АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Дискуссии о предмете и статусе истории

Читайте также:
  1. III. Методологические основы истории
  2. III.4.1. Научные революции в истории естествознания
  3. XVI-XVII вв. в мировой истории. «Новое время» в Европе
  4. XX ВЕК В МИРОВОЙ ИСТОРИИ
  5. Аксиология в истории методологической мысли
  6. Анализ взаимодействия общества и природы, человека и среды его обитания является давней традицией в истории научной и философской мысли.
  7. АНЕКДОТЫ, ИСТОРИИ ОТ ОШО
  8. Архаический период (VIII-VI вв. до н.э.) в истории Древней Греции
  9. АРХИВНЫЕ ФОНДЫ ПО ИСТОРИИ КНИГИ
  10. Билет 1. Предмет истории как науки: цели и задачи ее изучения
  11. Билет 30. Понятие «Нового времени», Проблемы периодизации истории Нового времени.
  12. Билеты по истории.

 

Позитивистское направление господствовало в исторической науке до конца столетия. В конце XIX – начале XX в. историческое познание продолжает рассматриваться как исследование на основе правильно выбранного объективного критерия (с ним сопоставляется конкретная реальность) и строгого критического анализа источников. Представители номотетического направления, восходящего к классическому позитивизму, понимая общество как функциональную взаимосвязь его составных частей, опирались на идеи повторяемости и причинно-следственных зависимостей, акцентировали объективный и позитивный характер социально-исторического познания.

 

 

Французский социолог рубежа XIX–XX вв. ЭМИЛЬ ДЮРКГЕЙМ (1858–1917) критиковал многие положения О. Конта. Он считал, что социальная реальность – это некая равнодействующая поступков индивидов, в свою очередь, оказывающая большое влияние на поступки отдельных лиц. Дюркгейм учитывал, с одной стороны, социальные факторы, внешние по отношению к индивидуальной мотивированной деятельности и влияющие на неё, а с другой – ценностно-нормативные факторы. При этом рассматривались и социальная статика, и эволюция общества, представленная как усложнение его структуры.

Представитель социологической школы Дюркгейма ФРАНСУА СИМИАН (1873–1936), противопоставляя историю и социологию, утверждал, что история – не наука и никогда ею не станет, поскольку наука имеет дело только с общим, а история – только с частным и случившимся лишь однажды. Напротив, создатель теории исторического синтеза, известный французский философ, социолог АНРИ БЕРР (1863–1954) уже в конце XIX в. выступил с критикой позитивистского эмпиризма и ратовал за преодоление разобщенности между историей и другими отраслями знания. Называя историю конкретизацией мысли, он видел её важнейшую задачу в синтезе, основанном на критическом и научном анализе исторических фактов, а генеральный путь развития – в слиянии традиционной эрудитской историографии с социологией и философией истории. Берр основал теоретический журнал «Обозрение исторического синтеза» («Revue de synthese historique», 1900–1914, затем «Revue de synthese»), Международный центр синтеза, объединивший историков, социологов, философов, экономистов, этнографов и представителей естественных наук разных стран, а также разработал многотомную серию исторических монографий «Эволюция человечества. Коллективный синтез». Свои главные идеи Берр изложил в книге «Синтез в истории» (1911). Он считал, что в истории действуют три типа каузальных (причинных) связей: простые последовательности – случайные факты, постоянные причины – необходимые факты, внутренние рациональные связи, образующие логику исторического развития, выражающую его направленность и динамику. При этом «внутренняя причинность» отождествлялась с мотивами человеческих поступков, т. е. ограничивалась областью индивидуальной психологии.

Что касается так называемых практикующих историков, занимавшихся конкретно-историческими исследованиями в конце XIX в., то их мало интересовали теоретические проблемы исторического знания, за исключением историков Германии, страны, где собственно и возник метод исторической критики.

 

 

Немецкие историки занимали в то время ведущее положение в мировой историографии, о прошлом думали как о предмете, наиболее подходящем для беспристрастного, а потому и подлинно научного исследования, критиковали авторов XVIII в. за их «партийность», т. е. за то, что они открыто принимали ту или иную сторону в идейно-политическом противостоянии.

Однако в этот период нарастает критика позитивизма, предпринимаются попытки утвердить идею отличия исторического познания от естественнонаучного и одновременно защитить его научный статус, хотя объективность выводов рассматривалась ограничительно, как их соответствие общепринятому или достаточно аргументированному критерию. В противоположность традиционным представлениям утверждалась активная роль познающего субъекта в процессе исторического познания.

Непримиримые разногласия по этим вопросам ярко проявились в так называемой методологической дискуссии 90-х гг. XIX в., в которой приняли участие многие видные немецкие историки.

Инициатором дискуссии был историк Карл Лампрехт, полемические статьи которого вызвали самый широкий критический резонанс. В 1897 г. он писал о том, что цель науки – не работа над частностями и не констатация фактов отличия явлений. Наука призвана приводить бесчисленное множество единичных фактов, которые мы наблюдаем как в природе, так и в истории, в систему общих понятий. И это определение столь же применимо к истории, как и ко всякой другой науке. Лампрехт, хотя и признавал случайность и свободу воли как факторы исторического процесса, но подчеркивал, что историческому исследованию никогда не удастся эмпирически установить и выяснить полную цепь причин. Лампрехт называл себя историком-психологом, подчеркивая, что любые действия зависят от психологических условий, но на деле речь шла вовсе не об индивидуальной, а о социальной психологии, способной объяснить перемены в социальном сознании. Эти перемены вписывались учёным в жёсткую схему, в которой ни индивидуальные, ни национальные различия не признавались значимыми с точки зрения их влияния на общественную жизнь.

Проблема специфики наук о природе и наук о культуре, важнейшей из которых считалась история, была ключевой в дискуссии. Науки о природе обозначались как номотетические (изучающие законы природы) и генерализирующие (обобщающие), науки о культуре – как идеографические (описательные) и индивидуализирующие.

 

 

Выдающийся немецкий историк культуры и философ ВИЛЬГЕЛЬМ ДИЛЬТЕЙ (1833–1911) строил противопоставление наук о духе и наук о природе по принятому в них способу изучения материала. Он утверждал, что история изучает не объективный мир, а воплощение субъективных установок, целей, планов и мотивов. Поэтому в отличие от естественных наук, избравших в качестве метода объяснение, история ставит перед собой задачу понимания, т. е. интуитивного проникновения (через непосредственное «сопереживание») в психику людей прошлого. Понимание как особый метод предполагает специфический набор познавательных средств, отличных от рационального инструментария, используемого в естественнонаучном познании. Оно достигается путем «вживания», «вчувствования» и иных иррациональных приемов, которые не поддаются научной проверке. У каждого может быть свое понимание прошлого и его важнейших событий, обусловленное личностными качествами, начиная с политических, национальных и иных пристрастий и кончая мерой воображения, интуиции, фантазии, необходимых для постижения истории.

Если номотетическое направление было во многом связано с позитивизмом, то теоретические предпосылки идеографического направления восходили к идеям И. Канта о целеполагании и свободе воли. Крупнейшие представители неокантианской философии истории В. Виндельбанд и Г. Риккерт предприняли попытку определить пределы исторического познания.

ВИЛЬГЕЛЬМ ВИНДЕЛЬБАНД (1848–1915) решительно противопоставил естествознание (номотетическую науку об общем) и историю (идеографическую науку об индивидуальном). В задачу естествознания входит формулировка общих законов, в задачу истории – описание индивидуальных фактов. Историческая действительность виделась как мир единичных неповторимых событий.

Близкая точка зрения была высказана ГЕНРИХОМ РИККЕРТОМ (1863–1936): история – разновидность наук о духе, идеографическое знание, отличающееся от наук о природе, номотетического знания и не подчинённое ни философии, ни социологии. Философ полагал, что фактически Виндельбанд устанавливает не одно, а два различия между наукой и историей. Первое заключается в разграничении обобщающей и индивидуализирующей мысли; второе – в дифференциации мысли оценочной и неоценочной. Объединяя их, он выделял четыре типа наук: неоценочная и обобщающая, или чистая естественная, наука; неоценочные и необобщающие квазиисторические науки о природе, например геология; оценочные и обобщающие квазинаучные исторические дисциплины, такие, как социология или экономика; оценочная и индивидуализирующая наука, или история в собственном смысле слова.

 

 

Таким образом, четыре типа наук образуют единую шкалу, на одном конце которой – предельный случай абстрактного мышления, а на другом – предельный случай знания реальности в её индивидуальном существовании. И специфика исторического исследования состоит в том, что его результаты выражаются не в обобщённых суждениях, а в групповых понятиях с индивидуальным содержанием, к тому же следствие не вытекает с прямой необходимостью из причины. Оценка результатов исторического исследования происходит в соответствии с некоторыми донаучными критериями и системой ценностей, на которой основано понимание существенного и несущественного.

Риккерт решительно отверг как существование исторических законов, так и способность исторической науки их понять. Он доказывал, что понятие исторического развития и понятие закона исключают друг друга, так как в законе есть то, что повторяется любое число раз, а в историю развитие входит как возникновение нового, не существовавшего ранее. По мнению Риккерта, задача истории, в противоположность естествознанию, направленному на исследование общего и открытие законов, заключается в изображении действительности во всем её бесконечном разнообразии. История должна изучать в реальной действительности не общее, а единичное, и от этого она нисколько не утратит своего научного значения.

Отвергая идею закономерности как руководящего принципа исторического познания и ограничивая область исторических исследований единичными явлениями, а их задачу – систематизацией этих явлений, неокантианцы разработали учение о ценностях, призванное вывести историческое познание за пределы субъективного. В классификации Виндельбанд высшими объявлялись религиозные ценности, за ними следовали ценности эстетические, этические и логические. Важнейший момент состоял в том, что ценности понимались как априорные и имеющие всеобщий характер, поскольку признаются всеми членами культурного сообщества. Именно на этой всеобщности культурных ценностей и покоилась «объективность», поскольку исторически существенное, по Риккерту, обладало значением не только для того или иного индивида, но и для всех.

Дискуссия, развернувшаяся на рубеже XIX–XX вв., стимулировала размышления и самих историков о природе и методах исторического познания. Именно в это время в европейских университетах начинается систематическое преподавание методологии истории, выходят в свет первые обобщающие исследования, раскрывающие специфику исторического познания, а также «введения в историю» для начинающих.

 

 

С критикой позитивистских взглядов на задачи и природу истории, а также против социологической псевдоистории выступил в самом начале XX в. один из самых выдающихся представителей немецкой историографии того времени, историк античности ЭДУАРД МЕЙЕР (1855–1930). Он полемизировал с господствовавшими в историографии 1890-х гг. идеями известных историков-позитивистов (К. Лампрехта, К. Брейзига и др.), которые считали своей задачей открытие причинных законов, связывающих исторические явления. Мейер, в частности, писал: «Исторические законы существуют только в идее, в качестве постулатов. Точно так же и в области массовых явлений, например в экономической истории, нет никаких законов, а есть лишь выведенные путём аналогии эмпирические обобщения... Правда, эти обобщения могут служить путеводной нитью при установлении и группировке фактов и часто дают тому или другому предположению высокую степень вероятности; но каждое такое предположение всегда нуждается в специальной проверке на самом фактическом материале» [14].

Если предполагается, что задача истории – открытие общих законов, управляющих ходом исторических событий, то из неё, утверждает Мейер, как нежелательные элементы, устраняются три важных фактора: случайность, свободная воля и идеи людей. Исторически значимое отождествляется с типичным или повторяющимся, а индивидуальность превращается всего лишь в пример проявления общих законов. Подлинным предметом исторической мысли, по мнению Мейера, является событие как таковое, факт в его индивидуальной неповторимости; исторических законов не существует, а случай и свободная воля не могут быть удалены из истории без нарушения самой её сущности.

Трудность состояла в разграничении бесконечного множества событий, которые в свое время действительно произошли, и гораздо меньшего числа событий, которые могут быть исследованы историками. Для Мейера историческими являются лишь те события, которые привели к определённым последствиям. Он пытается ограничить число объектов, заслуживающих внимания историка, вводя новый принцип отбора, основанный на интересах историка и общества, представителем которого он является. Именно историк сам порождает проблемы, которые стремится решить, и тем самым создаёт установки для изучения материала. Этот субъективный элемент – существенный фактор любого исторического знания.

 

 

Какой бы значительной информацией мы ни располагали о том или ином периоде, мы всегда можем узнать о нём ещё больше, изменив тем самым результаты исследований, казавшиеся до сих пор вполне надежными.

Концепция Мейера подверглась критике со стороны выдающегося немецкого мыслителя МАКСА ВЕБЕРА (1864–1920), который, хотя и признавал событийно-индивидуальную историю, подчеркивал познаваемость общих черт действительности, их сопоставимость с идеальным типом, сконструированным на уровне теории, научной моделью, предполагавшей известное согласие между исследователями относительно характерных черт изучаемой реальности. Вебер подчёркивал, что идеальный тип – это аналитическая конструкция, создаваемая исследователем не произвольно, а путём «мыслительного усиления определённых элементов действительности». Он отвергал присущее неокантианству радикальное противопоставление наук о природе и наук о культуре по степени использования в них способа генерализации. В полемике с Мейером Вебер выступал против установления жестких границ между социальными и естественными науками на том основании, будто в задачу истории входит только фиксация фактов, которые служат строительным материалом для «подлинной научной работы». К сожалению, – продолжал он критику неокантианской историографии, – сами историки в стремлении обосновать специфику истории как профессии способствовали предубеждению, согласно которому историческое исследование есть нечто качественно иное, чем научная работа. Однако историческая наука является теоретической и даже номотетическое, так как нуждается в теоретическом знании как необходимой предпосылке эмпирического исследования.

В отличие от Риккерта, акцентировавшего внимание на уникальности культурных явлений, Вебер отыскивал те характерные черты действительности, которые несут в себе элементы повторяемости. Поэтому конструируемые им понятия являются не только идеальными, но и типическими. Историки, по Веберу, не воспроизводят события так, «как они, собственно, происходили», не отражают историческую действительность, а творчески её конструируют, создают её научный образ, опираясь в своих исходных посылках на её реальные черты и выявляя сущностные характеристики с помощью системы научных понятий. Таким образом, идеальный тип конструируется из элементов исторической действительности и служит её познанию. При этом, будучи мыслительной конструкцией, идеальный тип предполагал возможность существования иных гипотетических конструкций, научных моделей того же исторического явления, а, следовательно, и многообразие подходов к изучению реальности, возможность использования различных методологий для создания обобщающего образа того или иного культурно-исторического явления.

 

 

Но если главным инструментом познания является субъективная категория, то может ли полученное с её помощью знание претендовать на истинность? Отвечая на этот вопрос, Вебер существенно модернизировал неокантианскую теорию ценностей, перенеся последние в мир истории, превратив их в продукт культурного развития общества. Отнесение изучаемого явления к историчным по своей природе ценностям позволяет получать хотя и не абсолютную, но гипотетическую истину. Веберовский идеальный тип выступает в познавательном процессе в качестве научной модели, которая не схематизирует исторический материал, а, напротив, в зависимости от этого материала сама может видоизменяться или даже вовсе быть отброшена исследователем. Так закладывались основы современной исторической эпистемологии – теории исторического познания, хотя в полной мере веберовское учение об идеальном типе получило признание в мировой науке только в последней трети XX в.

В трудах Макса Вебера намечались контуры новой парадигмы истории, сохранившей определённую преемственность с парадигмой XIX в. Однако естественный процесс методологического перевооружения исторической науки был резко нарушен катастрофическими потрясениями начала века, вызвавшими её общий кризис.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.006 сек.)