Истинный и подлинный?

«Как это было здорово – за 4 дня 100 совершенно новых людей стали близкими, всего за 4 дня... Перед отъездом со сбора я говорила почти со всеми новенькими: они уехали такие же, как и мы из «Орленка», это точно» (из письма киевлянки Любы Тверской).

Что это за воспитание такое, которое измеряется не годами и не месяцами, а днями?

Напомню читателю: пока что мы рассматриваем только коммунарский сбор как модель, по которой ребята учатся лучшей жизни. Теперь, очевидно, стало яснее, как эта лучшая жизнь создается, как это вообще можно: быстро создать почти идеальную жизнь в далеко не идеальном коллективе.

Окинем это красивое здание общим взглядом, выпишем в ряд:

• юношески-романтичная идея помощи людям постоянно воплощается в работе для дальних друзей, для коллектива и для себя, возвышает дух ребят, делает их нужными, взрослыми, ответственными людьми;
  
• реальный идеал – в действительности созданные однажды, пусть и на короткий срок, коллективистские отношения – служит образцом-целью, который объединяет всех и во много раз ускоряет развитие детского коллектива;
  
• принцип «Всё – творчески, иначе зачем?» обеспечивает равенство, быстрое развитие детей и высокое качество работы, объединяет идею, идеал и будничный труд;
  
• коллективный самоанализ побуждает к самовоспитанию, образует множественные обратные связи в коллективе и дисциплинирует ребят;
  
• свободно работающие старшие друзья развивают и поддерживают творческую активность ребят.

Идея, идеал, творчество, анализ, старшие друзья... И параллельный организационный ряд: сбор, творческие дела, советы дела, «огоньки».

Никаких понуждений, деклараций, каждая из побудительных сил поддерживается всеми остальными. Стоит вынуть один камень, как вся постройка рухнет: ничего не получится без возвышенной цели, или без реального идеала, или без творчества, или без анализа, или без старших друзей. И ничего не получится без сбора, без творческих дел, без советов дела и без «огоньков» или чего-нибудь, что их заменяет.

Интересно заметить, что при таком воспитании, если оно продолжается достаточно долго, многие традиционные проблемы педагогики снимаются сами собой.

Снимается проблема хулиганства, пьянства, воровства, агрессивности, грубости, порчи имущества, аморального поведения – ничего этого просто нет. Нет таких проблем.

Снимается проблема юношеского пустого скептицизма и критиканства, неуважительного отношения к взрослым – снимается без специальных разговоров и мероприятий.

Снимается проблема «вещизма», «потребительства», исчезает психология исполнительства – «что велят, то сделаю».

Скажут: но ведь в коммуне не было трудных. Не было, хотя, как уже говорилось, коммунарская методика с успехом применяется в Красноборской колонии – там тоже сняты многие и многие сложные проблемы. Но вообще-то говоря, если мы научимся хорошо работать с обычными детьми, в обычных условиях, то и трудных будет куда меньше...

Что же, беспроблемная жизнь в коммуне? Отнюдь нет!

Здесь резко обостряются проблемы смысла жизни, понимания себя и людей, самовоспитания, учения, поиска полезной деятельности, поиска своего места в жизни, культуры поведения и общения, проблемы способности и неспособности, уверенности в себе и неуверенности. Нормальные, истинно человеческие проблемы, которых никто не может избежать и, главное, не должен избегать.

Если внимательнее присмотреться к отдельным результатам работы коммуны, встретиться с нынешними 30–35-летними воспитанниками Фрунзенской коммуны, то можно отметить любопытное явление: далеко не все воспитанники коммуны «борцы», воспитание не отменяет психологических различий; однако общественные черты, стремление помочь людям, делать всякую работу творчески и на высоком уровне, доброжелательность и готовность к добровольному участию в тяжелой работе, бескорыстие – все эти черты личности, которые, как обычно считают, воспитать очень трудно, все сохраняются безусловно и надолго (не имею пока оснований говорить, что навсегда). Но если взять умение справляться со своей личной жизнью, добиваться личного успеха, то здесь мы стопроцентных достижений не увидим. Что же? Коммуна не растит этаких преуспевающих молодцов, которым жизненное море по колено. Нет, она растит людей обычной человеческой судьбы, сложной духовной жизни. Коммуна не конвейер, выпускающий продукцию с гарантией. Воспитанникам коммуны свойственны, как и всем людям, сомнения, разочарования, духовный поиск, жизненные неудачи. И не потому, что они «идеалисты», а потому, что они духовно богатые люди и многого хотят от жизни – коммуна в каждом развивает желание жить красиво.

Впрочем, им и легче жить красиво: у каждого из 30-летних по-прежнему 100–150 друзей. Прибегут, помогут, спросят, на день рождения соберутся. С этими людьми может случиться все, что может случиться с людьми, но они с детства не знали, сейчас не знают и, я думаю, никогда не узнают одиночества. У каждого свои семьи и свои заботы (многие воспитанники и воспитанницы коммуны переженились между собой, сейчас у коммуны около сотни своих детишек), но живо коммунарское братство.

Среди них нет идеальных людей, но более важно, что среди них нет и не может быть обывателей.

С главным своим делом – воспитанием советского гражданина, творчески активного, развитого, духовно богатого, идейного человека, верящего в людей, в жизнь, в свою способность улучшить ее, – коммунарская методика справляется отлично. Коммуна растит не добродетельных, а добродеятельных. Если бы попросили кратко сформулировать, что хочет видеть в человеке коммуна, я бы ответил: «Как можно больше уверенности в себе, как можно больше любви к людям».

Коммуна опирается на самое высокое в человеке – и всегда выигрывает. Высокое воспитание, каким бы оно ни казалось непрактичным, на самом деле самое практичное, мощное, эффективное воспитание.

В последние годы идет очень широкий поиск передовых методов воспитания. Мы знаем о новых важных начинаниях комсомола, об энтузиастах – создателях подростковых клубов, о том, как совершенствуется вся воспитательная работа с детьми и подростками. Коммунарская методика лежит в русле этого общего поиска и привлекает внимание педагогов как одна из плодотворных форм комсомольской и пионерской работы. Как бы ни различались между собой и сами воспитатели, остается важнейшее и общее: это воспитание в коллективе и через коллектив. В научной литературе перед словом «коллектив» принято ставить осторожное уточнение: «истинный» или «подлинный». Ну, например, так пишут: «Мы за активное создание в коллективе детей и подростков новых, подлинно коллективистских отношений...» Или так: «Мы будем считать деятельность истинно коллективной, если...»

Выберем из многих определений истинного коллектива, быть может, не самое легкое для понимания, но, пожалуй, наиболее строгое и авторитетное определение из коллективного труда Института психологии АН СССР «Психологические проблемы социальной регуляции поведения» (М., 1976, с. 248).

«Мы будем называть деятельность истинно коллективной, если для индивида:

1) предметом деятельности является объективно общественно заданный предмет;

2) данный предмет является истинным осознанным мотивом деятельности и благодаря своей осознанности он превращается в мотив-цель;

3) стремление к достижению согласия является мотивом, обусловленным основной целью деятельности;

4) деятельность и осуществляющие ее действия имеют высокую нравственную детерминацию.

Всякая иная совместная деятельность, для которой не выполняются все эти четыре условия, не может быть названа коллективной».

Предоставлю читателю самому – на основании изложенного выше – решить, насколько жизнь ребят в коммуне отвечает всем условиям этого определения.

Поиск по сайту: