О результатах ценностного процесса

Теперь я подхожу к сути любой теории ценностей. Каковы результаты ценностного процесса? Мне хотелось бы перейти к рассмотрению этого вопроса, четко сформулировав два положения относительно того, какого рода поведение возникает из ценностного процесса. Затем в подтверждение этих положений я приведу некоторые данные из моего собственного психотерапевтического опыта.

I. Людей, движущихся к большей открытости своему опыту, отличает реальная общность ценностной направленности.

II. Эта общая ценностная направленность способствует как развитию индивида и других членов сообщества, так и выживанию и эволюции человечества.

Опыт работы привел меня к открытию одного примечательного факта: в процессе психотерапии, когда индивида ценят и дают ему возможность свободно чувствовать и быть, у него, по-видимому, возникает направленность на определенные ценности, и эти ценности у разных людей не хаотично разбросаны, а, напротив, характеризуются удивительной общностью. Эта общность не связана с личностью психотерапевта, поскольку я видел, как одинаковые направленности возникали у клиентов, чьи психотерапевты разительно отличались друг от друга по своим личностным особенностям. Вряд ли ее можно объяснить и влиянием какой-то определенной культуры, поскольку я обнаружил проявления одинаковой направленности в столь различных культурах, как культуры Соединенных Штатов, Голландии, Франции и Японии. Хочется думать, что эта общность ценностной направленности — следствие нашей общей родовой принадлежности: точно так же, как индивидуальный человеческий младенец склоняется к выбору диеты, сходной с той, которую выбирают другие человеческие младенцы, так и индивидуальный клиент в процессе психотерапии склонен выбирать ценностную направленность, сходную с той, которую выбирают другие клиенты. Как представителям одного рода нам присущи определенные переживания, способствующие внутреннему развитию и в первую очередь выбираемые всеми индивидами, если у них имеется подлинная свобода выбора.

• Позвольте мне указать на некоторые проявления ценностной направленности, наблюдавшейся у моих клиентов в процессе их движения к личностному росту и зрелости.

• Они отказывались от своих фасадов. Притворство, использование защит и возведение фасадов расценивалось ими все более и более негативно.

• Они отказывались от «долженствований». Навязчивое чувство, что «я должен делать именно так, а не иначе, или быть именно тем, а не другим» расценивалось негативно. Клиент отказывался быть тем, кем он «должен быть», вне зависимости от того, кто установил этот императив.

• Они отказывались соответствовать ожиданиям других людей. Такая цель, как «нравиться другим» расценивалась негативно.

• «Быть реальным» расценивалось позитивно. Клиент склонен изменяться в направлении того, чтобы быть самим собой, испытывать подлинные чувства, быть тем, кто ты есть. Похоже, это становится очень глубоким предпочтением.

• Позитивно расценивается самоуправление. Клиент, совершая свои собственные выборы, определяя свою собственную жизнь, обнаруживает возрастающую уверенность и гордость за себя.

• Свое Я, собственные ощущения расцениваются позитивно. Клиент приходит к тому, чтобы не смотреть на себя с презрением и отчаянием, а принимать себя и свои реакции.

• «Быть в процессе изменения, развития» расценивается позитивно. Вместо стремления к некоторой желанной фиксированной цели клиенты начинают предпочитать свое бытие как волнующий процесс порождения возможностей.

• Вероятно, более всего остального клиенты начинают ценить открытость всем внутренним и внешним переживаниям. Быть открытым и чувствительным к собственным индивидуальным внутренним реакциям и чувствам, реакциям и чувствам других людей, а также к реалиям объективного мира- вот направленность, которую явно предпочитает такой человек. Открытость становится наиболее ценимым ресурсом.

• Позитивно расцениваются чувствительность к другим и принятие других. Клиент приходит к тому, чтобы ценить других такими, какие они есть, и себя таким, каков он есть.

• Наконец, позитивно расцениваются глубокие взаимоотношения. Похоже, что достижение близких, интимных, подлинных, наполненных общением взаимоотношений с другим человеком отвечает глубокой потребности каждого индивида и ценится очень высоко.

Таковы некоторые ценностные предпочтения, которые я наблюдал у индивидов, движущихся к личностной зрелости. Уверен, что приведенный перечень неполон и, возможно, до некоторой степени неточен, но я вижу в нем интригующие возможности. Попытаюсь объяснить, почему это так. Для меня значимо следующее обстоятельство: если индивидов ценят как людей, то выбираемые ими ценности не рассыпаются по всему диапазону возможностей. Я ни разу не видел, чтобы в таком климате свободы один человек начинал ценить обман, убийство и воровство, другой — жизнь, преисполненную самопожертвования, а третий — только деньги. Вместо этого, видимо, существует глубокая, основополагающая общность. Я имею смелость верить: если человеческие существа внутренне свободны выбирать то, что они глубоко ценят, то они проявляют тенденцию к тому, чтобы ценить именно те объекты, переживания и цели, которые способствуют их собствен ному выживанию, росту и развитию и вносят свой вклад в выживание и развитие других людей. Я предполагаю, что предпочтение таких актуализирующих и социализированных целей — свойство человеческого организма, проявляющееся в климате, благоприятствующем росту.

Вывод из сказанного сводится к тому, что в любой культуре в таком климате уважения и свободы, в котором человек ценится как человек, зрелый индивид будет склонен выбирать и предпочитать одни и те же ценности. Это чрезвычайно значимое предположение, которое может быть проверено. Оно означает: у индивида нет жесткой или даже просто стабильной системы знаемых ценностей; благодаря внутреннему ценностному процессу у человека возникает направленность на ценности, одинаково верные для всех культур и времен.

Я вижу и другое следствие: индивиды, обнаруживающие описанный мною динамичный ценностный процесс и имеющие направленность на ценности, в целом такие, как я перечислил, — высоко эффективны в продолжающемся процессе человеческой эволюции. Чтобы выжить на этой планете (если нашему роду вообще это суждено), человеческие существа должны: легче адаптироваться к новым проблемам и ситуациям; уметь выбирать в новых сложных условиях ценное для развития и выживания; точнее понимать реальность, если уж они будут осуществлять такой отбор. Я убежден, что психологически зрелый человек, как я его здесь описываю, обладает качествами, побуждающими его ценить переживания, стимулирующие выживание и усиление человеческого рода. Такие индивиды будут достойными участниками и проводниками человеческой эволюции.

И наконец, как мне представляется, мы опять подошли к вопросу об универсальности ценностей, но иным путем. Вместо абстрактных универсальных ценностей или универсальной ценностной системы, установленной философами, правителями или священниками, мы имеем универсальную ценностную направленность, возникающую из самого опыта человеческого существа. Свидетельства из области психотерапии показывают: если индивид приближается к своему собственному ценностному процессу, то личные и социальные ценности возникают как естественные и данные в опыте. Общий вывод из всего этого таков: даже если современный человек не верит религии, науке, философии или какой-либо иной системе убеждений, дающей ему ценности, он может обнаружить органическую ценностную основу глубоко в самом себе; если же он научится жить в контакте со своей органической ценностной основой, то обретет организованный, адаптивный и социальный подход к решению трудных ценностных проблем, с которыми сталкивается каждый.

Поиск по сайту: