Глава 22. Выдающиеся медиумы нашего времени

Когда мы сталкиваемся с описанием некоторых психических проявлений духовной природы, то видим, что их отличает определённое однообразие, из–за чего эти описания принимают форму стереотипов, порождённых их общей природой. Они достаточно пространны для того, чтобы достичь своей цели — показать всем реальность присутствия в нашей жизни невидимых сил, не известных современной материалистической науке. Используя свои собственные методы, эти силы неоднократно проявлялись в разных уголках земного шара, почти в каждой стране, убеждая любого, кто серьёзно задумывается об этом, в реальности происходящего и в том, что эти явления подчиняются определённым законам. Это не спорадическая последовательность чудес, а реальная развивающаяся наука. Оппоненты этой науки грешат невежеством и самонадеянностью. «Ils ne comprennent pas qu'il y a des lois»,[370]- писала мадам Биссон после нескольких роковых попыток докторов Сорбонны получить эктоплазму в условиях, делавших невозможным их же собственный эксперимент. Как мы уже убедились выше, известные физические медиумы были способны вызывать голосовые сообщения, не используя свои органы речи, телекинез (или движения объектов без вмешательства человека), стук (или сотрясение эктоплазмы), левитации (или передвижения объектов с места на место), аппорты,[371]материализацию лиц, частей тела и целых фигур, письменные сообщения или разговоры в состоянии транса, получение письменных сообщений на закрытой грифельной доске, свечение, принимающее разнообразные формы. Все эти действия автор наблюдал неоднократно сам в присутствии ведущих медиумов современности. Он рискнул разнообразить форму своего повествования, включив в него рассказы о своих самых ярких ощущениях и наблюдениях.

Вполне понятно, что некоторые люди могут быть одарёнными в той или иной области, но не все могут успешно обнародовать свои способности во всей их полноте. Обладая сверхъестественными психическими силами, вы можете привлечь к себе внимание общественности, но за этим неизбежно последует выбор дальнейшего пути: либо направить эти силы в единое глубокое русло, либо неразумно растратить их. Сегодня мы, как и наши предшественники, не перестаём поражаться удивительным способностям такой выдающейся личности, как Д.Д.Хоум, который блестяще демонстрировал свои богатые медиумические способности. Такое случается нечасто.

Автору довелось встретиться с величайшим трансмедиумом — миссис Осборн–Леонард. Её дар обладал одной замечательной чертой: он не прерывался длинными паузами или необъяснимыми интервалами, а напоминал плавное течение реки, создавая у окружающих впечатление того, что «говорящее создание» реально присутствовало на сеансе. Миссис Леонард приятная, благородная леди средних лет, имела обыкновение впадать в тяжёлое забытьё, при этом её голос полностью менял свой тембр. То существо, присутствие которого подразумевалось в ней и которое лишь частично ею контролировалось, называло себя Федой. Существо говорило отрывистыми фразами на английском языке, высоким голосом с такими приятными и доверительными интонациями, которые присущи обычно милому и хорошо воспитанному ребёнку. Сама миссис Леонард играла роль ведущего, но дух время от времени неожиданно прерывал её. Со стороны это напоминало театр одного актёра, когда один и тот же человек разыгрывает перед публикой сцены из пьесы, говоря разными голосами за действующих лиц. Выглядело это примерно так: «Я здесь, отец. Он сказал, что хочет говорить. Мне так хорошо. Я очень счастлива. Он говорит, что испытывает огромное счастье от возможности поговорить с тобой…» и так далее. Кстати сказать, с ней был связан весьма примечательный случай в процессе изучения автором истории Спиритизма. На одном из домашних сеансов автор получил длинную серию сообщений, касавшихся будущей судьбы человечества. Сообщения были переданы через руки его жены и голоса его домашних.

Когда он посетил миссис Леонард, то не сказал ей об этом ни слова, и вообще нигде не рассказывал об этом случае публично. С плохо скрываемым нетерпением он устроился в кресле, положив на колени блокнот, и собрался записывать всё, что будет происходить на сеансе. В это время его сын представил автора присутствующим, после чего ему пришлось встать со своего удобного кресла. Он проговорил почти целый час без перерыва. Весь этот длинный монолог был почти полностью посвящён изложению сообщений, полученных им во время уже упомянутого семейного сеанса, и лишь в незначительной степени — некоторым биографическим подробностям, о которых не было известно леди–медиуму. Автор настолько глубоко воспринял явления духовного порядка, что не допустил в своей речи ни малейшей ошибки в изложении многочисленных фактов. Можно привести коротенькую выдержку из его речи:

«Когда мы говорим о материальном или механическом прогрессе, мы не можем не понимать, что прогресс этот ложный — это не настоящий прогресс. Если вы сконструировали автомобиль для того, чтобы проехать на нём тысячу миль в год, а затем придумали новый — для того, чтобы в следующем году можно было проехать уже две тысячи миль, то не думайте, что достигли вершины прогресса! Мы же хотим прогресса истинного: понять силу разума и духа, удостовериться в том, что мир духов реально существует.

Мы можем оказать неоценимую помощь в достижении настоящего прогресса, если только люди всей Земли помогут нам в этом, но мы не можем навязывать свою помощь силой тем, кто не готов принять её. Это ваша задача — подготовить людей к этому. Некоторые из них безнадёжно невежественны, но мы должны заронить в них семена прогресса, даже если не сможем увидеть их всходы.

Духовенство ограничено в своих идеях и повязано системой, которая, на наш взгляд, давно устарела. Воздействовать на людей устаревшими взглядами — это всё равно, что пытаться накормить их вчерашним обедом. Мы хотим свежей духовной пищи, нас не устраивают объедки. Мы знаем, насколько совершенен и велик Иисус, прекрасно ощущаем его силу и любовь. Он может помочь всем нам, но Христос всегда разжигал в наших сердцах яркий костёр, а не ворошил старые угли.

Вот, чего мы хотим — огня энтузиазма, который будет разожжён на алтарях Знания и Воображения. Многие люди пытаются быть энтузиастами, используя своё воображение, но не знают того, что воображение — лишь врата познаний. Церкви дано право учить людей, но она не может осуществить его.

Кто–то должен показать, как действует спиритическое Учение на практике. Тот мир, в котором вы живёте, предоставляет вам единственную возможность воплотить своё знание и веру в действии. На нашем духовном уровне знание и вера — это дело, а не теория, и оно сразу даёт плоды. К сожалению, многие на Земле на словах согласны с этим, но дальше слов не идут. Церковные проповедники учат, но не могут подкрепить своё учение реальными делами. В этих целях иногда бывает полезна даже простая грифельная доска, в которой мы зачастую так нуждаемся. Вы должны не только читать лекции, но и — для большей наглядности — отображать свои тезисы на грифельной доске. Таким образом физические явления могут совершить переворот в сознании.

Нам трудно бороться за нашу веру, потому что против нас выступает мощная коллективная сила. Но когда наступит переворот в сознании людей и они отринут своё невежество и тупой антагонизм, это немедленно расчистит дорогу значительно более полному проявлению наших сил, чем те, которые мы можем продемонстрировать на сегодняшний момент.

На преодоление этой стоящей перед нами стены мы тратим более девяноста процентов наших сил. На что оне уходят? На поиски слабых мест в стене невежества, которая разделяет нас. Многие из вас подтачивают и крушат эту стену со своей стороны, чтобы помочь нам пробиться сквозь неё. Вы помогаете нам, потому что не вы выстроили эту стену. Пройдёт ещё немного времени, и мы разрушим её и объединимся. И это будет кульминацией всех усилий: мы увидим встречу духа и материи.»

Если бы признание истинности Спиритизма зависело только от психических сил миссис Леонард, то случай мог бы стать беспрецедентным, так как она встречалась с не одной сотней клиентов и крайне редко кто–то оставался недовольным или разочаровывался. Однако существовало и много других ясновидящих, чьи психические силы лишь немного уступали возможностям миссис Леонард или, возможно, имевших равные с ней силы, но сознательно не проявлявших их в полной мере. Никакие деньги не могли заставить миссис Леонард принимать более двух клиентов в день, что, без сомнения, оказало влияние на её неувядающие силы и прекрасные результаты.

Среди лондонских ясновидящих, с которыми приходилось встречаться автору этой книги, был и мистер Ваут Питерс, который считался одним из известнейших спиритов. Один примечательный случай, который произошёл с ним на сеансе, широко цитировался во многих изданиях.[372]Другим выдающимся медиумом своего времени была миссис Энни Бриттен. Автор имел обыкновение посылать к этой леди людей, скорбящих о потере родственников и близких, погибших во время Первой Мировой войны, и собирал их письма, в которых они описывали свои впечатления. Результат был более чем впечатляющим. Из первой сотни попыток по установлению связей с вызванным духом восемьдесят оказались достаточно успешными. В некоторых случаях результат оказывался потрясающе убедительным, и то утешение, которое получили страждущие, трудно было переоценить. Произошёл перелом в общественном мнении, вызванный тем, что скорбящие внезапно услышали «голос умерших» — тихий, вселяющий радость и надежду в их сердца. Одна леди писала, что полностью решила покончить счёты с этой жизнью, настолько она была уныла и пуста, но после встречи с миссис Бриттен она переменила своё мнение, так как эта леди вселила надежду в её исстрадавшееся сердце. Если же сказать, что эту достойную леди–медиума один невежественный полицейский препроводил в участок, а такой же невежественный судья осудил её, то вы поймёте, в какой тёмный и неблагодарный век выпало нам жить.

Так же как и у миссис Леонард, у миссис Бриттен имелся свой славный «малютка–призрак»; родные и близкие миссис Бриттен прозвали его Белль. В своих продолжительных исследованиях автор познакомился с огромным количеством этих милых существ в разных точках земного шара и всегда находил немалое сходство в их голосах, характерах и другие приятные общие черты. Подобное сходство доказывало, что все эти существа подчинялись общим глобальным законам. Феда, Белль, Ирис, Хармони и многие другие, щебечущие тонким фальцетом, всячески старались улучшить наш мир и своим присутствием, и своей духовной помощью.

Миссис Макриди — другая замечательная лондонская ясновидящая, относящаяся к старой школе, создавала на своих сеансах ту атмосферу религиозности, которой многим недоставало. Были и другие медиумы, но любые заметки о них не будут полными без упоминания о замечательных духовных сообщениях, посланных нам Джоханнесом и другими духовными наставниками через миссис Эстер Дауден — дочь известного учёного–шекспироведа. Следует отметить и капитана Бартлета, чьи замечательные записки и рисунки позволили мистеру Блай–Бонду раскопать в Гластонбери руины двух часовен, которые были настолько глубоко погребены, что только ясновидение капитана могло позволить определить их точное местоположение. Читатели книги «Врата воспоминаний»[373]поймут всю значимость этого замечательного события.

Речевой медиумизм отличается от обычного ясновидения и разговора в состоянии транса тем, что звуки и голоса исходят не от самого медиума, а слышатся на расстоянии нескольких ярдов от него, иногда напоминая речь с набранной в рот водой; порой одновременно слышатся сразу два–три голоса. В таких случаях для усиления звука используют алюминиевую или оловянную трубу. Было также сделано предложение об устройстве маленьких тёмных камер, где могли бы материализоваться используемые духом голосовые связки. Интересно отметить, что некоторым непосвящённым эти звуки на первых порах напоминают голос медиума. Однако это ощущение очень скоро проходит, и звуки начинают походить на голос умершего человека. Возможно, это связано с тем, что эктоплазма, участвующая в процессе, исходит из тела медиума и несёт в себе некоторые его особенности до того момента, пока внешняя сила не берёт на себя контроль над ситуацией. Хорошо, если скептик сможет спокойно дождаться развития событий, но я знал одного такого невежественного и самонадеянного исследователя, который был уверен в том, что всё происходящее результат мошенничества. Своей глупой и шумной вознёй он сорвал сеанс, вместо того чтобы дождаться его окончания, которое развеяло бы все его сомнения.

Однажды на встрече с миссис Ридт автор среди бела дня услышал обращённый к нему голос, сопровождаемый постукиванием по трубе; медиум при этом сидела в нескольких ярдах от него. Это развеяло подозрения в том, что медиум перемещается на сеансах, проходящих в темноте. Необычным считается явление, при котором можно услышать два–три голоса, разговаривающие или поющие одновременно, что полностью развенчивает теорию о применении чревовещания. Труба зачастую бывает освещена небольшим пятном света и хорошо видна в тех случаях, когда она не находится в руках медиума. На сеансе, который происходил в доме мистера Денниса Брэдли, автор видел освещённую трубу, которая кружилась и билась о потолок, как мечущаяся моль. Позже медиума (им был Валентайн) попросили встать на стул, и выяснилось, что даже если бы он взял трубу в руку, то всё равно не смог бы дотянуться до потолка. Это могли засвидетельствовать восемь присутствующих.

Миссис Ридт родилась в Детройте около пятидесяти лет тому назад, и, возможно, в Англии её знают лучше, чем любого другого американского медиума. То, что она действительно обладала психическим даром, убедительнее всего подтверждает краткое описание достигнутых ею результатов. Как–то она посетила загородный дом автора. Автор, его жена, секретарь и леди–медиум сидели в хорошо освещённой комнате. Они пели гимн. Заканчивая первый куплет, они вдруг услышали присоединившийся к ним пятый голос — необыкновенной красоты. Он допел гимн до конца.

Все три свидетеля готовы были поклясться, что миссис Ридт тоже пела всё это время вместе с ними. На вечернем заседании явилась целая вереница духов, и все они продемонстрировали ту индивидуальность, которая была присуща им при жизни. Одна дама узнала в «госте» своего отца, недавно скончавшегося, причём сначала раздался сухой надсадный кашель, который мучил его в дни болезни, а затем он вполне разумно и рационально начал обсуждать вопрос о наследстве. С автором вступил в беседу один его очень эмоциональный друг, наполовину англичанин, наполовину индус. Он говорил с характерным акцентом, правильно назвал своё имя и упоминал вполне достоверные факты своей биографии. Ещё одного участника сеанса «посетила» его тётка. Он стал отрицать их родственные отношения, но когда впоследствии поинтересовался у родственников, те сообщили, что у него действительно была тётка с таким именем, но она умерла, когда он был ещё ребёнком. Телепатия вряд ли может служить объяснением подобных случаев. В итоге автор провёл эксперименты с двадцатью речевыми медиумами и был поражён разницей в громкости голосов, получаемых различными медиумами. Часто голоса были настолько слабыми, что с трудом можно было разобрать смысл слов. В некоторых случаях приходилось мучительно напрягать слух, чтобы сквозь раздававшиеся в темноте вздохи, затрудненное дыхание, невзирая на неправильные ударения, попытаться ухватиться хоть за что–то, что могло бы помочь понять смысл сказанного. С другой стороны, автор прекрасно понимает, что звук, напоминающий рычание льва, раздающийся из спальни переполненного отеля в Чикаго, может смутить кого угодно. Медиум, который вызвал этот устрашающий звук, был субтильным молодым американским парнишкой, который вряд ли мог воспроизвести львиный рык при помощи своего органа речи. Между двумя этими крайними проявлениями медиумических способностей можно привести ряд примеров голосов и звуков любой высоты и интенсивности.

Джорджа Вэлиэнтайна, о котором мы уже рассказывали в предыдущих главах, автор поставил бы на второе место в ряду великих речевых медиумов, с которыми он был знаком. Его проверял комитет, созданный редакцией журнала «Сайнтифик америкэн», который засомневался в истинности полученного результата, так как электрический аппарат показал, что медиум покидал своё кресло всякий раз, как звучал голос. Приведённый выше пример с трубой, кружившейся в зоне, недосягаемой для медиума, ясно доказывает, что результат определённо не зависел от того, покидал ли медиум своё кресло. Здесь важнее не то, каким образом получался этот голос, а то, что именно он говорил. Те, кто читал книгу Денниса Брэдли «К звёздам»[374]и его последующие труды, где приводится описание серии длительных заседаний, проводимых в Кингстон–Вейл, прекрасно понимают, что нет никаких других объяснений медиумизма Вэлиэнтайна, кроме признания факта подлинности его исключительных психических сил. Эти силы менялись в зависимости от различных условий, но всегда оставались очень действенными. Так же как и миссис Ридт, он не впадал в транс, но его состояние нельзя было назвать нормальным. Он пребывал в полутрансе — состоянии, которое ещё предстоит изучить будущим исследователям.

Мистер Валентайн — фабрикант из маленького городка в штате Пенсильвания. Это спокойный, воспитанный, добрый человек в расцвете своих жизненных сил, и ему ещё многое предстоит сделать на пользу общества.

Некий Джонсон из Толедо, впоследствии перебравшийся в Лос–Анджелес, как медиум материализации стоит особняком в списке известных автору медиумов. Возможно, из–за того, что он работал вместе со своей женой. Особенностью работы Джонсона было то, что он на виду у всего кружка сидел вне «кабинета», тогда как его жена, находившаяся вблизи «кабинета», руководила происходящим. Каждый, кто захочет подробнее ознакомиться с описанием его достижений, может обратиться к книге автора «Наше второе американское приключение».[375]Медиумизм Вэлиэнтайна был тщательно изучен адмиралом Асборном Муром,[376]который считается одним из величайших исследователей психических сил. Адмирал провёл несколько заседаний с Джонсоном в присутствии бывшего главы Секретной службы С.Ш.А., который установил жёсткий контроль за медиумом, но не обнаружил никаких компрометирующих его фактов. Если вспомнить, что Толедо был в то время провинциальным городом, и отметить, что иногда на одном сеансе проявляли себя до двадцати разных личностей, можно себе представить, насколько сложно было бы мошеннику воплотиться в такое количество индивидуальностей сразу. На одном из таких заседаний, в котором участвовал и автор, перед присутствующими прошла череда различных фигур, причём одновременно вышедших из одного маленького «кабинета». Среди них были старики и юноши, женщины и дети. Свет красной лампы не позволял детально разглядеть все эти фигуры. Некоторые из них находились вне кабинета по нескольку минут и свободно общались с присутствующими, отвечая на все вопросы, которые им задавали. При этом никто не мог усомниться в честности медиума.

Автор хотел бы добавить, что он безоговорочно убеждён в истинности природы явлений, происходивших в этом и в других случаях в присутствии названного медиума и его жены, и не имеет причин сомневаться в их подлинности.

Джонсон, несмотря на свой преклонный возраст, сохранил в прекрасной форме не только своё крепкое тело, но и психические силы тоже. Он был центром кружка, организованного в Пасадене, недалеко от Лос–Анджелеса, который собирался каждую неделю. Всё это время он использовал каждую возможность, чтобы проявить свой замечательный дар. Астроном профессор Ларкин, ныне покойный, был постоянным посетителем кружка и не раз заверял автора в том, что он убеждён в честности и благородстве Джонсона.

Материализация, возможно, скорее явление прошлого, нежели настоящего времени. Те, кто читал «Материализованные призраки» Брэкета[377]или «Смерти нет» мисс Мэриэт,[378]могут подтвердить этот тезис. В наши дни явление полной материализации встречается очень редко. Автор однажды присутствовал на сеансе материализации некоего Томпсона, но его действия не внушали особого доверия, а сам Томпсон был вскоре арестован за мошенничество при обстоятельствах, которые не вызывали никакого сомнения в его виновности.

Некоторые из медиумов, не специализируясь на определённом виде медиумизма, способны вызывать проявления сверхъестественных психических сил самого широкого спектра. В ряду подобных медиумов автор особо выделяет мисс Аду Безиннет из американского города Толедо и Ивена Пауэлла из Мертир–Тидвил в Уэльсе. Оба медиума обладали замечательными психическими силами, были замечательными людьми, достойными того таланта, которым их одарила природа. Мисс Безиннет могла вызывать несколько голосов кряду. Один из её «призраков» по имени Дэн имел сочный мужской баритон, не оставлявший ни у кого сомнений в том, что такой голос невозможно воспроизвести женскими голосовыми связками. Иногда к Дэну присоединялся женский голос, и они составляли приятный дуэт. Ещё одним поразительным проявлением её медиумизма был свист, который раздавался практически без передышки, а также появление очень яркого свечения. Это свечение, казалось, исходит от мелких твёрдых предметов, один из которых однажды опустился автору на усы, подобно светлячку. Голоса, передававшие сообщения на сеансах мисс Безиннет, были слабыми, едва слышными. Наиболее замечательным примером её психических сил было появление «призрачных лиц», которые всплывали в световом ореоле прямо напротив сидящего. Они напоминали маски, но не несли на себе признаков смерти. В большинстве случаев они появлялись в виде смутных лиц и отражали то состояние лёгкой депрессии, в котором находились либо сама леди–медиум, либо её аудитория. При нормальном, бодром состоянии духа участников сеанса лица прекрасно распознавались. На двух сеансах, в чём автор готов присягнуть, он узнал в одном случае свою мать, а в другом — своего племянника Оскара Хорнунга, погибшего на войне молодого офицера. Черты лиц были так же хорошо различимы, как и при их жизни. С другой стороны, всё это случилось вечером, когда предметы виделись не так отчётливо, как в дневное время. Зачастую такие лица без колебаний приписывали ангелам, настолько они были красивы и невинны.[379]

На одном уровне сил с мисс Безиннет находился и мистер Ивен Пауэлл. Явления люминесценции Пауэлла не менее замечательны. Его голоса даже лучше, чем полученные мисс Безиннет. Сам автор слышал эти голоса духов — такие же громкие и отчётливые, как обычная человеческая речь. Можно вспомнить и случай, когда три голоса разговаривали одновременно, причём один из них принадлежал леди Коуэн, другой — сэру Джеймсу Мерченту, и последний — сэру Роберту Макэлпайну. На сеансах Пауэлла происходило движение объектов; на одном сеансе подставка весом в 60 фунтов на некоторое время зависла над головой автора. Ивен Пауэлл всегда настаивал на том, чтобы его как следует связывали на время проведения сеанса, чтобы, как он выражался, защитить его от его же собственных движений, которые он производил в состоянии транса. Это проливает свет на природу некоторых разоблачений. Существует значительное количество доказательств не только того, что медиум может подсознательно или под влиянием аудитории оказаться в двусмысленной ситуации, но и того, что злые силы, которые наносят вред, активно выступая против благотворной работы, проводимой сторонниками Спиритизма, могут овладеть оцепеневшим телом и заставить его делать подозрительные вещи, которые дискредитируют медиума. Некоторые полезные наблюдения по этому поводу, основанные на личном опыте, сделал профессор Харальдур Ниельссон из Исландии.

Он приводит случай, во время которого один из членов кружка совершил явное мошенничество, и дух после этого признал, что этот обман был совершён при его участии и по его настоянию.[380]Ивен Пауэлл, говорят, обладал по сравнению со многими другими английскими медиумами большим разнообразием спиритических талантов. Он проповедовал доктрины Спиритизма как самостоятельно, так и под контролем духов, и мог вызывать почти все известные психические явления. Очень жаль, что его работа — торговля углём в Девоншире — не позволяла ему часто появляться в Лондоне.

Получение письменных сообщений на грифельных досках — пример замечательного проявления психических сил. Они были получены при участии миссис Пруден из Цинциннати, которая недавно посетила Великобританию и продемонстрировала свои великолепные способности многим людям. Приведём краткий отрывок, который может пролить свет на это удивительное явление: «Нам посчастливилось снова столкнуться с действительно великим медиумом — миссис Пруден из Цинциннати, которая специально приехала в Чикаго для того, чтобы посетить мои лекции. Мы провели сеанс в отеле «Блэкстоун» с любезного разрешения его хозяина мистера Холмиарда, и результаты превзошли все ожидания. Эта пожилая, добрая женщина проявляет к окружающим поистине материнского заботу. Её дар выражался в способности получать письменные сообщения на грифельных досках, с чем я никогда раньше не сталкивался. Я слышал, что бывают специальные, поддельные доски, но она очень хотела, чтобы я участвовал в эксперименте и поэтому позволила мне проверить всё её снаряжение. Она соорудила тёмный «кабинет», задрапировав стол, и положила доску под него так, чтобы можно было держаться за угол этой доски. Её другая рука была свободна и находилась на виду. Доска была двойная с маленьким огрызком карандаша внутри. Через полчаса началось непосредственное или психическое письмо. Трудно описать то странное чувство, которое испытываешь, когда держишь вибрирующую доску, внутри которой что–то самопроизвольно писал карандаш. Каждый из нас записывал свои вопросы на клочке бумаги и опускал его, тщательно свернув, на пол, под драпировку, так что духам были предоставлены все необходимые условия для работы, которой всегда мешал дневной свет. Вскоре все мы получили ответы на свои вопросы на доске. Мы подобрали наши свёрнутые записки и удостоверились в том, что их никто не разворачивал. Я могу подтвердить, что комната была залита светом, а леди–медиум не могла незаметно наклоняться. У меня были в то утро кое–какие дела, частично духовного, частично материального характера, с французским изобретателем доктором Жельбером. Я спросил духа, разумно ли я поступаю. Ответ на доске гласил: «Доверьтесь доктору Жельберу. Кингсли.» Я не указал имени доктора в своём вопросе, да и миссис Пруден ничего не знала о наших с ним делах. Моя жена получила длинное послание от близкой подруги, подписанное её именем.

Все эти случаи были наиболее ярким подтверждением подлинности явлений. Отчётливые, громкие хлопки по столу периодически сопровождали нашу беседу.»[381]

В целом применяемый метод и полученные результаты в данном случае были такими же, как у мистера Пьера Килера из Соединённых Штатов. Автор не имел возможности провести сеанс с этим медиумом, который делал то же самое и получал результаты, которые, без сомнения, убеждали в подлинности явления. Он получал ответы на вопросы, помещённые в запечатанные конверты, таким образом, наиболее распространённое объяснение этого явления, заключающееся в том, что медиум каким–то образом видит свёрнутые записки, полностью исключается. Любой человек, присутствовавший на сеансе миссис Пруден, твёрдо знал, что она никогда не наклоняется и что все записки лежали у ног медиума и участников сеанса. Ещё одна замечательная форма медиумизма — это гадание посредством зеркал или кристалломантия, когда в зеркале отражаются картины видений. Автор только один раз присутствовал на таком сеансе, который проводила леди–медиум из Йоркшира. Картины были хорошо различимыми и вполне определёнными, оне сменяли одна другую с некоторым интервалом, как бы возникая из дымки. Оне не относились к какому–то конкретному событию прошлого или будущего, а состояли из маленьких пейзажей, смутных лиц и других объектов такого же рода.

Таковы различные формы духовных сил, которые послали духи земным существам в противовес материализму. Высшие их формы не имели физического выражения: оне находились во вдохновенных сообщениях, полученных такими замечательными людьми, как Дэвис, Стэнтон Мозес или Вэйл–Оуэн. Никогда не будет лишним повторить, что сам по себе факт сверхъестественного прихода к нам сообщений ни в коей мере не является гарантией того, что они посланы из высших сфер и что они подлинные. Заблуждающийся человек и гордец, пустой резонёр и осторожный обманщик — все они существуют на границе с невидимой стороной жизни, и можно получать абсолютно никчёмные послания через некритичных посредников. Каждая такая личность должна быть тщательно проверена, просвечена и взвешена, после чего многое можно отбросить в сторону и заняться только тем, что действительно достойно нашего самого пристального внимания. Но даже самое лучшее может никогда не принять законченной формы, как это случилось со Стэнтоном Мозесом, когда он пересёк границу загробного мира. Этот великий Учитель признался через миссис Пайпер, что о некоторых вопросах он был плохо осведомлён при жизни.[382]

Медиумы, о которых мы поведали, были специально выбраны автором для того, чтобы дать читателю представление о различных видах медиумизма, однако существует ещё много других, заслуживающих более или менее подробного рассказа, насколько позволяют границы данного повествования. Автор неоднократно встречался со Слоаном и Фениксом из Глазго, причём оба они обладают замечательным психическим даром, охватывающим почти все из известных доселе психических явлений, и остаются абсолютно бескорыстными людьми, с почти монашеским пренебрежением к благам земной жизни. Миссис Фалконер из Эдинбурга известна своим трансмедиумизмом значительной силы. Из более раннего поколения медиумов автор хотел бы отметить Хаска и Креддока — оба они пережили мгновения наивысшего взлёта и упадок своих психических сил. Миссис Сюзанна Харрис также оставила хорошие свидетельства о своём физическом медиумизме, подобном дару миссис Вагнер из Лос–Анджелеса. Стоит отметить медиумов–любителей Джона Тикнора из Нью–Йорка и мистера Нуджента из Белфаста — они находились в числе первых трансмедиумов. Описание одного из экспериментов с Джоном Тикнором, проведённого в присутствии автора, опубликовано им в «Протоколах» Американского общества психических исследований.[383]Медиум переносился в прошлое, в Англию, где жили его предки. Автор тщательно измерил пульс мистера Тикнора в нормальном состоянии, затем в тот момент, когда он находился под контролем сначала полковника Ли — одного из его духовных проводников, и наконец — Чёрного Ястреба — духа индейского вождя. Измерения показали соответственно 82, 100 и 118 ударов в минуту.

Миссис Робертс Джонсон — ещё одна леди–медиум, достижения которой трудно сравнить с другими. Она обладала замечательным даром речевого медиумизма. Религиозная направленность была неотъемлемой частью её сеансов, и шаловливая молодёжь северных районов, которая посещала её сеансы, создавала на сеансах несерьёзную атмосферу, которая могла оттолкнуть тех, кто воспринимал предмет с чувством особого благоговения. Зычный низкий голос известного шотландского медиума из Глазго Дэвида Дюгида — делал беспочвенными все подозрения о том, что он мог имитировать женский голос. Преподобный доктор Лемонд уверил меня в том, что Дюгид на одном из сеансов напомнил ему о происшествии, которое случилось между доктором и его покойным другом ещё при жизни последнего — важное доказательство для идентификации личности.

Но, пожалуй, самой удивительной и зрелищной формой физического медиумизма в истории Спиритизма были аппорты. Это явление настолько потрясающе, что трудно убедить скептиков в его реальности. Даже сами спириты с трудом верили в это, пока не убеждались воочию. Первое знакомство автора с оккультными науками произошло благодаря покойному генералу Дрейсону, который в те времена — почти сорок лет тому назад — получил вместе с медиумом–любителем целую серию невероятнейших аппортов, среди которых были индийские лампы, амулеты, свежие фрукты и многие другие предметы. Это явление очень эффектно и легко поддаётся имитации, что вряд ли способствует прогрессу в его изучении. Позже автор встречался с редактором известной газеты, который использовал дар той же леди–медиума после смерти генерала Дрейсона, и он продолжал при жёстко установленных условиях эксперимента получать сходные аппорты. Автор был вынужден пересмотреть своё мнение и поверить в то, что он преуменьшал честность медиума и здравый смысл генерала.

Мистер Бейли из Мельбурна был поистине выдающимся медиумом аппорта, и автор не испытывал доверия к его разоблачителям, которые устроили ему проверку в Гренобле. Сам Бейли считал, что он является жертвой заговора церковников. Из описания его замечательных сеансов видно, в чём его обвиняли; предполагалось, что он каким–то непостижимым способом принёс живую птицу тайком в комнату для сеанса, в которой (и он прекрасно знал это) его должны были раздевать для проверки. Объяснение исследователей состоит в том, что птица была спрятана где–то в его… внутренностях — верх абсурда, порождённого крайним недоверием. Автор имел возможность однажды видеть аппорт, вызванный Бейли, который трудно было как–либо объяснить. Вот как это происходило:

«Мы поместили мистера Бейли в углу комнаты, притушили свет и стали ждать. Он, было, начал дышать очень тяжело, впадая в состояние транса, но затем успокоился и сказал что–то на иностранном языке, который я не смог определить. Один из наших друзей, мистер Кохран сказал, что это язык индусов. Дух немедленно ответил ему, причём несколько предложений в его сообщении поменялись местами. На английском голос сказал, что он — дух индуса, который использован для того, чтобы сделать аппорты медиуму, и он очень надеется выполнить свою миссию. «Держите», — сказал он, и через минуту медиум почувствовал, что у него что–то находится в руке. Мы прибавили света и увидели у него в руках птичье гнездо, которое были свито из тонких волокон и мха, очень изящное. Гнездо имело два дюйма высоты, три дюйма в диаметре и выглядело как новенькое, как будто в нём никогда не сидела птица. Внутри лежало малюсенькое яйцо, белое в мелкую коричневую крапинку. Медиум или скорее дух индуса, действующий посредством медиума, положил яйцо на ладонь и раздавил его. Из яйца вытек белок, без каких–либо следов желтка. «Мы не можем вмешиваться в течение жизни, — сказал он. — Если бы оно было оплодотворено, мы не смогли бы взять его.» Эти слова он произнёс до того, как раздавил яйцо, значит, он знал о содержимом яйца, иначе он бы не сделал этого.

— Откуда Вы принесли его? — спросил я.

— Из Индии.

— А что это за птица?

— Они называют её тропическим воробьём.»

Гнездо осталось у меня, и я провёл всё утро с мистером Чаббом из местного музея, пытаясь выяснить, действительно ли гнездо принадлежало птице из семейства воробьиных.

Оно казалось слишком маленьким для индийского воробья, мы также не смогли найти похожего яйца или гнезда среди австралийских представителей семейства. Некоторые другие экземпляры гнёзд и яиц из «коллекции» мистера Бейли были успешно идентифицированы, что определённо являлось надёжным аргументом в его защиту. Можно было предположить, что все эти птицы были куплены и доставлены сюда, но вряд ли гнёзда с только что снесёнными яйцами можно свободно приобрести на рынке. Таким образом, я могу только приветствовать те продолжительные и сложные опыты доктора Маккартни из Сиднея и подтвердить, что я верю мистеру Чарльзу Бейли и полностью убеждён в его медиумических способностях, вызывающих такие поразительные результаты.

Хотя не могу не признаться в том, что я взял с собой в Лондон одну из ассирийских табличек, полученных мистером Бейли в виде аппорта, и отвёз её в Британский музей. После внимательного изучения эксперты музея сказали, что табличка поддельная. Дальнейшее расследование доказало, что табличка действительно была поддельной, но могла быть изготовлена только одним определённым мастером, евреем по национальности, проживающим в пригороде Багдада. Здесь–то мы и столкнулись с необъяснимой загадкой. Конечно, подделку легче вывезти из страны, чем подлинник. Бейли получил по крайней мере около сотни подобных аппортов, и ни один таможенный офицер не смог объяснить, как они могли быть ввезены в страну. Повидимому, использовавшийся в данном случае процесс перемещения при помощи человеческого магнетизма был возможен только с поддельными табличками, тогда как их оригиналы, скрытые толщей земли, оставались недосягаемыми для него. С другой стороны, Бейли ясно дал мне понять, что он предъявлял таблички в Британский музей. Таким образом, я боюсь, что его трудно полностью освободить от обвинений в подтасовке фактов. В этом и состоит главная сложность проблемы. Нельзя забывать, что физический медиумизм не зависит от личных качеств человека, точнее зависит, но не больше, чем поэтический талант.»[384]

Мы часто забываем, как и те критики, которые любят цитировать историю разоблачения Бейли,[385]что незадолго до случая в Гренобле он провёл длительную серию экспериментов в Милане, в ходе которых исследователи прибегли к неслыханным и даже экстравагантным методам проверки медиума, подглядывая за ним в его собственной спальне. Комитет, состоящий из девяти бизнесменов и докторов, не смог обнаружить никаких изъянов в ходе всех семнадцати сеансов, даже после того, как медиума поместили в мешок. Эти сеансы продолжались с февраля по апрель 1904 года и были полностью запротоколированы профессором Марцорати. Несмотря на успешное завершение опытов, медиум подвергся после этого серии обвинений во Франции. Если бы вместо проявления упорного скептицизма и жажды разоблачений аналитики занялись тщательным изучением психических явлений, то общественное мнение давно бы изменилось к лучшему. Явление аппорта настолько непостижимо для человеческого разума, что автор при случае попросил духа прояснить природу этого явления. Ответ был следующим: «Явление включает в себя многие факторы, которые находятся за пределами вашей человеческой науки и которые вам не суждено понять. В то же время мы можем привести в качестве приблизительной аналогии переход воды из жидкого состояния в газообразное.»

Это действительно скорее аналогия, нежели объяснение, но, как говорят: «За неимением гербовой — пишем на простой.» Следует добавить, что не только мистер Стенфорд из Мельбурна, но и доктор Маккартни — один из ведущих медиков Сиднея, проводили серии экспериментов с Бейли и были уверены в подлинности его психического дара. Автор вынужден с сожалением отметить, что он исчерпал почти весь список медиумов, с которыми ему приходилось встречаться на сеансах и проводить эксперименты, но он не может оставить без внимания случай на сеансе Евы, когда ему удалось ухватить пальцами эктоплазму, или увиденное им собственными глазами яркое свечение, возникшее над головой фрау Зильберт как ослепительная корона. Автор надеется, что смог познакомить читателей с великими медиумами, достижения которых не утратили своего значения для истинных последователей и сторонников Учения. Он хотел бы уверить читателя в том, что эти страницы были написаны человеком, не жалеющим своих сил для того, чтобы на собственной практике познать Учение. Что касается обвинений в излишней доверчивости, которые выдвигают все кому не лень в адрес людей, высказывающих позитивное мнение по поводу этого предмета, автор может торжественно заявить; за всю свою долгую карьеру исследователя он не может припомнить ни одного случая, когда ему пришлось бы признаться в собственной ошибке или удостоверить реальность событий, признанных впоследствии обманом. Доверчивый человек не смог бы посвятить двадцать лет чтению и экспериментам перед тем, как составить своё окончательное мнение.

Ни одно из описаний физического медиумизма не может быть полным без упоминания замечательных результатов, полученных Марджери. Этот псевдоним выбрала для своих публичных выступлений миссис Крэндон — красивая и талантливая женщина, жена одного из самых известных хирургов в Бостоне. Она продолжала проявлять свой редкий талант в течение нескольких лет, и одной из заслуг автора явилось то, что он сумел привлечь к ней внимание комитета из «Сайнтифик америкэн». Приходится признать, что тем самым он подверг её, помимо его воли, многим хлопотам и беспокойству, которые она и её супруг переносили с героическим терпением. Трудно сказать, что более неприятно: фокусник Гудини с его абсурдными и невежественными теориями о мошенниках или такие «учёные» заседатели, как профессор Мак–Дугал из Гарварда, который после проведения пятидесяти сеансов, где было исписано столько бумаги, в конце концов так и не смог дать определённого заключения относительно этих «чудес», ограничившись неясными намёками. Не помогло и участие мистера И.Дж.Дингуолла из лондонского Общества психических исследований, который пропагандировал с нескрываемым энтузиазмом истинность медиумических явлений в своих частных письмах, но отказался от своих признаний на публичном собрании. Такие, с позволения сказать, «эксперты» относились к медиумизму с недоверием, но ведь около двухсот участвовавших в сеансах представителей общественности обладали достаточным здравым смыслом и благородством для того, чтобы засвидетельствовать всё происходившее у них на глазах. Автор может добавить, что сам присутствовал на сеансе с миссис Крэндон и удостоверился в истинности её дара и в его многогранности, хотя одного сеанса может кому–либо показаться недостаточным.

Духом, руководившим этим сеансом, был Уолтер — покойный брат леди–медиума. Он так убедительно продемонстрировал свою индивидуальность — чувство юмора и местный диалект, что ни у кого не осталось сомнений в том, что это действительно был он. Его голос раздавался в нескольких дюймах от лица медиума. Силы развивались и проявлялись во всём своём разнообразии, пока не достигли пика медиумического проявления. Самопроизвольное дребезжание электрических звонков, которое мог не услышать только глухой или учёный–эксперт, было более чем убедительным доказательством демонстрации её психического дара. Передвижение объектов на расстояние, свечение, поднимание столов в воздух, аппорты и, наконец, эктоплазма, которую она «выделяла» в лучах красного света, сменяли друг друга. Терпеливая работа супругов Крэндон будет несомненно оценена по заслугам, и их имена сохраняться в летописи психической науки, в отличие от имён многочисленных клеветников.

Из всех форм медиумизма наивысшей и более значительной можно считать «автоматическое письмо», так как именно в этой области медиумизма мы сталкиваемся с реальным и непосредственным получением сообщений из загробного мира. К несчастью, этот метод ведёт к самообману, потому что подсознание человека обладает значительной силой, природу которой мы ещё не знаем до конца. Не следует воспринимать любую рукопись, полученную из загробного мира способом автоматического письма, как истину в последней инстанции. Подобно тому, как тонированное стекло преобразует проходящий сквозь него солнечный свет, так и человеческое естество никогда не бывает кристалльно чистым.

Истинность любого такого письма определяется правдивостью фактических деталей, общей несхожестью с личными особенностями пишущего и сходством с тем, кто является его вдохновителем. Когда, например, в случае с покойным Оскаром Уайльдом было получено длинное сообщение, которое не только содержало характерные особенности его стиля, но и ссылки на неизвестные эпизоды его личной жизни, то эти доказательства обладали невероятной убедительностью.[386]Существует великое множество подобных письменных «памятников» в англоязычных странах. Есть среди них и хорошие, и плохие, и «никакие», но их отличает связь с внешним вдохновителем. Христианин или еврей может задаться вопросом, почему некоторые главы «Ветхого Завета» были написаны в таком особенном стиле и почему современные примеры похожих письменных сообщений воспринимаются с таким сомнением. «И пришло ему писание от пророка Илии, говорящее»… (1, «Паралипоменон», ХХI, 12)[387]- вот только один пример из множества других, доказывающих использование древними людьми определённых форм духовной связи. Среди исследований последних лет нет ничего равного по своей полноте и значению работам преподобного Джорджа Вэйл–Оуэна, чья знаменитая книга «Жизнь по ту сторону занавеса»,[388]является документальным подтверждением духовного влияния самого Сведенборга. Это интересная точка зрения была предложена доктором А.Дж.Вудом. Он утверждал, что в значительной части чрезвычайно тонких и сложных вопросов можно найти близкое сходство между работами этих великих мэтров. При этом Вэйл–Оуэн, если и был знаком с работами великого шведского проповедника, то лишь поверхностно. Джордж Вэйл–Оуэн — выдающаяся фигура в истории современного Спиритизма, поэтому даже краткие заметки о его достижениях в этой области не будут лишними. Он родился в 1869 году в Бирмингеме и получил образование в Институте Мидленда и Квинз–Колледже в Бирмингеме. После этого он получил приход сначала в Сифорте (в окрестностях Фейрфилда), затем в Ливерпуле на Скотланд–роуд, где он снискал особую известность среди бедного населения, и наконец стал викарием Орфорда, недалеко от Уоррингтона, где его энергия была направлена на создание новой церкви. Он оставался на этом посту в течение двадцати лет, и паства глубоко ценила его. С ним стали происходить странные явления, и наконец он понял, что обладает скрытым даром «автоматического письма». В первом случае он «получил» письмо от своей матери, которое было дополнено и продолжено неким Высшим Духом или ангелом. Это письмо вылилось в длинное послание, содержащее размышления о жизни после смерти, философские положения и совет от невидимого источника, который, как кажется автору, был отмечен печатью высокой организации. Эпически–возвышенное послание написано архаичным английским языком, который придаёт ему необычную окраску.

Отрывки из этой книги появлялись в газетах и обратили на себя внимание, поскольку они принадлежали перу священника Англиканской церкви. Рукопись была удостоена внимания лорда Нортклиффа и произвела на него большое впечатление, равно как и отказ автора принять вознаграждение за публикацию этой рукописи. Каждую неделю в воскресной газете лорда Нортклиффа «Уикли диспэтч» стали появляться заметки Вэйл–Оуэна — это был очень эффективный метод приобщения масс к высоким целям Спиритизма. Он показал, что невежественная, необъективная в отношении этого Учения пресса на самом деле совершала ошибку, теряя на этом новых читателей.

Тираж «Уикли диспэтч» заметно возрос за тот год, когда в газете стали публиковать рукопись священника. Подобные действия вызвали в высшей степени негативную реакцию со стороны консервативных епископов. Мистер Вэйл–Оуэн, как и все великие религиозные реформаторы, стал объектом нападок и сильно страдал от преследования своего церковного начальства. Однако он с достоинством переносил все лишения, вверив свою судьбу и судьбу своих близких Провидению. Его отважная супруга поддерживала его с такой самоотверженностью, какой могла бы позавидовать любая современная молодая пара. Всё это поставило его в первые ряды многочисленной армии спиритов. После краткого лекционного турне по Америке и Англии мистер Вэйл–Оуэн занял председательствующее место в собрании спиритов Лондона, привлекая к нему огромное внимание общественности. Великолепный словесный портрет Вэйл–Оуэна дал мистер Гоу: «Высокая, худощавая фигура священника, его бледное, аскетичное лицо с большими горящими глазами, излучающими мягкий юмор, его скромность и спокойные слова привлекали к нему и вызывали симпатию. За этим обликом скрывались редкого благородства душа, здравый смысл и доброе, открытое отношение к миру. Им скорее руководил дух Эразма[389]или Меланктона,[390]чем грубоватый дух Лютера.[391]Наверное, современная церковь больше не нуждается в Лютерах.» Так как автор включил это жизнеописание в главу о великих медиумах, опираясь на собственный опыт общения с преподобным, стоит подчеркнуть, что он гордится близкими дружескими отношениями с мистером Вэйл–Оуэном и имел возможность самолично изучать его дар и убедиться в его подлинности.

Автор должен добавить, что однажды, находясь наедине с женой, он вдруг услышал голос духа (речь идёт о «прямом голосе», — Й.Р.). Глубокий мужской голос, раздававшийся в нескольких футах от их голов, громко и отчётливо произнёс слова приветствия. Возможно, что это проявление могло бы получить в дальнейшем своё развитие. В течение нескольких лет автор в кругу семьи проводил спиритические сеансы и неоднократно получал духовные сообщения — письменные и голосовые — через посредство своей жены. Однако он не осмеливается обсуждать эту слишком личную для автора тему в общем обзоре психических явлений.

Поиск по сайту: