|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Предкоммуникативная установкаПри рассмотрении приведенных выше результатов наших экспериментов акцентировалось внимание на анализе, в основном, внешних факторов. Однако, как отмечалось выше, они тесно связаны с факторами внутренними, которые также оказывают влияние на степень адекватности восприятия внешних воздействий. Эффект нарушения адекватности восприятия у 91,6% «обманутых» в III серии эксперимента слушателей, бесспорно, обусловлен действием установки. В процессе длительного профессионального опыта восприятия музыки (при адекватном соотношении изменений в зрительном и слуховом рядах) у слушателей была фиксирована соответствующая установка, которая проявилась и в критическом опыте с демонстрацией одного варианта звукозаписи с разными вариантами экспрессии. Благодаря прочности и стабильности сформированной до эксперимента слушательской установки ее «разрушение» в неадекватных условиях опыта произошло очень быстро: как отмечалось на с. 135, уже после третьего повторного предъявления «конфликтного» варианта большинство испытуемых обнаружили провокацию. Этот факт соответствует классическим представлениям Д. Н. Узнадзе о скорости угасания установки, фиксированной на качественной основе. Однако процесс восприятия музыки и особенностей ее исполнения в критическом опыте можно интерпретировать сквозь призму действия другого частного механизма — «целевых» установок, фиксирующихся и проявляющихся в собственном движении лишь в процессе выполнения деятельности. Конструирование содержательной структуры образа в «критичес- Музыкально-сл уховая деятельность_________________139 ком» первом опыте III серии осуществлялось не с помощью когнитивно заданной до начала осуществления деятельности программы, «смысловой установки» по А. Г. Асмолову, как, например, в экспериментах Г. Н. Кечхуашвили, И. Е. Герсамии, М. Рига, В. Пробста, 3. Г. Казанджиевой-Велиновой, а на эмоциональной основе. В условиях динамической смены музыкально-слуховых установок, связанных с восприятием музыки, более статичные «зрительные» установки, связанные с восприятием внешне выраженной экспрессии исполнителя, оказывали тормозящее инерционное влияние на процесс развертывания идентифицирующих, прогностических действий. Внешне выраженная экспрессия создавала мощную «целевую» установку, в некоторых случаях неподконтрольную сознанию. В отличие от описанных выше собственных экспериментов, в некоторых исследованиях «смысловая» установка специально целенаправленно формировалась «извне». В экспериментах Г. Н. Кечхуашвили [142] установка способствовала активизации слушательского восприятия и правильному раскрытию образа. До исполнения «Форели» Шуберта-Листа экспериментатором читался текст известной песни Шуберта. Поэтическая программа стимулировала соответствующие музыке зрительные представления и в значительной степени повысила адекватность восприятия. Несколько меньший эффект вызвало ознакомление слушателей с программным названием произведения. В экспериментах, проведенных в Российской Академии музыки им. Гнесиных и Киевской консерватории [67] до экспозиции миниатюр, отражающих различные эмоции и психические состояния человека, вниманию слушателей также предлагалось специальное сообщение музыковеда о возможностях и способах выражения эмоций и состояний в музыке, после чего произведения звучали вторично. Сообщение-установка положительно повлияло на степень адекватности оценки содержания миниатюр. Так, в предварительной серии миниатюру 1 Разработанная методика может служить диагностическим средством для оценки уровня музыкальной культуры слушателей. Результаты экспериментов свидетельствуют о необходимости более целенаправленного формирования у будущих исполнителей, педагогов, членов жюри музыкальных конкурсов слуховых умений и навыков сравнительной оценки содержания и характера интерпретации. 140____________________________Бочкарев Л. Л. «размышление» адекватно оценило лишь 37,5% испытуемых, после сообщения-установки процент адекватных оценок увеличился до 66,6. Такая тенденция наблюдалась и при прослушивании «Меланхолии» [27,8 и 47% соответственно]. Целью другого эксперимента было исследование эффекта влияния уровня обобщенности предкоммуникативного сообщения-установки на степень адекватности музыкального восприятия. Для этой цели использовалась оратория Л. Дычко «И на-рекоша имя Киев». В этом произведении для солистов, хора, струнных и ударных инструментов, арфы и органа отражены важнейшие вехи истории Киевской Руси от «начала земли Русской» (I ч.) до правления Ярослава Мудрого (VI ч.) «Заложи Ярославъ город великый»). Использованные в оратории подлинные старославянские тексты «Повести временных лет», «Новгородской летописи старшего и младшего изводов», «Слова о полку Игореве» создают трудность в адекватности восприятия сюжета. Это обстоятельство побудило композитора написать либретто совместно с доктором архитектуры, профессором Ю. С. Асеевым. В I серии эксперимента слушателям ничего не говорилось о программе произведения, во II серии сообщалось, что в произведении отражена история Киева и оно посвящено 1500-летнему юбилею, в III серии слушателям сообщались программные названия частей и название всегр произведения, в IV серии до прослушивания музыки зачитывался полностью текст либретто. После прослушивания испытуемые должны были охарактеризовать программное содержание музыки и ответить на вопросы анкеты, связанные с психологическим анализом особенностей процесса музыкального переживания. Результаты эксперимента свидетельствуют о том, что степень адекватности восприятия музыки и конкретизации ее программного содержания были пропорциональны степени обобщенности фиксированной установки, сформированной до прослушивания. В случае полного отсутствия у испытуемых информации о программе было получено наибольшее количество вариативных ответов, в том числе и неадекватных действительному содержанию музыки. По мере раскрытия экспериментатором программного содержания слушательские оценки наполнялись конкретными образами, процесс музыкального переживания становился более углубленным. Принимавшим участие в экспериментах студентам и преподавателям Киевского художественного института предлага- Музыкально-слуховая деятельность________________141 лось в каждой серии отразить свои музыкальные переживания и представления о программе в форме рисунка. Приведенные на фото 54-61 репродукции ярко отражают описанную тенденцию увеличения степени адекватности восприятия программного содержания произведения по мере перехода от I серии экспериментов к IV. Автор рисунка (фотография 54) «Связь времен», монгольский студент О. услышал и увидел в I серии эксперимента Киевскую Русь глазами современности. Колокола на переднем плане картины символизируют главную, по его мнению, идею музыкального произведения — «связи времен», «напоминания человечеству об уроках истории». Действительно, отмеченная О. «Связь времен» в произведении Л. Дычко ярко раскрыта как на макроуровне — драматургии, так и на макроуровне — языка. Все части произведения связаны лейтмотивом Киева, историей которого пронизана каждая часть. Как гимн великому и в то же время вечно юному городу звучит лейтмотив Киева на фоне колоколов Софии в финале. Музыкальный язык произведения очень динамичен в тембровом отношении: наряду с использованием в подлинно цитатной форме интонационных истоков различных пластов фольклора и Знаменного распева образное содержание текста раскрывается современными средствами с активным применением алеаторики и сонористики. Рисунки (фотографии 55 и 57) также связаны с I серией экспериментов. Автор рисунка Г. В. «почувствовал в музыке рождение чего-то нового». Младенец в центре картины, согласно его замыслу, лишь символ процесса рождения. Изображенные справа от матери женские фигуры символизируют услышанные им плачи и причитания «жен русских над погибшими воинами» (последние изображены в левой верхней части картины). Хотя автор озаглавил свою картину «Рождение нового человека», он подчеркнул, что в его сознании музыка связана обобщенно с процессом новообразования, рождения. Напротив, автор рисунка (фотография 57) К. В., студент живописного факультета художественного института, в прошлом окончивший архитектурный факультет инженерно-строительного института, обобщенно озаглавивший свое произведение «Трудный путь рождения», связал его с конкретными образами «трудного рождения христианства в борьбе с язычеством». В центре картины изображена фигура тупого и примитивного 142______________________________Бочкарев Л. Л. языческого «духа», за которым «люди идут в неизвестное». Действительно, в кульминационной IV части оратории резко противопоставлены язычество и христианство, монументально и впечатляюще воссоздана картина рождения христианства на Руси. «В год 64 96... Владимир... вернулся в Киев. И когда пришел, повелел опрокинуть идолы — одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил двенадцать мужей колотить его жезлами... Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные...»1. На рисунке (фотография 56) этого же автора (К. В.) отражена программа оратории после получения художником информации о тематике частей (III серия). Предназначение своего оригинального рисунка автор видел в качестве иллюстраций для титульного листа партитуры произведения. В центре картины — аллегорическая фигура Киева — «матери городов русских, вскормившей и взрастившей многие княжества». Голова матери изображена в виде Софийского Собора. Справа внизу — сломанный меч и останки князей, сложивших головы в борьбе с врагами (иллюстрация гибели Аскольда во II части оратории). Слева — скорбная фигура женщины («Уже нам своих милых, любимых ни мыслию не смыслить, ни думаю не сдумать, ни глазами не повидать»), символизирующей поэтические вставки оратории — III и V части, написанные на текст «Слова о полку Игореве». Горящая свеча служит символом вечности. На рисунке (фотография 58) студентки художественного института Е. К. также обобщенно отражена тема рождения Киева — матери городов русских (II серия), рисунки (фотографии 59—61) написаны преподавателем института В. К. после детального знакомства с либретто (IV серия экспериментов). Собранные нами рисунки (всего 150) вместе с картинами известных художников на исторические темы, в том числе не связанные с содержанием произведения Л. Дычко, экспонировались в ходе заключительных экспериментов слушателям. Описанные выше серии были повторены в других аудиториях, однако слушателям вместо вербальной конкретизации программы предлагалось выбрать картины в соответствии с содержанием 1 Наиболее адекватным изображением программного содержания этой части является картина преподавателя художественного института В. К., см. левую сторону триптиха на фотографии 59. Музыкально-слуховая деятельность_________________143 каждой части и произведения в целом. И в этом случае степень адекватности восприятия (выбора картин) была пропорционально связана с характером сформированной до слушания музыки установки. Неадекватные выборы или выборы обобщенных картин, типа изображенных на фотографии 54, в основном были характерны для I и II серий, в которых слушателям ничего не говорилось о программе или программа раскрывалась очень обобщенно. Использование картин, не связанных с содержанием оратории, в заключительном эксперименте направило процесс восприятия некоторых испытуемых в ложное русло. То есть установка послужила средством деформации художественного образа. Некоторые ученые интересовались этим вопросом специально, изучая экспериментальным путем эффект влияния «ложной установки». Так, И. Е. Герсамия [101] предлагала слушателям ложные названия произведений, не соответствующие их содержанию. Например, шумановским «Бабочкам» были предпосланы названия «Кокетка», «Грубиянка», «Арлекин», «Кузнечик», «Меланхолик». Прелюдия № 4, использовавшая в нашем эксперименте с видеомагнитофоном (см. выше), была названа в одном случае «Свадьбой», в другом — «На могиле». Эксперименты выявили довольно большую группу лиц, у которых процесс музыкального восприятия полностью протекал под воздействием навязанной установки. Испытуемые этой группы обнаружили поразительные способности «интерпретировать» содержание музыки в соответствии с навязанной установкой. Так, «Свадьба» — прелюдия Шопена одному слушателю предвещала, что брак будет «несчастливый», а другому представлялось, что «это свадьба без любви». Ложную установку формировал в своих экспериментах и немецкий исследователь В. Пробст [406], сообщавший своим испытуемым до демонстрации музыки, что они услышат музыкальный отрывок в скрипичном или фортепианном исполнении, исполнении на флейте, однако всегда, вопреки данной информации, звучали другие инструменты. Ложная установка создавала у слушателей «состояние ожидания», которое становилось центром восприятия, нарушая его адекватность. Автор дифференцирует понятия «ожидание» и «готовность». Готовность рассматривается как состояние, направленное в будущее, на процесс музыкального переживания. Ожидание 144_____________________________Бочкарев А. Л. может затухнуть, если нет необходимого подкрепления, и, напротив, в случае наступления ожидаемого актуализируется новая готовность у музыкальному переживанию. Если ожидание рассматривается как одно из средств постижения того содержания, навстречу которому открывается сознание переживающего, готовность есть проявление общепсихологической диффузной предрасположенности субъекта к предстоящему процессу музыкального переживания. [406, с. 283]. Ожидание В. Пробста близко понятию фиксированной установки Д. Н. Узнадзе, «готовность» созвучна понятию первичной, унитарной установки. Ценным в исследовании В. Пробста является попытка рассмотрения процесса музыкального восприятия сквозь призму психических состояний, предшествующих и сопутствующих слушательской деятельности. Однако стремление автора дифференцировать в теоретическом плане различные состояния слушателей не завершилось экспериментальным изучением проблемы зависимости адекватности восприятия от особенностей психических состояний слушателей. Между тем различия в направленности и динамике музыкального восприятия во многом определяются не только установкой, но и психическими состояниями и личностными особенностями слушателей. Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.) |