Задание 2. Выпишите выделенные слова в контексте

Выпишите выделенные слова в контексте. Проанализировав их семантику и роль в предложении, сделайте вывод о частеречной принадлежности.

Образец выполнения:

1. [Бургомистр:] Нет, это он! <…> Ланцелот. Он в шапке-невидимке. Он стоит возле*. Он слушает, что мы говорим. И его меч висит над моей головой.

2. [Эльза:] Ровно год назад, когда кончался бой, кот побежал на дворцовую площадь. И он увидел: белый-белый как смерть Ланцелот стоит возле* мёртвых голов дракона. (Е. Л. Шварц. Дракон)

Стоит возле – 'очень близко, рядом', самостоятельно выполняет функцию обстоятельства места; наречие.

Стоит возле мёртвых голов – 'близко по отношению к названному предмету', вместе с существительным выполняет функцию обстоятельства места; предлог.

Задание 3

Проанализируйте употребление слова один в данных контекстах. Опираясь на материалы толковых словарей, определите для каждого из употреблений лексическое значение, подберите синонимы.

К какой части речи следовало бы отнести слово один в каждом из представленных контекстов? Как квалифицируют его толковые словари?

Образец выполнения:

Прелестно… Весь маневр в одну* минуту… (К. М. Станюкович) – с помощью сочетания в одну минуту характеризуется быстрота совершения действия – один обозначает малое количество '1'; имя числительное.

Любка проводила танцующих гостей до переезда; она осталась одна* на пустой улице (И. Бабель) – 'без других, в одиночестве'; в значении прилагательного.

Но почему же один* Беня Крик взошёл на вершину верёвочной лестницы, а все остальные повисли внизу, на шатких ступенях? (И. Бабель) – 'только он'; в значении выделительной частицы.

Один* из матросов был англичанин, другой был малайцем (И. Бабель) – перечисляются, сопоставляются два человека – 'тот и этот'; в значении указательного местоимения.

Вариант 1

Задание 1

1. Мчатся дни, и всё пьяней и бессонней* алеют розы, и комета краснее крови, страшнее* любви приближается к зелёной земле (Н. С. Гумилев. Дочери Каина).

2. «О чём?» – укрывалась Таня за пустыми словами, потому что рассказывать о своей теперешней жизни было невозможно*. Елена жалко* улыбалась: «О чём-нибудь…» (Л. Улицкая. Казус Кукоцкого).

3. Влахов оказался кряжистым, в летах человеком с медвежьей походкой и таким рокочуще-добродушным басом, что Гаршину сразу стало легко* и просто (Д. Биленкин. Все образы мира).

4. Страх человечнее* смелости, боишься, жалеешь, хотя бы самого себя… (С. Алексиевич. Цинковые мальчики).

Задание 2

1. Над крышей пятиэтажки напротив* стояли кривые серые дымы (А. Волос. Недвижимость).

2. Я устроился на диване, а Константин сел напротив* меня в кресло. (А. Волос. Недвижимость).

3. Дорога была долгая, и жарким был день, исчезли на горизонте и стали далёкими дачи, и потом, оглядываясь, он уже не мог различить, где они находятся. Навстречу* попался трактор, обдав велосипедиста клубами пыли, и снова стало пустынно… (А. Варламов).

4. С ними вместе и навстречу* им двигался воскресный людской поток, но они не видели никого (В. Дудинцев. Белые одежды).

5. Возле* полей подсобного хозяйства, как и возле старых деревень, велась птица: косачишки, реденько глухари и в глуши ельничков зимовали рябчики (В. П. Астафьев. Пролетный гусь).

6. Будь человек возле*, можно бы с удовольствием поделиться с ним; развить этакий какой-нибудь диспут, блеснуть самобытностью мнений (Ф. Д. Крюков. Спутники).

7. Ты давно тут живёшь, после* долгой зимы оживаешь и летишь, чуть пригреет весеннее солнце (А. М. Ремизов. В плену).

8. Никогда в моей жизни, ни прежде, ни после*, я не видел ничего ужаснее этого лица, освещённого трепетным пламенем камина… (В. Г. Короленко. Мороз).

Задание 3

Был среди этой блестящей толпы некий великий богач, бритый, длинный, в старомодном фраке, был знаменитый испанский писатель, была всесветная красавица, была изящная влюблённая пара, за которой все с любопытством следили и которая не скрывала своего счастья: он танцевал только с ней, и всё выходило у них так тонко, очаровательно, что только один* командир знал, что эта пара нанята Ллойдом играть в любовь за хорошие деньги и уже давно плавает то на одном*, то на другом корабле. В Гибралтаре всех обрадовало солнце, было похоже на раннюю весну; на борту «Атлантиды» появился новый пассажир, возбудивший к себе общий интерес, – наследный принц одного* азиатского государства, путешествующий инкогнито, человек маленький, весь деревянный, широколицый, узкоглазый, в золотых очках, слегка неприятный – тем, что крупные усы сквозили у него как у мёртвого, в общем же милый, простой и скромный (И. А. Бунин. Господин из Сан-Франциско).

Вариант 2

Задание 1

1. Её голос зазвучал суше*, поучительнее, а слова сыпались мерно и деловито (М. Горький. Жизнь Матвея Кожемякина).

2. В сумраке вечера дети становились меньше, незначительнее*, чем они были при свете солнца, а Тихон распухал, расползался и говорил ещё глупее*, чем днём (М. Горький. Дело Артамоновых).

3. Нет тверже и пламеннее* моей веры: в победу скованного мыслителя над тупоумным палачом, в победу угнетённого труженика над свирепым насильником, в победу знания над ложью! (В. Ян. Чингиз-хан).

4. Всё настойчивее, крепче и резче ударял по бокам стервенеющий ветер, всё чернее* небо, круче* и быстрей взвиваются снежные хлопья, мечутся в вихре иглами, льдинками, комьями прямо в лицо (Д. А. Фурманов. Чапаев).

Задание 2

1. Иногда ночью по этажам разносился слух: напротив*, в подвале дают воду (И. Грекова. Под фонарем).

2. Напротив* двери сидела девушка в забавной вязаной шапке, но когда Васька начал любоваться красным помпоном, она сразу достала из сумки книгу и углубилась в чтение (С. Довлатов. Солдаты на Невском).

3. Навстречу* Федору Ивановичу засияли серо-жёлтые жестяные глаза, и чуткое лесное существо, которое теперь поселилось в нем, сразу разглядело в этих глазах хитрого зверя с птицей в зубах, жившего там всегда (В. Дудинцев. Белые одежды).

4. Щёлкнув ружьём, он вдруг пошёл прямо на меня. Ещё бы два шага, и я поднялся бы навстречу*, но он вдруг свернул в сторону и побежал (Ю. И. Коваль. Сиротская зима).

5. Крыльца, пороги обросли грязью. Да не лучше и возле* них. В крепкой, как чугун засохшей грязи, в которую вросли тряпки, сгнившие лапти, лежат большие камни, на которых летом обедают и ужинают (И. А. Бунин. Древний человек).

6. У меня нет охоты поддерживать беседу с ним, а он не отходит, стоит возле* (Ф. Д. Крюков. На речке лазоревой).

7. Очевидно, после* полночи ударил мороз, и вся каменная площадка побелела от инея (В. Г. Короленко. «Государевы ямщики»).

8. И долго ещё мы плыли по темной, как чернила, реке. Ущелья и скалы выплывали, надвигались и уплывали, оставаясь назади и теряясь, казалось, в бесконечной дали, а огонек всё стоял впереди, переливаясь и маня, – всё так же близко, и всё так же далеко… Мне часто вспоминается теперь и эта темная река, затенённая скалистыми горами, и этот живой огонек. Много огней и раньше и после* манили не одного меня своею близостью. Но жизнь течет всё в тех же угрюмых берегах, а огни ещё далеко. И опять приходится налегать на весла… Но всё-таки… всё-таки впереди – огни! (В. Г. Короленко. Огоньки).

Задание 3

1. И случилось с Чангом то же, что не раз случалось в те времена и с его хозяином, капитаном: он вдруг понял, что существует в мире не одна*, а две правды – одна* та, что жить на свете и плавать ужасно, а другая… Но о другой Чанг не успел додумать… (И. А. Бунин. Сны Чанга).

2. Так, однообразно, проходят дни и ночи Чанга. Как вдруг, однажды утром, мир, точно пароход, с разбегу налетает на скрытый от невнимательных глаз подводный риф. Проснувшись в одно* зимнее утро, Чанг поражается великой тишиной, царящей в комнате (И. А. Бунин. Сны Чанга).

Вариант 3

Задание 1

1. Если смотреть на воду прямо перед собой, обернувшись лицом к солнцу, то близко увидишь нежный-нежный зеленовато-голубой цвет, дальше*, к берегу, всё розовеет, светится изнутри, словно кто-то под водой зажигает огромные лампы, и чем дальше к берегу на закат, тем краснее, гуще* цвет, и вот вода уже багровая, как кровь, вся в тревожных блестках, и дрожит, и переливается… (Б. Можаев. Саня).

2. Через неделю после отправки открытки Вайс, блуждая по эфиру, услышал адресованные ему лично позывные – тоненькие, едва различимые и такие родные! После этого он систематически стал получать сообщения из Центра. Искусство составлять максимально* короткие, предельно чёткие сообщения, помимо литературных способностей их автора, как всякое искусство, зависит от качества добытых сведений. Чем ценнее, значительнее* содержание сообщения, тем ёмче* оно укладывается в минимум слов (В. Кожевников. Щит и меч).

3. Создавалась особая манера говорить – жалостная, тихая, причем, редкая улыбка показывалась, как луч солнца среди туч, после которого, как известно, становится ещё грустнее* (Л. Н. Андреев. Москва. Мелочи жизни).

Задание 2

1. На стене напротив* висела большая, масляными красками, картина, по-видимому, копия с васнецовского «Ивана-царевича на сером волке», но копия вольная, фантастическая (И. Грекова. На испытаниях).

2. И Чик сел на скамейку, напротив* низенького стола, за которым сидел дядя Сандро, а теперь присела и тётя Катя (Ф. Искандер. Чик чтит обычаи).

3. Я поздоровался. Он встал навстречу* мне. Теперь это был и в самом деле старик (Ф. Искандер. Сандро из Чегема).

4. Так что, если не возражаете, я обожду полк у вас или выеду навстречу* (Б. Васильев. Были и небыли).

5. Церковь только на старом кладбище стояла, а не возле* училища… (И. А. Бунин. Древний человек).

6. На свежих досках, сложенных у бани, дрожит сетчатая, с светлыми пятнами, тень от березы. Возле* свалены груды ржавых прутьев (Ф. Д. Крюков. Полчаса).

7. Но и во сне Буланин долго ещё вздыхал прерывисто и глубоко, как вздыхают после* слез очень маленькие дети (А. И. Куприн. На переломе (Кадеты)).

8. Когда Васенька, прельщённый видом золотых галунов, хотел их потрогать немного пальцем, старший брат заметил ему недовольным басом: «Отстань! Чего лезешь? Испортишь мундир, а мне после* достанется» (А. И. Куприн. На переломе (Кадеты)).

Задание 3

1. Хозяин метался от одного гостя к другому, пытаясь задержать бегущих и успокоить их поспешными заверениями, что это так, пустяк, маленький обморок с одним* господином из Сан-Франциско… (И. А. Бунин. Господин из Сан-Франциско).

2. Жила она одна*, – вдовый отец её, просвещённый человек знатного купеческого рода, жил на покое в Твери, что-то, как все такие купцы, собирал. В доме против храма Спасителя она снимала ради вида на Москву угловую квартиру на пятом этаже, всего две комнаты, но просторные и хорошо обставленные. В первой много места занимал широкий турецкий диван, стояло дорогое пианино, на котором она всё разучивала медленное, сомнамбулически прекрасное начало «Лунной сонаты», – только одно* начало… (И. А. Бунин. Чистый понедельник).

Вариант 4

Задание 1

1. Кутузов махнул рукой и пошел к дверям под аркой в толстой стене, за ним двинулось ещё несколько человек, а крики возрастали, становясь горячее, обиженней*, и всё чаще*, настойчивее пробивался сквозь шум знакомо звонкий голосок Тагильского (М. Горький. Жизнь Клима Самгина).

2. Но говорила госпожа Леммельман несколько настойчивее, чем было нужно* (М. А. Алданов. Пещера).

3. Сестра ему давно ничего не писала, – если она умерла, то он решил уехать стряпать пищу на её детей, чтобы истомить себя до потери души и скончаться когда-нибудь старым, привыкшим нечувствительно* жить человеком – это одинаково, что умереть теперь, но ещё грустнее*; он может, если поедет, жить за сестру, дольше и печальней* помнить ту прошедшую в его молодости девушку, сейчас уже едва ли существующую (А. П. Платонов. Котлован).

Задание 2

1. Да, грохот стоял страшный, у меня – я тут напротив* живу – даже одно окно вылетело» (М. Баконина. Школа двойников).

2. За углом, как раз напротив* человека в тулупе, вы увидите автомобиль без колёс на домкрате, а возле него ведро и человека, который моет автомобиль (М. А. Булгаков. Театральный роман).

3. Каким образом нам обоим пришло в голову именно в это время ринуться навстречу* друг другу? (Ф. Искандер. Сандро из Чегема).

4. Хозяин сразу же спрыгнул на землю, снял с головы войлочную шляпу и, часто кланяясь, пошел навстречу* (Б. Васильев. Были и небыли).

5. По зеленому выгону, возле* пруда, к которому ковыляли приказчиковы гуси, длинными серыми полосами лежали белившиеся холсты (И. А. Бунин. Веселый двор).

6. Краузе, широко расставив длинные ноги, стоял возле* и внимательно смотрел (М. П. Арцыбашев. У последней черты).

7. Он любил кровавый и безветренный закат солнца после* студеного зимнего дня, когда здания фантастически тонут в легкой сизой дымке, пронзительно визжат полозья и дым из труб идет, не колеблясь, прямо вверх густым белым столбом… (А. И. Куприн. Погибшая сила).

8. Он вышел из своей каюты в жёлтом халате, в карманах которого торчало по револьверу, бледный, с темными глазами, жёсткими и пронизывающими, глубоко сидящими в глазных впадинах. Капитана все, решительно все, ненавидели и в то же время боялись. Он был беспощаден в случае неповиновения и месяца три тому назад застрелил из револьвера одного матроса, как собаку. Об этом Чайкин узнал после*, но при первом взгляде на него он скорее почувствовал, чем понял, что для этого человека нет ничего невозможного (К. М. Станюкович. Похождения одного матроса).

Задание 3

1. От прежнего ресторана, известного Казимиру Станиславовичу, осталось одно* звание. Теперь это был большой низкопробный ресторан. Над подъездом горел электрический шар, гелиотроповым, неприятным светом озарявший лихачей второго сорта, наглых и беспощадных к своим запаленным, костлявым рысакам, тяжело ревущим на бегу (И. А. Бунин. Казимир Станиславович).

2. Он шатался, поднимаясь по лестнице «Версаля», однако без ошибки пошёл к своему номеру по длинному вонючему туннелю коридора, где только в самом начале сонно коптила лампочка. Возле всех номеров стояли сапоги и башмаки, – все людей чужих, неизвестных друг другу. Внезапно одна* дверь, пахнув на Казимира Станиславовича почти ужасом, растворилась, на пороге её появился старик в халате, похожий на плохого актера, играющего «Записки сумасшедшего», и Казимир Станиславович увидал лампу под зелёным колпаком и тесно заставленную комнату, берлогу одинокого, старого жильца, с образами в углу и несметными коробками из-под папиросных гильз, чуть не до потолка наложенными одна* на другую возле образов… (И. А. Бунин. Казимир Станиславович).

Вариант 5

Задание 1

1. Всего замечательнее* было его лицо – одно из тех лиц, которые запечатлеваются в памяти на всю жизнь с первого взгляда: большой четырёхугольный лоб был изборождён суровыми, почти гневными морщинами; глаза, глубоко сидевшие в орбитах, с повисшими над ними складками верхних век, смотрели тяжело, утомлённо и недовольно; узкие бритые губы были энергичны и крепко* сжаты, указывая на железную волю в характере незнакомца, а нижняя челюсть, сильно выдвинувшаяся вперед и твёрдо обрисованная, придавала физиономии отпечаток властности и упорства (А. И. Куприн. Тапёр).

2. Для тёплого осеннего дня лодочник был одет очень странно*; но ещё страннее* показалось то, что, уже приблизившись к берегу, на котором остановился «москвич», лодка круто развернулась и пошла обратно, пересекая реку (В. А. Каверин. Верлиока).

3. Но всё-таки это было очень грустно*, и мама с каждым днем становилась всё молчаливее* и грустнее (В. А. Каверин. Два капитана).

Задание 2

1. Напротив* были избы, а за ними, если глядеть влево, открывался огромный луг, по которому взгляд скользил всё дальше, и там глаз упирался в город Калязин, который громоздился на высоком берегу (М. Анчаров. Самшитовый лес).

2. Напротив* Гали и Димы сидели три парня в очень аккуратных костюмах (В. Аксенов. Звездный билет).

3. Навстречу* из-за поворота вырвался казак. Нахлёстывая нагайкой коня, бешено скакал вдоль растянувшейся пешей колонны, чудом не задевая за утесы (Б. Васильев. Были и небыли).

4. Только они дошли до ручья, как увидели, что навстречу* им идёт человек могучего сложения и несёт на плечах дом (Ф. Искандер. Сандро из Чегема).

5. Дальше – какой-то черный исполинский шалаш, возле* которого висит на шесте дохлый ястреб (И. А. Бунин. Князь во князьях).

6. Вот и крайняя изба, голый и широкий большак: тут поворот влево, на город. С неподвижно простёртыми обломками крыльев стоит на нём ветряк, как стоял он и шестьдесят лет тому назад, когда Авдей был ещё ребенком. Возле* беззаботно перекрикиваются, прыгают на одной ножке, играют в лунки мальчишки… (И. А. Бунин. Забота).

7. Нагрузка парохода приходила к концу после* того, как несколько бочек и ящиков были выгружены (К. М. Станюкович. Ледяной шторм).

8. Опять нужно бежать в спальню, оттуда в умывалку. Там на доске всегда лежат два больших красных кирпича. Буланин быстро и крепко трёт их один о другой, потом обмакивает мякоть ладони в порошок и так торопливо чистит пуговицы, что обжигает на руке кожу. Большой палец делается черным от меди и кирпича, но мыться некогда, можно и после* успеть… (А. И. Куприн. На переломе (Кадеты)).

Задание 3

Моряки, допив кофе, накурившись, сдерживая зевоту и поглядывая на своего странного пассажира, посидели, помолчали ещё несколько минут, потом, желая ему покойной ночи, стали браться за фуражки. Остался один* капитан. Он курил и водил за англичанином глазами. <…> Из шумящей темноты слабо донеслись отрывистые, печальные звуки второй склянки. Капитан, посидев из приличия ещё пять минут, поднялся, пожал руку англичанину и пошёл в свою большую покойную каюту. Англичанин, что-то думая, продолжал ходить. Лакей, протомившись в буфете ещё с полчаса, вошёл и с сердитым лицом стал тушить электричество, оставил только один* рожок. Англичанин, когда лакей скрылся, подошёл к стене, потушил и этот рожок. Сразу пал мрак, шум волн сразу стал как будто слышнее, и сразу раскрылись в окнах звёздное небо, мачты, реи. Пароход скрипел и лез с одной* водяной горы на другую (И. А. Бунин. Братья).

Вариант 6

Задание 1

1. То, что казалось мне безусловно ярким и важным, как-то сразу потускнело, и я понял, что чем невероятнее* и чудеснее встреченная в жизни случайность, тем труднее* убедительно рассказать о ней… (И. А. Ефремов. Встреча над Тускаророй).

2. Всего грустнее* было то, что люди, стремясь получить категорию лёгкого труда и стараясь обмануть врача, на самом деле были больны гораздо серьёзней*, чем они сами считали (В. Т. Шаламов. Колымские рассказы).

3. Она растерялась, и глаза её стали в это время человечнее* и мягче (М. П. Арцыбашев. Санин).

4. Погоди, когда в саду станет суше*, я тебе покажу такую штуку – ахнешь! (М. Горький. В людях).

Задание 2

1. Дверь на второй этаж была открыта настежь, как и дверь кабинета напротив* (Д. Рубина. Последний кабан из лесов Понтеведра).

2. За Енисеем, напротив* моего села, в каменной щеке, или по-здешнему Караульном быке, в самой серёдке его, словно бы огромным, могучим кулаком сделан вдавыш (В. П. Астафьев).

3. К счастью, улица оказалась почти безлюдной. Только дважды промчались навстречу* мальчишки-велосипедисты (В. Крапивин. Трое с площади Карронад).

4. Мы расселись по машинам и понеслись навстречу* Москве (Б. Левин).

5. Я поселился в маленьком домике, возле* которого впадала в озеро река Верхняя Чуна (И. С. Соколов-Микитов. Бобры).

6. Ему хотелось кинуться, утешить мать, но отец взял его за рукав и усадил возле* (В. Я. Шишков. Угрюм-река).

7. Согреваясь после* холодного ветра, долго смотрю полузакрытыми глазами, как покачивается меховое пальто, повешенное у двери, и думаю о чём-то неясном, что сливается с дрожащим сумраком вагона и незаметно убаюкивает (И. А. Бунин. Новая дорога).

8. Всё в Захарыче было аляповато, грубой, топорной работы, но крупно и крепко. Казалось, что природа, создавая его, имела идею слепить что-то выдающееся, наскоро затратила на эту мощную фигуру огромные куски дорогого материала с целью обработать его после*, но потом почему-то так и оставила Захарыча неотёсанным. В его фигуре истукана и нечеловеческом голосе было нечто внушающее страх, и только огромные, как у быка, глаза светились добродушным спокойствием и наивностью ребенка (Скиталец (С. Г. Петров). Октава).

Задание 3

1. На Фоминой неделе, в ясный, чуть розовый вечер, в ту прелестную пору, когда земля только что вышла из-под снега, когда в степных лощинках ещё лежит под голыми лубками серый затвердевший снежок, ходил по одной* елецкой деревне, от двора к двору, старик-нищий – без шапки, с длинной холщовой кисой через плечо. <…> Деревня эта большая, но молчаливая, полевая. Да и вечер такой выдался. Пусто было вдоль бесконечно разлившегося глинистого пруда, на ровном выгоне, где, в тени от изб и пунек, шёл, держа в руке высокую ореховую палку, этот лысый и ещё чёрный старик, похожий на святителя. Выгон чисто, ярко зеленел, в воздухе свежело, пруд, выпукло-полный, зеркально-телесного тона, очень хорош был, хотя ещё плавала на нем одна* бутылочно-зеленая льдина (И. А. Бунин. Весенний вечер).

2. Огромное, теряющееся в пространстве, оно лежало глубоко внизу, далеко белея сквозь сумрак бегущими к земле гривами пены. Страшен был и беспорядочный гул старых тополей за оградой сада, мрачным островом выраставшего на скалистом прибрежье. Чувствовалось, что в этом безлюдном месте властно царит теперь ночь поздней осени и старый большой сад, забитый на зиму дом и раскрытые беседки по углам ограды были жутки своей заброшенностью. Одно* море гудело ровно, победно и, казалось, всё величавее в сознании своей силы (И. А. Бунин. Осенью).

Вариант 7

Задание 1

1. Хлопья снега становились мельче*, суше и уже падали на землю не прямо и медленно, а стали кружиться в воздухе тревожно, суетливо* и ещё более густо (М. Горький. Злодеи).

2. И в Ялте мы были одни, как будто только что вернулись из долгого рейса, нам некуда было деваться, а только разговаривать о смысле жизни, о её краткости, переменчивости, и чем веселее* было вокруг нас, тем грустнее было нам, хоть это и глупо* грустить, когда весна, когда ты в Ялте, на берегу прекрасного моря, когда кругом так много людей, и так южно* и древне пахнет, так всё зовет к бездумности, к счастью – но что делать, и кто виноват, что нам плохо*! (Ю. Казаков. Проклятый Север).

Задание 2

1. Напротив* через ложбинку располагался точно такой же домик, а выше их ещё один, побольше (Б. Васильев. Дом, который построил Дед).

2. Но знаем, что ровно через минуту после происшествия на Смоленском и Бегемот и Коровьев уже оказались на тротуаре бульвара, как раз напротив* дома Грибоедовской тётки (М. А. Булгаков. Мастер и Маргарита).

3. Уже на подходе к Плевне, о гарнизоне которой командир отряда имел весьма смутное представление, в деревеньке Буковлек навстречу* русским вышел пожилой болгарин (Б. Васильев. Были и небыли).

4. Скрип медленно замирал вдали, а навстречу* тянулся новый обоз, шли другие волы, другие женщины, другие дети (Б. Васильев. Были и небыли).

5. Положив возле* себя мешок и палку, она сидела, слегка раскрыв рот, вся в лохмотьях, с мокрым подолом, с блестящими глазами на опухшем лице (И. А. Бунин. Игнат).

6. Тут была и походная кровать с заячьим одеялом и три, с лампадкой, образа, возле* висела гитара (В. Я. Шишков. Угрюм-река).

7. И действительно, скоро нашел он городской сад и направился по большой, густой аллее, восхищённый видом высоких густолиственных деревьев и цветочными клумбами. Ему необыкновенно было приятно после* неизменного моря да моря увидать эту роскошь зелени и цветов (К. М. Станюкович. Похождения одного матроса).

8. Никогда в моей жизни, ни прежде, ни после*, я не видел ничего ужаснее этого лица, освещённого трепетным пламенем камина… Оно было совершенно искажено выражением ужаса и как будто мучительного вопроса (В. Г. Короленко. Мороз).

Задание 3

1. Две дороги вели в город, или, как называют его резиденты, в Форт: одна* вправо, мимо малайского капища, по дамбе между лагунами, другая влево, к океану (И. А. Бунин. Братья).

2. Он ушел в избу, а я долго сидел один*, глядя в тлеющие угли. Появился он из сумрака неслышно и принёс с собой ещё один* ломоть ржаного хлеба, ножик, сделанный из старой косы, и горсть крупной соли. Ласково и нервно виляя хвостом, прибежал за ним Крутик, маленький, весёлый, но отчаянно злой, несмотря на свою веселость. Он тоже сел возле печки, с удовольствием зевнул, облизнулся и стал следить глазами за каждым движением Мелитона, круто солившего хлеб. Соловьи по-прежнему пели страстно и звонко, нежно и удало (И. А. Бунин. Мелитон).

Вариант 8

Задание 1

1. А чудеснее* всего был дождь, только зачем он так скоро перестал: шёл бы себе и шел (В. Ф. Панова. Спутники).

2. Над затихшей площадью пронеслось что-то торжественно-трогательное, необыкновенное, умиляющее, сильнее и ценнее* красивых слов, звуков, эффектных жестов (Ф. Д. Крюков. Шквал).

3. Но он имел порой смелость зайти невзначай; хоть не часто* являлся, а всё же – являлся; не было никакой возможности извлечь слова из уст этого седобородого и препочтенного мужа; глаза голубели кротчайшее*, улыбка добрейшая, почти просительная, освещала его лицо… (А. Белый. На рубеже двух столетий).

4. И чем она мне милей* кажется, тем мне её всё жальче* становится (Ф. Кнорре. Каменный венок).

Задание 2

1. Было не поздно, но в окнах большого серого дома напротив* уже горел свет (И. Муравьева. Документальные съемки).

2. Они сидели в углу зала, в небольшом кафе-баре, расположенном напротив* Дома моделей через дорогу (Т. Моспан. Подиум).

3. И вот он уже близко от балаганов, метрах в тридцати, и пастухи медленно идут навстречу*, а он кричит и не понимает, почему пастухи не бегут (Ф. Искандер. Сандро из Чегема).

4. Мы встали навстречу* обоим и поздоровались с каждым за руку (Ф. Искандер. Сандро из Чегема).

5. У парадного крыльца, в тени, возле* синей лужи, стояла тройка (И. А. Бунин. Игнат).

6. До позиций по воздуху было не больше пяти верст, а в объезд – через Вержбовец и Ласковцы – считалось двенадцать. Выехали с рассветом, но до Вербовца, костел которого был виден из Звиняча и казался совсем возле*, добились только в полдень (Ф. Д. Крюков. Группа Б).

7. В светлом и людном доме очень тепло после* целого дня на холоде в поле (И. А. Бунин. Антоновские яблоки).

8. У стены стоит шифоньер, мы его купили недорого с рук, когда вносили, сломали ножку. Её после* так прочно приклеил Володя Виниченко, что уже лет двадцать стоит (Н. Горланова. Портрет в интерьере).

Задание 3

1. В тяготенье к Суходолу, в обольщении его стариною долго жили и мы с сестрой. Дворня, деревня и дом в Суходоле составляли одну* семью. Правили этой семьей ещё наши пращуры. А ведь и в потомстве это долго чувствуется. Жизнь семьи, рода, клана глубока, узловата, таинственна, зачастую страшна (И. А. Бунин. Суходол).

2. В лесу терялись и речка Каменка, и те верхи, где протекала она, и деревня, и усадьба, и холмистые поля вокруг. Однако уже не то было при дедушке. При дедушке картина была иная: полустепной простор, голые косогоры, на полях – рожь, овес, греча, на большой дороге – редкие дуплистые ветлы, а по суходольскому верху – только белый голыш. От лесов остался один* Трошин лесок. (И. А. Бунин. Суходол).

3. Лето же было знойное, пыльное, ветреное, с каждодневными грозами. По народу бродили темные, тревожные слухи – о какой-то новой войне, о каких-то бунтах и пожарах. Одни* говорили, что вот-вот отойдут все мужики на волю, другие, что, напротив, будут с осени забривать в солдаты всех мужиков поголовно (И. А. Бунин. Суходол).

Вариант 9

Задание 1

1. Разведчиком должен руководить глубоко* и дальновидно оправданный расчёт. И умная бездейственность в иных обстоятельствах несоизмеримо ценнее* какого-нибудь поспешного и необдуманного действия, пусть даже весьма отважного на первый взгляд, но направленного на решение лишь ближайшей, частной задачи (В. Кожевников. Щит и меч).

2. Аккуратный, спокойный и бескровный, чуть горбясь и заложив холодные пальцы своих всегда дрожащих рук в немодные, прямые карманы панталон, он похаживал по своим чистыми пустым комнатам, среди мебели в чехлах, да насмешливо* что-то обдумывал. Жизнь прошла, прошла и злоба на глупость людскую, – осталось одно презрение. Он делался всё суше и меньше*, вынимал золотое пенсне всё небрежнее и прикладывал его к переносице при осмотре вещей, приносимых в заклад, всё мимолетнее*: всему цену знал он теперь! Дом купил он у помещика, старый, с деревянными колоннами, с садом. Дом попался ему удивительный. На дворе в морозном пару краснело солнце – в доме было тепло* (И. А. Бунин. Чаша жизни).

Задание 2

1. Мстислав расположился напротив*, прямо на ковре, подогнув под себя ноги (И. А. Ефремов. Лезвие бритвы).

2. Последний кабинет, который он ей показал, находился напротив* его собственного (П. Акимов. Плата за страх).

3. Последние слова он прокричал уже на бегу, бросившись навстречу* тем, кто сумел пробиться сквозь пробку, чтобы хоть немного задержать их, пока погонцы развернут тяжелые телеги поперек узкого моста (Б. Васильев. Были и небыли).

4. Кто-то спешил навстречу*, шагая на длинных ногах, быстро увеличиваясь (В. Дудинцев. Белые одежды).

5. «А помнишь, – сказал он и вдруг заплакал, – а помнишь зелёный, рыхлый забор? Если по нему провести ногтями, следы остаются… Возле* него растут лопухи и глухая крапива… Там всегда тень и сырость» (А. И. Куприн. Травка).

6. Бывает, ставишь капкан, зверь старый, умный побывает возле*, не понравится ему, и отойдет. А другие потом и далеко не подойдут. Ну вот, скажи, как же они узнают? (М. М. Пришвин. Разговор птиц и зверей).

7. С высоты всё кажется красивее, меньше; двор после* весенних дождей стал бел, опрятен, между его высохшими плитами пробивается первая травка, а верхушка березы закудрявилась легкими, прозрачными кружевами зелени, необыкновенно нежной и свежей (И. А. Бунин. Над городом).

8. Глубоко в мраморе была выбита зубилом скромная надпись, а после* покрашена черным: «Яшке Панину от жены и детей». Ни должностей, ни званий, ни особых отличий (В. Личутин. Любостай).

Задание 3

1. Генерал Аносов, тучный, высокий, серебряный старец, тяжело слезал с подножки, держась одной* рукой за поручни козел, а другой – за задок экипажа. В левой руке он держал слуховой рожок, а в правой – палку с резиновым наконечником (А. И. Куприн. Гранатовый браслет).

2. Аносов, начиная с польской войны, участвовал во всех кампаниях, кроме японской. Он и на эту войну пошёл бы без колебаний, но его не позвали, а у него всегда было великое по скромности правило: «Не лезь на смерть, пока тебя не позовут». За всю свою службу он не только никогда не высек, но даже не ударил ни одного* солдата. Во время польского мятежа он отказался однажды расстреливать пленных, несмотря на личное приказание полкового командира. «Шпиона я не только расстреляю, – сказал он, – но, если прикажете, лично убью. А это пленные, и я не могу». (А. И. Куприн. Гранатовый браслет).

3. Начало относится к временам доисторическим. В один* прекрасный майский день одна девица, по имени Вера, получает по почте письмо с целующимися голубками на заголовке (А. И. Куприн. Гранатовый браслет).

Вариант 10

Задание 1

1. Всё пройдет, всё проходит, будет время, когда не будет в мире и нас, – ни меня, ни отца, ни матери, ни брата, – а эти древнерусские старцы со своим священным и мудрым писанием в руках будут всё так же бесстрастно* и печально стоять на воротах… И, сняв картуз, со слезами на глазах, я стал креститься на ворота, всё живее чувствуя, что с каждой минутой мне становится всё жальче* себя и брата – то есть что я всё больше люблю себя, его, отца с матерью, – и горячо прося святителей помочь нам, ибо, как ни больно*, как ни грустно в этом непонятном мире, он всё же прекрасен и нам всё-таки страстно хочется быть счастливыми и любить друг друга… Я пошёл назад, часто останавливаясь, оборачиваясь. Ветер дул как будто ещё крепче и холоднее*, но солнце поднималось, сияло, день веселел, требовал жизни, радости, и надо всем – над городом, над пустой Щепной площадью, над заповедным, безмолвным поместьем монастыря с его высокой стеной, кладбищенской рощей и золотыми соборными главками, и над той необозримой степной равниной, куда к прозрачно-зелёному северному небосклону убегало шоссе, – плыли в бледно-голубом, в жидком и ярком осеннем небе крупные и красивые лиловатые облака, и всё было светло и пёстро*, по всему картинно* и легко, то и дело чередуясь с солнцем, шли воздушные дымчатые тени (И. А. Бунин. Жизнь Арсеньева).

Задание 2

1. Старшая из женщин прошла к двери и тронула кнопку звонка единственным слабым движением, словно боясь потревожить, всего лишь спросить, когда бывают соседи – неделю не может застать, и ровно встала напротив*, улыбнувшись в глазок (А. Терехов. Каменный мост).

2. Темные избы стояли вдоль улицы строго друг напротив* друга и пошевеливали серыми флагами; транспаранты, протянутые между ними, обвисли, спрятав в складках праздничные лозунги (О. Славникова. Стрекоза, увеличенная до размеров собаки).

3. Когда она поднялась по ступенькам и вошла в дверь, я услышал, как оттуда навстречу* ей выплеснулись голоса людей и снова всё замолкло (Ф. Искандер. Сандро из Чегема).

4. Прыгали волны, плясало на них солнце. Ветер кидал навстречу* солёные брызги. Славка жмурился от брызг и солнечных бликов (В. Крапивин. Трое с площади Карронад).

5. Друг мой, – говорю я кротко, – только очень близорукие люди выбирают для примеров и сравнений предметы, стоящие возле* них! (А. И. Куприн. Травка).

6. Только не клади его с собой спать. Заснешь и раздавишь. Как только почувствуешь, что засыпаешь – положи возле*, на стул (М. И. Цветаева. Черт).

7. Пора на ночёвку. Но собрать собак после* охоты трудно. Долго и безнадежно-тоскливо звенят рога в лесу, долго слышится крик, брань и визг собак… (И. А. Бунин. Антоновские яблоки).

8. С тех пор этот колокол я слышал много раз, и каждый раз он меня сильно захватывал, но такого явления, какое было в первый раз, после* уже не бывало (А. И. Цветаева. Сказ о звонаре Московском).

Задание 3

1. Ты не верь, пожалуйста, тому, кто тебе скажет, что не боялся и что свист пуль для него самая сладкая музыка. Это или псих, или хвастун. Все одинаково боятся. Только один весь от страха раскисает, а другой себя держит в руках. И видишь: страх-то остаётся всегда один* и тот же, а уменье держать себя от практики всё возрастает; отсюда и герои и храбрецы. Так-то. Но испугался я один* раз чуть не до смерти (А. И. Куприн. Гранатовый браслет).

2. А где же любовь-то? Любовь бескорыстная, самоотверженная, не ждущая награды? Та, про которую сказано – «сильна, как смерть»? Понимаешь, такая любовь, для которой совершить любой подвиг, отдать жизнь, пойти на мучение – вовсе не труд, а одна* радость (А. И. Куприн. Гранатовый браслет).

Поиск по сайту: