НИ СВОБОДЫ, НИ СПРАВЕДЛИВОСТИ?

Последние десять лет западные наблюдатели весьма резко отзываются о российских политических институтах. В июне 2000 года The Economist назвал Россию «фальшивой демократией». В то же время недавно в этом издании Иран, где законодательство целиком находится под строгим контролем невыборного совета из религиозных деятелей, а ученые могут поплатиться жизнью за инакомыслие в вопросах вероучения, был назван «квазидемократическим» государством. Начиная с 2000-го правозащитная организация Freedom House неизменно ставит России «пятерку» за соблюдение политических свобод и «пятерку» же за обеспечение гражданских свобод по шкале от 1 (высшая оценка) до 7 (низшая оценка). Получается, что российский политический режим по своей приверженности демократии значительно уступает Бразилии времен военной хунты конца 1970-х, а его приверженность гражданским свободам не идет ни в какое сравнение со взглядами на демократию нигерийского диктатора Бабангиды в 1991 году. Кувейт, будучи наследственным эмиратом, где запрещены политические партии, женщины лишены права голоса на выборах в органы законодательной власти, а за критику в адрес эмира людей сажают в тюрьму, пользуется более высоким рейтингом с точки зрения политических свобод.

Критики российской демократии делают упор на ряде моментов. Российских лидеров обвиняют в манипуляциях с выборами посредством контроля над государственными СМИ, преследования или цензуры независимой прессы, а также в использовании судебных и административных рычагов с целью запугать или вывести из игры конкурентов. Причем избирателей изображают как пассивную и легковерную толпу. В то же время считается, что большой бизнес препятствует демократическому процессу, оказывая финансовую помощь угодным кандидатам. По мрачному, но весьма показательному замечанию одного обозревателя The New York Times, сочетание пассивности электората с манипуляциями высших чиновников означает, что в последнее десятилетие у россиян не было возможности «избрать себе нового лидера в условиях подлинной демократии».

Насколько плохо обстоят дела с демократией в России? Насколько ограничена свобода новостных СМИ? Никто не отрицает, что российские политические институты во многом несовершенны и гражданские свободы соблюдаются далеко не всегда. Тенденции, возникшие в период президентства Путина, вызывают тревогу и могут в дальнейшем еще более ухудшиться. Но все же, по всем объективным сравнительным стандартам, обвинения западных наблюдателей в адрес российских институтов за последние десять лет до невозможного преувеличены. С точки зрения политической обстановки Россия находится в ряду наиболее демократичных в регионе. Что же касается изъянов демократии в стране, то они характерны для многих государств со средним достатком.

С 1991 года выборы в России проходили довольно часто. Всего в период с 1991 по 2003-й в России семь раз проводились всеобщие выборы – прошло четыре парламентских и три президентских кампании. Каждый раз в предвыборной гонке участвовали кандидаты, представлявшие все оттенки политического спектра. За некоторым исключением партии и избирательные блоки формировались свободно, и многим из них удалось пройти регистрацию. Международные наблюдатели, несмотря на критику непропорционального освещения предвыборных программ средствами массовой информации и ряда отдельных недостатков, в основном давали высокую оценку выборам в России. Заметим, что соседи России по региону и многие другие демократические страны со средним достатком получали менее лестные отзывы. ОБСЕ, например, оценила выборы 1993 и 1995 годов в России как «свободные и открытые». Позднее различные наблюдатели описывали выборы 1996 и 1999 годов как «консолидирующие систему представительной демократии». Процесс подсчета голосов в 1999 и 2000 годах отличался «такой прозрачностью, ответственностью и тщательностью, которые находились в полном соответствии с принятыми международными стандартами». Более серьезные замечания нашлись у ОБСЕ по ходу парламентских выборов-2003. Отмечены «активное использование государственных механизмов и пристрастность средств массовой информации» в пользу приверженной Путину «Единой России». Хотя, с другой стороны, также высказано одобрение в адрес Центральной избирательной комиссии, обеспечившей «профессиональную организацию» выборов.

Обвиненные в социальной апатии россияне в действительности активнее посещают избирательные участки, чем американцы. Процент явки избирателей в России никогда не опускался ниже 54, а в 1991-м достиг даже отметки 75. Для сравнения: в ходе недавних президентских и парламентских выборов в США средний показатель явки избирателей составил приблизительно 50 %.

В условиях «фальшивой демократии» следовало бы ожидать, что официальные результаты выборов будут подогнаны под запросы властей предержащих. Тем не менее итоги голосования зачастую шокировали правящую элиту. Например, в 1991 году в борьбе за пост президента аутсайдер Борис Ельцин обошел кандидатов, являвшихся фаворитами Горбачёва и коммунистического руководства, набрав 57 % голосов. В 1993-м элиты были напуганы результатами, которых добился Владимир Жириновский со своими шутовскими ультранационалистами. А в 1995 году наблюдателей удивила КПРФ, возглавившая партийный список с 22 % голосов. В 1999-м коммунисты повторно добились большого успеха, сумев набрать 24 %. Основная партия, ассоциировавшаяся с властью, набрала всего 15 % в 1993 году и 10 % в 1995-м.

Бессмысленно отрицать, что имели место и подтасовки, и фальсификация. На региональных выборах чиновники прибегали к формальным уловкам, чтобы снять с дистанции неугодных кандидатов. Имелись случаи превышения объема средств, выделяемых на предвыборную кампанию (хотя общие затраты – даже по самым грубым подсчетам – были все же меньше средних сумм, которые тратятся в таких случаях в США или в Бразилии.) Также следует сказать, что в ходе борьбы за переизбрание претенденты всех уровней злоупотребляли государственными средствами.

Наиболее резкой критике подверглась российская пресса. В 2002 году Россия получила 30 баллов по шкале Freedom House, отражающей уровень «политического давления, контроля и насилия» по отношению к СМИ, при этом 0 – высший балл, а 40 – низший. Таким образом, Россия оказалась в списке ниже Ирана, где за два года было запрещено сорок газет, за решеткой оказалось больше журналистов, чем где-либо в мире, а работников СМИ наказывают плетьми.

Состояние прессы в России критикуют по двум направлениям, причем недостаточно последовательно. В 1990-е главной проблемой считался контроль олигархов над основными телеканалами и печатными органами. В последнее время, однако, критики обвиняют государство в попытках притеснения и запугивания независимых журналистов, а также в стремлении закрыть СМИ, принадлежащие олигархам.

Оба обвинения имеют под собой определенную почву. Но это вовсе не означает, что пресса в России отличается крайней несвободой. Почти во всех странах крупнейшие телеканалы, радиостанции и газеты принадлежат немногочисленным династиям магнатов или же государству. Во всем развивающемся мире медиамагнаты подают политическую информацию в ключе, выгодном для пользующихся их предпочтением кандидатов. Во многих странах со средним достатком журналистов и их начальство обвиняют в тенденциозности в обмен на взятки или привилегии при приватизации рынка медийной продукции. Даже в богатых странах, таких, как Италия или Соединенные Штаты, журналисты подстраиваются под мнение магнатов вроде Берлускони и Руперта Мёрдока.

Что же касается давления, оказываемого на прессу в последнее время, то даже один случай – это слишком много. Но вмешательство государства в дела новостных СМИ, как ни печально, явление почти повсеместное в странах со средним достатком. Такое случается даже в высокоразвитых странах. Международный институт прессы в Вене собирает статистику по различным видам вмешательства государства в дела СМИ в странах ОБСЕ. Из 48 стран, по данным за период с 1999 по 2000 год, в 26 были отмечены хотя бы единичные случаи цензуры, отправки журналистов за решетку или наложения на них «завышенных» штрафов. И хотя данные свидетельствуют, что в указанный период обстановка в России была сравнительно неблагополучна, там никогда не отмечалось таких вопиющих правонарушений, как в Турции, занимающей последнее место в списке. За два года российские журналисты шесть раз приговаривались к тюремному заключению или обязывались выплачивать «завышенные» штрафы. Для сравнения: за тот же период в Турции имели место 22 подобных случая, а в Венгрии и Белоруссии – по 7. Что касается цензуры, то в России было зафиксировано 19 случаев, тогда как в Турции – 62.

В сравнении с другими странами со средним достатком ситуация с государственным преследованием прессы в России просто вопиюще нормальна. Когда в 2000 и 2001 годах администрация Путина попыталась вытеснить Березовского и Гусинского из медийного бизнеса, западные журналисты забили тревогу. Но гораздо меньшую озабоченность вызвала у них удивительно похожая кампания в Южной Корее. Выполняя, по мнению многих, политический заказ президента страны Ким Дэ Джуна, пожелавшего «наказать» газеты, выступавшие с критикой его деятельности, Национальная служба налогообложения Кореи и Комиссия по честной торговле провели расследование в 23 медийных компаниях и предъявили им многомиллионные штрафы. По заданию прокуратуры руководители трех консервативных газет, наиболее активно критиковавших политику Ким Дэ Джуна, были арестованы и помещены в одиночные камеры. Как сообщается, Но Му Хён, помощник президента Ким Дэ Джуна, впоследствии сменивший его на этом посту, заявил, что данные газеты «ничем не отличаются от организованной преступности», и объявил журналистам о намерении национализировать эти издания.

Поиск по сайту: