Статья 7. Недопустимость незаконного ограничения свободы массовой информации

Не допускается незаконное ограничение свободы массовой информации, которое выражается:в осуществлении цензуры массовой информации - требовании со стороны должностных лиц, государственных органов, политических партий, других общественных объединений, иных юридических лиц к юридическому лицу, на которое возложены функции редакции средства массовой информации, информационному агентству, корреспондентскому пункту, главному редактору (редактору), журналисту, учредителю (учредителям) средства массовой информации предварительно согласовывать информационные сообщения и (или) материалы, за исключением случаев согласования с автором или интервьюируемым, распространения официальных информационных сообщений в соответствии со статьями 18 и 26 настоящего Закона;

во вмешательстве в сферу профессиональной самостоятельности юридического лица, на которое возложены функции редакции средства массовой информации;

в приостановлении или прекращении выпуска средства массовой информации с нарушением требований настоящего Закона, иных актов законодательства Республики Беларусь;

в принуждении журналиста средства массовой информации к распространению либо отказу от распространения информации;

в нарушении прав журналиста средства массовой информации, установленных настоящим Законом и иными актами законодательства Республики Беларусь;

в ином воспрепятствовании в какой-либо форме законной деятельности учредителя (учредителей) средства массовой информации, юридического лица, на которое возложены функции редакции средства массовой информации, распространителя продукции средства массовой информации.

Журналістыка і праблема свабоды дзейнасці. Сацыяльна-гістарычнае разуменне свабоды. Паняцці “свабода”, “неабходнасць” і “адказнасць” у дачыненні да творчага працэсу. Аб’ектыўныя і суб’ектыўныя ўмовы свабоды.

Канстытуцыйна-прававыя формы замацавання свабоды друку. Дзяржаўная, камерцыйная, асабістая тайна; захаванне канстытуцыйных нормаў аб забароне заклікаў да гвалтоўнага змянення дзяржаўнага ладу; прапаганды вайны, расавай, рэлігійнай, нацыянальнай нецярпімасці; паклёпаў, зняваг і г.д.

Свабода творчага самавызначэння журналіста: магчымасць самастойна вызначаць мэты і задачы творчай дзейнасці; фармуляваць тэмы і праблемы; выбіраць неабходныя сродкі, метады, спосабы работы, формы і жанры твораў і г.д.

Маральны выбар журналіста: матывы – мэты – сродкі – вынікі. Аб’ектыўная магчымасць выбару і суб’ектыўная здольнасць выбіраць. Адлюстраванне ў маральным выбары маральнага вопыту асобы. Праблема маральнага выбару на розных стадыях работы журналіста.

Пазіцыя журналіста і лінія газеты (тэле-, радыёканала). Права адмовіцца ад задання, якое супярэчыць асабістым перакананням журналіста.

Партыйнасць друку: вопыт савецкай журналістыкі і сучасны стан беларускіх СМІ. Палітычныя мэты выданняў і прафесійны цынізм.

Праблемы эканамічнага забеспячэння свабоднай дзейнасці СМІ: медыя-бізнес і мараль. Этыка рэкламы.

31, 32, 33

нормы, содержащие следующие требования - ориентиры:

-всемерно защищать свободу прессы как одно из неотъемлемых npaв человечества и всеобщее благо;

-уважать право людей знать правду, своевременно предоставляя им максимально объективную и правдивую информацию о действительности, четко отделяя сообщения о фактах от мнений, противодействуя намеренному сокрытию общественно значимых сведений и распространению ложных данных;

-уважать право людей на участие в самоопределении общественного мнения, помогая им свободно выражать свою точку зрения в печати, породив и телевидению, содействуя общедоступности средств массовой информации',

-уважать моральные ценности и культурные стандарты аудитории, используя их в качестве ценностной основы произведений и не допуская в тексте смакования подробностей преступлений, потворства порочным инстинктам, а также утверждений и слов, оскорбляющих национальные, религиозные или нравственные чувства человека;

-укреплять доверие людей к средствам массовой информации, содействуя открытому диалогу СМИ с читателями, зрителями и слушателями, публично принимая справедливые претензии общественности к своей деятельности, предоставляя возможность ответа на критику, оперативно исправляя существенные ошибки, не допуская намеренного манипулирования сознанием адресата информации, а также дезориентации его в содержании материалов посредством их неточных заголовков.

Проявляя редкую солидарность, журналисты разных стран видят свою задачу — в высшей степени благородную — в том, чтобы отстаивать автономность прессы от власти, не допускать введения цензуры, поддерживать коллег из тех государств, где средства массовой информации еще не утвердились в своих демократических правах.

/Однако факт наличия такой традиции вовсе не означает, что есть хоть одна страна на планете Земля, где достигнута абсолютная свобода печати. Даже в США, где гарантом функционирования демократического правительства и свободы граждан считается именно свободная пресса, абсолютной свободы печати нет и быть не может, поскольку понятие «абсолютная свобода» применительно к социальным институтам и человеку как социальному существу — нонсенс. Абсолютная свобода означает полный обрыв, полное отсутствие связей. Носителя абсолютной свободы можно представить себе только в торричеллиевой пустоте, да и то условно, ибо пустота и есть пустота. Любопытна логика рассуждений, выстроенная профессором Джоном Мэрриллом для доказательства утверждения о том, что в Америке есть свобода печати.

Слово «свобода», — пишет он, — не означает, что человек свободен от всего. Быть свободным от всего — от других людей, от законов, от морали, от мыслей и эмоций — в реальности невозможно, и здравомыслящий человек не может желать такой свободы. Истина в том, что любая необходимая и желаемая свобода должна иметь ограничения. Реальная свобода должна иметь смысл или почву. Примеры такой основы свободы можно обнаружить в конфуцианской этике. Здесь основой ограничения свободы является добро. Человек должен выбирать добро, а не зло. Если побеждает зло, то свобода, скорее всего, перестанет существовать Таким образом, если мы будем следовать этой этике, то мы должны разрешать свободу только ради добра, но не ради зла.

Так и хочется подписаться под этими словами, мешает лишь одно: историей доказано, что иногда добро не сразу открывает свое лицо, а зло любит рядиться в одежды добра, поэтому нетрудно и ошибиться.

Да, реальная свобода должна иметь смысл или почву. И этот смысл, эту почву, когда мы говорим о свободе прессы, составляют имманентно присущие ей законы. Свобода прессы есть возможность строить деятельность прессы в соответствии с ее внутренними законами, не допуская насилия над ее природой. Именно эту возможность в условиях, когда на нее «перманентно (непрерывно, постоянно. — Г.Л.) покушаются те, кто хотел бы использовать уникальную духовную всеобщность данного социального института, масштаб и оперативность влияния прессы в партикулярных (частных. — Г.Л.) интересах и целях», и пытаются защищать журналисты в соответствии с профессионально - этической нормой, о которой мы говорим.

Уважение к праву людей знать правду — следующая норма в нашем ряду — предполагает совершенно определенные проявления этого уважения. Они складываются из:

— своевременности, правдивости и максимально возможной объективности предъявляемой информации;

— стремления к тому, чтобы адресат информации мог составить себе отчетливое представление о том, что произошло в действительности и что думает по этому поводу журналист;

— готовности идти на конфликты, даже на осложнение служебных отношений во имя необходимости донести до аудитории важную для нее информацию или, напротив, воспрепятствовать распространению ложных сведений.

Часто ли нарушается эта норма в практике средств массовой информации? Увы, нередко. Но вместе с тем у нас немало журналистов, которые действуют в соответствии с ней автоматически, не задумываясь. Александр Хохлов, о котором мы говорили, вовсе не единственный тому пример.

А вот третьей нормы этого ряда, предусматривающей уважение к праву граждан участвовать в обмене мнениями, способствуя самоопределению общественного мнения,работники электронной и печатной прессы сегодня придерживаются в разной мере. Телевидению и радиовещанию в поиске новых форм вовлечения аудитории в этот процесс помогают возможности современной техники. Прямой эфир с видными государственными и общественными деятелями, представителями науки и культуры, многочисленные ток - шоу, прямая телефонная связь, интерактивный опрос... Правда, не всегда при этом выносятся на обсуждение действительно общезначимые и важные проблемы. Не всегда бывает представлен достаточно богатый спектр мнений, плюрализм позиций. Но в плане форм участия аудитории в создании массовых информационных потоков электронная пресса, пожалуй, опережает печатную.

/На газетных полосах господствуют мнения профессиональных журналистов. Публикация читательских писем стала редкостью, хотя в некоторых изданиях и сохранились рубрики типа «Мнения». Организация «авторских материалов» в том виде, какой практиковала советская печать, слава Богу, отошла в прошлое (вместе с нею постепенно уходит в прошлое и такое явление, как «заавторство» 172). А вот новые варианты «попадания» читательских выступлений на страницы печатных изданий рождаются с трудом. Наблюдения показывают, что сегодня слово читателя можно найти в газете едва ли не в трех случаях:

— если этот «читатель» — представитель какой - либо из служб Паблик рилейшнз, и тогда его тексты идут под рубриками «бизнес - информация», «на правах рекламы» и т. п.;

— если он — создатель какого - нибудь «экспресс - метода» или «экстра - крема», рекламирующий свой товар;

— если он — влиятельная или эпатирующая окружение персона, которую газетчики просят дать интервью или приглашают принять участие в сеансах прямой телефонной связи с читателями.

В такой ситуации заслуживает внимания практика изданий, вовлекающих в свою работу широкий «круг друзей редакции». В него входят яркие творческие личности из самых разных сфер деятельности, обладающие талантом публициста. Они ведут постоянные рубрики, выступают в качестве экспертов, делятся соображениями по поводу тех или иных проблем, переживаемых ими вместе со всей страной. Это достойный ответ журналистов на требование профессии, заложенное в рассматриваемой норме.

Пожалуй, чаще всего мы сталкиваемся в практике журналистов с нарушением нормы, представленной в нашем списке четвертой. Казалось бы, она предписывает само собой разумеющиеся вещи: опираться в своих произведениях на тот материал культуры, на те ценности, в которых аудитория ориентируется, не подталкивать ее к порокам, жестокости, не оскорблять национальное, религиозное, нравственное достоинство человека, позволяя себе неразборчивость в средствах выражения информации. Тем не менее именно эти предписания оказываются трудно выполнимыми.

Особый случай представляет собой пятая норма. Дело в том, что укреплять доверие людей к средствам массовой информации столь же важно, сколь и опасно. Мы уже знаем, что в истории бывали ситуации, когда Журналистика, отягощаемая в силу тех или иных причин манипуляторской функцией, используя доверие аудитории, превращала ее в объект манипулирования. И это не было безобидным. Суть заключается в следующем:

Манипулирование является весьма своеобразным способом социальной регуляции, управления, контроля и детерминации индивидуальной жизни людей. В тоталитарном обществе оно служит необходимым дополнением к открытому насилию и террору, выполняя прежде всего функции идеологического «наркоза» и духовного «обезболивания» их разрушительной практики, маскируя ее под «партийную линию», «высшие государственные интересы» или «революционную целесообразность». В условиях цивилизованного общества, где насильственное подавление человека морально порицается и в большинстве случаев запрещено законом, манипуляция служит его своеобразным заменителем. При этом сила и эффективность этого заменителя подчас гораздо выше, чем открытого насилия, ибо манипулирование совершается скрыто и анонимно в духовно - психологическом мире человека, охватывая как сознательные, так и бессознательные слои его личности 173.

Надо полагать, что манипулирование, будучи по своей сущности явлением деструктивным, как и любой другой феномен, имеет и некие позитивные стороны, еще мало исследованные наукой. Однако даже если допустить, что они есть, нельзя не видеть, что в основе этого явления лежит обман. Следовательно, журналистике манипулирование противопоказано по определению. Его трудно избежать, поскольку для него есть объективные предпосылки, но оно противопоказано, ибо журналистику вызвала к жизни необходимость человечества уверенно ориентироваться в действительной динамике социальных процессов. Судя по всему, это противоречие — еще одно из проявлений того основного, движущего противоречия журналистики, которое связано с включенностью ее в два контура регулирования социума, о чем мы уже достаточно говорили.

Отсюда вывод: основой укрепления доверия аудитории к прессе должны быть те особенности профессионального поведения журналистов, которые одновременно предупреждают усиление манипуляторской функции журналистики. Их и декларирует данная профессионально - нравственная норма, максимально «нагруженная» побуждениями к защите адресата массовой информации.

Профессиональная журналистская мораль, как видим, обязывает строить сферу отношений «журналист — адресат информации» прежде всего на всестороннем уважении к аудитории, причем уважении, которое предполагает необходимость изучать ее, дорожить ее ценностями и правами, понимать ее озабоченность, интересы, проблемы. Данные российско - американских социологических исследований, проведенных в 1992—1996 гг., показали, что представления российских и американских журналистов об аудитории существенно различаются. Американцы гораздо менее склонны считать свою аудиторию легковерной и не интересующейся серьезными проблемами. Они думают о ней много лучше, чем российские журналисты о своей 174. Не здесь ли надо искать ответы на многие «трудные вопросы» нашей сегодняшней журналистики?

35. Коммерциализация прессы: цель оправдывает средства

Качественный уровень социальной позиции журналиста в условиях переходного общества во многом зависит от способа разрешения константного противоречия в журналистике. Это движущее ауру прессы противоречие выражается в противоборстве двух характерных тенденций - сопряженности с властью и независимости от нее. (Тут подразумевается власть не только государственная, которая стремится политическими и экономическими средствами заставить подконтрольную прессу перейти на полное ее информационное обслуживание, но и власть учредителя, издателя, спонсора так называемых «независимых» масс-медиа, которая располагает своими способами давления на журналистов).

И той, и другой разновидностям власти над прессой хорошо ответил В. Г. Белинский, как независимый (без кавычек) журналист до сих пор являющийся образцом для подражания своим коллегам по профессии - и современникам, и потомкам. Нанимаясь на работу к А. А. Краевскому в журнал «Отечественные записки», он предупреждал: «Я продаю себя …, не стесняя при этом моего образа мыслей, выражения, словом, моей литературной совести, которая для меня так дорога, что во всем Петербурге нет и приблизительной суммы для ее купли. Если дело дойдет до того, что мне скажут: независимость и самобытность убеждений или голодная смерть - у меня хватит силы скорее издохнуть, как собаке, нежели живому отдаться на позорное съедение псам. Что делать - я так создан»

Открытая и скрытая борьба между служением и оппонированием власти неизбежна в любых периодах общественного развития. Но в самой острой форме она протекает в переходном обществе, как это происходит в сегодняшней России, когда все более заметным в информационной среде, особенно региональной, становится перевес «сопряженности с властью» над «независимостью от нее», от чего существенно снижается качество совокупного журналистского продукта, падает авторитет журналистики в народе и в целом проигрывает общество, позволяющее государству наступать на демократические свободы граждан с помощью ангажированной прессы. Что характерно, в оправдание часто случающихся в сегодняшней публицистике этико-правовых аномалий на почве служения прессы государству (а не обществу!) нередко выставляется, по мнению Ю. В. Казакова, так называемая «реальная этика журналиста», которая способствует процветанию средства массовой информации и благосостоянию журналиста, профессиональному и материальному, и которая утверждает, что журналистика была, есть и будет платной, ангажированной, зависимой.

Как известно, отношения средств массовой информации с властными структурами могут быть троякими - «нейтральными, апологетическими, антагонистическими, причем абсолютизация любого из этих начал провоцирует нездоровую общественную атмосферу, чреватую нарушением социально-политической стабильности» [ 6, с. 80 ]. Сейчас в региональном информационном пространстве происходит из трех возможных вариантов заметное усиление апологетического отношения прессы к власти. Эту тенденцию, например, иллюстрирует написанная в духе державинской торжественности публикация, помещенная в государственном периодическом издании под помпезным названием «Н. И. Меркушкин в гостях у «Известий Мордовии»: «Вчера в нашей редакции произошло грандиозное событие. У нас в гостях побывал Глава республики, которого мы так долго ждали».

Таких фактов публичной апологетики власти в местной прессе несть числа - они прямо свидетельствуют о ни чем не объяснимом (с точки зрения нравственных самоценностей - правды, истины, чести, добра, справедливости) отступлении служителей пера не только от принципов журналистской этики, но и от самой природы журналистики. Ведь в этом случае последняя фактически отказывается от главного своего назначения, ради которого она в обществе и возникла, - функции социального контроля, в том числе - и за действиями власти.

В результате взаимной поддержки госчиновников и журналистов в обществе на центральном и региональном уровнях возникает инфократия, при которой у руководящей элиты источником власти являются «не какие-либо заслуги перед народом, а лишь большие возможности использовать информацию» [ 8, с. 153 ], - например, с помощью тенденциозной социально-политической публицистики встраивать в массовое сознание спорную во всех отношениях парадигму о необходимости особого (авторитарного) режима власти в Центре и на Периферии для успешного проведения социально-экономических реформ.

В общем, речь здесь идет о конъюнктурном стремлении по-своему «адаптировавшихся» к нецивилизованному рынку сотрудников государственной и «независимой» прессы принимать сторону элиты даже тогда, когда у нее с массой возникают противоположные социально-экономические интересы. Лучшего способа духовно-идеологической «возгонки» общественной атмосферы до точки кипения с последующими социально-политическими катаклизмами современная история еще не знает. Такая адвокатура власти в открытой форме проявляется, например, в той же официозной газете, в послесловии (за подписью главного редактора) к претенциозной обзорной статье «По экономическим показателям Мордовия уверенно опережает соседей», где недвусмысленно утверждается, что тот, кто критикует Главу республики и его руководящую команду, становится в оппозицию к самому народу [ 9 ].

Между тем поддерживать средствами публицистики социально-политическое равновесие в регионе можно только обратным путем - если выражать в прессе массовые настроения, доминирующие здесь длительное время. И при этом соблюдать принцип равенства на свободу слова (мнений, суждений, оценок) между журналистом (социальной позицией) и аудиторией (духовно-идеологическим плюрализмом). В первую очередь, подобную линию поведения должны осуществлять государственные средства массовой информации, которые содержатся на средства всех налогоплательщиков, часть которых и составляют госбюджетные отчисления на содержание прессы. И тогда социальная позиция журналиста (редакции), практически реализуясь в исполнении массово-информационного заказа, на самом деле отражает духовно-идеологический плюрализм и формирует реальное общественное мнение (См. Схема 3, вариант А

В том же случае, когда масс-медиа, заняв социальную позицию «обслуги власти», в выгодном свете представляют читательской (слушательской, зрительской) публике в наибольшей степени тот «срез» духовно-идеологического плюрализма, который выражает настроения преуспевающей элиты, и в наименьшей - настроения бедствующей массы, тогда они реально превращают его в духовно-идеологический монополизм. Здесь социальная позиция журналиста (редакции), практически реализуясь в исполнении элитно-информационного заказа, на самом деле выражает духовно-идеологический монополизм и формирует манипулированное «общественное мнение» (См. Схема 3, вариант Б).

Согласно приведенной схеме, в первом случае (вариант А) конечным продуктом этой взаимосвязи является реальное общественное мнение (отраженный прессой духовно-идеологический плюрализм), во втором случае (вариант Б) - манипулированное «общественное мнение» (выраженный прессой духовно-идеологический монополизм).

Кроме того, со стороны местной прессы, основного поставщика информации для регионального социума, такой подход к духовно-идеологическому плюрализму общественной жизни является поверхностным рассмотрением сложнейших социальных процессов, которые в этом случае сводятся ко всему происходящему в коридорах власти. При этом журналистами нарушается, вопреки президентской доктрине, закон информационно-стратифицированного баланса, который, прежде всего, предусматривает сопряженность интересов личности, интересов общества, интересов государства, нивелирующую различно-возможный доступ граждан к прессе, где тоже, оказывается, существуют привилегии. А по справедливому утверждению К. Маркса, «ни один гражданин никогда не признает прав, существующих в виде привилегий» [ 7, c. 45 ].

В сущности, духовно-идеологический плюрализм означает все многоголосие общества в виде социальной информации, идущей снизу - от массы (народа) и сверху - от элиты (власти). И выбор журналистом социальной позиции заключается, прежде всего, в нравственном выборе - на чьей стороне ему быть. Хорошо, когда коренные интересы народа и власти в принципиальных позициях совпадают - развивается экономика, снижается безработица, растут доходы населения, улучшается социальная сфера, повышается безопасность людей. Тогда задача журналиста значительно облегчается как при выборе социальной позиции, так и при отражении духовно-идеологического плюрализма общественной жизни.

Однако, если между коренными интересами управляемой массы и управляющей элиты возникают существенные противоречия, связанные с проведением властью государственной политики в ущерб большинству населения, журналист (творческая личность) и масс-медиа (творческие коллективы) из соображений высокой нравственности (добра, справедливости, гуманизма, равенства, свободы) обязаны становиться в оппозицию к власти, действующей к своей выгоде и на пользу породившей ее социальной группе (слою, классу), или преуспевающему меньшинству.

Эту парадигму можно назвать главной этической составляющей информационно-вещательной деятельности, особенно в переходном обществе, которая отдает в журналистской практике приоритет социальной информации, идущей снизу, от массовой аудитории. Эта информация в принципе способна давать максимально полную и объективную картину эмпирических истоков социальных, политических, экономических процессов, чтобы читатель (слушатель, зритель) имел четкое представление о происходящем в обществе и соизмерял с ним свою линию поведения. И в этом же случае значительно более благотворным окажется влияние публицистики на выявление и формирование общественного мнения для воздействия на властные структуры с целью изменения их политики в пользу бедствующего большинства.

В подтверждение можно сослаться на принятые ЮНЕСКО в 1983 году «Международные принципы профессиональной этики в журналистике», 2-й принцип которых под названием «Объективное освещение событий - долг журналиста» гласит: «Первоочередная задача журналиста - обеспечить право граждан на достоверную и объективную информацию через правдивое освещение происходящих событий, когда факты освещаются в их собственном контексте, с указанием связей различных явлений и без искажений, будучи творчески обработаны журналистом. В этом случае общественность имеет возможность формирования картины реально происходящих событий через доступ к достоверной информации, в которой корни и природа событий, процесс развития и нынешнее состояние фактов отражены максимально объективно»

При анализе взаимосвязи социальной позиции журналиста (творческого коллектива) и духовно-идеологического плюрализма общественной жизни нужно отметить два важных положения:

· социальная позиция журналиста (творческого коллектива) как выразителя и ретранслятора духовно-идеологического плюрализма общественной жизни, в основном, нравственно саморегулируется: в позитивную сторону - соблюдением этических норм и в негативную сторону - наоборот, их несоблюдением;

· духовно-идеологический плюрализм общественной жизни как содержательный наполнитель социальной позиции журналиста (творческого коллектива), в основном, юридически регулируется: в позитивную сторону - приведением форм его проявления к правовым нормам и в негативную сторону - наоборот, их неприведением к законным основаниям

38.Позиция журналиста и линия газеты (теле-, радиоканала).-

Свабода творчага самавызначэння журналіста: магчымасць самастойна вызначаць мэты і задачы творчай дзейнасці; фармуляваць тэмы і праблемы; выбіраць неабходныя сродкі, метады, спосабы работы, формы і жанры твораў, права адмовіцца ад задання, якое супярэчыць асабістым перакананням журналіста. Аб’ектыўныя і суб’ектыўныя ўмовы свабоды творчага самавызначэння журналіста: вызначэнне задачы творчай дзейнасці; фармулёўка тэмы і праблемы; выбар неабходных сродкаў, метадаў, спосабаў работы; вызначэнне формы і жанра твора.

Соотношение соц. роли и личности Жур-та. Начальные посылки, из которых чел. исходит и кот-ми руководствуется в жизни – жизн. позиция. Деонтология- рассматривает проблему долга и морали. Конфликты между профессиональным и служебным долгом журналиста (деонтологические противоречия). Служебный долг может потребовать от журналиста пренебрежения профессиональным долгом. 1 участ. конфликта приходится по собственной воле или против нее оставлять редакцию, 2 постепенно превращаются в циников, для которых профессиональный долг – не более чем пустые громкие слова, 3 обретают такую степень «пластичности», когда становится естественным убеждение, что «журналисту позиция не нужна»

Признаком неблагополучия в отношениях СМИ и общества. Они говорят об утрате журналистикой ее самостоятельной роли. Профессиональный долг нравственный императив - статус «независимого журналиста», свободного от необходимости подчиняться предписаниям служебного долга, хотя это в большинстве случаев ухудшает их материальное положение. Иногда проф. долг всё же совместим со служебным. Позиция сотрудников и линия редакции должны совпадать прежде всего в понимании основных целей издания. Согласование своих твор. устремлений с планами редакции. Сегодня единст. эффективная позиция – позиция защиты интересов граждан общ-ва.

40. Журналист и его герой: этические аспекты взаимодействия.- 22

1. Заботиться о непредвзятости своих публикаций, избирая в качестве будущих персонажей лиц, отношения с которыми не могут быть признаны корыстными и противоречащими общественному благу или пристрастными.

2. Уважать как личность человека, ставшего объектом профессионального журналистского внимания, проявляя в ходе общения с ними корректность, такт и выдержку.

3. Уважать право человека на неприкосновенность частной жизни, кроме тех случаев, если человек является публичной персоной и его частная жизнь вызывает несомненный интерес общественный.

4. Быть верным реальности, не искажать в материале жизнь героя.

5. Воздерживаться в материале от любых пренебрежительных замечаний или намёков, способных унизить героя: ироническое обыгрывание его фамилии, имени, деталей внешности; раса, религия, болезни и т.д.

Социальное и моральное «измерение» героев журналистских произведений: может ли антигерой быть героем; обязательно ли журналисту чувствовать себя на одном уровне с героем; обязательно ли журналисту встречаться с героем будущей публикации. Журналист обязательно должен создать оптимальные условия для общения: выбор способа знакомства, методы преодоления психологических барьеров, формы завоевание доверия собеседника,

41. паняцце прафесийнага такту.

Поиск по сайту: