 |
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция
Глава 6. Перед бурей
— Как думаешь, сколько нам придется тут пробыть? — спросил Эдди Каллагэна.
— Возблагодарим Бога за маленькие радости, — Эдди вытащил из-за шкафа Тауэра розовый мешок. Поднял обеими руками, начал поворачиваться, остановился. Брови его сошлись у переносицы.
— Что такое? — спросил Каллагэн.
— Там что-то есть.
— Да, ящик.
— Нет, что-то в мешке. Думаю, зашито в материю. На ощупь — камешек. Может, это потайной карман.
Когда Эдди вытащил деревянный ящик из мешка, в сердце заполз холодок.
— Я ненавижу этот шар. У меня такое ощущение, что он собирается набросится на меня и съесть, как… пирожок.
— Скорее всего, может, — кивнул Каллагэн. — Если ты почувствуешь, что происходит что-то ужасное, Эдди, захлопни крышку.
— Если захлопну, ты застрянешь на той стороне.
— Иди, и покончим с этим, — Эдди поднял крышку.
— Святой отец — библиотечный вор, — заметил Эдди. — Из-за таких, как ты, постоянно повышается цена входного билета в библиотеку.
Эдди открыл. Увидел фотографию скромной, выкрашенной белой краской церкви, стоящей на холме над проселочной дорогой. «Молельный дом методистов Ист-Стоунэма. Построен в 1819 г.» Эдди подумал: «В сумме девятнадцать».
— Здание похоже на Зал собраний Кальи.
— Именно так. Можно сказать, один в один, — Каллагэн глубоко вдохнул. — Готов ко второму заходу?
— Пожалуй.
— Этот займет больше времени, но тебе будет чем себя занять. Книга интересная.
— Не думаю, что смогу читать, — ответил Эдди. — Очень уж нервничаю. Может посмотрю, что зашито в мешке.
Каллагэн потянул подол на себя, со всей его недюжинной, обретенной во время многолетних странствий силой. Не просто потянул — дернул, а потом сжал в объятьях молодого человека, уже после того, как его голова стукнулась о скальный выступ, за который тот совсем недавно держался рукой. Ресницы Эдди дрогнули, он посмотрел на Каллагэна, как на совершенного незнакомца. Потом что-то пробормотал, вроде: «Онритягутеть».
На этот раз ответные слова прозвучали четче.
— Он говорит, я могу долететь до Башни. Ты должен меня отпустить. Я хочу лететь к Башне!
— Ты не можешь летать, Эдди, — уверенности в том, что до Эдди дошел смысл сказанного им, не было, поэтому он наклонился к Эдди, пристально глядя ему в глаза. — Он пытался тебя убить.
— Нет, — начал Эдди, а потом его взгляд стал осмысленным. Его глаза, находящиеся в каком-то дюйме от глаз Каллагэна, широко раскрылись. — Да.
Каллагэн выпрямился, не убирая рук с плеч Эдди.
— Ты оклемался?
— Да, пожалуй. Я держался, отец. Клянусь, держался. То есть колокольцы доставали меня, но в принципе все было хорошо. Я даже взял книгу и начал читать, — он огляделся. — Господи, надеюсь, я не бросил ее в пропасть. Тауэр снимет с меня скальп.
— Он подкрался ко мне, отец, — объяснил Эдди, когда окончательно пришел в себя. — Заворожил меня, а потом прыгнул.
— Да.
— Ты успел что-нибудь сделать на той стороне?
— Если они получат мое письмо и последуют моим советам, многое. Ты оказался прав. Дипно, по крайней мере, оставил заявление на получение корреспонденции «до востребования». Насчет Тауэра не знаю, — Каллагэн сердито покачал головой.
— Думаю, потом выясниться, что Дипно поддался уговорам Тауэра. Кел Тауэр до сих пор не может поверить, в какую историю он вляпался, а после того, что случилось со мной, почти случилось, такой образ мышления мне даже нравится, — Эдди увидел, что у Каллагэна что-то зажато под мышкой. — Это что?
— Как по-твоему, пока им ничего не грозит? — спросил Эдди.
— Надеюсь на это, — ответил Роланд. — Если ты хочешь волноваться о чьей-то жизни, волнуйся о Дипно. Если Балазар не отказался от надежды заполучить пустырь, Тауэр ему нужен живым. А вот с Дипно разделаются безо всякой жалости.
— Можем мы оставить их без нашей защиты, пока не разберемся с Волками?
— Другого выбора у нас нет.
— Мы можем послать все к черту, отправиться в эту Восточную Галошу и защитить его, — с жаром воскликнул Эдди. — Что ты на это скажешь? Послушай Роланд, я точно знаю, почему Тауэр уговорил своего друга «засветиться» на почте: у кого-то была книга, которую он хотел заполучить. Он уже вел переговоры, они вошли в решающую стадию, когда появился я и убедил его сделать ноги. Но Тауэр… он же помешан на книгах. И не мог допустить, чтобы от него уплыла та, на которую он положил глаз. Если Балазар это знает, а скорее всего, так оно и есть, ему не нужен почтовый индекс, чтобы найти Тауэра, хватит и списка людей, с которыми тот вел дела. Я очень надеюсь, что такой список, если он и существовал, сгорел во время пожара.
Роланд кивнул.
— Я понимаю, но уйти мы не можем. Мы обещали.
Эдди насупился, вздохнул, покачал головой.
— Наверное, незачем гнать волну. Здесь все закончится через три с половиной дня, до истечения срока, отпущенного Тауэру — семнадцать. Одно на другое не наложится, — он прикусил губу. — Возможно, не наложится.
— Возможно — это максимум, на что мы можем рассчитывать? — спросил Каллагэн.
— Да, — кивнул Эдди. — Во всяком случае, пока.
На следующий день Эдди и Тиан Джеффордс отправились на поиски Энди и нашли его на пересечении Восточной и Речной дорог. Энди стоял и пел во всю мощь своих…
— Нет, — Эдди мотнул головой, когда он и Тиан направлялись к роботу, — нельзя сказать, легких, легких у него нет.
— Не понял? — повернулся к нему Тиан.
— Не бери в голову, — ответил Эдди. — Неважно, — но, по ассоциации, легкие — часть организма, у него возник вопрос. — Тиан, в Калье есть врач?
— У нас — нет, Эдди. Врачи — они для богатых, которые могут пойти к ним и у которых есть деньги, а вот мы, если заболеваем, обращаемся к Сестрам.
— Сестрам Орисы?
— Ага. Если лекарство хорошее, так обычно и бывает, мы выздоравливаем. Если плохое, нам становится хуже. В конце концов земля всех исцеляет, ты понимаешь?
— Да, — кивнул Эдди, думая о том, с каким трудом им удавалось встроить в такой порядок вещей детей-рунтов. Те, кто возвращался рунтами, в конце концов умирали, но долгие годы они просто… существовали.
— В человеке есть только три коробки, — продолжил Тиан. С каждым шагом они приближались к поющему роботу. На востоке, между Кальей Брин Стерджис и Тандерклепом, ветер поднимал пыль к синему небу, хотя на этом берегу воздух практически стоял.
— Коробки?
— Ага, правильно говоришь, — кивнул Тиан и коснулся лба, груди и зада. — Головная, грудная и жопная, — он рассмеялся.
— Ты так считаешь? — улыбнулся Эдди.
— Слушай меня, — вновь заговорил Тиан. — Человек сложен по-умному, ты понимаешь. Наверху — его мысли, которые лучшая часть мужчины.
— Или женщины, — усмехнулся Эдди.
Тиан кивнул, очень серьезно.
— Ага, или женщины, но, говоря мужчина, мы подразумеваем и женщину, потому что она рождена из дыхания мужчины.
— Ты в этом уверен? — Эдди думал об активистках феминистского движения, с которыми сталкивался незадолго до того, как перенесся из Нью-Йорка в Срединный мир. Он сомневался, что эта версия понравится им больше, чем библейская, согласно которой Еву создали из ребра Адама.
— Будем считать, что да, но первого мужчину родила леди Ориса, так, во всяком случае, скажут тебе старики. Они говорят: «Кан-ах, кан-тах, аннах, Ориса», что означает: «Все дыхание идет от женщины».
— Так расскажи мне об этих коробках.
— Лучшая и самая высокая — головная, со всеми идеями и грезами. Следующая — сердечная, со всеми нашими чувствами, любовью и грустью, радостью, счастьем…
— Эмоции.
— Ну, так говорят там, откуда я пришел, так что будем считать, что так оно и есть.
— В этой последней коробке все, что мы зовем низшей каммалой: трахнуться, посрать, сделать человеку подлость без всякого на то повода.
— А если ты делаешь ее по какому-то поводу?
— Ну, тогда это не подлость, а ответная реакция, — усмехнулся Тиан. — В этом случае, идет она из сердечной коробки или из головной.
— Странное у тебя представление о человеке
Энди все стоял, сверкая на солнце, продолжая петь. Эдди вдруг вспомнились мальчишки из его района, которые вдруг выкрикивали: «Я — цирюльник из Севильи, стричься надо у меня!» — а потом убегали, с безумным хохотом.
— Энди, — позвал Эдди, и робот тут же замолчал.
— Хайл, Эдди, я хорошо тебя вижу! Долгих дней и приятных ночей!
— И тебе того же, — ответил Эдди. — Как поживаешь?
— Отлично, Эдди, — воскликнул Энди. — Я всегда пою перед первым семиноном.
— Семиноном?
— Эдди, я составил отличный гороскоп, очень длинный и сложный, и он показывает победу над Волками! Великую победу! Ты уничтожишь своих врагов, а потом встретишь прекрасную леди!
— Я уже встретил прекрасную леди, — Эдди изо всех сил пытался изгнать из голоса злобные нотки. Он прекрасно понимал, что означало мерцание синих глаз: металлический сукин сын смеялся над ним. «Что ж, — подумал он, — возможно, через пару дней смех этот выйдет тебе боком, Энди. Я очень на это надеюсь».
— Энди, старина, мы пришли к тебе в надежде, что ты окажешь нам услугу, — сменил тему Эдди. — Вечером, накануне прихода Волков, нам очень понадобится твоя помощь. Если, конечно, ты сможешь нам ее оказать.
Теперь защелкало в груди Энди, а в глазах вроде бы вспыхнула тревога.
— Я готов сделать все, что в моих силах, сэи. Нет для меня более приятного занятия, чем помогать друзьям, но очень многого я делать не могу, при всем желании.
— Из-за заложенной в тебя программы.
— Ага, — самодовольство ушло из голоса Энди. Теперь он больше напоминал машину. «Да уж, позиция беспроигрышная, — подумал Эдди. — Осторожный ты у нас, Энди. Видел, как они приходили и уходили, не так ли? Иногда они называют тебя мешком с болтами, по большей части игнорируют, но в любом случае ты расхаживаешь по их костям, распевая песни, не так ли? Но на этот раз у тебя ничего не выйдет, приятель. Я постараюсь, чтобы ничего не вышло».
— Когда тебя построили Энди? Спрашиваю из любопытства? Когда ты сошел с конвейера Ла Мерка?
— Очень давно, сэй, — синие глаза едва заметно мерцали. Энди более не смеялся.
— Две тысячи лет тому назад?
— Я думаю, больше. Сэй, я знаю песню о пьянице, которая может тебе понравится, она такая забавная…
— Может, в другой раз. Послушай, дружище, если тебе две тысячи лет, как вышло, что в твоей программе заложена информация о Волках?
В теле Энди что-то звякнуло, будто разбилось. А заговорил он мертвым, лишенным эмоций голосом, какой Эдди впервые услышал на краю Срединного леса, Голосом Боско Боба, когда старина Боб собирался согнать облака и залить тебя дождем.
— Какой твой пароль, сэй Эдди?
— Думаю, мы с тобой это уже проходили, не так ли?
— Пароль. У тебя десять секунд. Девять… восемь… семь…
— Пароль — очень удобная ширма, не так ли?
— Неправильный пароль, сэй Эдди.
— Прямо-таки Пятая поправка. [10]
— Два… один… ноль. Ты можешь предпринять вторую попытку. Будешь предпринимать вторую попытку, Эдди?
Эдди ослепительно улыбнулся роботу.
— Семинон дует летом, дружище?
Вновь послышались щелчки и позвякивания. Голова Энди, склоненная в одну сторону, склонилась в другую.
— Я упустил ход твоих мыслей, Эдди из Нью-Йорка.
— Извини. Я всего лишь глупый человек, понимаешь? Нет, я не хочу предпринимать второй попытки. Во всяком случае, сейчас. Позволь лучше сказать, какая нам нужна помощь, чтобы ты мог ответить, разрешит ли программа оказать ее. Это справедливо?
— Разумеется, сэй Эдди.
— Отлично, — Эдди взял Энди за тонкую, металлическую руку. Обнаружил, что поверхность гладкая, но неприятная на ощупь. Будто покрытая смазкой. Руку, однако, он не выпустил, продолжил доверительным тоном. — Я говорю тебе это лишь потому, что ты умеешь хранить секреты.
— О, да, сэй Эдди! Никто не хранит секреты лучше Энди! — робот вновь ощутил под ногами твердую почву, и в голос вернулось самодовольство.
— Ну… — Эдди поднялся на цыпочки. — Наклонись ко мне.
— У отца Каллагэна есть оружие с нашего уровня Башни, — прошептал он. — Хорошее оружие.
— Будь уверен.
— Готов спорить, программа ему не позволит, — Эдди печально вздохнул. — Что ж, если мы соберем крепких парней…
— Я могу вам помочь, — прервал его Энди. — Где хранятся эти орудия, сэи?
— Сейчас лучше об этом не говорить, — ответил Эдди. — Приходи в дом отца ранним вечером, накануне прихода Волков.
— В котором часу мне прийти?
— Как насчет шести?
— В шесть часов. И как много у вас орудий? По крайней мере, скажите мне это, чтобы я смог рассчитать необходимые энергетические уровни.
«Мой друг, чтобы распознать вранье, требуется врун, не так ли?» — весело подумал Эдди, но лицо его осталось бесстрастным.
— С дюжину. Максимум, пятнадцать. Каждое весит пару сотен фунтов. Ты знаком с фунтами, Энди?
— Ага, спасибо тебе. Фунт приблизительно равен четыремстам пятидесяти граммам. Шестнадцати унциям. Это большие орудия, Энди. Они смогут стрелять?
— Мы уверены, что смогут. Не так ли, Тиан?
Тиан кивнул.
— Ты нам поможешь?
— Ага, с удовольствием. Шесть часов вечера, у дома священника.
— Спасибо тебе, — Эдди уже повернулся, чтобы уйти, но остановился. — И никому ни слова, ты понимаешь?
— Конечно, сэй, считайте, что вы мне ничего не говорили.
— Именно так. Меньше всего мы хотим, чтобы Волкам стало известно, что нам есть чем их встретить, помимо револьверов.
— Разумеется, сэй. Какие хорошие новости. Прекрасного вам дня, сэи.
— И тебе, Энди, — ответил Эдди. — И тебе.
— Он поверит?
— Не знаю, — ответил Эдди. — Но я его сильно удивил, ты это почувствовал?
— Да, — кивнул Тиан. — Да, почувствовал.
— Он придет, чтобы посмотреть, есть ли у нас оружие, это я гарантирую.
Тиан заулыбался.
— Твой дин умен.
— Это точно, — согласился Эдди. — Это точно.
Эдди заговорил в его голове, Эдди, умудренный уличным опытом бруклинец: «Да, и если бы рыбы ездили на велосипедах, то каждая гребаная речка становилась бы „Тур де Франс“».
— Как ты себя чувствуешь?
Она улыбнулась.
— Отлично, — и не кривила душой. — А ты, сладенький?
— Мне будет недоставать настоящей кровати и крыши над головой, я буду мечтать о том, чтобы вновь попасть в такую же, а в остальном все прекрасно.
— Если что-то случится, тебе более не придется волноваться о кровати.
— Это правда, — кивнул Эдди, — но я полагаю, что все пройдет, как по писанному. А ты?
Прежде чем она успела ответить, сильный порыв ветра тряхнул дом, засвистел под свесами крыши. «Семинон говорит: „С добрым утром“», — подумал Эдди.
— У нас отличный шанс победить. Слишком долго все было по-ихнему, и они заплыли жиром. Как Блейн.
— Да. Как Блейн.
Она опустила руку ему на бедро, развернула лицом к себе.
— Но всякое может случится, а потому я хочу тебе кое-что сказать, пока мы вдвоем. Хочу сказать, что очень тебя люблю, Эдди, — она говорила просто, без драматического надрыва.
— Я знаю, что любишь, только никак не могу понять, почему.
— А теперь я думаю, что мы оба родились с дырой в наших сердцах и ходили по земле в поисках человека, который мог эту дыру заполнить. Ты… Эдди, ты заполнил дыру в моем сердце, — она взяла его за руку и повела к кровати. — А теперь я хочу, чтобы ты заполнил меня по-другому.
— Сюзи, а можно?
— Не знаю, да мне и без разницы.
Любовью они занимались медленно, нежно, добавив скорости только в самом конце. Она вскрикнула, уткнувшись ему в плечо, а Эдди, на грани оргазма, успел подумать: «Я могу потерять ее, если не буду осторожен. Не знаю, откуда мне это известно… но известно. Она просто исчезнет».
— Я тоже люблю тебя, — прошептал он, когда потом они лежали бок о бок.
— Да, — она взяла его за руку. — Я знаю. И рада.
— Это так приятно, доставлять кому-то радость. Раньше я этого не знал.
— Тиан? — спросил Роланд Эдди, нарушив тяжелое молчание.
— Встретится со мной у дома Каллагэна. В пять часов.
— Мы говорим, спасибо тебе, — стрелок повернулся к Эдди, и нацелил два пальца левой руки на свое лицо.
— Глаза, так?
— Глаза, — кивнул Эдди. — И пароль. Если не девятнадцать, то девяносто девять.
— Ты не знаешь этого наверняка.
— Знаю.
— И все-таки… будь осторожен.
— Буду.
Тиан принес арбалет. Когда Эдди велел ему оставить оружие на крыльце дома Каллагэна, в недоумении посмотрел на него.
— Он не удивится, увидев меня с револьвером на боку, но у него могут возникнуть вопросы, если он увидит в твоих руках арбалет, — пояснил он. Битва с Волками начиналась, и теперь, когда дошло до дела, волнение исчезло напрочь. Сердце билось медленно и ровно. Зрение стало резче: он видел тени, отбрасываемые каждой травинкой. — Я слышал, он силен. И очень быстр, когда нужно. Я справлюсь с ним сам.
— А почему ты взял с собой меня?
«Потому что даже умный робот не почувствует подвоха, если я приду с таких неделухом, как ты». Однако, такому правдивому ответу явно недоставало дипломатичности.
— На всякий случай, — ответил Эдди. — Пошли.
— Как дела, Эдди?
— Пока хорошо, Рози, но тебе лучше уйти в дом. Здесь будет заварушка.
— Правда? У меня есть тарелки…
— Не думаю, что они помогут, — ответил Эдди. — Впрочем, можешь и остаться, если есть на то желание.
Она кивнула и молча скрылась в доме. Мужчины сели по сторонам открытой двери в туалет. Тиан попытался свернуть самокрутку. Первая выпала из его дрожащих пальцев, он предпринял вторую попытку.
— Я в этом не силен, — сказал он, и Эдди понял, что речь идет не об умении сворачивать самокрутки.
— Все нормально.
Тиан с надеждой посмотрел на него.
— Ты так говоришь?
— Говорю, и пусть так и будет.
Ровно в шесть часов («У мерзавца, должно быть часы, которые показывают время с точностью до миллионной доли секунды», — подумал Эдди) Энди вышел из-за дома отца Каллагэна, отбрасывая на траву длинную, тонкую тень. Увидел их. Синие глаза сверкнули. Он приветственно вскинул руку. Свет заходящего солнца отразился от его руки, создалось впечатление, будто она залита кровью. Эдди тоже поднял руку и встал, улыбаясь. Задался вопросом, все ли думающие машины, которые по-прежнему работали в этом забытом Богом мире, повернулись против своих прежних хозяев, и если, да, почему?
— Стой тихо, говорить буду я, — процедил он уголком рта.
— Да, хорошо.
— Эдди! — воскликнул Энди. — Тиан Джеффордс! Как приятно видеть вас обоих! И орудия, которые уничтожат Волков! Здорово! Где они?
— Спрятаны в сортире, — ответил Эдди. — Мы подгоним повозку, как только ты их достанешь, но они тяжелые… и места там мало, не развернуться.
— Извини, Эдди из Нью-Йорка, но никаких орудий я не вижу.
— Не видишь, — согласился Эдди. — Я тоже не вижу. А вот кого я вижу, так это гребаного предателя, который поет детям песни, а потом посылает их…
Энди развернулся с невероятной скоростью. Эдди показались, что сервомоторы уж очень громко взревели. Их разделяло три фута.
— Ты этого заслужил, стальной мерзавец, — с этими словами Эдди выстрелил дважды. Грохот разорвал вечернюю тишину. Глаза Энди взорвались и погасли. Тиан вскрикнул.
— Помоги мне толкнуть его, Тиан! — крикнул Эдди, бросив револьвер в кобуру.
— Что случилось? Во имя Бога и Человека-Иисуса, что случилось?
Прежде чем Эдди успел ответить, сильнейший удар потряс будку-туалет. Она даже сдвинулась вправо, открыв часть выгребной ямы.
— Это Энди, — воспользовался короткой паузой Эдди. — Я думаю, что-то у него не сложилось с гороскопом, вот он и…
Эдди стряхнул его руку и шагнул к двери. Раздался еще один мощный удар. Новые доски вылетели из стены туалета. Упали на траву. Но Эдди не мог перекричать вой сирены, слишком он был громким. Оставалось только ждать и, прежде чем Энди вновь врезал по стене, сирена смолкла.
— МЕРЗАВЦЫ! — заорал Энди. — Я ВАС УБЬЮ! ДИРЕКТИВА ДВАДЦАТЬ, КОД СЕМЬ! Я ОСЛЕП, ВИДИМОСТЬ НОЛЬ, ТРУСЛИВЫЕ…
— Энди, робот-посыльный! — прокричал Эдди. Еще раньше он написал карандашом Каллагэна серийный номер робота на одном из драгоценных клочков бумаги священника и теперь зачитал его. — DNF-44821-V-63! ПАРОЛЬ!
Удары и истошные вопли прекратились, как только Эдди закончил выкрикивать серийный номер, но и в тишине в его ушах стоял вой сирены. Звякнул металл, послышались щелчки реле. Потом: «Это робот DNF-44821-V-63. Пожалуйста, назовите пароль, — пауза, потом бесстрастный голос продолжил. — Ты подлый мерзавец Эдди Дин из Нью-Йорка. У тебя десять секунд. Девять…»
— Девятнадцать, — крикнул Эдди сквозь дверь.
— Пароль неверный, — и в голосе, пусть он принадлежал роботу, явственно слышалась удовлетворенность. — Восемь… семь…
— Девяносто девять.
— Девятнадцать девяносто девять! — прокричал Эдди сквозь дверь.
— Спасибо. Я — Энди, робот-посыльный, со многими другими функциями. Серийный номер DNF-44821-V-63. Чем я могу вам помочь?
— Отключайся.
Вновь в туалете надолго молчали.
— Ты понял, что я тебе говорю?
Тихий, переполненный ужасом голос: «Пожалуйста, не заставляй меня. Ты — плохой человек. О, ты — плохой человек».
— Отключайся немедленно.
Опять молчание. Роза стояла, прижав руку к груди. Несколько мужчин появились из-за дома отца Каллагэна, с луками и арбалетами. Роза махнула им рукой, как бы говоря, что делать им тут нечего.
— DNF-44821-V-63, выполняй приказ!
— Да, Эдди из Нью-Йорка, я отключаюсь, — невероятная жалость к себе прокралась в этот новый, тихий голос Энди. От этого голоса по коже Эдди побежали мурашки. — Энди ослеп и отключается. Тебе известно, что мои главные топливные элементы разряжены на девяносто восемь процентов, и я, возможно, уже никогда не смогу зарядить их вновь?
Эдди вспомнил гигантов-рунтов, стоящих во дворе дома Джеффордсов, Тиа и Залмана, подумал о других рунтах, горе и беде этого города, подумал о близнецах Тавери, таких умных, сообразительных. И таких красивых.
— Ничего не поделаешь, это необходимо. Довольно болтовни, отключайся.
— DNF-44821-V-63 ОТКЛЮЧАЕТСЯ! СУБЯДЕРНЫЕ ЯЧЕЙКИ И БЛОКИ ПАМЯТИ В РЕЖИМЕ ОТКЛЮЧЕНИЯ! ОТКЛЮЧЕНИЕ ЗАВЕРШЕНО НА ТРИНАДЦАТЬ ПРОЦЕНТОВ! Я — ЭНДИ, РОБОТ-ПОСЫЛЬНЫЙ, СО МНОГИМИ ДРУГИМИ ФУНКЦИЯМИ! ПОЖАЛУЙСТА СООБЩИТЕ О МОЕМ МЕСТОНАХОЖДЕНИИ В ПРОМЫШЛЕННУЮ КОМПАНИЮ ЛАМЕРКА ИЛИ В СЕВЕРНЫЙ ЦЕНТР ПОЗИТРОНИКИ, ЛТД! ПОЗВОНИТЕ 1-900-54! ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРОВАНО! ПОВТОРЯЮ, ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРОВАНО! ВСЕ СУБЪЯДЕРНЫЕ ЯЧЕЙКИ И БЛОКИ ПАМЯТИ В РЕЖИМЕ ОТКЛЮЧЕНИЯ! ОТКЛЮЧЕНИЕ ЗАВЕРШЕНО НА ДЕВЯТНАДЦАТЬ ПРОЦЕНТОВ! Я — ЭНДИ…
— Ты был Энди, — мягко заметил Эдди. Повернулся к Тиану и Розе, улыбнулся, увидев их перепуганные лица. — Все кончено. Он еще какое-то время побубнит, а потом замолкнет. Можете использовать его… ну, не знаю… вместо пугала.
Подошел Эдди.
— Оуверхолсер решил составить нам компанию?
— Похоже на то. Энди не доставил тебе особых хлопот?
— Скорее нет, чем да, — ответил Эдди, не испытывая особого желания признаться в том, что он, Тиан и Розалита, возможно, едва не превратились в головешки. Издалека по-прежнему доносился усиленный динамиками бездушный голос. Но голосить роботу оставалось недолго. Отключение, согласно голосу, завершилось уже на семьдесят девять процентов.
— Я думаю, ты отлично поработал.
Комплименты Роланда всегда превращали Эдди в короля на горе, но он постарался не подавать виду.
— Надеюсь, что и завтра у нас получится не хуже.
— Сюзанна?
— Вроде нормально.
— Ничего такого? — Роланд потер лоб над левой бровью.
— Я, во всяком случае, не видел.
— А как насчет отрывистой речи?
— Тоже не заметил. Пока вы копали, она бросала тарелки, — он посмотрел на Джейка, который сидел на качелях с Ышем на коленях. — Вот за кого я волнуюсь. Я рад, что он уехал с ранчо. Там ему было нелегко.
— Другому мальчику будет куда труднее, — Роланд поднялся. — Я возвращаюсь в дом Каллагэна. Немного посплю.
— Ты сможешь спать?
— Да, конечно, — ответил Роланд. — С помощью кошачьего масла Розы я сплю, как убитый. Тебе, Сюзанне и Джейку надо бы попробовать.
— Хорошо.
Роланд кивнул.
— Завтра утром я тебя разбужу. Приедем сюда вместе.
— А потом будем сражаться.
Поиск по сайту: