Становление и развитие политико-правовой идеологии

Становление и развитие политико-правовой идеологии можно проследить, анализируя содержание политических и правовых учений с глубокой древности.

Содержание политических и правовых учений определя­ется темами, выбранными для осмысления различными ав­торами. В их выборе существует некоторая закономерность. Темы формулируются мыслителями, включенными в опре­деленную социальную среду (экономическую, культурную, политическую, правовую). Эта среда может существенно меняться от одной эпохи к другой, от одной страны к другой, поэтому политико-правовые учения развиваются неравно­мерно. Примерами особенно интенсивного развития поли­тической и правовой мысли могут служить политические и правовые учения греческих софистов (V в. до н.э.) и фран­цузских просветителей (XVIII в.).

На фактор обусловленности политических и правовых учений социальной средой обратил внимание российский правовед Борис Николаевич Чичерин. Он считал, что в древнем мире не было церкви и гражданского общества в современном их понимании, а «политический союз был на­чалом всего». Это нашло соответствующее отражение в по­литической мысли древних греков: «Государство представ­лялось древним философам естественным образованием, корни которого скрывались в глубокой древности». Этому тезису Б.Н. Чичерина вполне соответствует, например, представление Платона о том, что государство возникает в силу очевидности общественного разделения труда. Аналогичное понимание связи между жизнью древних греков и политико-правовыми учениями того времени можно обна­ружить у американского исследователя В. Вильсона, впо­следствии ставшего президентом США. Вильсон полагал, что «в Греции трудно найти следы политической мысли, стремящейся ограничить общественную власть во имя не­отчуждаемых прав личности. Как в греческом, так и в рим­ском представлении правительственная власть была столь же древней, как и само общество, она была его верным от­ражением и воплощением».

В эпоху Средних веков сформировалась христианская церковь. По мнению Б.Н. Чичерина, в это время «полити­ческое мышление вращалось вокруг спора между светской властью и церковной». Следует признать, что политико-правовое учение Фомы Аквинского – яркое тому подтвер­ждение.

В Новое время, считал Б.Н. Чичерин, в Западной Европе происходят существенные изменения: «Воздвигается новое государство, возвышаясь над церковью и гражданским об­ществом. Спор заканчивается в пользу светской власти. Исходная точка мышления иная, нежели в древнем мире. Мыслители Нового времени видели перед собой не веками установленный политический организм, а хаос средневеко­вых сил, столкновение властей. Государство представля­лось им необходимым выходом из анархии. Заботились об установлении первоначальных условий общежития, и прежде всего власти, охраняющей порядок. Эти условия они выводили логическим путем из требований разумного общежития». Основываясь на таком взгляде Чичерина, можно объяснить появление в XVI в. теории государствен­ного суверенитета Бодена, в соответствии с которой сред­ством преодоления средневекового хаоса во Франции мог­ло стать только сильная государственная власть. Этот же взгляд Чичерина помогает понять то рациональное объяс­нение государства, который искали многие философы в XVII-XVIII вв. Эти философы (Гроций, Гоббс, Локк, Рус­со и др.) сделали вывод: в основе государства лежит обще­ственный договор.

Если попытаться объяснить специфику политического мышления в Европе в конце XIX – начале XX в., то можно, в частности, найти ответ на этот вопрос у французского ученого, профессора публичного права Карре де Мальберга (1861-1935), который в своей работе «К вопросу об общей теории государства» писал: «С 1871 по 1914 год мир дол­жен был жить в условиях возрастающей угрозы немецкой гегемонии... Тем самым в милитаризованной Европе, все­гда готовой вступить в войну, концепт государства глав­ным образом развивался в направлении идей силы, мо­гущества и, следовательно, господства над индивидами национального сообщества». Этот вывод Мальберга под­тверждают, например, определение государства Энгельса, для которого оно выступало орудием господства одного класса над другим, или определение М. Вебера, для которо­го государство сводилось к монополии на легитимное при­менение физического насилия.

Поиск по сайту: