Чудеса оптического искусства

Оптическая иллюзия Акрополь и др

Можно ли увидеть то, чего в действительности не существует? Оказывается, можно. Более того, уже не один век мы снова и снова поддаемся на восхитительный обман оптических иллюзий. Со времен древности до наших дней архитекторы продолжают совершенствовать свое умение вводить нас в заблуждение с помощью различных оптических эффектов. И хотя в отдельное направление оптическое искусство выделилось лишь в XX веке, еще древние зодчие с успехом использовали ошибки восприятия, свойственные человеческому глазу, создавая архитектурные формы, поражающие своим величием и красотой.

Оптический обман часто связан с выбором точки наблюдения, освещенностью или особенностями окружающего фона. Учитывая все эти факторы, еще на стадии проектирования мастера прибегали к оптическим поправкам, чтобы скорректировать искажения, изменить визуальное впечатление, расставить требуемые акценты. Они сознательно нарушали геометрию форм, изменяя пропорции, искривляя контуры элементов строения и т.п. Используя подобные приемы зодчим удавалось «перехитрить» зрение. Иногда оптические иллюзии создавались и усиливались специально.

Например, давно замечено, что на темном фоне светлые предметы кажутся больше, чем на самом деле, а тёмные на светлом выглядят меньше. В оптике это явление получило название иррадиации. Римский архитектор и инженер Марк Витрувий, живший в I веке до н.э., передал ее суть так: при сочетании светлого и темного свет «пожирает» мрак. Действительно, ветви деревьев в лучах солнца заметно истончаются, а человек в черной одежде кажется стройнее, чем в белой.

Древнегреческие архитекторы применяли эту иллюзию на практике, делая колонны своих построек разной толщины. Например угловые колонны знаменитого Парфенона — главного храма афинского Акрополя – шире соседних, а расстояния между угловыми и соседними колоннами уменьшены. Связано это с тем, что фоном для угловых колонн служит яркое небо, а для остальных – темный фон святилища храма. С помощью использованных «хитростей» архитекторам удалось добиться того, что со стороны все колонны выглядят одинаково, а разницу можно обнаружить только при непосредственном измерении.

На снимках Парфенона заметна и другая оптическая иллюзия: когда глаз «скользит» по колоннаде, заполненное ею пространство зрительно удлиняется, отчего здание кажется крупнее. Постройки, украшенные скульптурными композициями и орнаментами, также кажутся больше, нежели в действительности.

Еще одно чудо оптического искажения – то, что вертикальные и горизонтальные прямые при значительной длине кажутся не параллельными, складывается впечатление, что они расходятся в разные стороны. Чтобы избежать нежелательного зрительного эффекта, древние архитекторы при установке колонн на основание (стилобат) слегка наклоняли их внутрь, тогда сооружение выглядело цельным и прочным как монолит. А для того, чтобы колонны не казались вогнутыми, их немного утолщали на уровне трети высоты. Этот прием получил название «энтазис» от греческого слова entasis — напряжение, усиление. Кроме того, колонны сужали кверху, зрительно удлиняя их и делая менее массивными.

С эффектом «провисания» горизонтальных линий боролись с помощью другого способа – курватуры (искривления прямых). Например, ступени Парфенона были слегка изогнуты, а само здание стояло на выпуклой каменной платформе – так сглаживалась иллюзия «проседания» пола. Горизонтальная балка (архитрав), лежащая на капителях колонн, по краям была шире, чем в центральной части, а издали выглядела абсолютно ровной.

Впрочем, следы применения оптического искусства в архитектуре можно найти и в более далеком прошлом. Так, поверхность камней древнейшего каменного сооружения на территории Англии – Стоунхенджа – выпуклая с разных сторон. При этом стыки каменных столбов и уложенных на них плит визуально выпрямляются, создавая иллюзию их перпендикулярности, а сами камни кажутся прямоугольными.

На Руси примером применения зодчими оптических иллюзий может служить Троицкий собор в Троице-Сергиевой лавре, сооруженный над гробом Сергия Радонежского в 1422 году. Наружные стены собора имеют заметный наклон к центру здания, благодаря чему усиливается впечатление его устойчивости. Поддерживающий купол барабан с щелевидными окнами сужается кверху, чем зрительно делает храм выше.

Внутри православные храмы также кажутся значительно выше, чем на самом деле, Достигается это благодаря тому, что стены и поддерживающие свод опоры, как правило, наклонены внутрь. Способствуют этому зрительному эффекту и крутые линии арок и сводов, устремленные вверх.

Часто архитекторам приходилось преодолевать и такую оптическую иллюзию, как зрительное искажение размеров здания: если смотреть на высокое строение снизу вверх, то в верхней части оно кажется гораздо уже, чем у основания, и как будто отклоняется назад. Пример тому — колокольня Ивана Великого на Соборной площади Московского Кремля, построенная в XVI веке. Эффект ее «падения» ощущается даже на фотографии.

Чтобы предотвратить подобное явление, известный итальянский живописец эпохи Возрождения, главный архитектор Флоренции Джотто ди Бондоне, проектируя кампанилу (колокольню) при кафедральном соборе Санта-Мария дель Фьоре во Флоренции, сделал ее в верхней части значительно шире, чем у основания, другими словами, прибегнул к обратной перспективе. Древние греки отклоняли элементы верхней части постройки от вертикали. Например, фронтон устанавливали под углом, наклоняя немного вперёд. По этой же причине скульпторы делали фигуры, украшавшие здания, более рельефными. Принимались во внимание и точки наблюдения: каждая статуя создавалась с учётом места, которое ей отводилось во всей композиции.

Иллюзия перспективы применялась архитекторами не только для сглаживания, но и, наоборот, для усиления того или иного визуального эффекта. Например, в портике (крытой галерее перед входом в здание) с двойным рядом колонн внутренние колонны делали более тонкими по сравнению со стоящими впереди, как бы удаляя их зрительно. Пространство при этом казалось более глубоким. Другое изобретение греков состояло в том, что внутреннюю колоннаду в храмах они возводили иногда двухэтажной. В Парфеноне, например, это было сделано не столько для красоты, сколько для достижения иллюзии большей высоты статуи богини Афины, установленной в святилище. На фоне двухэтажного сооружения она смотрелась крупнее, чем есть, и оттого выглядела более величественно.

Во второй половине XX века оптическое искусство выделилось в отдельное направление — оп-арт (сокращённый вариант от англ. optical art — оптическое искусство) — и получило широкое распространение в архитектуре и живописи. Основная задача оп-арта — обмануть глаз, спровоцировать его на ложную реакцию, вызвать «несуществующий» образ. Опираясь на особенности восприятия плоских и пространственных фигур, художники оп-арта используют различные зрительные иллюзии. Вводя ритмические повторы, резкие цветовые и тональные контрасты, извивающиеся линии, пересечение спиралевидных и решетчатых конфигураций, они создают эффекты перемещения, слияния, парения форм. При этом у зрителя возникает ощущение струящегося движения, текучего, постоянно меняющегося и перестраивающегося пространства.

Правильное использование оптических иллюзий в архитектуре – неиссякаемый источник идей, позволяющий создавать такие образы, которые невозможно было бы воплотить в реальность обычными физическими способами. И современные архитекторы с успехом этим пользуются. Для них не составляет особого труда зрительно перевернуть дом с ног на голову, то есть с фундамента на крышу. Или заставить строение танцевать, как это сделали архитекторы в Праге: в знаменитом «Танцующем доме», построенном в 1992-м году сейчас находятся лучшие рестораны города. Вариантов «архитектурного обмана» множество, впрочем, как и поводов для восхищения.

Поиск по сайту: