Глава четвертая. – Он мертв, говорю вам, – темноволосый, с проседь, худощавый мужчина, лицо которого хранило невозмутимость и хладнокровие

– Он мертв, говорю вам, – темноволосый, с проседь, худощавый мужчина, лицо которого хранило невозмутимость и хладнокровие, посмотрел на нее с высокомерным превосходством.

– Что заставляет вас так думать, Эллис? У вас нет никаких доказательств. Я повторяю: ничего, что могло бы убедить нас в его смерти.

Тод Эллис прищурил глаза, глядя на нее:

– У него просто не было шансов выжить. Топливный бак взорвался, и катер пошел ко дну.

Элегантная женщина с волосами цвета красного дерева молча выслушала эту тираду, потом наклонилась и затушила сигарету.

– Но в вашем докладе не сказано, что кто-либо видел труп погибшего.

Эллис почувствовал прилив гнева.

Эти двое уже достали его до печенок, явившись сюда. Похоже, они не доверяют его профессионализму. Ему это не нравилось. Он был далеко не любителем, и будь они прокляты, если не нуждаются в нем. План не сработал так, как они хотели, но Сэйбину не удалось уйти, и это было самым главным.

– Даже если он оказался в воде, – ответил он терпеливо, – он был ранен. Он не мог далеко уплыть. И не смог бы выбраться на берег. Он либо утонул, либо стал завтраком для акул. Зачем зря тратить время на поиски?

Другой мужчина, со светло-голубыми глазами, смотрел словно сквозь Эллиса.

– Но мы имеем дело не с обычным человеком. Сколько времени Сэйбин ускользал от нас? Слишком долго, чтобы верить, что убить его так просто. Мы не нашли обломков катера и если, как вы говорите, он утонул или был съеден акулами, в воде должны были остаться хоть какие-то следы. Мы два дня прочесывали те места и не нашли ничего. Так что вполне логично предположить, что он добрался до берега.

– Хорошо, продолжим расследовать это дело дальше.

Женщина улыбнулась:

– Все не так уж хорошо. Мы должны быть осторожными. Есть вероятность, что его взяло на борт какое-нибудь судно и доставило в больницу. И если у него была возможность связаться со своими людьми, то мы уже не сможем добраться до него. Его нужно найти как можно скорее. Я согласна с Чарльзом. Слишком многое поставлено на карту, чтобы так просто успокоиться, думая, что он мертв.

Эллис помрачнел:

– Как вы считаете, какой район поиска нам придется охватить?

Чарльз склонился над картой Флориды.

– Мы находились здесь, – сказал он, отмечая это место буквой Х. – Учитывая расстояние и течения, думаю, что мы должны сосредоточиться вот в этой области.

Он нарисовал большой овал на карте:

– Ноэль, проверишь все больницы и полицейские отчеты по этому району, узнаешь, не обращался ли кто-нибудь за помощью с огнестрельным ранением. Мы тем временем прочешем каждый дюйм побережья.

Чарльз уселся обратно в кресло и холодно посмотрел на Эллиса:

– Можете ли вы по своим каналам, не вызывая подозрений, узнать что-либо об этом деле?

Эллис пожал плечами:

– У меня есть надежные контакты.

– Тогда используйте их. Мы не можем ждать слишком долго.

Он может позвонить, подумал Эллис, но это будет пустой тратой времени. Сэйбин мертв. Эти люди считали Сэйбина чуть ли не суперменом, который мог раствориться в воздухе, а потом, воскреснув, явиться вновь.

О'кей, но и он был опытным малым, и приобрел свою репутацию много лет назад. Нет, Сэйбин мертв, Эллис был абсолютно уверен в этом.

Рэйчел сидела на крыльце, на ее коленях лежала расстеленная газета с горкой зеленых бобов.

Тарелка стояла рядом с ней, и она методично бросала туда очищенные бобы, которые собиралась приготовить. Она не любила чистить бобы, но чтобы поесть, приходилось заниматься этим. Из радио, стоящего на подоконнике, лилась негромкая мелодия. Она слушала местную радиостанцию, сделав звук потише, чтобы не разбудить мирно спящего больного.

Она провела утро в ожидании, когда же он наконец проснется, но он продолжал крепко спать. Она давала ему аспирин и протирала губкой, сбивая жар, когда повышалась температура. Он не открывал глаза и не разговаривал, только стонал, хватаясь за плечо правой рукой, и Рэйчел успокаивала его нежным шепотом.

Джо зашевелился под кустом олеандра, громко зарычав. Рэйчел проследила за его взглядом, и посмотрела в сторону дороги, но так ничего и не смогла увидеть. Вряд ли Джо так внимательно следил за белкой или кроликом.

– Что это? – спросила она, не в состоянии скрыть дрожь в голосе, и Джо, обратив внимание на ее тон, передвинулся, чтобы стоять непосредственно перед ней.

Шум становился все громче, он доносился из сосновой чащи, которая вела к Алмазной бухте.

Из зарослей показались двое мужчин.

Рэйчел продолжала чистить фасоль с абсолютно беззаботным видом, но каждый мускул ее тела напрягся как натянутая струна. Она откровенно уставилась на них, словно так и надо было. Эти двое были небрежно одеты в легкие хлопчатобумажные брюки, рубашки и куртки. Рэйчел посмотрела на куртки. Температура воздуха была не ниже девяноста девяти градусов, хотя солнце еще не было в зените, так что дальше могло стать еще жарче. Куртки могли служить лишь одной цели – скрыть кобуру.

Когда мужчины пересекли дорогу, приблизившись к дому, Джо начал рычать, припал к земле, шерсть его встала дыбом.

Мужчины остановились, и Рэйчел уловила машинальное движение одного из них, под куртку, прежде чем он успел остановить себя.

– Извините, – сказала она, отставляя в сторону тарелку с бобами и поднимаясь на ноги. – Джо вообще не любит незнакомцев, а мужчин – особенно. Наверное, когда-то его обидел мужчина. Он не пустит во двор даже соседа. Давно он так не рычал. Вы потерялись или ваш катер уплыл без вас?

Говоря это, она спустилась вниз со ступенек, успокаивающе дотронулась до Джо, и он немного отбежал от нее.

– Нет. Мы кое-кого ищем.

Мужчина, ответивший ей, был высоким и симпатичным; его каштановые волосы отливали рыжим, на загорелом лице сияла открытая мальчишеская улыбка. Он посмотрел на Джо.

– Э-э, может быть, вам лучше придержать собаку?

– Джо успокоится, как только вы отойдете немного от дома.

Рэйчел надеялась, что это так.

Еще раз погладив Джо, она прошла мимо него и подошла к мужчинам.

– Он просто защищает свою территорию. Итак, я готова вас выслушать.

Другой человек был ниже, тоньше и мрачнее, чем мистер «Американский колледж».

– ФБР, – сказал он быстро, помахав значком перед ее носом. Я агент Лоуэлл. Это агент Эллис. Мы ищем одного человека и полагаем, что он может быть где-то поблизости.

Рэйчел сморщила лоб, молясь о том, чтобы не выдать себя.

– Сбежавшего заключенного?

Агент Эллис ответил ей долгим, пристально-оценивающим взглядом, посмотрел на голые ноги Рэйчел, затем поднял глаза на ее лицо.

– Нет, тюрьма – не то место, куда мы хотим вернуть его. Мы думаем, он может быть где-то поблизости.

– Я не встречала здесь посторонних, но теперь буду внимательней. Как он выглядит?

– Рост шесть футов, может быть, чуть выше. Черные волосы, черные глаза.

– Семинол?

Оба мужчины посмотрели на нее удивленно.

– Нет, он не индеец, – наконец сказал Лоуэлл. – Но в темноте может сойти и за индейца.

– У вас есть его фотография?

Мужчины быстро переглянулись.

– Нет.

– Он опасен? Я имею в виду, он убийца или совершил что-то менее опасное?

Она почувствовала, как растет комок в горле. Что она будет делать, если они скажут, что он убийца? Как тогда ей быть?

Они вновь выглядели так, словно не знали, что ответить.

– Он вооружен и опасен. Если вы увидите кого-то подозрительного, позвоните нам по этому номеру.

Агент Лоуэлл написал номер на листке бумаги и протянул Рэйчел, которая, мельком взглянув на номер, поспешно убрала бумажку в карман.

– Я так и сделаю, – сказала она. – Спасибо, что предупредили.

Они уже отошли на несколько шагов, когда агент Лоуэлл обернулся и произнес, сузив глаза:

– На пляже мы заметили странные следы, словно там что-то тащили по песку. Вы что-нибудь знаете об этом?

У Рэйчел кровь застыла в венах. Дура! Она оцепенела. Она должна была спуститься на пляж и стереть все следы.

Прилив должен был смыть кровь и другие улики.

Она сморщила лоб, дав себе время подумать, ее лицо разгладилось.

– Ой, вы, должно быть, имеете в виду то место, где я собирала ракушки и деревяшки, прибитые к берегу. Я собираю их и складываю на брезент, а потом тащу сюда. Таким образом, я могу забрать все за один заход.

– Что вы делаете с ними? Зачем вам ракушки и деревяшки, прибитые к берегу?

Она не понравилась агенту Лоуэллу, и он внимательно смотрел на нее, ожидая ответа.

– Я продаю их, – сказала она, и это была правда. – У меня есть два собственных сувенирных магазина.

– Понятно. – Он улыбнулся ей. – Ну, удачной вам охоты за ракушками.

Они снова повернулись к выходу.

– Разве вам не наверх? – спросила она неестественно высоким голосом. – Вы выглядите вспотевшими, а возможно скоро будет еще жарче.

Оба посмотрели на палящее солнце в безоблачном небе, их лица блестели от пота.

– Мы приплыли на лодке, – ответил агент Эллис. – Мы собираемся проверить берег вдоль пляжа. В любом случае, спасибо.

– Не за что. Да, и будьте осмотрительнее, если пойдете на север. Там болотистые места.

– Еще раз спасибо.

Она смотрела, как они исчезают в соснах, вниз по склону, и озноб коснулся ее кожи, несмотря на жару.

Медленно она вернулась на веранду, уселась на качели и вновь машинально принялась чистить бобы.

Все, что они рассказали, запутало ее, не укладывалось в голове, и она пыталась разложить все по полочкам, снова и снова мыслями возвращаясь к разговору. ФБР? Это могло быть правдой, но она не успела как следует рассмотреть их значки, промелькнувшие на мгновение перед ней. Они знали, как выглядит этот человек, но у них не было его фотографии. Ей казалось, что у ФБР должен был быть портрет преступника, которого они ищут.

И они не ответили, когда она спросила, что он сделал, как будто бы не знали, что ответить. Они говорят, что он вооружен и опасен, а вместо этого он нагой и беспомощный. Знают ли они, что он ранен? Почему ничего не сказали об этом? Но что, если она укрывает уголовника?

Возможно, это так, но она не верила этому. Она не знала, что и думать, и от этого ей стало нехорошо.

Бобы были очищены. Она взяла кастрюлю и отнесла ее в раковину на кухне, а затем вернулась на крыльцо и подобрала газету с очистками, выбросив её в мусорное ведро. Рэйчел с опаской взглянула на приоткрытую дверь спальни. Она могла видеть лишь черноволосую голову, лежавшую на подушке… ее подушке.

Когда он вновь проснется, и она посмотрит в его черные как ночь глаза, то сможет ли понять, что это глаза преступника? Убийцы?

Она быстро вымыла руки, и, схватив телефонную книгу, нашла нужный номер. После первого гудка измученный мужской голос сказал:

– Судебный департамент.

– Энди Фелпса, пожалуйста.

– Минуточку.

Раздался другой голос, на сей раз рассеянный, словно этот человек думал о чем-то своем:

– Фелпс.

– Энди, это Рэйчел.

Его голос сразу потеплел:

– Привет, малышка. Как ты?

– Все отлично. Жарко, но погода замечательная. Как Триш и дети?

– У ребят все в порядке, но Триш не может дождаться, когда они пойдут в школу.

Она рассмеялась, сочувствуя жене Энди. Их мальчики были ужасными баламутами.

– Слушай, ко мне сейчас приходили двое парней. Они ищут кого-то на пляже.

Его голос стал напряженнее:

– Они доставили тебе какие-нибудь неприятности?

– Нет, ничего такого. Они сказали, что из ФБР, но я не смогла хорошенько разглядеть их значки. Они ищут какого-то парня. Это законно? В вашем отделе что-нибудь об этом известно? Возможно, я параноик, но я здесь живу в самом конце дороги, во многих милях от Рафферти. После Б.Б.…

Ее голос сорвался от внезапно нахлынувших воспоминаний. Это случилось пять лет назад, но время от времени чувство потери и сожаления все еще мучило ее.

Энди понимал ее как никто другой. Он работал с Б.Б. в АСЗН. Воспоминания сделали его голос грубее.

– Я знаю. Тебе не повредит лишняя осторожность, милая. Послушай, нам спустили приказ помочь парням из ФБР, которые ищут какого-то человека. Но это не подлежит разглашению. Но они не из местного отдела ФБР. Я сомневаюсь, что они вообще из ФБР, но приказ есть приказ.

Руки Рэйчел сжали телефонную трубку.

– И что, агентство – это действительно агентство?

– Да, что-то вроде того. Не думай об этом, но будь начеку. Чувствую, это не слишком приятное дельце.

Он был не единственным, кто чувствовал это.

– Я так и сделаю. Спасибо.

– Не за что. Слушай, почему бы тебе не прийти к нам на ужин, как-нибудь в ближайшее время? Мы будем рады увидеть тебя.

– Спасибо, с удовольствием. Попроси Триш позвонить мне.

Связь прервалась и Рэйчел глубоко вздохнула.

Если, как считает Энди, эти люди не из ФБР, это хорошо.

Пройдя в спальню, она остановилась около кровати, и посмотрела на спящего человека, на его грудь. Она не открывала занавески с тех пор, как ночью притащила его в дом, поэтому комната была темной и прохладной, но тонкий луч солнца прокрался сквозь щель меж двух половинок и скользнул по его животу, освещая тонкий красный шрам. Кто бы он ни был, чем бы ни занимался, он не был обычным преступником.

Они играют в смертельные игры, мужчины и женщины, которые выбрали для себя этот тайный мир контрразведки. Они проживают свою жизнь, балансируя на лезвии бритвы, они были сильными и равнодушными, специально или непреднамеренно. Они не похожи на обычных людей, которые ходят каждый день на работу и вечером возвращаются домой, к своим семьям. Был ли он одним из тех, для кого нормальная жизнь невозможна? Она была почти уверена в этом. Но что происходит, и кому она может доверять? Кто-то хотел убить его. Либо он бежал от них, либо его выбросили за борт, в океан, надеясь, что он утонет. Для чего его ищут эти двое: чтобы защитить, или они хотят закончить начатое? Возможно, он облает какой-то важной информацией, которая спасла ему жизнь?

Она провела пальцами по его руке, беспомощно лежавшей на простыне. Кожа была горячей и сухой, его все еще лихорадило из-за раны, а тело пыталось справиться с жаром.

Ей удалось ложкой влить в него немного сладкого чая и воды, чтобы не было обезвоживания, но он должен начать есть, иначе придется отвезти его в больницу. Шел третий день, и ему нужно было принимать пищу.

Она нахмурилась.

Если он может проглотить чай, то сможет проглотить и суп. Она должна была подумать об этом раньше! Рэйчел бегом отправилась на кухню и вылила суп с лапшой в блендер, измельчила его и поставила разогреваться.

– К сожалению, это не домашняя лапша, – пробормотала она, обращаясь к раненому. Но у меня нет куриного мяса в морозильнике. Кроме того, это проще.

Она внимательно наблюдала за ним, проверяя каждые несколько минут. Когда он начал возбужденно метаться по подушке и скидывать простынь, она, поставила на поднос его первый «обед». Все это заняло несколько минут. Рэйчел принесла поднос в спальню, и он чуть не перевернул его, когда внезапно приподнялся, облокотившись на правый локоть, и уставился на нее пронзительным взглядом горящих черных глаз.

Рэйчел пришла в отчаяние.

Если он упадет с кровати, ей ни за что не положить его обратно без посторонней помощи.

Он раскачивался взад-вперед, не сводя с нее горящего взгляда. Она убрала поднос на пол, куда вылилось немного супа, а затем бросилась в сторону кровати, чтобы удержать его.

Осторожно, поддерживая его голову и стараясь не задеть плечо, она соединила руки у него за спиной, и положила его голову на свое плечо, приняв на себя его вес.

– Ложитесь, – сказала она мягко, стараясь успокоить его. – Вам нельзя пока вставать.

Он сдвинул густые темные брови, словно сопротивляясь ей.

– Пришло время для вечеринки, – пробормотал он невнятно.

Он проснулся, но его разум еще блуждал в придуманном мире, вызванном лихорадкой.

– Нет, вечеринка еще не началась, – заверила она его, останавливая его правый локоть, на который он пытался облокотиться, чтобы приподняться на кровати. Его вес был слишком тяжел для нее, и она слегка опустила его на подушку.

– Вам нужно поспать.

Он послушно лег, тяжело дыша, его темные брови все еще были сдвинуты, а взгляд устремлен на нее.

Он не сводил с нее пристального взгляда, пока она поднимала с пола поднос и ставила его на ночной столик. Его внимание было сосредоточено на ней, словно он пытался вникнуть в смысл происходящего сквозь затуманенное сознание.

Она тихо разговаривала с ним, подпирая сбоку дополнительными подушками; не зная, понимает ли он ее слова, но казалось, что ее голос его успокаивает. Усевшись на краешек кровати, она начала кормить его, продолжая говорить. Он был послушен, открывая рот всякий раз, когда она подносила ложку к его губам, но скоро его веки начали смыкаться; он устал. Она быстро дала ему аспирин, радуясь, что ей так легко удалось накормить его.

Поскольку она поддерживала его голову и подоткнула дополнительные подушки ему под спину, он лежал ровно, без риска упасть, и ей в голову пришла идея. Стоило попытаться.

– Как вас зовут?

Он нахмурился, его голова беспокойно дернулась.

– Кого? – Спросил он и его глубокий голос был полон тревоги.

Рэйчел по-прежнему наклонялась к нему, руки поддерживали его голову. Ее сердце билось чаще. Возможно, сейчас она сможет получить хоть какие-то ответы.

– Вас. Как ваше имя?

– Мое?

Ее расспросы взволновали его. Он с трудом смотрел на нее, стараясь сконцентрироваться, его пристальный взгляд скользил по ее лицу, затем переместился ниже.

Она попробовала снова:

– Да, ваше. Как ваше имя?

– Мое?

Он глубоко втянул воздух, затем повторил снова:

– Мое.

Во второй раз это было уже утверждением, не вопросом.

Он медленно приподнял обе руки, вздрогнув от боли в плече.

Он обнял ее, и прижал ладони к ее грудям, чуть потерев соски большими пальцами.

– Мое, – сказал он снова, словно считал ее своей собственностью.

На мгновение, только на одно мгновение, Рэйчел оказалась беспомощной перед этим неожиданным удовольствием, сжигающим ее плоть. Она застыла на месте, ее нервные окончания напряглись, а плоть вспыхнула, поскольку его большие пальцы превратили ее соски в острые твердые холмики.

Но тут она пришла в себя и отскочила от него, подальше от кровати. Раздражение на него и гнев на себя заполнили ее.

– Что это вы себе придумали? – огрызнулась она ему. – Они мои, а не ваши!

Его веки сонно сомкнулись. Рэйчел остановилась, глядя на него сверху вниз. Очевидно, его разум помнил лишь о вечеринках и сексе!

– Черт возьми, ну и узколобый кретин! Похоже, у вас в голове всего одна извилина! – сердито бросила она, до сих пор едва дыша.

Его ресницы затрепетали, и он посмотрел на нее снова.

– Да, – сказал он отчетливо, а затем закрыл глаза и уснул.

Рэйчел стояла рядом с кроватью, сжав кулаки, и разрываясь между смехом и желанием его стукнуть. Сомнительно, что он понял хоть что-то из ее слов, но последнее слово, возможно, было ответом на ее обвинение, а может, какой-то другой вопрос, существующий в его воспаленном сознании. Теперь он спал, полностью расслабленный, совершенно забыв о том, что сейчас произошло.

Рэйчел тряхнула головой, взяла поднос и спокойно вышла из комнаты. Внутри все по-прежнему дрожало от негодования, смешанного с желанием. Ей было не по себе, потому что бесполезно было отрицать – ее влекло к нему сильнее, чем она когда-либо могла себе представить. Он прикоснулся к ней вопреки ее воле, но ее рукам тоже хотелось задержаться на его теплой коже. Его голос заставил ее задрожать изнутри, и один взгляд его черных глаз заставил ее почувствовать возбуждение. И его прикосновение… его прикосновение! Когда он дотрагивался до нее, каждый раз она таяла от невыносимого удовольствия, которое не поддавалось контролю.

Было сумасшествием испытывать подобные чувства к мужчине, которого она почти не знала, но никакое сожаление не могло изменить этот чувственный ответ. Их жизни сплелись с той минуты, когда она вытащила его из воды; она взяла на себя ответственность за его жизнь, доверила себя ему, и только сейчас осознала глубину этой связи. И он теперь принадлежит ей; этот акт милосердия соединил их судьбы вместе, независимо от их желаний. Хотя он был незнакомцем, она уже многое знала о нем.

Она знала, что он сильный, крепкий и хорошо натренирован. Он умел выжить в мире, который выбрал. Он обладал расчетливостью, которая приводила в трепет своим напором, и благодаря ней он выплыл из ночного океана с двумя пулевыми ранениями, когда обычный человек обязательно утонул бы. Она знала, что он был важен для людей, которые охотились за ним, хотя и не знала, хотели ли они защитить или убить его. Она знала, что он не храпел и что он имел чрезвычайно здоровое либидо, вопреки теперешнему слабому физическому состоянию. Сейчас он спокойно спал, хотя все еще горел в лихорадке. Сначала ее беспокоила его полная неподвижность, но сейчас она знала, что это нормально для него. И еще он не любил отвечать на вопросы, даже в бреду, даже на такой простой вопрос о том, как его зовут. Возможно, это было результатом лихорадочного бреда, но возможно, это шло из запрограммированного подсознания, которое не могли нарушить ни болезнь, ни лекарства. Скоро, завтра или на следующий день, или возможно, даже в течение этой ночи, он проснется в полном сознании. Он потребует одежду и ответы на свои вопросы.

Рэйчел не знала, какими будут эти вопросы, и начала продумывать свои, которые хотела бы задать ему, хотя он вряд ли на них ответит. Она не могла знать, ответит он или нет, поэтому решила, что бесполезно пытаться предсказать его действия.

Одежда, однако, была проблемой, но она попробует что-нибудь придумать. У нее не было ничего подходящего по размеру, хотя она часто носила рубашки, покупая их специально для себя, но они будут слишком малы для него.

Рэйчел не сохранила ничего из одежды Б.Б., хотя это было бы бесполезно в любом случае, Б.Б. весил на тридцать фунтов меньше, чем этот человек. Она составила в уме список вещей, которые ему потребуются. Ей не хотелось оставлять его одного, даже ненадолго, чтобы съездить на ближайшую распродажу, но можно было попросить Хани сделать необходимые покупки. Это было заманчивой идеей, но утренний визит двух мужчин осложнял ситуацию, и привлекать в это дело Хани теперь не хотелось.

Ничего не случится, если она оставит его на час. Рэйчел поедет в магазин завтра рано утром, в это время эти двое вряд ли появятся.

На следующий день, рано утром, она тщательно заперла дом, и приказала Джо охранять его. Ее больной спокойно спал, она только что убедилась в этом, и должен был проспать еще несколько часов.

Ее серебристо-серый «Ригал» быстро покрывал милю за милей; она развила максимальную для себя скорость, потому что беспокойство не оставляло ее. С ним ничего не должно было случиться в ее отсутствие, но на душе скребли кошки, и она понимала, что не успокоится, пока не вернется домой.

Хотя было раннее утро, магазин уже было полон людей, которые торопились сделать покупки, прежде чем наступит жара.

Рэйчел взяла тележку, ловко маневрируя по переполненным проходам, уклоняясь от стремительных малышей, которые, сумев ускользнуть от матерей, устремлялись в отдел игрушек.

Рэйчел следовала за рассматривающей товары беззаботной худенькой светловолосой женщиной, похожей на тростинку, которая, наконец, освободила проход, свернув направо.

Итак, комплект нижнего белья, несколько пар носков и пара спортивных ботинок десятого размера отправились в тележку. Она измерила его ноги утром, поэтому была уверена, что ботинки подойдут. Две рубашки на кнопках и хлопчатобумажный пуловер отправились к ботинкам. Рэйчел не была уверена в размере брюк, поэтому выбрала две пары – черные джинсы и, на тот случай, если джинсы будут слишком неудобны, пару летних брюк из хлопка цвета хаки.

Она уже собиралась двинуться к кассе, когда спиной почувствовала усиливающийся с каждой минутой неприятный холодок, и повернула голову. Оглянувшись по сторонам, она увидела мужчину, небрежно рассматривающего полку с товаром, и покалывающий холодок стал нестерпимым.

Это был агент Лоуэлл.

Не меняя скорости, она отправилась в женский отдел. Мужская одежда, лежащая в ее тележке, была довольно универсальной, конечно, если вы предпочитаете унисекс, и если не принимать во внимание огромный размер вещей. При ближайшем рассмотрении ее покупки могут показаться подозрительными. К сожалению, агент Лоуэлл был вполне способен подвергнуть все ее покупки именно такой экспертизе. Трусы, носки и ботинки, лежащие под штанами и рубашками, не могли иметь никакого логического объяснения.

Рэйчел решительно прошла в секцию нижнего белья. Несколько пар атласных кружевных трусиков были брошены поверх груды покупок. Пенистый кружевной бюстгальтер тоже был добавлен к покупкам. Она надеялась, что естественную неловкость мужчины перед разглядыванием женского белья в общественном месте удержит агента Лоуэлла от исследования содержания ее тележки. Выглянув из-за угла, она заметила, как он приближается. Стараясь не подать виду, останавливаясь, она разглядывала разные товары с отсутствующим видом. Он был не глуп: скользил в толпе, и его поведение ничем не напоминало слежку. Но в его глазах Рэйчел уловила нечто зловещее. Он определенно собирался обыскать ее тележку. Осмотревшись по сторонам, она заметила аптечную секцию. Там были различные предметы женской гигиены, некоторые из которых она никогда не использовала, но сейчас выбрала их из-за заметной упаковки и бросила в тележку.

Если он посмеет дотронуться до чего-нибудь из этих вещей, она громким голосом обвинит его в том, что он извращенец, прибавив работы охранникам магазина.

Лоуэлл приближался. Рэйчел, наконец решилась, и, выбрав момент, резко развернула тележку, почти протаранив его колено.

– О господи, я так сожалею! – извинилась она. – Ох! Я не видела вас, – пробормотала она снова, стараясь выглядеть изумленной, словно только что узнала его.

– Аг… – она замолчала, осмотревшись вокруг, затем, понизив голос, перешла на шепот: – Агент Лоуэлл.

Это представление было достойно «Оскара», но, возможно, было разыграно впустую, так как агент Лоуэлл был занят растиранием ушибленного колена. Он выпрямился, все еще морщась от боли.

– Снова здравствуйте, мисс… Не могу поверить, что не спросил вчера ваше имя.

– Джонс, сказала она, протягивая руку. – Рэйчел Джонс.

Его пожатие было твердым, но ладонь немного влажной. Агент Лоуэлл вовсе не был таким беззаботным, каким хотел казаться.

– Вы ранняя пташка, – заметил он.

– Днем слишком жарко делать покупки. Лучше заняться этим с утра или после заката. Вам действительно лучше носить шляпу, если собираетесь снова бродить по округе, как вчера.

Лицо Лоуэлла уже потемнело от загара, так что ее совет немного опоздал. Его невыразительный взгляд блуждал по содержимому тележки, затем он резко отвел глаза. Рэйчел почувствовала мрачное удовлетворение своим выбором. Его присутствие могло быть чистым совпадением, или могло быть преднамеренным, но он определенно был любопытен, впрочем, это было частью его работы.

Рэйчел почувствовала, что он обезоружен ее наигранной беззаботностью и простодушием меньше, чем мог быть какой-либо другой агент.

– Вам, вероятно, придется взять ссуду, чтобы оплатить все это, – сказал он после небольшой паузы.

Она с сожалением осмотрела тележку:

– Наверное, вы правы. Каждый раз, когда я еду в путешествие, мне кажется что мне нужно множество разных вещей.

Его глаза загорелись любопытством:

– Собираетесь в поездку?

– Через пару недель. Я провожу некоторое исследование относительно островов Флорида Кис*, изучаю эту область.

– Исследование?

Рэйчел пожала плечами:

– Я занимаюсь разными вещами. У меня есть магазины подарков. Я немного пишу, преподаю в вечерней школе. Эти занятия не дают мне скучать.

Посмотрев на кассу, где росла очередь, Рэйчел беспечно заметила:

– Нам лучше поторопиться, иначе из-за меня вы потеряете здесь кучу времени. О, кстати! Вам удалось вчера что-нибудь отыскать?

Его лицо было похоже на маску, хотя глаза еще раз осмотрели ее тележку.

– Нет, никого. Возможно, это была ложная информация.

– Что же, удачи вам. И не забудьте приобрести кепку, или что-то подобное, пока вы здесь.

– Обязательно. Спасибо.

Она присоединилась к одной из очередей, и выбрала журнал, чтобы полистать его, постепенно подталкивая тележку вперед, к кассе. Лоуэлл двигался в стороне, разглядывая книги в мягкой обложке.

Проклятье, он что, никогда не уйдет отсюда? Когда подошла ее очередь, она разгрузила тележку, стараясь загородить покупки от взгляда Лоуэлла.

Кассир как назло поднял кипу трусов и держал их перед ней, пока не пробил номер кода на кассовом аппарате. Рэйчел сдвинулась в сторону, когда кассир запихивал их в пакет, и подтолкнула к нему рубашку.

Лоуэлл приблизился.

– Сто сорок шесть долларов, восемнадцать центов, – произнес кассир, укладывая ее товар в большой пакет.

Рэйчел открыла бумажник поморщившись. Она редко носила с собой столько наличных, и этот день не был исключением. Она раздраженно швырнула кассиру кредитку, которую он провел через специальный аппарат, и все наконец закончилось.

Лоуэлл подошел к ней, наклонившись над кассой. Рэйчел схватила пакет, и начала запихивать туда покупки.

– Распишитесь вот здесь, – сказал кассир, подталкивая к ней чек.

Рэйчел нацарапала свое имя, и мгновение спустя пакет был закрыт. Она положила его в тележку и начала поворачивать к выходу.

– Помощь нужна? – спросил Лоуэлл, идя рядом с ней.

– Нет, катить тележку гораздо легче, чем набрать все это. В любом случае, спасибо.

Высокая влажность обволакивала их подобно одеялу, как только они покинули прохладные стены магазина. Рэйчел зажмурилась от почти болезненно яркого солнца. Она открыла багажник, загрузила пакет и захлопнула крышку, мучительно ощущая на себе острый взгляд Лоуэлла.

Она откатила тележку к магазину, затем вернулась к автомобилю.

– До свидания, – она сказала небрежно.

Он все еще наблюдал за ней. Рэйчел вытерла пот с лица, чувствуя глухие удары сердца и нарастающую панику. Она не была готова к такому! Оставалось надеяться, что Лоуэлл не был чересчур мнительным.

Поиск по сайту: