Рукописность и печатность

Следующий существенный рубеж эволюции средств информации, совершившийся в середине XV в. переход от культуры рукописи к книгопечатанию, означает не принципиальное изменения потенциалов, заложенных в письменности, а серьезное увеличение этих потенциалов. Это увеличение является сначала количественным. Численность книг, достигнутая в первые полстолетия книгопечатания, составляет примерно 8 млн, результат, не достигнутый во всех скрипториях Европы на протяжении одиннадцати столетий (ср. Clapham 1957: 37, цит. по Ei​senstein 1979: 45). Рука об руку с резким увеличением количества книг шёл взрыв знания. Доступ к письменности, ограничивавшийся прежде образовательными институтами (церковью, университетом, монаршим дворцом и княжеским патронажем) оказался в ходе нового производственного процесса демократизирован и экономизирован. Книжное производство превращается в род деятельности предпринимателей и фактор рынка, в рамки действий, к которым каждый имеет вероятный доступ. Единообразие и центральное положение традиции, воплощённые и укреплённые таким институтом, как церковь, оказались в опасности в результате возникновения новой форме публичности. Ликвидация монополий на знание и преград получению образования, форсированные благодаря книгопечатанию – это событие, исторически связанное с реформацией. На ту же эпоху, на начало нового времени приходится и час рождения точных наук – равным образом событие, нерасторжимо связанное с медийной революцией.

Это количественное и качественное нарастание потенциалов, заложенных в письменности, развернулось в печати благодаря последовательному дальнейшему развитию медийной знаковой абстракции. Применение подвижных свинцовых литер усиливает принцип абстракции с точки зрения произвольности и заменимости знаков. Материальность знака может быть ещё эффективнее нейтрализована в книгопечатании, в то время как писанию от руки, являющемуся телесным реликтом, ещё свойственно начертание и рукописная культура сохраняет чувственное качество, памятниками которого были роскошные каллиграфические и раскрашенные издания. Так создаются условия для новой ступени рационализации производственного процесса в качестве механизированного серийного выпуска.

Благодаря средству информации под названием «печать» возникают новые формы знания и коммуникации. Новые науки основываются на знании, выраженном в печатной форме и содержащемся в научной прозе (ср. Giesecke 1991; Cahn 1991), Новые условия коммуникации указывают в двух противоположных направлениях. С одной стороны, пробивается тип одинокого чтения, с другой – возникает сеть литературной общественности. Обе формы содействуют в то же время стандартизации языка, причём языка вульгарного, который одновременно с открытием книгопечатания начинает пробиваться в качестве надрегионального обиходного языка и становится решающим связующим средством территориальных государств нового времени.

Стандартизация и серийное производство, ликвидация неграмотности и бюрократизация являются важнейшими движущими силами широкой демократизации культуры. В этих условиях культурная память теряет свои чёткие контуры и становится размытой. Не сохранение, а обновление, не воспоминание, а открытие становится новым императивом культурного действия. Мобилизация традиции представляет собой следствие демократизации культуры.

Поиск по сайту: