Обещание Славы

- Ты нашла след? - прошептал Дриззт, поднимаясь вверх рядом с огромной пантерой. Он похлопал Гвенвивар по боку и понял по расслабленным мускулам зверя, что поблизости опасности нет.

- Значит, они ушли, - сказала Дриззт и вгляделся в пустоту прохода. - Брат назвал их злыми гномами, когда мы наткнулись на те следы у пруда. Глупыми и злыми. - Дриззт вложил скимитар в ножны и опустился рядом с пантерой на колени, спокойно положив руку на спину Гвенвивар. - Они достаточно хитры, чтобы уничтожить наш патруль.

Пантера поглядела вверх, словно понимая каждое его слово, и Дриззт с силой потрепал своего лучшего друга по голове. Он хорошо помнил тот восторг, который испытал, когда, к негодованию Мазоя, Дайнин объявил, что Гвенвивар вместе с патрульной группой будет сопровождать Дриззта. Мазой тогда напомнил Дайнину:

- Кошка принадлежит мне!

- А ты принадлежишь мне, - ответил командир патруля Дайнин, прекратив тем самым дальнейшие пререкания.

При малейшей необходимости Мазой теперь отзывал Гвенвивар с Астрального уровня и посылал пантеру вперед отряда, обеспечивая этим дополнительную безопасность Дриззту, а главное, давая ему бесценного спутника.

По незнакомым тепловым следам на стене Дриззт понял, что они вышли за пределы зоны патрулирования. Он сознательно оставил между собой и отрядом большее расстояние, чем предписывалось. Они с пантерой сами позаботятся о себе, а он сможет спокойно расслабиться и отдохнуть, зная, что остальные далеко позади. Эти минуты одиночества позволяли Дриззту разобраться в своих сложных чувствах. Гвенвивар, по-видимому ничуть не осуждавшая его за это, была благодарной слушательницей его рассуждений.

- Я начинаю сомневаться в важности всего этого, - прошептал он кошке. - Патрули, разумеется, нужны; за одну эту неделю мы уничтожили дюжину чудовищ, которые могли причинить большой вред городу. Но что с того?

Дриззт внимательно всмотрелся в круглые, широко раскрытые глаза и прочел в них сочувствие. Он видел, что Гвенвивар каким-то образом понимает стоящую перед ним дилемму.

- Пожалуй, я все еще не знаю, кто такой я и кто такие члены моей семьи. Всякий раз, как я нащупываю путь к разгадке, он заводит меня в такую бездну, что я не могу идти дальше: я боюсь придти к выводам, которые не смогу принять!

- Ты - дроу, - послышался голос за его спиной.

Быстро обернувшись, Дриззт увидел в нескольких футах от себя Дайнина, на лице которого было написано мрачное участие. Дриззт попытался рассеять беспокойство брата:

- Гномы бежали перед нашим появлением.

- Ты все еще не понял, что значит быть дроу? - спросил Дайнин. - Не понял хода нашей истории, наших перспектив на будущее?

- Я знаю о нашей истории то, чему меня учили в Академии. Это были самые первые уроки, которые нам преподали. Однако о нашем будущем, а главное, о том месте, которое мы занимаем теперь, я ничего не узнал.

- Ты знаешь, кто наши враги.

- О, им нет числа! - с тяжелым вздохом ответил Дриззт. - Они поджидают нас в каждой нише Подземья, чтобы разбить нашу охрану. Но мы не дадимся и враги окажутся в нашей власти.

- Ну, истинные наши враги не кроются в нишах Подземья, - хитро улыбаясь, произнес Дайнин. - Есть другой мир, чужой и злой.

Дриззт знал, о чем говорит Дайнин, но заподозрил, что брат чего-то не договаривает.

- Волшебный народец, - прошептал Дриззт и эти слова заставили его вздрогнуть.

Всю свою жизнь он слышал о зловредных родственниках, о том, как они загнали дроу в Подземье. Погруженный в повседневные заботы, Дриззт редко задумывался о них, но всякий раз, когда мысли о них приходили ему на ум, он произносил имя волшебного народца как заклинание против всего, что ненавидел в этой жизни. Если Дриззт и обвинял наземных эльфов в несправедливости к дроу, как, по-видимому, обвиняли их все его соплеменники, то с ними же он связывал надежды на лучшее будущее для своего народа. С точки зрения здравого смысла, не стоило принимать всерьез глупые легенды о войне между эльфами, этот бесконечный поток вымыслов. Но в глубине души Дриззт отчаянно цеплялся за эти легенды.

Взглянув на Дайнина, он повторил.

- Волшебный народец. Кто бы это ни был.

На сарказм брата, ставший уже привычным, Дайнин ответил:

- Они - это те, о ком тебе говорили в Академии. Никаких особых пороков или сверхъестественных достоинств; это мучители нашего народа, изгнавшие нас в далеком прошлом, вынудившие нас...

- Все эти истории я знаю, - перебил Дриззт, встревоженный истерическими нотками в голосе брата, и оглянулся по сторонам. - Если патрулирование закончено, давай подождем остальных поближе к городу. Это место слишком опасно для подобных споров.

Он поднялся и повернул назад, Гвенвивар шла рядом.

- Оно не так опасно, как то место, куда я тебя скоро отведу, - с ехидной улыбочкой проговорил Дайнин.

Дриззт остановился и с любопытством взглянул на брата.

- А я-то предполагал, что ты знаешь, - поддразнил его Дайнин. - Нас выбрали потому, что мы лучшая патрульная группа, и в том, что нас удостоили этой чести, немалая заслуга принадлежит тебе.

- Выбрали для чего?

- Через две недели мы покинем Мензоберранзан. Путешествие продлится много дней и уведет нас на много миль от города.

- Сколько именно дней? - спросил заинтригованный Дриззт.

- Недели две, а возможно, и три, но дело этого стоит. Мы будем единственными, мой юный брат, кто хоть как-то отомстит нашим самым ненавистным врагам, кто нанесет славный удар во имя Паучьей Королевы!

Дриззту показалось, что он понял, о чем идет речь, но идея представлялась чересчур ужасной, чтобы в нее поверить.

- Эльфы! - продолжал сияющий Дайнин. - Нас выбрали для вылазки на поверхность!

Дриззт не испытал такого возбуждения, как брат. Он не был уверен, есть ли смысл в подобной миссии. Но, по крайней мере, он скоро увидит наземных эльфов и поймет, насколько обоснованы его надежды. Кроме того, его восторг умеряла мысль о многочисленных разочарованиях, уже постигших его. Если правда о наземных эльфах как-то поможет объяснить мрачный мир, в котором живут он и его родня, из жизни все равно уйдет что-то важное. Поэтому им владели разноречивые чувства.

* * * * *

- Поверхность, - задумчиво произнес Альтон. - Моя сестра однажды участвовала в таком набеге. Говорила, что это было удивительное приключение. - Он взглянул на Мазоя, не понимая, почему лицо молодого Ган'етта выражает отчаяние. - Теперь твой патруль идет туда. Завидую тебе!

- Я не иду, - ответил Мазой.

- Почему? - ахнул Альтон. - Такая редкая возможность! Мензоберранзанцы не совершали набегов на поверхность уже лет двадцать, что наверняка раздражает Ллот. Может пройти еще двадцать лет до следующей вылазки, а к тому времени ты уже уйдешь из патруля!

Мазой выглянул из маленького окна комнаты Альтона во двор Дома Ган'етт.

- К тому же, - продолжал Альтон, там, наверху, вдали от бдительных глаз, может появиться возможность расправиться с обоими До'Урденами. Почему бы тебе не пойти?

- Ты забыл решение, принятое не без твоего участия? - спросил Мазой, стремительно поворачиваясь к Альтону. - Двадцать лет назад повелители Магика решили, что маги не должны появляться поблизости от поверхности!

- Действительно! - ответил Альтон, припомнив то собрание. Магик казался теперь таким далеким, хотя сам он находился во владениях Дома Ган'етт всего лишь несколько недель. - Мы пришли к выводу, что магия дроу может неожиданно начать действовать по-иному под открытым небом. Во время того набега двадцать лет назад...

- Я знаю эту историю, - проворчал Мазой и закончил начатую Альтоном фразу: - Магический огненный шар раздулся сверх обычных размеров и убил нескольких дроу. Вы, учителя, называете это "опасным побочным эффектом", хотя я лично думаю, что маги под этим прикрытием смогли уничтожить кое-кого из врагов!

- Да. Судя по слухам... В отсутствие очевидцев... - согласился Альтон и переменил тему, заметив, что ничем не утешил Мазоя. - Это было так давно, - сказал он, стараясь как-то обнадежить бывшего ученика. - И нет никакого выхода?

- Никакого. В Мензоберранзане так медленно происходят изменения. Сомневаюсь, чтобы ученые вообще начали исследовать это явление.

- Жаль. Это была бы прекрасная возможность... - заметил Альтон.

- Хватит об этом! - проворчал Мазой. - Мать СиНафай не дала мне команды уничтожить Дриззта До'Урдена или его брата. Тебя тоже предупредили, чтобы ты держал свои желания при себе. Когда верховная мать прикажет действовать, я ее не подведу. Возможность еще представится.

- Ты так говоришь, словно уже знаешь, как умрет Дриззт До'Урден.

Мазой с широкой улыбкой достал из кармана фигурку из оникса, свою неодушевленную магическую рабыню, которой так беззаветно поверил глупый Дриззт.

- О, я и вправду знаю, - ответил он, подбросив вверх статуэтку Гвенвивар, поймал ее и повертел в руках. - Знаю.

* * * * *

Члены сформированного для вылазки отряда вскоре поняли, что это будет непростая миссия. В течение всей следующей недели они ни разу не ходили патрулировать за пределы Мензоберранзана. Теперь они день и ночь проводили в уединении в бараках Мели-Маджере. Почти все время бодрствования участники набега просиживали за овальным столом в комнате для собраний, выслушивая подробные планы предстоящего приключения и непрекращающиеся рассказы наставника Хатч'нета, Мастера Знаний, о подлых эльфах.

Дриззт внимательно слушал эти рассказы, не просто позволяя, даже принуждая себя попасться в гипнотическую паутину Хатч'нета. Его рассказы должны были быть правдивыми; если это окажется не так, Дриззт не знал, сможет ли он остаться верным своим принципам.

Дайнин был занят тактической подготовкой похода, демонстрируя карты длинных туннелей, по которым предстояло пройти группе, вновь и вновь гоняя по ним своих слушателей, пока они назубок не запомнили дорогу.

К этому участники рейда, за исключением Дриззта, тоже относились очень внимательно, все время сдерживая себя, чтобы возбуждение не перешло в необузданное веселье. Когда неделя подготовки приблизилась к концу, Дриззт обратил внимание, что один из участников отсутствует на занятиях. Вначале он решил, что Мазой знакомится со своими обязанностями на время набега в Магике, со старыми магами. Однако, по мере того как приближалось время отправления и планы атаки принимали определенную завершенность, Дриззт понял, что Мазой с ними не пойдет.

В конце одного из занятий он рискнул спросить:

- А где же наш маг?

Явно выразив взглядом неодобрение вмешательством брата, Дайнин ответил:

- Мазой с нами не пойдет.

Он знал, что и остальные разделяют интерес, проявленный Дриззтом, а отвлекаться в столь напряженное время было непозволительно.

- Магик постановил, что маги не должны выходить на поверхность, - объяснил мастер Хатч'нет. - Мазой Ган'етт будет ждать вашего возвращения в городе. Конечно, это большая потеря для вас, ведь Мазой много раз доказывал свое мастерство. Но не бойтесь, с вами пойдет духовное лицо из Арах-Тинилита.

- А как насчет... - начал было Дриззт, перекрывая одобрительный шепот остальных членов отряда.

Дайнин оборвал брата, мгновенно поняв, о чем тот хотел спросить:

- Пантера принадлежит Мазою. Она остается здесь.

- Я мог бы поговорить с Мазоем, - взмолился Дриззт.

Твердый взгляд Дайнина ответил лучше всяких слов. Обращаясь ко всей группе, он сказал, заставив шепот смолкнуть:

- Наша тактика на поверхности будет совсем другой. Поверхность - это большое пространство, а не замкнутый лабиринт петляющих туннелей. Поскольку наши враги рассеяны, нашей задачей будет окружить их, чтобы собрать вместе. - Он в упор посмотрел на младшего брата: - Нам не нужен будет головной дозор, и в таком столкновении пантера принесет только неудобство, а не пользу.

Дриззту пришлось удовольствоваться этим ответом. Спорить было бесполезно, даже если бы ему удалось уговорить Мазоя отдать пантеру, в чем он в глубине души сомневался. Пришлось изгнать из сердца и мыслей свои желания и заставить себя прислушаться к словам брата. Ему предстояло величайшее в его молодой жизни свершение и ожидала величайшая опасность.

* * * * *

В последние два дня, когда план битвы был детально разработан, Дриззт находился в состоянии все нарастающего волнения. От переполнявшей его нервной энергии ладони были мокрыми от пота, а глаза светились решимостью.

Несмотря на разочарование по поводу Гвенвивар, Дриззт не мог подавить кипевшее в нем возбуждение. Он всегда жаждал именно такого приключения, ведь оно могло дать ответ на мучившие его вопросы о своем народе. Там, наверху, в огромном незнакомом мире, обитали наземные эльфы, невидимый кошмар, ставший общим врагом, а значит, общей заботой всех дроу. Дриззт сумеет снискать славу в бою, достойно отомстив самому ненавистному врагу своего народа. До сих пор он всегда сражался по необходимости: в учебных боях или против глупых чудовищ, появлявшихся чересчур близко от жилья.

Теперь он встретится с другим врагом. Теперь все его выпады и удары будут продиктованы более сильными чувствами: им будет руководить честь его народа, его доблесть, решимость отомстить угнетателям. Дриззт должен был верить в это.

В ночь накануне выступления, лежа на походной кровати, молодой эльф проделал над собой несколько медленных движений скимитарами.

- На этот раз, - громким шепотом обратился он к своим любимым клинкам, восхищаясь их замысловатым танцем, впечатляющим даже на такой скорости, - на этот раз ваш звон будет звучать как гимн справедливости!

Он положил скимитары сбоку от кровати и повернулся, чтобы уснуть.

- На этот раз, - повторил он, сжав зубы и решительно сверкнув глазами.

Что выражали эти заявления - веру или надежду? Когда сомнения впервые закрались к нему в душу, он поспешил подавить их, не имея времени для бесплодных вопросов и размышлений. Он прогнал прочь мысли о возможном разочаровании, которому не было места в сердце воина-дроу.

Для Дайнина же, с любопытством глядящего на Дриззта из темного коридора, эти слова прозвучали так, словно младший брат старался убедить самого себя в правоте своих слов.

Поиск по сайту: