проскальзывать через щель в пещеру, жрица шла последней. Дриззт вновь почувствовал, как тело его свела судорога и оно вернулось в прежнее состояние. Через несколько минут все его товарищи нетерпеливо проверяли свое оружие.

- Я остаюсь здесь, - обратилась жрица к Дайнину. - Счастливой охоты. Паучья Королева следит за вами.

Дайнин еще раз предупредил своих воинов об опасностях, подстерегающих их на поверхности, и подошел к выходу из пещеры - маленькому отверстию на краю скалистого уступа большой горы.

- За Паучью Королеву! - объявил он, глубоко вздохнул и возглавил отряд, первым ступив под открытое небо.

Под звезды! В то время как другие явно нервничали под этими мигающими огоньками, Дриззт не мог отвести глаз от неба, от бесчисленных волшебных блесток. Купаясь в свете звезд, он ощущал, как его переполняют чувства, и даже не заметил веселого пения, принесенного ночным ветром, настолько оно соответствовало всему окружающему.

Дайнин услышал песню; он был достаточно опытен, чтобы опознать в ней таинственный зов наземных эльфов. Он присел, обозрел горизонт и заметил внизу, в дальнем конце лесистой долины, одинокий костер. Дайнин призвал свой отряд к действию, тем самым изгнав восторг из глаз брата, и повел всех вперед.

Дриззт видел на лицах своих товарищей беспокойство, которое так разительно не совпадало с его собственным необъяснимым ощущением безмятежности. Его охватило подозрение, что происходящее сейчас - ошибка. В ту самую минуту, когда Дриззт вышел из туннеля, он сердцем понял, что попал не в тот жестокий мир, который с таким пылом описывали учителя в Академии. Да, он чувствовал себя необычно без каменного свода над головой, но вовсе не неуютно. И если звезды, затронувшие струны его души, и в самом деле предвещают грядущие день, как утверждал Мастер Хатч'нет, значит, этот день не может быть таким уж ужасным.

Чувство свободы было слегка отравлено некоторым смущением: Дриззт не мог понять, стал ли он жертвой собственного восприятия, или это его спутники, включая брата, видят окружающее в искаженном свете.

Что означает это ощущение покоя: слабость или правду сердца?

Когда группа осторожно вошла под сень деревьев, росших на опушке небольшого леска, Дайнин сказал:

- Это что-то вроде наших грибных рощ, эти растения не обладают разумом, а потому безопасны.

Однако молодые дроу вздрагивали и хватались за оружие всякий раз, услышав, как белка прыгает в ветвях или как птица щебечет в гнезде. Мир темных эльфов был молчаливым миром, совершенно не похожим на стрекочущий мир весеннего леса. У них в Подземье каждое живое существо непременно захотело бы расправиться - и расправилось бы - со всяким, кто дерзнул бы вторгнуться в его логово. Даже стрекот сверчков заставлял насторожиться чуткие уши дроу.

Дайнин избрал верный путь, и вскоре волшебная песня заглушила все прочие звуки, а сквозь кусты показался огонь костра. Наземные эльфы были самой осторожной из всех рас: ни люди, ни даже подлые халфлинги почти не имели шансов застигнуть их врасплох.

Однако на этот раз налетчиками были дроу, умевшие подкрадываться лучше любого вора. Они неслышно шагали даже по подстилке из сухих опавших листьев, а искусно изготовленные доспехи, плотно пригнанные к стройным телам, не издавали ни малейшего звука. Незамеченными подошли они к небольшой полянке, где танцевали и пели десятка два представителей волшебного народца.

Пораженный радостным весельем эльфов, Дриззт едва не пропустил команду, которую на языке жестов отдал его брат. В кругу танцующих было несколько детей, отличавшихся только по росту: они веселились так же непринужденно, как и взрослые. Все эти существа выглядели такими невинными, полными жизни и еще неосознанных желаний! Они явно были связаны между собой более тесными узами дружбы, чем те, какие Дриззту когда-либо доводилось видеть в Мензоберранзане. Все это было так не похоже на истории о злых и порочных чудовищ, которые рассказывал Хатч'нет!

Дриззт скорее почувствовал, чем увидел, что его группа пришла в движение, стремясь использовать преимущества внезапного нападения. Он никак не мог оторвать глаз от зрелища, развернувшегося перед ним. Дайнин тронул его за плечо и указал на арбалет, висящий на его плече, после чего скользнул за кусты сбоку.

Дриззту хотелось остановить брата и остальных, заставить их повременить и понаблюдать за наземными эльфами, которых они напрасно поторопились объявить врагами! Он чувствовал, что ноги его приросли к земле, а язык едва ворочается во рту. Посмотрев на брата, он понадеялся, что тот не примет его волнение за страх перед битвой.

И вдруг он уловил обостренным слухом тихое гудение дюжины отпущенных тетив. Несколько мгновений песни лесного народца еще звучали, но вот кто-то из лесного народца упал на землю.

- Нет! - протестующе закричал Дриззт.

Слова вылетели из его горла под влиянием жгучего гнева, непонятного ему самому. Но для воинов-дроу этот крик прозвучал как обычный боевой клич и, не дожидаясь, пока наземные эльфы оправятся от потрясения, Дайнин и остальные напали на них.

Дриззт тоже с оружием в руках прыгнул в освещенный круг, еще не отдавая себе отчета в том, что будет делать дальше. Ему хотелось только остановить схватку, положить конец разыгравшейся перед ним драме.

Чувствовавшие себя в полной безопасности в своем лесном доме, наземные эльфы даже не были вооружены. И воины-дроу безжалостно смяли их ряды, бросая наземь, рубя мечами тела несчастных даже после того, как в глазах их угасал последний свет жизни.

Женщина-эльф, охваченная неимоверным ужасом и мечущаяся туда-сюда, оказалась перед Дриззтом. Опустив концы сабель к земле, он лихорадочно выискивал способ помочь ей.

Внезапно она судорожно выпрямилась: в спину ей вонзился меч, насквозь проткнув изящное тело. Онемев от ужаса, Дриззт смотрел, как воин за ее спиной схватился обеими руками за рукоять и резко повернул клинок в ране. В последние секунды жизни умирающая взглянула прямо на Дриззта, ее глаза молили о пощаде. Вместо голоса изо рта хлынула тонкая струйка крови.

С искаженным от возбуждения лицом дроу взмахнул мечом и снес ей голову с плеч.

- Отмщение! - прокричал он, обращаясь к Дриззту; его лицо искажала гневная гримаса, глаза горели огнем, который показался оцепеневшему юноше демоническим. Еще раз полоснув по безжизненному телу, воин кинулся прочь в поисках новой жертвы.

Мгновением позже другой эльф, на этот раз совсем молоденькая девушка, выбралась из гущи резни и бросилась по направлению к Дриззту, выкрикивая одно и то же слово. Язык наземных эльфов был незнаком Дриззту, но взглянув на прелестное, залитое слезами лицо девушки, он понял, что она говорит. Глаза ее были прикованы к трупу у его ног; казалось, отчаяние пересиливало страх за собственную неотвратимую участь. Она могла кричать лишь "мама!".

Ярость, ужас, страдание и множество других чувств овладели Дриззтом в этот страшный момент. Необходимо было отбросить эти чувства, раствориться в слепом неистовстве, с которым дралась его родня, принять ужасную реальность. Если бы только удалось подавить муки совести, терзавшие его!

Девочка-эльф кинулась к Дриззту, но едва ли заметила его. Глаза ее не отрывались от мертвой матери, а шейка обнажилась для неотвратимого удара. Дриззт поднял скимитар, уже не способный отличить милосердие от убийства.

- Правильно, брат! - услышал он обращенный к нему возглас Дайнина, прорвавшийся сквозь вопли и крики его товарищей и прозвучавший в ушах Дриззта как обвинение. Дайнин, в крови с головы до ног, стоял посреди груды тел поверженных эльфов. - Теперь ты знаешь, какая это честь - быть дроу! - И он победно выбросил в воздух кулак. - Сегодня мы умиротворим Паучью Королеву!

Дриззт зарычал, вторя брату, и повернулся, чтобы нанести убийственный удар.

Он едва не нанес его. В своей слепой ярости Дриззт До'Урден чуть было не уподобился своей родне. Он уже готов был сделать то, от чего погасли бы глаза прелестного ребенка...

В последний момент она подняла голову и глаза ее, как темное зеркало, отразили ожесточенное сердце Дриззта. В этом отражении, перевернутом образе ярости, двигавшей его рукой, Дриззт До'Урден обрел себя.

Следя краем глаза за Дайнином, он сделал широкий взмах скимитаром и опустил его рядом с ребенком, не причинив ему вреда. Тем же движением, помогая себе второй рукой, Дриззт схватил девочку за край туники и бросил на землю лицом вниз.

Она вскрикнула, испуганная, но оставшаяся невредимой, и Дриззт увидел, как Дайнин снова поднял вверх сжатый кулак и помахал им.

Нужно было действовать быстро: бойня приближалась к страшному концу. Он осторожно провел скимитаром по спине ребенка, распоров одежду, но не настолько, чтобы задеть нежную кожу. Кровью обезглавленного трупа он завершил инсценировку, испытывая мрачное удовлетворение от мысли, что мать девочки-эльфа была бы счастлива узнать, что, умерев, она спасла жизнь своему ребенку.

- Лежи тихо, - прошептал он малышке на ухо.

Дриззт знал, что она не поймет его языка, но постарался, чтобы голос его прозвучал достаточно спокойно и помог ей разгадать замысел. Оставалось надеяться, что в следующий момент, когда к нему подойдут Дайнин и остальные, они не заметят обмана.

- Хорошая работа! - оживленно произнес Дайнин, дрожа от радостного возбуждения. - Два десятка чудовищ мертвы, а ни один из наших даже не ранен! Повелительницы Мензоберранзана наверняка будут довольны, хотя нам и нечем поживиться у этих жалких созданий.

Посмотрев на окровавленную кучу у ног Дриззта, он потрепал брата по плечу:

- И они думали, что им удастся убежать?

Дриззт отчаянно старался подавить отвращение, однако Дайнин был настолько опьянен кровавой бойней, что не замечал ничего вокруг.

- Но только не от тебя! - продолжал он. - За Дриззтом - двое убитых!

- Нет, один! - запротестовал другой воин, шагнув вперед.

Дриззт крепко сжал рукоять скимитара и собрался с духом. Если этот дроу разгадал его уловку, Дриззт не отдаст жизнь ребенка без боя. Он убьет соратника и даже брата, чтобы спасти это существо с сияющими глазами, - или сам будет убит. По крайней мере, он не увидит, как погибнет девушка.

К счастью, этого не произошно.

- За Дриззтом девчонка, - сказал Дайнину дроу, - а мать убил я! Пронзил ее мечом еще до того, как твой брат вынул скимитар из ножен!

Очевидно, это был рефлекс, бессознательный удар, направленный против всего окружающего зла. Дриззт даже не понял, как это случилось, но мгновением позже увидел, что хваставшийся дроу лежит на земле, схватившись за лицо, и стонет. Только тогда Дриззт почувствовал жгучую боль в руке и увидел, что сжимающий скимитар кулак весь в крови.

- Что это с тобой? - спросил Дайнин.

Лихорадочно ища выход, Дриззт не ответил брату.

Он посмотрел вниз, на корчившегося на земле соплеменника, и вложил в исторгнутое проклятие всю ненависть, кипящую в сердце, дабы у остальных не осталось никаких сомнений:

- Если еще когда-нибудь ты украдешь у меня победу, - сплюнул он, стараясь говорить как можно искреннее, - то на место этой отрубленной головы я поставлю твою!

Тут Дриззт увидел, что девочка-эльф у его ног, несмотря на все свои старания, начала подрагивать от сдерживаемых рыданий, и решил дольше не искушать судьбу.

- А теперь пошли отсюда, - проворчал он. - От вони в этом наземном мире рот наполняется желчью!

Он устремился прочь, за ним, смеясь, пошли остальные, подхватив ошеломленного товарища.

- Наконец-то ты узнал, что значит быть воином-дроу! - прошептал Дайнин, следя за твердой поступью брата.

В своей слепоте Дайнин даже не понял, какая ирония содержится в его словах.

* * * * *

- Перед тем, как вернуться, мы должны выполнить еще одну задачу, - сказала группе жрица у входа в пещеру. Ей одной была известна вторая цель вылазки. - Верховные матери Мензоберранзана приказали нам стать свидетелями самого большого ужаса во внешнем мире, чтобы мы могли предупредить о нем нашу родню.

"Нашу родню!" - с сарказмом подумал Дриззт. Насколько он мог судить, налетчики уже видели здесь самый большой ужас - самих себя!

- Смотрите! - вскричал Дайнин, указывая на восток.

Тонкая полоска света обозначила темные очертания отдаленных гор. Обитатели поверхности, наверное, и не заметили бы ее, но темные эльфы отчетливо увидели это, и все, даже Дриззт, инстинктивно отпрянули.

После минутного созерцания этого зрелища Дриззт отважился сказать:

- Как прекрасно...

Взгляд Дайнина сделался холодным как лед, но еще холоднее был взгляд жрицы, брошенный на Дриззта. Она скомандовала группе:

- Снимите плащи и все снаряжение, даже оружие. Быстро. Сложите все в тень пещеры, чтобы свет не падал на них.

Когда приказ был выполнен, жрица вывела их навстречу приближающемуся рассвету.

- Следите! - раздался беспощадный приказ.

Небо на востоке окрасилось в багряно-розовый цвет, потом стало совсем розовым. Рассвет заставил темных эльфов недовольно зажмуриться. Дриззт решил не обращать внимания на неприятное ощущение; он отвергал теперь все, что говорил им Мастер Знаний, и что хоть как-то касалось наземных эльфов.

И тут это произошло. Верхний край солнца показался из-за горизонта на востоке. Мир поверхности пробуждался навстречу его теплу, его животворящей энергии. Но те же лучи своим яростным огнем ослепляли темных эльфов, причиняя боль их глазам, не привыкшим к такому освещению.

- Смотрите! - закричала жрица. - Оцените весь этот ужас!

Налетчики один за другим с криками боли устремлялись в мрак пещеры, и скоро Дриззт остался рядом со жрицей один. На самом деле свет раздражал его точно так же, как и остальных членов отряда, но он наслаждался теплом, принимая его как очищение и подставив ему всего себя, чтобы обжигающие лучи очистили его душу.

- Пойдем, - сказала наконец жрица, не понимавшая, в чем дело. - Теперь мы обрели мудрость. Можем вернуться на родную землю.

- На родную землю? - подавленно спросил Дриззт.

- В Мензоберранзан! - крикнула жрица, решив, что это существо мужского пола совершенно спятило. - Пошли, пока этот ад окончательно не сжег кожу на твоих костях. Пусть наши наземные родственнички страдают от жары - это подходящее наказание для их жестоких сердец!

Дриззт неуверенно хмыкнул. Подходящее наказание? Ему хотелось бы собрать тысячу таких солнц с неба и поместить их в каждый собор Мензоберранзана, чтобы они сияли там вечно.

Но больше и он не мог выносить света. Шатаясь, он забрался в пещеру и надел снаряжение. В руках у жрицы опять появился шар и Дриззту вновь предстояло первому пролезть в щель. Когда вся группа собралась в туннеле, он занял все место во главе колонны и повел ее назад, вниз по дороге, ведущей в темноту. Обратно в темноту их существования.

Поиск по сайту: